Автором данной работы предпринята попытка осуществить методологический и теоретический анализ философии и феноменологии религии, а также моделей построения науки о религии Мирчи Элиаде. На многочисленных примерах показана специфика религиоведческих исследований М. Элиаде. Сделан вывод, что метод построения науки о религии, названный Элиаде герменевтика феноменологии религии, позволяет прийти к пониманию всеобщности феномена первобытного монотеизма, избежать крайностей редукционистского подхода в области исследования религиозных явлений, показать всеобщность феномена религии в человечестве и причины сходства ключевых аспектов религиозных феноменов у различных народов. Были исследованы и систематизированы факторы, которые, по мнению М. Элиаде, лежат в основе изменения человеческой религиозности от прамонотеизма к политеистическим религиозным верованиям. Аспекты анализа религиозных феноменов Элиаде, позволяют оценить разрабатывавшееся Элиаде направление религиоведения герменевтику феноменологии религии, показать его положительные и отрицательные стороны. Думается, что основные идеи и выводы работы могут также способствовать более глубокому осмыслению основных особенностей феномена религии.
Методология исследования религиоведческой проблематики М. Элиаде опирается на категориальный аппарат идей, методов и понятий, выработанных в рамках феноменологии и философии религии. Основу методологии исследования составил компаративистский подход, получивший широкое признание в феноменологии религии. Теоретическими источниками исследования являлись религиоведческие работы М. Элиаде, которые по большей части переведены и изданы на русском языке. Для исследования религиоведческой проблематики Элиаде использовались методологические подходы, которые выработаны как в западных религиоведческих исследованиях Элиаде (А. Барбоса да Сильва, Б. Ренье, Дж. Китагава, П. Тиллих, В. Шмидт, Р. Петтацони и др.), так и в российском академическом религиоведении (Зубов А.Б., Шохин В.К., Торчинов Е.А., Пылаев М.А., Михельсон О.К., Красников А.Н., Кабо В.Р., Забияко А. П. и др.).
Автор выражает свою благодарность д.и.н., проф. МГИМО(У), зав. кафедрой истории религий Православного института во имя апостола Иоанна Богослова Андрею Борисовичу Зубову; кандидату богословия, проф. Московской Православной Духовной академии прот. Максиму Козлову; кандидату богословия, доц. Московской Православной Духовной академии прот. Павлу Великанову; к.филос.н. и кандидату богословия, доц. Тобольской Православной Духовной семинарии и кафедры теологии СурГУ прот. Алексию Сидоренко; к.филос. наук и кандидату богословия, доц. Тобольской Православной Духовной семинарии свящ. Дмитрию Кирьянову; д.филос.н., проф. НГГУ Рафаэлю Айратовичу Бурханову за ценные замечания при чтении данной работы.
I. Жизненный путь и основные религиоведческие труды М. Элиаде
Мирча Элиаде родился 9 марта 1907 года в Румынии, в Бухаресте, в семье военного, был вторым из троих детей. По рождению был православным, но основательного религиозного образования и воспитания ни в семье, ни в школе, ни в лицее «Спиру Харета», где он обучался, не получил. Позднее он сам говорил о себе по этому поводу, следующее: «Я не слишком хорошо знал собственную традицию, православие. Семья у меня была, что называется, «верующая», но в православии, как вы знаете, религию изучают на основе традиции, в учебных программах не предусмотрены уроки катехизиса. Упор делается на литургию, литургическую жизнь, ритуалы, Тайны. Я участвовал во всем этом, но особого значения этому не придавал»24. Еще в детстве Элиаде пережил опыт оккультного «богоявления», к которому постоянно возвращался в течение своей последующей жизни: «В течение многих лет я возвращался к этому эпифаническому моменту, и каждый раз я находил его столь же пленительным. Я ускользал в него как в мгновение времени, лишенное длительности без начала, середины или конца. В течение моих последних лет обучения в лицее, когда я боролся с сильными приступами меланхолии, я постоянно возвращался к золотому свету зеленой лампы того полдня К этому времени я знал мир, которому принадлежала эта комната, мир, который был навсегда потерян»25. Этот факт увлечения оккультизмом предопределил, в конечном счете, увлечение нехристианским востоком и пантеистический аспект мировоззрения Элиаде, которые сохранялись на протяжении всей его жизни.
Мирча Элиаде родился 9 марта 1907 года в Румынии, в Бухаресте, в семье военного, был вторым из троих детей. По рождению был православным, но основательного религиозного образования и воспитания ни в семье, ни в школе, ни в лицее «Спиру Харета», где он обучался, не получил. Позднее он сам говорил о себе по этому поводу, следующее: «Я не слишком хорошо знал собственную традицию, православие. Семья у меня была, что называется, «верующая», но в православии, как вы знаете, религию изучают на основе традиции, в учебных программах не предусмотрены уроки катехизиса. Упор делается на литургию, литургическую жизнь, ритуалы, Тайны. Я участвовал во всем этом, но особого значения этому не придавал»24. Еще в детстве Элиаде пережил опыт оккультного «богоявления», к которому постоянно возвращался в течение своей последующей жизни: «В течение многих лет я возвращался к этому эпифаническому моменту, и каждый раз я находил его столь же пленительным. Я ускользал в него как в мгновение времени, лишенное длительности без начала, середины или конца. В течение моих последних лет обучения в лицее, когда я боролся с сильными приступами меланхолии, я постоянно возвращался к золотому свету зеленой лампы того полдня К этому времени я знал мир, которому принадлежала эта комната, мир, который был навсегда потерян»25. Этот факт увлечения оккультизмом предопределил, в конечном счете, увлечение нехристианским востоком и пантеистический аспект мировоззрения Элиаде, которые сохранялись на протяжении всей его жизни.
Увлечение литературой, философией, восточными исследованиями, алхимией и историей религий начались, когда Элиаде еще учился в лицее. Относительно своей увлеченности итальянским возрождением в дни его учебы в колледже, Элиаде позднее писал: «Возможно, не осознавая этого, я был в поиске нового, широкого гуманизма, шире чем гуманизм Возрождения, который был слишком зависим от моделей средиземноморского классицизма В конечном итоге, я мечтал заново открыть модель современного человека»26. К 1925 г., когда Элиаде поступил в Бухарестский университет на факультет филологии и философии, им было опубликовано уже около 100 статей. В университете его привлекает ориенталистика, он самостоятельно учил иврит, персидский язык, кроме этого, большим увлечением молодого Элиаде являлись история религий и мифология. Еще в лицее он познакомился с религиоведческими трудами Макса Мюллера и «Золотой ветвью» Фрэзера. Чтобы читать труды последнего в оригинале Элиаде изучил английский язык. Учась в университете, Элиаде посещает Италию, где встречается с известным историком религии Рафаэле Петтацони. В Риме он открыл для себя труд Сурендраната Дасгупты «История индийской философии». Индийская философия буквально очаровала Элиаде. В этом труде он прочел, что автор выражал большую благодарность махарадже Касимбазара, Маниндре Чандре Нанди, за предоставленную стипендию для занятий в Кембриджском университете. Элиаде написал им обоим письма, прося в них помочь ему в изучении индийской философии, санскрита и дать ему стипендию на два года. Через три месяца ему приходит ответное письмо от Дасгупты с согласием стать учителем Элиаде. А махараджа в ответном письме сообщал ему о гарантированной стипендии на пять лет, поскольку за два года невозможно освоить санскрит и изучить индийскую философию.
Элиаде отправляется в 1928 году в Индию. В Индии он занимается по двенадцать часов ежедневно санскритом27. В Калькутте посещает лекции Сурендраната Дасгупты. Сам Элиаде говорил об этом времени в своей жизни: «Я вникал в индийскую культуру глубоко, «экзистенциально»»28. Именно, «в Индии, по словам Н.Л. Сухачева, сформировалось основополагающее для Элиаде-мыслителя восприятие «священного» как формы осмысления жизни в ее природной цельности, космическом «Всеединстве»»29. В беседе с Клодом Анри-Роке Элиаде замечал, что Индия дала ему три важных урока: первым, из них было открытие единства космоса и человека, вторым роль символов, как вместилищ сакрального, которое соотносится не с видимой стороной предмета, а с воплощаемым ими божественным или духовным началом, третьим, роль земледелия в появлении мифологических представлений о непрерывном цикле жизни, смерти и воскрешения. Впоследствии ученый разовьет эти мысли на страницах своих книг. В 1930 году Элиаде расстается с Дасгуптой и уезжает из Калькутты в Гималаи. Четыре месяца он жил в гималайском монастыре ашраме, в Ришикеше. Там Элиаде постигал практические занятия йогой. Его учителем, «гуру» стал свами Шивананда, который по своей профессии был врачом. Что подвинуло Элиаде, человека, в общем-то, христианской, даже православной румынской культуры окунуться в «духовность» языческой Индии? Ответ на этот вопрос содержится в его беседе с К. Анри-Роке. «Я чувствовал, что-то существенное, что я в действительности должен найти и понять, мне надо искать не только в моей традиции, но и где-то еще. К тому же мне нужен был набор техник, дисциплина, чего я не находил в моей религиозной традиции. Впрочем, в ней я этого и не искал»30, честно признается ученый. Джозеф Китагава отмечает, что для Элиаде «Индия была более чем местом для научного исследования. Он чувствовал, что где-то в Индии была скрыта тайна, и дешифровка ее должна открыть тайну его собственного существования»31. Элиаде в то время, по его словам, не был знаком с исихазмом кладезем святоотеческого православного мистического опыта во Христе. Если бы он был знаком с этим сокровищем духа, то практика йоги вряд ли показалась ему бессмертием и свободой32. Как отмечает С.В. Пахомов: «Можно предположить, что опыт, приобретенный Элиаде во время прохождения им йогических «университетов», оказался решающим для формирования его взглядов на религиозные («сакральные») феномены»33.
Пребывание в Индии открыло ему глаза на существование общих элементов во всех крестьянских культурах в Китае, Южной Азии, доарийской аборигенной Индии, средиземноморском мире элементы, из которых он позднее произвел понятие «космической религии». Фактически, открытие доарийской аборигенной индийской духовности позволило Элиаде рассуждать о сравнительном синтезе в юго-восточной Европе, где «древняя культура даков сформировала «автохтонную базу» современной румынской культуры»34. Более того, Элиаде пришел к убеждению, что субстрат крестьянских культур юго-восточной Европы существует до настоящего времени. В своих выводах он зашел настолько далеко, что предположил, что крестьянские корни румынской культуры могут стать основой истинного универсализма, превосходящего национализм и культурный провинциализм. В своей «автобиографии» он писал: «Мы, люди Восточной Европы, должны быть способны служить мостом между Западом и Азией»35.