Сложные чувства. Разговорник новой реальности: от абьюза до токсичности
© П. Аронсон, Е. Великодворская, Г. Гусейнов, Ж. Чернова, В. Земенков, Ю. Лернер, Е. Миськова, О. Мороз, Ю. Пирумова, Ж. Реше, Д. Руссель, Н. Савельева, Ю. Сапрыкин, О. Соловьева, О. Страховская, А. Темкина, М. Травкова, Л. Шпаковская, Г. Юдин, I. Budraitskis, K. Ghodsee, 2022
© Анна Шур, перевод, 2022
© ООО «Индивидуум Принт», 2022
София Слоним
Фейсбук, 9 августа 2021
Спасибо, что поделились. Это ценный опыт. Это опыт. Мне не комфортно. У меня нет ресурсов. Я прислушиваюсь к своему телу. Надо уважать границы. Никто никому ничего не должен. Нет, эта вечеринка только для самых близких. Красота это миф. Вот номер моего терапевта. А фарму пробовала? Молодец, что делишься. Для образования связей надо ходить в тематические клубы. Счет пополам. Я ищу равного партнера. Молодой дружный коллектив. Нужна стрессоустойчивость. А фарму не пробовала? Только для славян. Возрастные женщины. Национальные дети. Надо делать вещи, доставляющие удовольствие, не ожидая ничего от других. Выпей пару бокалов вина. Комплименты нарушают границы. Надо строить отношения. Не комфортно. Спасибо, что поделились. А к терапевту обращались? Надо это принять. Надо отпустить. Есть техники дыхания. А фарму не пробовала? Ты обесцениваешь! Это непроработанные травмы. Самодостаточность. А мне вот люди не нужны! Мне с собой интересно. А почему ты боишься одиночества? Это непроработанные травмы. Всё изнутри. А что именно было-то? Это нездоровые отношения. Над отношениями надо работать. Не надо держаться за людей. Надо отпускать. А чего ты хочешь? Твои желания нездоровы. Это расстройство личности. Нормальные взрослые отношения. Влюбленность нездорова. Надо быть честным. Безоценочность. Ты что, королевишной себя возомнила? Надо искать счастье внутри себя. Ты выбираешь не тех людей. Это слишком высокие требования. Нет ресурса. Не надо ждать большего. Это невроз. Это расстройство. Это депрессия. А фарму не пробовала? Спасибо, что поделились. Нам важно мнение каждого пользователя. Близких много быть не может. Ты имеешь право на эти чувства. Я принимаю твои эмоции. Нет ничего вечного. Никто ничего не гарантировал. Никто ничего не должен. Это собственничество. Зрелые отношения. Поговорим про отношения. Надо строить отношения. Я-сообщение. Красота и влюбленность придуманы патриархатом. Удобная капсульная коллекция. Удобная базовая коллекция. Мультизадачность. Требования рынка. Где ты это находишь? Где ты их взяла. А я вот этого не замечаю! Я концентрируюсь на приятных вещах. Фарма мне помогла. Это расстройство личности. Это ненормально. Другие не обязаны нас любить. Комфортные экологичные отношения. Ты достаточно красива. Надо принимать неидеальность. Надо отпустить ситуацию. Спасибо за ваш отзыв. Наши специалисты с вами свяжутся. Организуйте себе досуг! Экологичный. Здоровый. Самодостаточный. Бля [1], [2].
От редактора
Идея этой книги родилась Нет, неправильно. Эта идея не родилась. Последние два-три года она, казалось, попросту носилась в воздухе, то там, то тут оседая в соцсетях мемами-однодневками, пытающимися то ли высмеять «личные границы», «ресурс», «газлайтинг» и прочую «токсичность», то ли уловить их смысл. То, что социологи, антропологи, филологи и культурологи нащупывали в научных журналах и на конференциях, внезапно стало очевидно всем, кто хотя бы иногда заходит в фейсбук: на постсоветском русскоязычном пространстве созрел новый язык разговора о чувствах. И каждый день этот язык становится поводом для новых конфликтов, раскалывая образованное городское общество на тех, кто верит в истинность описываемой им реальности, и тех, кто этой реальности сопротивляется. Суть этого противостояния можно свести к вопросу, однажды сформулированному одним из авторов сборника, журналистом Юрием Сапрыкиным: «Зачем говорить нарцисс, когда можно сказать мудак?» [3]
Составленный трудами более двадцати авторов разговорник новой реальности стал попыткой ответить на этот вопрос. Ключевое слово здесь «зачем?». Наш разговорник это не толковый словарь, у него нет задачи создать языковую норму. Вместо этого мы попытались описать то, что в науке называется словом «узус», то есть то, как, когда, в каких обстоятельствах люди применяют те или иные слова и какой смысл они сами в них вкладывают. Почему им важно говорить именно так, а не иначе? Где и как они научаются новому языку? С кем на нем говорят? Чувствуют ли, что их понимают, или наоборот?
Авторы этого сборника люди самых разных профессий. Среди них есть психологи, социологи, журналисты, филологи, философы и культурологи. У каждого из них свое видение того, как складывается новый язык чувств и что за ним стоит. Некоторые из них Кристен Годси и Дуэйн Руссель предлагают к тому же перспективу из англоязычного мира, откуда пришли многие заимствования, ставшие нашей новой языковой реальностью. Собравшись под одной обложкой, мы попытались вместе справиться с растерянностью, которую и сами нередко чувствуем, когда нас называют «позитивными человечками» или «токсичными абьюзерами». Наша книга это приглашение читателей к разговору, а не попытка просветить их «сверху». Именно поэтому мы надеемся, что со временем наш разговорник будет пополняться новыми словарными статьями, а электронная коллекция мемов, прилагающаяся к нему, тоже будет расти.
Я бесконечно благодарна всем моим замечательным коллегам и соавторам, вложившим свой труд в этот разговорник. Благодаря вам, друзья, он получился разносторонним, полемическим и цельным. Отдельное спасибо Юлии Лернер и Владу Земенкову, поддержавшим саму концепцию этой книги и участвовавшим в ее разработке с первых дней.
На позитиве,
ваша Полина Аронсон
Предисловие
Новояз чувств: эмоционализация культуры в переводе
Юлия Лернер, антрополог, преподаватель Университета имени Бен-Гуриона в Израиле
В попытке препятствовать партийной обработке своего мышления и сопротивляясь идеологическому новоязу страны Океании, герой оруэлловского романа «1984» Уинстон Смит обращается к своим сокровенным чувствам как к последнему оплоту собственного Я того, что чувствует по-настоящему, не поддается дисциплинированию и идеологическому искажению. Однако на последнем этапе противостояния порог чувств героя сломлен. Уинстон предает любимую Джулию и любит он теперь партию, страну и ее вождя.
Парадоксальность эмоционального измерения личной и общественной жизни в том, что оно неизбежно призывается в поддержку режима построенного на националистической идее, классовой или религиозной. Индивидуальные эмоции переливаются в коллективные и мобилизуются как средства поддержки и укрепления доминирующих позиций власти. Однако одновременно с этим именно чувства индивидуума, ее/его переживания личного опыта и отношений с другими нередко представляются в культуре как защитная стена, оберегающая от вторжения власти, идеологии и системы и служащая потенциалом для сопротивления им (резистанса): отчаянная и запрещенная любовь к врагу народа; чувство отчуждения от праздничного порыва; горькое чувство эмпатии к неверным, недопущенным или непонятым; скребущее сомнение в истинности авторитетного высказывания.
Но что может произойти, когда доминирующая культурная идеология сама по себе становится культом эмоционального, когда режим и система построены на императиве рефлексии личного опыта, оберегании личных границ и превозношении чувствований как истины? И если испытывать чувства, а также их демонстрировать, это уже больше обязанность и норма, чем право и естественная необходимость, то что же может стать теперь оплотом сопротивления? Иными словами: как работает новояз эмоций сегодня, в эпоху так называемой «эмоционализации» и «психологизации» [4] культуры? Идея разговорника сложных чувств этой новой реальности собрать и описать значения основных понятий нового языка эмоций и подготовить читателя к их искушенному использованию в разных жизненных ситуациях.
Говоря о сегодняшнем режиме эмоционализации, я имею в виду все бóльшую культурную легитимацию и интенсификацию эмоциональных речевых выражений, императив «обнаженного» эмоционального дискурса как в приватных, так и в публичных сферах жизни, формальных и неформальных. Сегодня любое личное и коллективное событие оценивается степенью его эмоциональности. Более того, всякое переживание понимается на новом языке как эмоциональное потрясение например, как «личностный опыт» и «позитивный стресс», если это переживание позитивное, или как «травма», если оно негативное.
Однако эмоционализация предполагает не только и не столько то, что чувств стало больше и что они интенсивнее. Она подчеркивает качественное преобразование современной эмоциональности то, что последняя как явно, так и по умолчанию начинает восприниматься через призму терапевтической логики и переводится на психологический язык. Выражение эмоций формулируется в психологических понятиях, а их смысл глубоко переосмысляется в аксиомах психологической теории. Эти психологические представления предполагают, например, необходимость личной автономии и приватных границ, возможность и ценность личного выбора, важность удовлетворения потребностей и императива «проговаривания» личного переживания словами. Чувства кодируются в общей логике глобального терапевтического дискурса, культуры саморазвития и самопомощи, и потому крепко привязываются к модели саморегулируемого неолиберального субъекта страдающего и уязвимого, но стремящегося к самореализации и перманентному, повсеместному комфорту, который часто теперь называется «счастьем» [5]. У этого нового человека, называемого обычно неолиберальным Self или Subject, чувства становятся эмоциями.
Эти процессы связаны с «эмоциональным поворотом» историческим преобразованием, меняющим представления о самом знании, в результате которого эмоции становятся основополагающим аспектом не только личной, но и общественной и политической жизни. Вместе с тем происходит и «терапевтический поворот» язык психотерапии и ее поп-культурных проявлений начинает влиять на мышление, формы коммуникации и публичные институты. Образовывается терапевтический дискурс, режим, стиль и, если шире, культура.
В сердцевине этой культуры беспрестанная забота о себе и поиск истинного Я/Self, его развитие, пестование и, конечно, его «реализация», ставшие необходимыми условиями для достижения современных нормативов успеха, комфорта и счастья. Таким образом, поверка и коррекция себя посредством интерпретации эмоций и управления ими становится ценностной и даже нравственно нагруженной работой как индивидуума, так и коллектива. Бесконечная рефлексия об эмоциях собственного Я, их интерпретация и управление ими это механизм самотрансформации и один из важнейших императивов доминирующего сегодня эмоционального стиля [6].