Милицию вызывали? - Александр Феликсович Шемионко 11 стр.

Приказ о поощрении «героев» родился с соответствующей формулировкой: «Такого-то числа, во столько-то часов, на основании ориентировки, поступившей из областной Госавтоинспекции, сотрудниками Первомайской охраны младшим лейтенантом милиции Белозёровым и старшиной милиции Васиным, был задержан неоднократно судимый рецидивист Синепупкин или Краснопузов», в общем, наградить, поощрить и приголубить, примерно так.

Хорошо хоть не наказали за то, что преследование преступника началось на территории соседнего отдела милиции и, дабы на корню пресечь начавшиеся, было, разговоры на тему: «Каким же образом гвардейский экипаж охраны там оказался в это время?», начальник, собрав всех сотрудников, заявил:

 Вот вы, все, часто задерживаете угонщиков? Молчите? Понятно. Так, что, как говорится, победителей не судят! А в нашей работе что главное? Главное оказаться в нужное время в нужном месте и задержать! А там разберёмся.

Оперативный уполномоченный

Парашютисты

Александр Белозёров, со старым дыроколом в руке, сидел за столом, на котором, как крепостные стены возвышались многочисленные серые папки с тесёмочными завязками. Небольшими стопками были сложены отдельные исписанные листочки, которые Саня перекладывал из одной кучки в другую, по одному только ему известной системе шифрования.

 Это сообщение от «Белого»  в эту кучку. Это сообщение от «Маши»  в эту кучку. Это сообщение от «Грузчика»  в эту кучку, это сообщение от «Аурики»  в эту куч,  он осёкся, долго разглядывал стол, потом потянулся, как кот, и сказал:

 Нет, «Аурика», у тебя своей кучки. И, поскольку ты красивая женщина, то мы сделаем для тебя исключение и подошьём тебя сразу в дело.  Белозёров посмотрел на крепостные стены из папок,  Вот, только бы найти твоё дело. А найти твое дело, это дело непростое. Легче найти твоё тело, чем дело, стоит только набрать телефонный номер. Эх, хороший каламбур получился!  Саня опять потянулся и откинулся на спинку стула.

Через неделю обещали приезд комиссии из Москвы, и Белозёров, отложив все срочные дела, решил навести в документах, хранившихся в сейфе, необходимый порядок, что при их суматошной работе, сделать было крайне затруднительно. Надо было перебрать все бумажки, сделать необходимые описи, подшить дела, написать соответствующие справки и т. д. и т. п. Работа скучная, рутинная, но, рано или поздно приходилось её выполнять, иначе легко можно было заработать «строгий выговор» или и того хуже, в зависимости от характера и настроения проверяющего.

За этим занятием и застал его Виктор Московченко, недавно пришедший в их отдел опер. Это был молодой, улыбчивый парень, плотного телосложения, с круглым, почти всегда слегка красным лицом. Витьку в отделе полюбили за его юморной характер и бесчисленные рассказы о любовных похождениях. Московченко красавцем не был, и Белозёрову поначалу было непонятно, за что его так любили бабы. Непонятно было до тех пор, пока они вместе не сходили как-то попариться в баню. Вах! Конкурировать с Витькиным «богатством» было просто некому! Добавить ещё его дикий темперамент и улыбку на пол-лица и всё, ни одна женская «крепость» устоять не могла! Максимум сутки, ну, двое

Московченко пулей влетел в кабинет, подлетел к небольшому столу, на котором стояли кружки и электрический чайник. Быстро долил в чайник воды, включил его и только после этого прошествовал к своему столу напротив окна и с размаху плюхнулся в кресло.

«Электровеник! Как только у него кресло до сих пор не развалилось?»,  подумал Белозёров.

Витька грохнул на стол большой кожаный портфель, с которым никогда не расставался и, положив на него, как на подпорку, голову, застрекотал пулемётом:

 Шура, милый! Ты что, сейф решил разобрать, опять пистолет потерял? Даю наводку, он железный и на ощупь холодный, с небольшим крючочком, на который надо нажимать, когда наведёшь на человечка.

И, не давая Белозёрову вставить хоть одно слово, продолжил тараторить:

 Сейчас был на обыске, какая она прелесть! Вот только погрызла его всего, у тебя есть детская присыпка? Всё бы ничего, но Клара меня сегодня убьёт, это точно. Если заметит, то точно убьёт! Надо сегодня не брать домой табельное оружие, возьму у Соделя «газовый», пусть она думает, что боевой, так хоть есть надежда на спасение!

Из всей этой белиберды, Белозёров понял только знакомые слова «Обыск», «Присыпка», «Оружие», «Газовый», «Клара»  это Витькина жена, «Содель»  фамилия оперуполномоченного из соседнего отдела.

 Шура! Посмотри, как она его изгрызла! Как ты думаешь, Клара заметит?  при этих словах, Московченко, вскочил и начал расстёгивать брюки.

Только тут до Белозёрова дошло всё сказанное, и из его рук едва не выпала кружка с чаем, который он успел налить во время Витькиной тирады. Горячий чай плеснулся ему прямо на свитер:

 Прекрати сейчас же! Ты что, сдурел?  завопил Саня, пытаясь вытереть свитер платком.  Убери своё богатство! Кто о чём, а вшивый о  он сделал паузу,  о бабах! А я думаю, о чём это он и зачем ему понадобилась детская присыпка?! Ты что, на обыске переспал с задержанной и за это отпустил её?

 Что Ви, Шура!  имитируя «одесский» акцент, паясничает Витька,  Ви обо мне очень плохого мнения. Какая задержанная? Исключительно с понятой, только один раз с понятой, и не при людях, а исключительно в соседней комнате. Тем более, всё что надо, ми, к тому времени, уже нашли!

 Ну, ты даёшь!  платок застыл в руке Белозёрова,  Когда ты уже остепенишься? Ох, оторвёт тебе Клара «самое дорогое»!

 Тьфу, тьфу, тьфу! Тьфу, на Вас ещё раз!  плюет Московченко через левое плечо и, нежно причмокивая, бормочет.  У меня сегодня ещё свидание назначено со второй понятой. Столик заказал в ресторане. Должна позвонить.

При слове «позвонить» на столе у Витьки, как в плохом спектакле, действительно зазвонил телефон.

 Даааа,  промурлыкал он, как кот, и расплылся в улыбке. Но телефонная трубка что-то громко рявкнула, отчего он быстро отодвинул её от уха и приближал лишь иногда, пытаясь вставить слово в разговор:

 Кларунчик Ну я же Да зачем мне это? Я же Но И А как же! Ну почему вру, я Да не могу я быть У нас операция по задержан Что ты соберёшь? Какие чемоданы Я Я Я,  Московченко повесил трубку.

 Жена. Трубку бросила. Ну что за привычка такая, даже оправдаться не даст!  возмущённо сказал он и стал сосредоточенно рыться в портфеле, видимо ища что-то очень важное. «Важное» никак не находилось, Витька злился и тихо матерился.

 Секретную информацию потерял что ли, хохол?  спросил Белозёров.

 Да, нет, Сашуль! Где-то ведь были два, нет три презерватива, куда делись?

После этих слов Белозёров чуть не захлебнулся чаем, окончательно поняв, что нормально выпить его и при этом не облиться, у него не получится.

 Как у тебя здоровья то на всех хватает, гигант мысли и чего-то ещё?  прохрипел Саня, поставив чашку на стол, откашливаясь и чихая.

 На всех не хватает, только на блондинок и исключительно на курносеньких! Кстати, тебя «Папа» вызывал.

 Как у тебя здоровья то на всех хватает, гигант мысли и чего-то ещё?  прохрипел Саня, поставив чашку на стол, откашливаясь и чихая.

 На всех не хватает, только на блондинок и исключительно на курносеньких! Кстати, тебя «Папа» вызывал.

«Папой», за глаза, сотрудники называли своего начальника Петра Сергеевича Алексеева, пожилого, седовласого, сурового на службе полковника милиции, а, по жизни скромного человека и справедливого руководителя. Опера его уважали, ведь в отличие от других начальников, не будем называть их имена, сотрудники не были для Петра Сергеевича лишь материалом для достижения цели.

 Так что ж ты мне тут мозги компостируешь, своим огрызком! Давно вызывал?

Витька взглянул на часы:

 Уже давно.

 Придурок хохлятский!  Саня, роняя папки и беззлобно матерясь, стал запихивать в сейф секретные документы. Быстро закрыв и опечатав сейф, он выскочил из кабинета, и лёгкой трусцой засеменил к кабинету начальника.

 Разрешите, товарищ полковник!  Белозёров боком пропихнулся в кабинет и остановился у двери.  Здравия желаю!

 А, Александр, заходи, я тебя как раз жду! Присаживайся. Ты где пропадал, я тебя уже минут двадцать как вызывал? Тебе Московченко передавал, чтобы явился ко мне с докладом по «рыбному делу»?  спросил Алексеев, не отрываясь от изучения какого-то документа. Дочитав, он перевернул листок текстом вниз и положил его на стол привычка всех оперов, не проходящая даже после выхода на пенсию.  Ну, я жду ответа.

 Виноват, товарищ полковник. Проверял срочную информацию, позвонили с рынка, но ничего стоящего, так, «пустышка». Зря время потратил. Вернулся в отдел, мне Московченко и сказал, я сразу к Вам,  выпалил Белозёров на «голубом глазу», представляя в этот момент, как он будет помогать Кларе, лишать Витьку его «богатства».

«Папа» окинул Белозёрова хитрым взглядом, понимаю, мол, сам молодой был:

 Ладно, докладывай по делу.

 Все запросы подготовил, отправил почтой. С местными операми, в Умбинске, созвонился. Жду ответа. Все обещали ускорить процесс и помочь. Копии исходящих могу принести.  доложил Белозёров и перевёл дух.

Алексеев махнул рукой:

 Нет времени ждать ответа. Прокуратура торопит. Прокурор меня уже достал своими звонками. Видимо, им там тоже крепко мозги «чистят». Короче, дела, по которым сроки подходят, передай Максимову и Дёмину. А сам бери ноги в руки и срочно выезжай в Умбинск. Скажи секретарю, Татьяне Ивановне, чтобы подготовила командировочное удостоверение. Командировочные получать некогда, получишь по приезду. Если денег не найдёшь, зайди ко мне, я дам.

 Товарищ полковник, как же так? Я пол года пахал, осталось только оформить и передать дела в суд, а Максимов и Дёмин на «тёпленькое»!  пытался отнекиваться Саня, думая между тем, что сменить обстановку и проветриться в Умбинске, дело-то, в общем, хорошее. Наверняка местные опера организуют в свободное время рыбалку, а рыбки хотца! Ой, как хотца! Но, передавать дела это как ребёнка оторвать груди. Ну, не от своей, конечно, груди, но тоже обидно!