Ксения Томашева
Колечко Судьбы
1
Фахд скучал.
Играла приятная музыка, пары кружили в танце, по залу сновали слуги с закусками и вином. Кому пришла в голову идея устроить этот прием, сейчас уж и не припомнить. Наверное, советник Имрир, как обычно, блеснул. Фахда Имрир настораживал, в раскаяние человека, угробившего целый оазис ради собственных амбиций, он не верил. Но политика дело в принципе не чистое, и держать потенциального врага поближе было разумно. К тому же, бывший дэв оказался весьма полезен. В уме и изворотливости Имриру никак не откажешь, и Фахд, скрепя сердце, признавал, что именно эти качества делали его незаменимым советником и союзником.
А сейчас Повелителю как никогда требовался умный, беспринципный союзник. Да, опыта жизни среди себе подобных у Фахда в последние годы было мало, и он все еще не до конца разбирался в хитросплетениях отношений в обществе. Однако, оборотень был далеко не наивным дикарем. Новоиспеченного Повелителя его народу навязали силой, шантажом. Он был полукровкой, внуком ненавистного предателя, да еще и вместилищем природного духа барса. А природные духи с ифритами на ножах долгие тысячелетия.
Но Оракул поставил условие, от которого невозможно было отказаться. Чтобы получить возможность вернуться из небытия, народ ифритов должен был забыть прошлые амбиции, признать людей равными себе и склониться перед Повелителем-полукровкой.
Не нравилось это очень и очень многим, но с Оракулом не поспоришь. Ведь Оракул это единственное связующее звено между ифритами и Источником магии жизни, без которой не мог существовать этот народ. А для управления магией Оракула требовался Повелитель. Без него новорожденный источник уйдет из земель ифритов, и возрождающийся из песков Мировой Пустыни Тринадцатый Оазис вновь канет в небытие.
Устранить Фахда не пытались. Оракул ясно дал понять, что никакого другого Повелителя не примет. Однако, попытки взять его под контроль, воспользовавшись неопытностью и кажущейся наивностью оборотня, были. Робкие и осторожные, с помощью хитрости и с позиции силы, через грубые угрозы. Пока что противостоять таким попыткам Фахду удавалось. Очередь желающих сделать из нежеланного Повелителя свою марионетку постепенно таяла, остались либо самые упорные, либо самые тупые.
За прошедший с момента рождения Оракула год Оазис отстроился. Вместе с ифритами вернулась их магия. Обломки некогда величественных гор Скалистой Гряды, погребенные в песках Мировой Пустыни, оказались великолепным строительным материалом для нового города. Скалы плавились под властью огня, перетекая в прекрасные здания, устремляющие свои серо-голубые шпили в белое небо Пустыни. Золотом развивались на шпилях флаги.
Фахд в строительных работах не участвовал. И без него хватало умелых магов. Его задача была не менее масштабной, и выполнять ее приходилось в одиночку. Точнее, вдвоем с самым прекрасным в мире напарником Оракулом.
Моменты, когда Фахд, погрузившись в магию Оракула, пропускал через себя поток ее живительной мощи, дающей силу всходам, были чудесны. На вопросы, что именно он чувствует в такие моменты, Повелитель отвечал стандартно-высокопарными фразами. Никогда и никому он не признался бы в своих истинных чувствах. А чувства эти были прекрасны и пугающи. Легкие, невесомые прикосновения древней магии подхватывали Фахда, ласкали, словно прикосновения рук любимой, уносили на вершины блаженства. В Фахде жила уверенность, что Оракул Тринадцатого Оазиса женщина. Древняя, могущественная, прекрасная. С огромным сердцем, наполненным милосердием и любовью ко всему живому. И, прекрасно осознавая абсурдность этого чувства, Фахд начинал влюбляться в это непостижимое существо.
Сегодня был знаменательный день. Тринадцатый Оазис официально распахнул свои ворота для людей. Подготовка к этому событию велась весь год, потребовавшийся на возрождение Оазиса. Шли переговоры с Повелителями соседей, прокладывались караванные пути, долженствующие соединить Тринадцатый с Дальним, Горным и родным Фахдовым Восточным Оазисами. Налаживались торговые связи, подписывались договора Тринадцатый встраивался в разветвленную сеть человеческих Оазисов, занимая предназначавшееся ему место в узле этой сети. Заслуги Имрира в этом процессе трудно было переоценить.
Спутники Фахда, которые помогли ему выполнить миссию, возложенную на оборотня-полукровку Великой Игрой найти и активировать Оракул разбрелись кто куда по своим делам, еще пока Фахд лежал в бессознательном состоянии, долго и трудно восстанавливаясь после обряда посвящения. Ну как, разбрелись. Их выставили за пределы Оазиса ифриты, даже не позволив дождаться прихода Фахда в чувства, чтобы попрощаться. Имрир же остался, справедливо рассудив, что ему нечего ловить в человеческих Оазисах. Как ему удалось договориться с ифритами, он не признавался, ифриты тоже. Фахд подозревал взятку. Но кому, и главное чем? На этом моменте размышлений воображение оборотня ему отказывало.
О решении Имрира не пожалел никто, и пожалели все. Хитрый, беспринципный, изворотливый, он был костью в горле. Эти же качества, плюс то, что в своем нынешнем теле он выглядел чистокровным человеком да и был им делали его идеальным переговорщиком. Люди поначалу, да и сейчас еще, побаивались ифритов, неохотно имея с ними дело. Предстояло пройти еще долгий путь, прежде, чем эти две расы смогут доверять друг другу, да и вообще, мирно уживаться между песками и небом. Но начало было положено, и сегодняшний прием, на который были приглашены послы и богатые купцы из многих людских Оазисов, призван был ознаменовать начало новой эры. В общем, все пафосно и символично.
И невообразимо скучно. Фахд сидел на почетном месте в огромном зале приемов и рассеянно крутил в руке простенькое медное колечко с орнаментом из голубой эмали. В ифритской ипостаси, в которой Фахд пребывал теперь практически все время, колечко на палец не налезало, но расставаться с ним Повелителю категорически не хотелось. Ведь при прикосновении к колечку он испытывал отголосок тех чувств, что ярким фейерверком взрывались в нем при слиянии с Оракулом.
Откуда у него это колечко, Фахд не помнил.
2
Позволь представить тебе мою дочь, Аренику, о Повелитель, склонившись в изящном поклоне, к Фахду приблизился важный ифрит с почти синей кожей и волосами, заплетенными в множество косичек. Такие прически признак высшей знати. Самому Фахду эта прическа пока что была недоступна: коротко остриженные, по людской моде, волосы все еще не отросли до нужной длины. Менять прическу Фахду почему-то очень не хотелось, несмотря на то, что в целом ему было плевать на свой внешний вид. Но вот стрижка С ней было связано что-то очень хорошее. Какое-то мимолетное воспоминание, которое никак не удавалось поймать, но расставаться с которым не хотелось.
Перед Фахдом в глубоком реверансе присела очаровательная ифритка. Все, от кончиков покрытых ярко-алой краской ногтей, до роскошных волос, иссиня-черным плащом струящихся по спине, в ней было идеально. Огромные лучистые глаза сверкали сапфировым блеском.
Безмерно рад познакомиться со столь прелестным созданием, леди Ареника, Фахд надеялся, что леди не заметила, как он поморщился. Теперь ему предстояло подарить Аренике танец. Джиннов этикет. Ифриты на нем были помешаны. Каждый шаг, каждый вздох в их жизни подчинялся этому идолу. Насколько глубоким должен быть поклон, как следует отвечать на приветствие, что говорить при знакомстве все это было четко регламентировано этикетом и зависело от ранга собеседника. Повелитель был вне рангов, но и ему следовало пригласить на танец девушку, представленную ее отцом. Вот представил бы эту Аренику кто-нибудь другой, мать, например, можно было бы отделаться парой комплиментов. А отцовское присутствие означало, что девушку Фахду представляют в качестве кандидатки на роль будущей жены. Таких кандидаток за сегодня набралось уже с полдюжины, причем, не только ифриток. В ряды «невест» затесалась даже дочь Повелителя Дальнего Оазиса. Особой радости от этого факта на лице девушки Фахд, правда, не заметил. Что незамедлительно вызвало его симпатию к юному (а лет ей было не больше пятнадцати-шестнадцати) созданию.
До танцев с кандидатками оставалось не менее получаса. Пока не прибудут все приглашенные, Повелителю надлежало сидеть на месте, принимая гостей. С каждой новой представляемой ему девушкой, Фахду все больше казалось, что первая часть приема не так уж и скучна. Он совсем не возражал, если бы она продлилась подольше, желательно до конца вечера.
Отношение девиц-ифриток к себе он прекрасно знал. Ни одна из них и не посмотрела бы на полукровку, тем более попорченного связью с природным духом. Отметины от когтей барса на лице Фахда не давали забыть об этом факте его биографии никому. Однако, статус Повелителя и амбиции отцов девушек в корне меняли демонстрируемое ими отношение к оборотню. И это было особенно неприятно. Похоже, что начинался новый этап в игре под названием «получи контроль над Повелителем». И в бой было пущено последнее секретное оружие собственные дочери.
Это последние, шепнул на ухо Фахду бесшумно появившийся за его спиной Имрир. Фахд вздрогнул. Обычно, чуткий слух, доставшийся Фахду от его зверя барса позволял заметить любое приближающееся к нему существо. Однако, способность Имрира появляться буквально из ниоткуда, поражала. Если бы Фахд доподлинно не знал, что Оракул лишил Имрира магии, подарив тому взамен жизнь, то мог бы подумать, что способность внезапно материализоваться это свойство дара советника.
Это последние, шепнул на ухо Фахду бесшумно появившийся за его спиной Имрир. Фахд вздрогнул. Обычно, чуткий слух, доставшийся Фахду от его зверя барса позволял заметить любое приближающееся к нему существо. Однако, способность Имрира появляться буквально из ниоткуда, поражала. Если бы Фахд доподлинно не знал, что Оракул лишил Имрира магии, подарив тому взамен жизнь, то мог бы подумать, что способность внезапно материализоваться это свойство дара советника.
Начинаем? Обреченно вздохнул Фахд.
Да, Повелитель, Имрир склонился в поклоне. Выпрямляясь, хитро подмигнул Фахду: Ты речь-то помнишь?
О да, речь Фахд вызубрил, бесконечно репетируя в своих покоях перед зеркалом. В этой речи, помимо стандартных фраз о том, что с настоящего момента между людьми и ифритами устанавливается мир и сотрудничество, Фахд собирался сделать еще одно объявление. И это объявление должно было произвести настоящий фурор. О замысле Фахда знало всего несколько наиболее приближенных к нему особ. Но никто, даже тот же Имрир, не был посвящен в него до конца. Просто потому, что для того, чтобы раскрыть все карты, Фахду пришлось бы рассказать об истинных отношениях и чувствах связывающих Повелителя с его Оракулом. А этим он не был готов делиться ни с кем. И уж тем более, с бывшим врагом.