Но и здесь нужна ясность вряд ли обычный, не изощренного ума подросток воспримет расплывчатые и многословные формулировки того же самого учебника для 9-го класса:
Фабулой называют совокупность событий и происшествий в их взаимной внутренней связи, развивающейся в хронологической последовательности.
Сюжет та же совокупность событий, происшествий, а также мотивов и стимулов поведения в их композиционной последовательности.
Ведь наша с вами задача не высказаться позаковыристей. Наша цель помочь учащемуся усвоить некие новые для него понятия, которые помогают говорить о литературном произведении, может быть даже лучше понимать, что такое литературное творчество, о котором, повторим, именно в школе надлежит получить некоторое представление.
Сюжет та же совокупность событий, происшествий, а также мотивов и стимулов поведения в их композиционной последовательности.
Ведь наша с вами задача не высказаться позаковыристей. Наша цель помочь учащемуся усвоить некие новые для него понятия, которые помогают говорить о литературном произведении, может быть даже лучше понимать, что такое литературное творчество, о котором, повторим, именно в школе надлежит получить некоторое представление.
И, наверно, стоит убрать все слова, утяжеляющие формулировку, но не добавляющие смысла, оставить только костяк, удобный для понимания и запоминания:
Фабула хронологическая последовательность событий, происходивших в произведении.
Сюжет способ авторского рассказа об этих событиях (роман может начинаться, например, со смерти героя). Его же называют иногда композицией.
Итак давать представление о сути литературного творчества.
«Какую же цель преследовал Лермонтов композицией романа (порядок расположения частей, событий, эпизодов в избранной автором последовательности)?
Одна из таких целей состояла в том, чтобы снять напряжение с происшествий и приключений, т. е. с внешних событий, и переключить его на внутреннюю жизнь героя, усилив внимание читателя к ней».
Так, когда речь идет о дуэли Печорина с Грушницким, мы уже знаем о смерти Печорина, возвращавшегося из Персии, т. е. знаем, что на дуэли он останется жив. Поэтому
«напряжение к этому важному в жизни героя эпизоду (не совсем по-русски «напряжение к», да не о том сейчас речь. М. Ч.) снижено. Но зато повышено напряжение к событиям внутренней жизни Печорина, к его размышлениям, к анализу собственных переживаний» (нет, раздражает все-таки этот неуместный предлог «к»).
Казалось бы, по сути верно? Мы получили ответ про цель?
Нет, неверно. Потому что неверно задан сам вопрос.
Готова согласиться с тем, как оценивается здесь художественный результат сюжетных манипуляций. Но говорить можно и нужно именно о результате, а не о целях, которые преследовал автор. Просто потому, что узнать эти цели нам не дано.
Сказано Блоком в его последнем публичном выступлении в феврале 1921 года в Пушкинском доме:
«Мы умираем, а искусство остается. Его конечные цели нам неизвестны и не могут быть известны».
Ни конечные цели, ни локальные. Нет у нас с вами окошечка, чтобы заглянуть в творческое сознание. И не надо соблазнять малых сих предположением, будто они могут судить о цели, которую в том или другом случае преследовал Лермонтов, мы можем говорить лишь о творческом результате. О том, что получилось, как именно воздействует на нас построение «Героя нашего времени».
Настаиваем, что разница в постановке вопроса существенна: ведь правильно поставленные вопросы приближают подростка к пониманию самой сути творчества. Топорные же, огрубленные удаляют.
И даже можно отчасти понять инициаторов образовательной реформы в такой ситуации, когда подростки, умело пользуясь интернетом, запросто анализируют классику, не читая ее, вроде ничего другого и не оставалось, как выкинуть сочинение из экзамена на аттестат зрелости
Так что делать?
Далее один из возможных предлагаемых мною вариантов.
3. К русской классике ХIХ века через Михаила Булгакова
У Михаила Булгакова, выпускника Первой Киевской гимназии, как и у арзамасского реалиста Аркадия Голикова, на дне сознания жила память о сочинениях Пушкина. И потому, по нашей версии, сон Татьяны в «Евгении Онегине» подсказал ему скорей всего, неосознанно, сцену встречи Маргариты с Воландом (с последующим появлением Мастера). Сцену, которая от редакции к редакции романа «Мастер и Маргарита» становится все необычнее.
Татьяна у Пушкина приняла помощь медведя он, как известно, имеет в русском фольклоре двойную природу: и добрую, и враждебную людям. И Маргарита у Булгакова принимает помощь двойственных существ Азазелло и Коровьева тех, кто, принадлежа сфере демонической, могут тем не менее помогать каким-то выбранным ими самими людям.
Приглядимся к описанию увиденного Татьяной застолья, возглавляемого Онегиным:
Он знак подаст: и все хлопочут;
Он пьет: все пьют и все кричат;
Он засмеется: все хохочут;
Нахмурит брови: все молчат;
Он там хозяин, это ясно:
И Тане уж не так ужасно
Это атмосфера первого появления Маргариты у Воланда, когда Коровьев поясняет: «Вы женщина весьма умная и, конечно, уже догадались о том, кто наш хозяин». Квартира 50 раздвигается до необъятных пределов ведь и во сне Татьяны: «Вдруг меж дерев шалаш убогой», а «в шалаше и крик и шум», и «за столом Сидят чудовища кругом». Эта сцена в уже ярко освещенном «шалаше убогом» ядро будущего бала висельников в романе Булгакова.
Это атмосфера первого появления Маргариты у Воланда, когда Коровьев поясняет: «Вы женщина весьма умная и, конечно, уже догадались о том, кто наш хозяин». Квартира 50 раздвигается до необъятных пределов ведь и во сне Татьяны: «Вдруг меж дерев шалаш убогой», а «в шалаше и крик и шум», и «за столом Сидят чудовища кругом». Эта сцена в уже ярко освещенном «шалаше убогом» ядро будущего бала висельников в романе Булгакова.
Пушкинская Татьяна во сне потенциальная добыча гостей на сборище за столом Онегина (вполне соотносимых и с самой свитой Воланда, и с его гостями на балу). Только грозный возглас Онегина защищает ее:
Все указует на нее,
И все кричат: мое! мое!
ХХ
Мое! сказал Евгений грозно,
И шайка вся сокрылась вдруг.
(Подобно этому у Булгакова после того, как Воланд «поднес ей чашу и повелительно сказал: Пей!» «Толпы гостей стали терять свой облик. И фрачники, и женщины распались в прах»).
Сохраняется и преемственность сложнейшей психологической атмосферы: тяготение к тому, кто представляет темные силы, опора на него.
Демонический образ Онегина из сна Татьяны в романе Булгакова, на наш взгляд, раздваивается на Воланда и Мастера.
Сон Маргариты в романе Булгакова обещал ей свидание с возлюбленным. Но войдя в дом, где, как во сне Татьяны, идет шабаш, она сначала встречает там квазивозлюбленного
Напомним и сопоставим строки Пушкина и Булгакова.
Онегин тихо увлекает
Татьяну в угол и слагает
Ее на шаткую скамью
И клонит голову свою
Ей на плечо
«Воланд широко раскинулся на постели, был одет в ночную длинную рубашку Одну голую ногу он поджал под себя, другую вытянул на скамеечку. Он протянул руку и поманил к себе Маргариту. Та подошла, не чувствуя пола под босыми ногами. Воланд положил свою <> руку на плечо Маргариты, дернул ее к себе и посадил на кровать рядом с собою»;
«Воланд в сорочке сидел на постели Воланд поманил ее, как и тогда, к себе и показал, чтобы она села рядом».
Зачем я предлагаю эти соположения вниманию учителей-словесников? Прежде всего для демонстрации учащимся того, как знание текстов Пушкина углубляет и утончает наше восприятие лучших образцов русской литературы ХХ века.
Но мой прицел более далекий. И более прагматичный.
Глянем еще раз в глаза реальности. Да, школьники в большинстве своем не читают заданную им на дом русскую классику и весьма изобретательно камуфлируют свое незнание Пушкина и Гоголя. Но социологические опросы неопровержимо свидетельствуют большинство из них прочитало включенный в школьную программу роман «Мастер и Маргарита». Многие в 1214 лет! Они любят этот роман и помнят, легко цитируют наизусть.
На мой взгляд, нужно использовать этот факт через Булгакова выводить учащихся к русской классике ХIХ ХХ веков. В первую очередь, к булгаковским кумирам Пушкину и Гоголю.
Не только «Евгений Онегин», но, например, и хрестоматийное стихотворение «Бесы»:
В поле бес нас водит, видно,
Да кружит по сторонам.
.
Там верстою небывалой
Он торчал передо мной;
Там сверкнул он искрой малой
И пропал во мгле пустой.
К не прочитанному своевременно пушкинскому стихотворению можно заново привлечь внимание, обратив внимание на некоторые страницы булгаковского романа:
«И тут знойный воздух сгустился перед ним, и соткался из этого воздуха прозрачный господин престранного вида. <> Господин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно».
«Сажень» то есть немного больше двух метров, да еще и узок в плечах не тот ли, что в «Бесах» напомнил верстовой столб?.. Как известно, российский верстовой столб был трехметровым, очень высокого человека называли «верста».
«Тут ужас до того овладел Берлиозом, что он закрыл глаза. А когда он их открыл, увидел, что все кончилось, марево растворилось, клетчатый исчез».
Как у Пушкина: «И пропал во мгле пустой».
Случай напомнить учащимся, что даже такое удивительное, ни на что не похожее произведение, как «Мастер и Маргарита», не берется из ничего любая реальность, служащая ему материалом, все равно проходит сквозь призму предшествующего литературного опыта. Только у разных писателей ориентация на разный опыт: у одних на самые высокие образцы, у других на низкие.
Прочитаем сразу вслед:
«Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. <> Волшебные черные кони и те утомились и несли своих всадников медленно, и неизбежная ночь стала их догонять. <> Ночь густела, летела рядом, хватала скачущих за плащи <>. Когда же навстречу им из-за края леса начала выходить багровая и полная луна, все обманы исчезли <>. Так летели в молчании долго, пока и сама местность внизу не стала меняться. Печальные леса утонули в земном мраке <>» (финальная глава романа «Мастер и Маргарита» «Прощение и вечный приют»).
Не заимствовано, конечно, Булгаковым у Пушкина. Но скорей всего Пушкиным навеяно. И кони, и невидимая луна, и быстрое движение в зловещей тьме, и ведьма Маргарита, скачущая рядом со своим возлюбленным, и бесы, и неземная тоска и страх
Так еще раз мы видим, что Пушкин неисчерпаем.
Небольшое отступление: в учебнике 9-го класса после текста пушкинского стихотворения следует его анализ. После заголовка «Поразмышляем вместе» начинается якобы совместное размышление: