Иоанн замер и не знал, отвечать ему или нет. Честно говоря, он и не понимал до конца, о чем вообще идет речь, лишь догадывался, что дядя не доволен тем, как власть имущие принимают решения в городе, или как синедрион управляет делами в Храме. Что-то из этого, но какие именно страсти кипели там, он точно не знал.
Ты для чего живешь!? вдруг резко и громко вопросил Аарон.
Иоанн дернулся от неожиданности, а затем напрягся, пытаясь найти подходящий ответ, но ничего не придумал:
Ну, как сказать
Как?! Так и скажи. Для чего ты живешь?! голос священника звучал так свирепо, что юношу охватил трепет.
Ты для чего живешь!? вдруг резко и громко вопросил Аарон.
Иоанн дернулся от неожиданности, а затем напрягся, пытаясь найти подходящий ответ, но ничего не придумал:
Ну, как сказать
Как?! Так и скажи. Для чего ты живешь?! голос священника звучал так свирепо, что юношу охватил трепет.
Не знаю, побоялся даже что-то предположить Иоанн.
Не знаешь?! Так вот и я тоже не знаю! Больше полувека прожил в полном неведении. И сейчас сдохну, так и не поняв смысла
Наступила пауза. Иоанн очень робко поднял взгляд, но, заглянув в лицо Аарона, тут же испуганно отвернулся. Глаза старика блестели от слез, в них проглядывали печаль и разочарование.
Молчание. Опять молчание. Они молчали около трех минут. Три минуты в такой ситуации это целая вечность. Иоанн, было, подумал, что Аарон вообще уснул, но тот не сдавался он осушил еще одну кружку вина, вновь половину пролив на себя.
Зачем вы пьете? вдруг спросил парень, настолько неожиданно для самого себя, что в тот же миг даже засомневался, действительно ли он произнес эти слова вслух или они прозвучали только внутри него. Аарон поначалу никак не отреагировал, и Иоанн стал склоняться ко второму варианту, но тут священник с пьяным сарказмом усмехнулся:
Зачем?! повторил он, словно пытаясь указать на глупость такого вопроса. Его мутные глаза были скрыты под восковыми веками, отчего казалось, что он бормочет в дреме.
В этот момент Иоанн почувствовал, как из-под правой подмышки скатилась капля пота. Она щекотно скользнула до самого живота, и там, прикоснувшись к рубашке, впиталась в ткань. Он не знал, что делать. Даже подумал уйти, но оставить сейчас этого человека в одиночестве он не мог. Нет, потом он бы себе этого не простил.
Какой ты еще сырой! Еще не знаешь о жизни, произнес священник, все так же не открывая глаз, и затем добавил:
Как глупо, я прожил свою жизнь и даже не знаю, что тебе, молодому, сказать.
Такие люди, как Аарон, как правило, ищут покой. Ничто в жизни не радует их так, как умиротворение. И не то чтобы коэн был абсолютно лишен всяких амбиций или тщеславия. Просто его притязания были очень своеобразны неэгоистичны и нетребовательны. Он даже при первом взгляде напоминал улитку, которая в случае опасности прячется в своей раковине, лишь бы не быть тревоженной. Однако если этот покой отнять у нее или же как-то на него покуситься, улитка сразу же преображалась в собаку, обороняющую свое пространство; обороняющую, но в то же время лишенную клыков и свойственных собаке инстинктов. От этого Аарон казался мягок и неуверен, и собака в нем представала неким притворством, фальшью. Именно от этого странного сочетания подобные Аарону люди часто страдают внутри себя. Но стоит заметить, что страдают лишь тогда, когда нарушен их покой, который они не способны защитить или обеспечить.
Иоанн уткнулся глазами в пол и напряг мозги, а через некоторое время оптимистично сказал:
Я буду искать справедливости.
Что? Аарон наконец открыл глаза. Да не просто открыл, а распахнул, при этом взгляд его исполнился удивления. Ты что, Платона прочел в моей библиотеке? Тебе делать нечего?
К тому времени юный Иоанн значительно продвинулся в своем самоопределении, сражаясь, порой осознанно, а иногда и вовсе отвлеченно, за свой потенциал. Сердце продолжало косвенно убеждать его в том, что необъятный мир вполне возможно объять, если на твоей стороне Небеса. Эти порывы юного сердца бывали настолько сильны, что, даже атакованные Аароновым пессимизмом или же ворчливостью тети Бейлы, они продолжали порождать грандиозные видения грядущего величия. Казалось бы, молодой человек мог питать силы в мечтательности и смелости своей возлюбленной Иланы, однако ее цветущие мысли были, как правило, оторваны от Палестины и уплывали в иные цивилизации, где жизнь проходила непринужденней и радостней.
И все же подобные порывы были еще довольно туманны и мало влияли на повседневную жизнь Иоанна. Он чувствовал, что внутри него жила и зрела природа льва, знающая, что в будущем суждено выходить на охоту и побеждать. Пока же он оставался юным зверем, в котором совмещались гордость идентичности и опасения неопытности. При этом сердце было уверено храбрости суждено себя проявить, и это время близится.
Да, и если понадобится, посвящу этому всю жизнь! уверено заявил юноша, осмелевший от вина.
Да, и если понадобится, посвящу этому всю жизнь! уверено заявил юноша, осмелевший от вина.
Дурак!!! воскликнул коэн. Ничего ты пока не понимаешь! Но я тебе открою одну вещь, чуть слышно добавил он, видимо, чтобы парень сконцентрировал свое внимание, о ней ты никогда не должен забывать. Она поможет тебе раскрыть если не все, то множество тайн.
Иоанн почувствовал, как его мозг открывает свои хранилища, готовясь поглотить услышанное.
Так вот, произнес священник, просто смотри на все сверху! Понял?
Да, конечно, торопливо ответил юноша в недоумении.
Ни чего ты не понял!!! раздался крик. Но скоро поймешь. Главное запомни.
Иоанн действительно не понял, что имел ввиду Аарон. Вино навело немало хмари в голове, и как он ни пытался разогнать ее, не выходило.
Давай выпьем, предложил священник, наполняя кружки. Вся его серьезность куда-то ушла.
Эх! Хуже вина лучше нету, бодро сказал он и принялся пить. Где этот чертов певчий Ровоам? Я бы его сейчас в петтейю14 обыграл. Он у меня сейчас заплакал бы, плут.
Ровоамом был левит, который жил через пять домов от коэна и частенько заходил к нему на беседу или поиграть в ту самую петтейю.
Что ты так переживаешь? Все нормально! Аарон улыбнулся и продолжил пить. Иоанн тоже улыбнулся и глотнул немного вина.
Эх, мальчик! Если бы ты знал, что у этого старого дурака в голове, сказал он, постучав кулаком по своему лбу.
Не легкое это дело искать смысл жизни. Эта тварь, чуть было не довела меня до грани Не знаю, наверное, сам Господь уберег меня от этого. А ты зря ее недооцениваешь Это не просто фраза это ключ в другой мир, где все намного выше и умнее. И то, что кажется в этом мире всем, в том мире ничто, Аарон говорил так тихо и настороженно, что Иоанн замер и старался ничего не упустить, хотя не понимал, о чем болтает коэн. Лишь интонация подсказывала, что сейчас будет нечто важное.
Так что, готов к путешествию?
Иоанн что-то пробурчал себе под нос.
А ничего, ответил священник, как будто парень спрашивал его о чем-то.
Я же сказал: Просто посмотри на все сверху Ну хорошо, хорошо. Будет лучше, если ты закроешь глаза.
Иоанн последовал совету и озадаченно закрыл глаза.
Для начала, я думаю, не стоит подниматься слишком высоко. Представь себе, что мы вдвоем сидим на облаке представил?
Да.
Теперь посмотри вниз, видишь Грата?
Нет.
Дурак! Так представь себе, что видишь!
Хорошо-хорошо.
Видишь толпу мятежников?
Да, согласился парень, только бы не злить собеседника.
Ну так вот, на земле он префект и вроде бы имеет власть, может что-то решать, но отсюда, с облаков, он просто точка, как многие другие. Отсюда все словно становятся равными. Ты понимаешь, что если у него и есть власть, то она временна. Скоро его не станет. До него были сотни таких же, и будут после. Что думаешь, они там, в Риме, боги, что ли? Что этот Сулла, Помпей, Цезарь, а теперь и эти Август с Тиберием возомнили себя коэн хоть и был пьян, но не настолько, чтобы изругать императора. Все они, сынок, простые люди. Отбери власть, прижми к стене и погляди в их глаза А люди им храмы, города возводят, богами величают.
Наступила пауза.
Посмотри на первосвященника. Он думает и живет так, словно его власти не будет конца и что он судьбу иудеев держит в ладони. Но на Небесах ты понимаешь, что это ничто. Время все меняет. Власть может прийти и так же неожиданно уйти. Вспомни Архелая. Он был такой довольный, что Иудея досталась именно ему, а не братьям, и что? В ссылке теперь!
Давай в Рим полетим, сынок. Видишь императора?
Вообще-то трудно представить то, чего я никогда не видел.
Ащщ пробурчал с досадой пьяный Аарон. Это уже на твое воображение. Как хочешь, так и представляй. Он думает, что он бог, что весь мир у его ног и он будет решать его судьбу вечно. Но это не так. Умрет, как и всссе, он нарочно протянул последнее слово, словно вынося приговор. Это доставило ему такую радость, что он даже горделиво задрал подбородок.
И Римской империи когда-то придет конец, вот увидишь. Время меняет все. А мы, наивные, живем так, будто мы вечные
Вот ты сейчас сидишь на облаке, и тебе все видно с высока. Проблемы кажутся никчемными и временными Вот так, сынок, это и спасает меня, выводит из отчаяния, помогает смирение найти пред Богом.
Для Иоанна такие вещи казались странными. Он с трудом понимал печали Аарона. Его кровь, напротив, кипела, в предвкушении великого будущего, судьбоносных перемен в истории Израиля. А тут взрослый мужчина разочаровался в жизни и пребывает в такой апатии, будто в мире не осталось ничего светлого, ради чего хотелось бы жить.
Только имея власть, сынок, можно узнать себя.
О чем вы?
О шестилетней войне век назад. Была у нас, саддукеев, власть и что? Как только ее получили, сразу в дикарей превратились. Пятьдесят тысяч фарисеев убили Вот что власть делает убивает в тебе все доброе. А пока ее нет, ты и представить не можешь, что ты за человек.
Поэтому править должны такие люди, как вы, дядя Аарон!
Глупый ты еще, Иоанн. Если мне дать власть, то сердце сразу же зачерствеет, и я, возможно, стану хуже Ирода. Без власти мы все хорошие. Да и ты можешь о себе думать все что хочешь, но если в руках окажется сила, только тогда поймешь, кто ты на самом деле, Иоанн. Запомни эти слова, сынок.
Коэн подпер щеки кулаками, одновременно закрыв глаза. Он даже думал было опереться локтями, но осознав, что перед ним нет стола, лишь встрепенулся и тут же потянул плечи назад. Отрезвляющая бодрость слегка напрягла его размякшее тело.