Желание Лина немедленно исчезнуть из поля зрения матери было таким сильным, что его коляска восприняла это как руководство к действию и резко сдала назад, впечатавшись в резную деревянную тумбочку. Грохот разбившейся вазы слился с испуганным возгласом Киры, которая моментально забыла и про скрытность, и про гусеницу, бросившись поднимать Лина.
Вы ш-што тут делаете?!
Мам, мы сейчас
Вы ш-што тут делаете?!
Мам, мы сейчас
Я тебе ш-што говорила, не приводить её больш-ше!
Ш-ш Щёлк.
Датчик критического уровня освещённости в гусенице исправно отработал, запустив программу самоуничтожения, и неудавшаяся бабочка с громким чавканьем взорвалась в прихожей, залив зеленоватым гелем отполированную до блеска мебель, обои с золотистой искоркой, паркетный пол, навесной потолок и четыре лица виноватое, растерянное, возмущённое и удивлённое до крайности.
Э-э М-м Ладно, давайте знакомиться, смуглый мужчина с глазами цвета крепкого кофе мягко отстранил багровую от гнева Линду и сначала протянул руку Лину, но, не дождавшись ответа, попробовал поймать ладошку Киры, чтобы поцеловать её в запястье, в чём также не преуспел. Меня зовут Рафаэль.
* * *
Запас бессодержательной болтовни был исчерпан. Перемыты кости всех знакомых дам бальзаковского возраста, раскритикованы последние веяния в модных показах Милана, за бортом остались погода и извечные пробки Москвы-2. Олеся глянула на Линду поверх кромки бокала с рубиновым вином. Ну что ж, или прощаться, или о наболевшем.
Они сидели напротив друг друга в Олесиной съёмной квартире. Семидесятый этаж одного из небоскрёбов Делового центра. Панорамное остекление вместо одной из стен. Уютная обстановка, где всё продумано для нужд одинокого любителя комфорта и максимум двух-трёх редких гостей.
В мягком оранжевом свете ночника Линда выглядела совсем молодо. Олеся отметила это вполне равнодушно, потому что и сама ещё блистала красотой. Новейшие разработки, регулярный уход за собой, практически ежедневное посещение салонов красоты и центров релаксации Это, так сказать, необходимый минимум. А дальше кто во что горазд. Линда вот решилась на развод с Крисом и охмурила этого аргентинца, Санти. Какие там светлые чувства Олеся понятия не имела, но крутила новым сожителем Линда как хотела.
Олеся прикрыла глаза. Нет, постоянный мужчина рядом это слишком накладно и та ещё нервотрёпка. Случайные связи интересно, но чревато проблемами с репутацией. Лучше справляться в одиночку. Её бросило в жар от одной мысли о том, что вот сейчас закончится разговор, уйдет восвояси эта стройная женщина с чёрно-фиолетовыми волосами, и Свобода. Упасть на кровать, слишком широкую для одного, погасить свет, привычным движением натянуть на голову специальный шлем, вынесенный с работы после закрытия темы. Олесе вдруг даже померещился вместо бокала с вином маленький пульт в руке с затертой кнопкой «Play». Стоит только нажать, и сразу побегут по вискам малые токи, под веками зажгутся огни, а в голове зазвучит расслабляющая музыка с привычным уже шумом на заднем плане. Это и есть те самые пресловутые бинауральные ритмы, из-за которых в свое время институт почти раскололся надвое. Одни утверждали, что это ересь или не что иное, как аудионаркотики. Другие, более смелые люди, пробовали это на себе и либо из страха присоединялись к первым, либо тщетно пытались продавить разработку через административный барьер. Сама же Олеся написала разгромную статью в научный журнал, но шлем с пятьюдесятью различными записями для достижения оргазма утащила домой. Тем более Алекс слишком мало уделял внимания постельной стороне их отношений, чтобы удовлетворить её запросы
Есть новости оттуда? негромко спросила Линда, выдёргивая Олесю на грешную землю.
Олеся едва заметно поморщилась. Надежда быстро попрощаться помахала хвостиком и растаяла.
На днях буду передавать анальгетик, ответила Олеся. Не знаю как, правда, у меня командировка в Питер, но к ним я не полечу.
Они помолчали. Это на самом деле было странно. Логичней было б еще почти год назад встретиться, синхронно прокричать что-то вроде «твой муж отнял у меня моего мужа» и разойтись с кровной обидой в сердце. Но этого не случилось. Олеся и Линда сумели договориться, и если уж Криса им было не достать, то третировать Алекса доставляло истинное удовольствие.
Ещё одна пачка доз, во взгляде Линды сквозило искреннее непонимание. Зачем? Ты ж говорила, что он протянет полгода. В лучшем случае.
Ну, кто ж знал, что Олеся осеклась, чуть не сказав «твой бывший», что Вебер сможет так его тащить на себе. Да и потом, они там не теряют времени даром.
Зрачки Линды болезненно расширились, ужав радужку до едва заметной тонкой линии. Ей бы не хватило сил признаться себе, как много всё-таки Крис значит для неё до сих пор, но и знать, что кому-то другому предназначен его заряд, было невыносимо. Особенно, если этот кто-то не первая красавица, а всего лишь Алекс, бесполезный, больной, обиженный жизнью. Бывший подчинённый её бывшего мужа. Лучше б она тогда, при первой встрече на заброшенном вокзале двадцать лет назад, перерезала ему шею.
Зрачки Линды болезненно расширились, ужав радужку до едва заметной тонкой линии. Ей бы не хватило сил признаться себе, как много всё-таки Крис значит для неё до сих пор, но и знать, что кому-то другому предназначен его заряд, было невыносимо. Особенно, если этот кто-то не первая красавица, а всего лишь Алекс, бесполезный, больной, обиженный жизнью. Бывший подчинённый её бывшего мужа. Лучше б она тогда, при первой встрече на заброшенном вокзале двадцать лет назад, перерезала ему шею.
Олеся осторожно коснулась руки подруги, сжатой в кулак. Она прекрасно понимала, что Ладога стала их общим позором: ведь до сих пор не считается в обществе нормальным то, что вытворили два этих сумасшедших. Но ясно и другое даже с разными мотивами, и Олеся, и Линда с удовольствием разнесли бы в щепки этот дом на берегу озера.
Ты решила вопрос с квартирой? спросила, наконец, Линда, с трудом успокоившись.
Он написал завещание. В мою пользу.
Но это значит
Олеся молча кивнула. Надо было оформлять дарственную. А так придется ждать Сколько? Месяц? Три? Пять? Его квартира сдаётся внаём, но полученных денег хватает на этот семидесятый этаж лишь с большой доплатой. Она уже в долгах, как в шелках. И чем дальше, тем хуже.
Пан Лисовский оказался прав. У Алекса был стимул жить, и вместе с Вебером они бежали наперегонки со смертью.
Ускорить бы.
Эти два слова вгрызались в мозг с упорством буровой установки. Олеся на автопилоте проводила Линду и нырнула в душ.
Ускорить бы.
Подсушить волосы и допить вино, стоя у стеклянной стены.
Ускорить
Олеся задумчиво крутила пустой бокал в руке. По донышку скользила бледно-розовая капля, так похожая на анальгетик, который она за собственные деньги заказывает в химической лаборатории института и отдаёт Алексу. Давно уже пора заставить Вебера платить по счетам, раз уж он решил остаться с товарищем Рыковым до конца. Решено, следующая партия будет из его кармана.
Отражение в стекле, перекрытое миллионом огней ночной Москвы-2, вдруг хищно улыбнулось. Да, Олеся лишь однажды видела приступ боли у мужа, и если так происходит всегда, то вряд ли он в запарке обратит внимание на немного другой оттенок жидкости в спасительной ампуле.
И процесс ускорится настолько, что через месяц это несчастное завещание вступит в силу.
* * *
Если бы в далёком 2053 году кто-нибудь умудрился бы выловить вечно спешащего Кристиана в узком коридоре бизнес-центра, в котором команда стартапа с рабочим названием «Div-in-E» снимала небольшой, но светлый офис, и сказал бы на ухо, что через пару десятков лет хакеру придётся перехватывать управление компанией у своего же ближайшего соратника, Крис рассмеялся бы шутнику прямо в лицо и полетел дальше. Но Крис-26 навсегда остался в той затерянной во времени, залитой солнечным светом системе координат, где ещё не были прописаны коды объектов «ребёнок с ограниченными возможностями», «развод с женой» и «смертельно больной друг». И уж если говорить начистоту, то Крис-44 не без основания полагал, что раз уж он посадил себе сердце бесконечными энергетиками, поскольку днём и ночью, в будни и праздники делал всё, чтобы вывести свой проект на высокую орбиту, то сейчас, когда его корабль развил крейсерскую скорость, можно и передать штурвал в надёжные руки того, кто всё это время был по правую руку от него.
Кто же мог подумать, что новый капитан первым делом примется за перекраску палубы и разгон доброй половины команды?
Пролистав список уволенных сотрудников, тайком составленный Шанкаром, Крис отогнул тонкий край экрана, словно делая закладку из уголка книжной страницы, и устало потёр глаза. Дорогой мой Оракул, ты даже не представляешь, как мне не хочется быть разбуженным здесь, у этой тихой воды, но тревожный и назойливый звон будильника не оставляет мне выбора.
Если бы не текст коллективного письма, под которым оставили свои подписи полсотни лучших сотрудников «Div-in-E», по воле Рафаэля перешедшие на днях в разряд «бывшие сотрудники», я бы, наверное, поддался слабости пустить всё на самотёк.
Но твой отчаянный призыв о помощи был адресован не Кристиану, а Овердрайву.
И одно это заставляет меня собраться с силами, забыть о боли в запястье, которое я так неудачно рассадил ради Алекса, и широко распахнуть глаза в потемневшее небо, чтобы поймать тонкий росчерк молнии на самом краю горизонта.
Первая гроза в этом году.
Под музыку грома мы с братьями ван Эйками рушили стены старого режима, взломав сервера Департамента безопасности.
Молнии тропического шторма плясали вокруг яхты, с борта которой мы провели успешную атаку на то, чем впоследствии стали братья ван Эйки.
Да и во время первой презентации нашего проекта на территории «ТехноКона-2053» была такая буря, что энергосеть, не выдержав ещё и киберудара, легла к чертям.
Если бы кто-нибудь сказал, что мне предстоит взломать код программы, начало которой написано мною, а обновления единолично установлены аргентинским кодером под ником Санти, я бы ни за что не поверил.
Но сначала всё-таки попробуем играть в открытую.
07-JUN-2071
from: _overdrive_
to: Santi
Привет, Рафаэль. Мне хотелось бы обсудить с тобой перспективы развития компании. Есть пара хороших идей, поэтому я бы рекомендовал тебе не расформировывать вторую и пятую лаборатории.