Твое настроение быстро передавалось ей, и она уже не чувствовала себя ненужным куском мяса
Тогда вам казалось, что это будет всегда, и этот вечерний свет, заполняющий землю, и медленно текущая в неизвестность река останутся с вами и соединят ваши души навеки! И тогда ты был все так же наивен и глуп.
Ты думал забыть то, что каждый раз бросалось в глаза, что уже не излечить никакими лекарствами
И только одна жалость просила тебя быть бережным с этим несчастным существом
Глаза в глаза Ты видел муки
И уходил как навсегда
Впрочем, она это чувствовала и не говорила об этом лишь полому, чтоб не делать тебе лишний раз больно Хотя на самом деле болела она, а не ты.
Правда, ей, бедняжке, приходилось содержать себя в строгом безразличии к себе Конечно, это была маска, но эта маска вылеплена исключительно для тебя
О, если б она только завыла или заплакала, то ты ее сейчас бы бросил! Все твое геройство и самопожертвование исчезло бы без следа
Несчастный ангелочек, она знала и это и поэтому приучала себя слушать только тебя!
Тебя, влюбленного в себя
до омерзения!
Однако, что она могла,
Твоя навеки вечная калека!
Может, поэтому и эти летние вечера были лишь маленькой светлой полосой в вашей запутанной жизни Конечно, ты не бил ее, не резал, но словом гаже плетки оплетал!
Воздух! Вот с чем ты мог сравнить ее, чтоб иногда привлечь ее пламя на миг А после того, как ты овладел ею, в душу возвращалось обычно отвращение
И ты шел дальше своих мыслей, в никуда
Никто не мог сказать тебе, что ты скотина!
Никто не мог тебя остановить.
Итак, пройдя лишь жизни половину
Ты захотел ее покинуть или убить!
Хотя и это становилось почему-то гнуснейшей позой помраченного ума!
Отличие, странное и ни на что не похожее отличие от других, вот что ты видел в своей жизни, и что тебя заставляло терпеливо относиться даже к собственному бесстыдству. В конце концов, и другие супруги ругаются и не находят мира в своей семье, но только не вы, прекрасный молодой супруг и жалкая никчемная калека
Абстракция и тела, и ума!
Она одна безжалостно нага!
Она одна перед тобой бессильна,
И поэтому твоя горячая рука
Ее лоб холодный гладит
Пот обильный с него стекает,
Когда грустная жена
Себя в скорлупке еле сохраняет
Алкоголь возник постепенно! Как кошмарные фантазмы какого-нибудь ночного поэта, ее обрубки и сплющенное набок лицо задавали себе вопросы: где, когда и зачем, для кого я живу?! Потом все вопросы сливались с тобою в тоску, а там только шаг один оставался к безумному морю, откуда забвенье черпали себе остальные
Алкоголь возник постепенно! Как кошмарные фантазмы какого-нибудь ночного поэта, ее обрубки и сплющенное набок лицо задавали себе вопросы: где, когда и зачем, для кого я живу?! Потом все вопросы сливались с тобою в тоску, а там только шаг один оставался к безумному морю, откуда забвенье черпали себе остальные
Она забывала про все когда отравлялась
Ты знал, в ее черепе дырка а в дырке пластинка,
Но все равно давал пить, ничего не желая
Она кусала тебя со смехом, хмельная
Она изгибалась всем телом, как будто змея
И член свой брала в свои сочно-пьяные губы
И сперму глотала, как будто небесный нектар
Потом ее быстро рвало, и ты ставил ей клизму
И лоб мокрой тряпкой от пота ее вытирал
И целовал ее грустные впалые щеки
Глаза, косящие вниз к невеселым обрубкам
И песню шутя напевал, вызывая из плена,
Из плена безумья, родное свое существо
А потом у нее начались запои Ты как дурак уговаривал ее не пить, и все равно покупал для нее любое вино, какое только попросит
Желанья, как части срамные
Из тела, как сгусток Души
Теперь каждый день тошнило ее,
И в помоях квартира была,
Но ты все равно покупал
Как странный ребенок смотрел на нее и дивился
Игрушка чрезмерно забавной была для тебя.
А после опять держал ее тело над ванной
И в чистой воде как святыню ее обмывал
После чаем поил и клал на белую простынь
И книги, как в детстве, вслух для нее вновь читал
Она любила мудрейшую Шахерезаду,
Наташу Ростову, Джульетту, но не себя
Себя она презирала как старую клячу,
«Скорей бы уж сдохнуть», Бога молила она.
А ты ей, во всем сомневаясь в себе, подчинился!
Собой не владел, так ею владел без конца!
Не имея любви в своей жизни,
Ты с нее свой же образ списал
Так бывает, когда на исходе
Всякой жизни предсмертное чувство
Вдруг обыденно, мертво и серо
И ты ей разрешаешь пантерой
Иногда на тебя же бросаться
Мир тоской раздвоен, вспорот снами
Ты готов целоваться с тенями,
Лишь бы ей не отчаяться в чаще,
Лишь бы смерть не казалась ей слаще
Потом она неожиданно бросила пить Она словно только что проснулась и ужаснулась виденному сну.
Почему ты давал мне пить? упрекнула она тебя, но ты молчал и очень странно улыбался
Твое добро на самом деле зло
Но ты не зря ее поил и удивлялся,
Какая все же сильная она,
Раз может так вот не бояться
Ругать тебя и потерять тебя
Так дни и годы цепи в отношениях.
А дом ваш как хранилище обид.
Ей проще с твоим телом расставаться,
Когда ты ей уже по горло сыт
Работа она как твой костюм, как бал-маскарад Ты опять не в своей шкуре целый день в суете, в беготне неизвестно зачем!!! Наверное, многие, так вот забыв обо всем, работают, словно машины
Однако и здесь не в тарелке своей,
Не на месте своем, не в какой-то еще стратосфере
Ты про все забываешь, и в том числе про нее.
По инерции дышишь,
Но дышишь легко и свободно
Так, как будто птицы летают
Над нашей бедовой планетой,
Мыши возятся так за стеной, вдруг почуяв кота
И еще алкоголик дрожит,
Завидев в толпе фараона.
Бумажки Сотни, тысячи неиспользованных задниц
И каждая должна что-то подтверждать, что-то приказывать, даже гримасничать, требуя к себе абсолютного внимания.
А за бумажками люди, а за бумажками годы, а за печатями судьбы, женитьбы и даже разводы.
В конфликте одного с другим рождались сны сны становились вымышленной явью Именно в эти минуты, когда жизнь казалась бессмысленной штукой, ты опять вспоминал про нее.
Как ты любил ее до урагана,
Когда она была твореньем божьим,
Когда природы совершенство к ней влекло
Неудержимой страстною волною
И сейчас, когда ее не стало
И осталась только грустная Душа,
В потрохах которой лежала
Каждый день перед тобой едва дыша
Казалось, что сама Судьба смеялась
Как сумасшедшая над собственной бедой
Бумаги утешали своим грузом,
За ними люди спор с собой вели,
Они имели множество капризов,
И видеть мир таким, каким он был, уж не могли
Ты собирал бумаги в папки, словно чувства,
По крохам невесомым собирал,
И оформлял прощения в идеи,
И жалобы взводил на пьедестал
Закон придумали, чтоб в прахе растворяться,
Чтоб верить смыслу, подчиненному слогам.
Чтоб карой божьей, словно чудом, восторгаться
И доверять одним лишь небесам
Работы пустое движение вверх-вниз,
Как и взад и вперед
Рождало одно помраченье
Как будто тоску из пустот
Фамилия, имя и отчество,
Профессия та же судьба,
Семья иль маразм одиночества
Не деться тебе никуда
Действительно, деваться было некуда. Работа, дом и невероятно удивительная жена все это заключало тебя в замкнутый круг
Действительно, деваться было некуда. Работа, дом и невероятно удивительная жена все это заключало тебя в замкнутый круг
Друзья?! друзья встречались ненадолго, чтоб только вспомнить, что они друзья И потом они ужасно стеснялись твоей жены
Что за блажь жениться на уродке,
Так считали попросту они,
Только вслух не говорили и молчали.
И очень редко посещали дни твои.
Так длиться очень долго не могло
Сойти с ума иль даже утопиться
Ты не хотел нужна была Душа,
Которая смогла б пойти навстречу
И заблудиться в твоей жалобной тоске
Другая женщина нужна с нормальным телом
И не измученная собственным недугом,
И принимающая мир весь благодарно,
Как часть уже самой себя
А что жена?! Она ведь не узнает
И хоть немного будет счастлива с тобою
Ведь ей уже не выбирать, ей остается
Только служить фатальной цели бытия
И ты пошел на поиски любимой
Как будто мартом осененный кот
Везде искал ее красивый фас или профиль
Средь тех, кто жить устал
Да и уставшей женщине приятней
Достаться незнакомому мужчине
Так думал ты, шагая в неизвестность
«Деньги ради денег» эта формула была тебе непонятна
Некоторые люди даже после работы продолжали трудиться и зарабатывать себе на жизнь, хотя бы иными способами.
Но чаще всего, и как правило, они ставили крест на своей личной жизни и вообще они занимались самообманом, они искали сиюминутных развлечений, даже любовницы им были нужны только на ночь, потому что им было некогда
Деньги время, другая формула, близкая первой, тоже была им вроде катехизиса в иной, намного лучший мир
Однако ты так жить не мог и не желал
Ты чувствовал подвох в такой трясине
Любовница?! Ну, что же пусть нужна,
Но не любая и не всякая подружка
Иная просто заберется в твой карман,
И, как очистит, уберется восвояси
Иной же месть нужна своему мужу,
Отдастся смыслу вопреки
Только за грубость своего супруга,
За безразличие к своей нелегкой доле,
И как отмстит глупейшей половине,
Опять ее с собой соединит
Все это пошлость, развлекаться снами,
Быть приложением к судьбе коварных женщин
Тебе была нужна подруга, но такая,
Чтобы отдать себя могла без тайных мыслей,
И без условий легкомысленных и встречных
И не один лишь раз, а сразу навсегда
Хотел ты много, но рождалось мало
От проходящих мимо женщин чувств
Видимо, как будто совершенны,
Они внутри совсем пустыми были
Все их глаза собой не выражали
Ни нежности, ни страсти безусловной.
Точно они блуждали в вечном трасе
Они уже с другим мужчиной были
Ты разрывался тенью в их виденьях
И если был, то все же оставался
Прообразом их тайных помрачений
Так день прошел, и месяц, после год,