Первым делом он пребольно укусил ее за палец, ощерился треугольной головой, приподнял хвост, демонстрируя готовность к новому удару. Рю сделала вид, что совершенно не боится маленького Эканса, даже улыбнулась ему, подула на укушенное место и громко сказала:
И ничуть не больно, ни капельки.
Змей только насмешливо покачал головой, но принял условия игры, свернулся в уголке экрана, умиротворенно закрыл глаза.
Целый вечер Рю провозилась на кухне, сооружая торт с зеленым шпинатным покрытием, разделяя упрямый бисквит ножом вдоль промазывая его жидким сладким кремом. Тетрадь для заметок валялась на столе, заслуженная, потертая, в едва заметных пятнышках от фруктов и шоколада. Когда Рю «вспоминалось», она подходила к ней, открывала, царапала что-то вроде: «Написать родителям Гидона, что он не отреагировал на первые два замечания (пытался достать из сумки телефон, шуршал, болтал, колол соседей остро заточенным карандашом, рисовал на вырванном из тетради листе таблицы для игры в «Города и страны»). Когда она сделала третье замечание, мальчик оглядел ее, сузив голубые глаза, дернул углом рта и процедил: «Заткнись, корова. Не доставай меня, если не хочешь, чтобы я прыгал, орал и кидался стульями. Я могу, ты меня знаешь.» Сформулировать нужно так: «Разговаривал с учителем без должного уважения, грубил.»
Яфит (в одной руке водяной пистолет, в другой палка) гонялась по всей территории школы за Шмуликом. Шмулик наверняка сам виноват, сказал гадость, но внушение стоит сделать обоим. Опять же краткие СМС родителям: «Вели себя неподобающим образом, не реагировали на замечания учителей».
Шестой класс практически весь! завалил недельный диктант. Заставить переписать. Телефон требовательно заорал в гостиной. Рю бросилась к нему. Звонили рекламщики (Не хотите ли купить улучшенный супер-фильтр для очистки воды? Я не знаю, в какой вы сотовой компании, но наша все равно круче). Отделавшись от ненужного разговора, она зашла в «Pokemon go». Эканс доедал яйцо. Голубоватая субстанция корчилась и угрожающе пищала на ультразвуке. Пиджи бестолково мельтешил перед носом у змеи, пытался клюнуть ее, трепетал слабыми крылышками. И все равно ей показалось, что голубоватое облачко ускользнуло, просочилось между ветвями, чтобы потом вернуться и отомстить. Но это, в любом случае, будет потом.
Через три дня в Лахишском лесу нашли охотника за покемонами с четкой странгуляционной бороздой на шее, полуживого. Он нес чушь про ночные пляски козлоногих сеиров и прозрачных лилит, про джиннов, возникающих в предрассветные часы. «Выходят из дыма, сами они дым, сгущаются, обретают черты пугающие, титанические» (Он, вроде, так и сказал «титанические») «приближаются, окружают, сдавливают шею горячими гибкими пальцами». А главное: они появлялись около половины пятого утра, когда незадачливому путнику начинало казаться, что опасность миновала, ночные демоны отступили, и настал понятный день.
Она вошла в класс за две минуты до звонка, шлепнула об стол корзинкой для телефонов
Кто не уверен в том, что способен удержать смарт в сумке и не тянуться за ним каждые пять минут, пусть лучше положит сюда.
Желающих не нашлось.
Буду отбирать, сказала Рю скучным голосом, приготовились к уроку. Моше, если твой учебник опять почему-то в другом классе, сходи за ним сейчас. Яффа, если ты думаешь, что продолжишь читать эту книгу во время урока, ты сильно ошибаешься. Ицик, последний раз говорю, убери нарды под парту, а то сегодня же позвоню отцу.
Дети копошились, оговаривались, просились в туалет и «выплюнуть жвачку» еще минут пять после звонка. Потом, наконец, угомонились и начали тоскливую песню: «Объясняешь ты мало, а спрашиваешь много». Рю давно научилась подобные замечания пропускать мимо ушей. В языке ведь просто: объясняешь, пока не убедишься, что до всех дошло, а потом тренируешь, тренируешь, тренируешь, пока оскомину не набьет.
Они делали четвертое упражнение на настоящее длительное, которое в детстве Рю еще называлось present continuous, а потом как-то незаметно и прочно стало progressive, когда внезапно, тошнотворно и безнадежно завыла сирена. И сразу же затопало, загрохотало, загрюкало и заухало выскочили из классов дети. Завхоз, спотыкаясь, понесся к убежищу с ключами в руках.
И снова:
Ави, не беги. Гидон, не толкай маленьких. Авива, спрячь чипсы, потом откроешь. Шмулик, не фотографируй, ничего здесь интересного нет. Ярдена, сейчас как раз время лезть в сумку за зеркальцем и помадой.
Сядьте, пожалуйста. Сели, кому сказано. Сядьте немедленно. (на разные голоса).
Через десять минут директор стоял посреди двора в позе пугала, широко разведя руки и кричал:
Успокойтесь! Это ошибка. Я не знаю, кто ее включил!
Кто включил, так и не выяснили, тем более, что набаловали не на территории школы, а во всем поселении.
Ученики говорили, будто в темных углах, у распределительных щитков, где на днях поймали покемона видла, шастают горбатые карлики с огромными руками и жуткими пылающими глазами. В конце дня директор объявил, что игра в покемонов на территории школы запрещена (а кого поймают за этим, отстранят от занятий на три дня).
В автобусе Рю надела наушники и поставила плейлист Бернеса, песен сорок подряд. Это ее уводило в те времена, когда страх был только реальным, зримым, ощутимым, воняющим, воющим и не мог возникать из условной реальности мобильных игр.
Еще двоих покалеченных ловцов покемонов нашли в районе кратера Рамон. Одного из них спасти не удалось. Выживший рассказывал, что из змеиного яйца вылупился красный каменный идол, могучий и ядовитый, что любое прикосновение его смерть и даже на расстоянии он опасен.
В этот вечер Рю отыскала забавное словечко: дисания трудность при пробуждении, тяжело открыть глаза и перейти из мира снов в реальность.
Это у нас у всех дисания, думала Рю, повторяя словечко, пробуя его на вкус. Оно было неприятным, холодновато-серым с рыбным привкусом.
Дисания трудности при переходе из дополненной реальности в обычную.
Страхи у всех разные, логичные и парадоксальные, большие и малые, по Юнгу, и по Фрейду, и по Лавкрафту.
Моше Барзи, например, проснулся в ночь со вторника на среду от настойчивого и громкого визга мобильника. Тот сообщал, что покемон снес яйцо банковского глиста. Глист должен был вылупиться через три часа, как раз к началу рабочего дня. Утром, ровно в девять, Моше прихлебывал черный кофе у себя в офисе, когда ему позвонил банковский служащий и нехорошим голосом сообщил об овердрафте и трех вернувшихся чеках. Моше пропотел и бросился проверять. Со счета волшебным образом исчезли двадцать семь тысяч шекелей. Когда несчастный господин Барзи и в самом деле проснулся, в холодном поту, счет был в порядке, но покемон действительно снес яйцо некого глиста.
Йоси Д. повезло еще меньше. Его покемон во сне разродился яйцом демона Нильской лихорадки. Наутро разнервничавшийся Йоси собрал сумку и проследовал в приемный покой иерусалимской больницы «Шарей Цедек».
У меня начинается Нильская лихорадка, твердо сказал он равнодушной регистраторше, температура 37,3.
Тетушке Адине привиделось, что под ковриком у нее в прихожей целая россыпь яиц блох и вшей, разносчиков страшных инфекций. Сначал она мела коврик. Потом орудовала пылесосом. Потом вынесла безнадежно испорченную вещь на помойку. Потом еще три часа кряду мыла всю квартиру с хлоркой. Потом чистила диваны. Потом снова мыла, на всякий случай. Потом отдирала бактерии от мебели. В половине двенадцатого пришлось вызывать психиатричку.
Рю ничего не снилось с той ночи, как привиделась Газовая дама. В смысле, ничего существенного. Все видения отражали повседневный опыт, почти не искажая его. Утро пахло кофе, рогаликами и сыром халуми, вечер черным хлебом с солью, помидорами и твердыми кисловатыми яблоками, в выходные добавлялся аромат свежего зеленого чая, фруктового пирога и горького шоколада.
Как-то раз, вечером в четверг, телефон требовательно пискнул. Рекомендовал новейшее приложение «Чудовища».
Они уже здесь! Не пропустите! Не подпускайте их близко!
Рю решила почему-то загрузить приложение, на пару дней всего, посмотреть, что они так настойчиво рекламируют.
Старый горбатый карлик пробудился на улице Йони Нетаниягу, в полутора километрах от твоего жилища, сообщило приложение:
Пиковая Дама гуляет в окрестностях Хайфы.
В Лахишском лесу замечен Шаб-Ниггурат.
Покемоны исправно несут яйца чудовищ. Наше приложение расширяется и наполняется монстрами.
В каньоне Азриэли из витрины вышла Кровавая Мэри.
Под мостом Алленби шалит тролль.
Старый горбатый карлик ищет добычу. Ему необходимо убивать двоих в день.
Из чата: «Ребята, сносите эту ерунду нафиг, вместе с покемонами, а то крышу снесет!»
Старый горбатый карлик пробудился. Карлик выбирает направление. Карлик идет на Юго-Запад.
Карлик в трех километрах от твоего дома.
Карлик резко меняет направление.
Он в двух километрах от твоего жилища. В полутора. В восьмиста метрах.
Карлик принюхивается.
Карлик хватает бродячую кошку.
Карлик ищет жертву. Всем лучше спрятаться! Закройте окна и двери. Сидите тихо, у карлика очень тонкий слух.
Он прислушивается и принюхивается.
Ходит по твоей улице. Слышишь его шаги?
Рю показалось, будто снаружи и в самом деле кто-то топает и громко фыркает, будто тянет носом. Она отложила телефон, отключила звуковой сигнал и пошлепала босиком на кухню делать чай. Обычного, из пакетиков, не хотелось, нужно было заваривать ароматный зеленый, с жасмином. Где вот он только? (Топ-топ, фыр-фыр на улице. Явно нервы шалят). Она взобралась на табуретку, стала шерудить в верхних шкафчиках. Корица, выдохшийся английский перец, ополовиненный пакет хмели-сунели, сморщенный перчик чили, гвоздика, куркума, кардамон, лимонная кислота, шафран, сухие листья базилика Да где же этот чертов чай?! Топот на улице вроде стал тише, начал удаляться в направлении лестницы, ведущей на верхние террасы, к коттеджам. Рю облегченно вздохнула, тут же сделала неловкое движение, задела пыльную старую чашку с вишенками, прибранную наверх за ненадобностью. Чашка покачнулась и полетела на пол, весело дробно звеня. В гостиной злобно завибрировал телефон. Кто-то подошел к входной двери, принюхался, заскрипел, зазвенел чем-то, зашуршал.