Какой лимузин? Ты что, спятил?
Нет! Выходи во двор, он кричит.
Посмотрел на часы. Два часа дня. Потянулся. Надел шорты.
Пойдем, паникер, показывай злого человека
Из-за забора и вправду кто-то кричал. Правда и то, что голос был знакомым. И принадлежал он не «опасному человеку», а местному поэту, Сереге, который по совместительству работал водителем на кирпичном заводе.
Серега кричал:
Открой дверь, как человека прошу! Ты вообще, кто такой?! Саня мой кореш!
Я отворил калитку. Серега нервно курил. На травке, рядом с забором стоял подержанный белый лимузин. Метрах в тридцати сидели несколько мужиков. Среди них был и Васька.
Привет, Саня. Кто это? Сергей показал на Майкла. Самый тупой человек в мире?
Нет, наоборот Вроде, умный. Ученый. Только он из Америки.
Да я вижу, что не из соседнего колхоза. Уууу Я заколебался ему объяснять, что у меня важное дело. Сверхсрочное!
Погоди Откуда такой агрегат? Только не говори, что из соседнего колхоза.
Да, Серега почесал затылок. Так, директор купил, непонятно зачем Ну, понты, сам знаешь. А мне сказал испытай машину. Вот и испытываю, с самого утра. Серега с благоговейным ужасом в глазах посмотрел на лимузин.
Ну и как?
Низковата будет. Жрет слишком много. Понты. У меня дело важное
Слушаю, сказал я.
Майкл деликатно ушел во двор.
В общем, катаюсь-катаюсь, а потом думаю дай тебе позвоню. Ты, кстати, ничего необычного не заметил?
Я задумался, и ответил:
Нет, не заметил.
А зря! Серега таинственно подмигнул. Звоню, значит тебе. А трубку баба какая-то берет. Я подумал, что кнопку не ту нажал. Перезвонил. А там уже другая баба. А потом еще раз
Баба? договорил я за него.
Баба? договорил я за него.
Нет. Мужик! Идиот какой-то Как заорет! Серега нервно замахал руками. А после все выяснилось.
Что выяснилось-то? Спросонок я соображал туговато.
Ты телефон забыл, в усадьбе. Я еще раз позвонил, там трубку Людмила Дмитриевна взяла, заодно сказала, что пьянка завтра будет.
Точно! Я хлопнул в ладоши. Было необычное! Мне никто не звонил долгое время. Только я как должное это воспринял.
А может, и звонили, улыбнулся Серега. Прикинь, Вера звонила Проверь. Он протянул мне телефон.
Как же ты по полю? Через рощу? На этом старом крокодиле?
Ты что! Даже и не думал! Они на «газоне» телефон твой привезли, на шоссе. Я что, дурак? В общем, Саня, с тебя бутылка. За дружескую помощь.
Заходи. Я мотнул головой в сторону дома. Что-нибудь придумаем.
Нет, не могу. В другой раз. В баню как-нибудь приеду. Сегодня выходной, у меня еще дел много, как-то нелогично ответил Сергей. Да, я тебе книгу привез.
Понравилась? спросил я.
Как тебе сказать, пространственно начал Серега. Есть некоторые очень сильные вещи.
Книга стихи Хлебникова, данная Сергею два года назад.
Он открыл дверь лимузина, нырнул в него, вылез обратно с заляпанной машинным маслом книгой.
Ты не обижайся, попросил он, я ведь все больше на работе читаю, чтобы время зря не тратить. Испачкал немного. Впрочем, Хлебникова маслом не испортишь Ха-ха-ха! Он рассмеялся своей шутке. Ладно, мне пора. А негра этого воспитай. А то он грозился «полис» позвать.
Эй, ковбои, кого прокатить с ветерком?! До моста? обратился он к мужикам.
По мужикам было видно, что прокатиться они хотят, но так вот запросто принять предложение им мешала природная гордость советского человека.
Как хотите, сказал Сергей, влезая в лимузин. Саня, ты завтра не забудь. Про пьянку!
Такое, Серега, не забывается, заверил я его.
Лимузин завелся не с первого раза. Мужики, как заправские знатоки, принялись обсуждать недостатки и достоинства автомобиля.
Ну вот, сказал я Майклу. Нормальный человек приезжал, поэт. А ты «опасный человек», «опасный человек» А он мой телефон привез. И книгу.
Зачем у него такая машина? спросил Майкл. Он что? Звезда? Хороший поэт?
Не в этом дело. Я решил пошутить. Это ваши ему подогнали. Для испытаний. Типа проедет по гречишному полю или нет.
И что?
А ничего! Отторгло его поле. Как инородное тело. Выплюнуло, как невкусную карамельку. Я улыбнулся. Майкл понял, что я прикалываюсь.
Саса!
Мы обернулись. По дороге шла Феня с Васькой и его младшей сестренкой Ирочкой. На голове Васьки ржавая немецкая каска. Вокруг пояса два ряда, не менее ржавой пулеметной ленты, снаряженной потускневшими латунными гильзами. Голова Васьки махонькая, каска большая, раскачивается в такт шагам. Глаз не видно. Тевтонский карлик!
Этот гиперактивный карапуз упорно игнорировал дорогие игрушки, регулярно привозимые родителями из Москвы. Он очень любил ржавое железо, и его завораживал огонь. Однажды он нагрузил сухой травой радиоуправляемый грузовик, и поджег ее. Пришлось вмешаться, когда пылающий грузовичок мини-болидом вкатился под Володин джип. Феня рассказывала, как недавно Васька замыслил безжалостное сожжение куклы Барби:
Ироська пласет, а он, негодник, куклу к палоське привясал, в землю воткнул, и сепочки полосил Я еле успела.
Васька-тракторист называл маленького Ваську «юным тезкой» и звал глушить рыбу самодельными бомбами. А еще ждал, когда тот подрастет, чтобы вместе пойти «по бабам».
Саса! Я все купила. Но если хосесь, я вас покормлю, сказала добрая Феня.
Конечно, хочу! обрадовался я. Возня на кухне меня убивает.
Когда Катька приедет? важно спросил Васька из-под каски.
Не знаю, ответил я. Она к школе готовится.
Жаль, вздохнул Васька. У меня есть дело.
Никаких дел, сказала Феня. И не месьтай.
Дядя, давай в Барамалея поиграем, предложила Ирочка, не сводившая глаз с Майкла. Только, чур, я буду Бармалеем.
Сидим на крыльце. Перевариваем Фенину стряпню. Майкл, видимо, уже незаметно для себя втянулся в «слушание кузнечиков». Я не стал говорить, что «дневные» кузнечики халтурщики, дешевые лабухи. Невнятная композиция, сбивка ритма, полная лажа, одним словом. Майкл еще не знал, что в монастырь мы и сегодня не поедем. И он даже не подозревал, что и завтра мы туда не поедем. Он просто блаженно сидел, жмурясь на солнышко.
Я прерывал его сонливое молчание:
Майкл, слушай замечательную новость.
Слушаю. Майкл открыл один глаз.
Сегодня вечером пойдем к Вовану!
Он приоткрыл второй глаз и посмотрел на меня с чисто африканским упреком мол, ты, знамо дело, можешь обмануть меня, но не будет ли тебе потом стыдно? Ведь не корректно меня обманывать. Такого доверчивого.
А как же
Я и так знаю, что он хочет сказать.
Брат, я подумал, и решил, что поездку в монастырь следует отложить на последний день твоего пребывания.
Вместо ответа очень недоуменный взгляд, смысл которого прост ты меня обманул, и я бы все понял, а может, и простил бы, если б все было не так коварно.
Пойми, Майкл, вчера было очень весело, много положительных эмоций.
Я не очень помню, резонно заметил Майкл.
Я тоже, но дело не в этом. Сомнений, что повеселились на славу, нет. Доказательство мое, да и твое, надеюсь, неомраченное душевное состояние. И я обещал Гене, что твоя поездка пройдет на высшем уровне.
(Я не помнил, обещал ли я Гене что-либо вообще, но это неважно).
Мы не поедем? прямо спросил Майкл.
Вот заладил. Поедим. Но не сейчас. Оставим монастырь под занавес, как мощный финальный аккорд, от которого сотрясется твоя внутренняя вселенная. Я только сейчас продумал потрясающую концепцию твоего путешествия. Постепенность основа гармонического восприятия. От простого к сложному
Не грузи! буркнул Майкл.
Ну и не буду! Делая вид, что обижаюсь, рявкнул я в ответ. Сам поймешь. После вчерашнего просто необходим набор энергии, плавный переход в медитативное состояние. Иначе перебор. Изжога. Самое интересное, Майкл, надо оставлять на потом. Это как интересная книга Как интересное кино Представь себе, Толстой бы «Войну и Мир» с конца начал И все бы сразу узнали, что Наташа Ростова просто «самка». А это такой облом! Обломище! Или фильм «Титаник»? Первые кадры крушение Нет, мы тоже спешить не будем!