Милая хочешь чаю? С сухариками?
Чаепитие с лучшей подругой. Что милее на свете?
Помни, ты не одна в мире. Кроме Герхарда есть близкий человек, любящий тебя не меньше всех мужчин.
Женя рассказала о рауте в высшем обществе и попытке переспать с олигархом, и они до слез смеялись над некоторыми представителями, которых Дженни изображала в лицах. Радостно видеть смеющуюся Натали: впервые за много дней счастье переполняло грудь.
Как Эдуард?
Наша любовь не вынесла испытания временем. Сначала охладела я, а Эдуард, кажется, не заметил. Потом и его любовь сошла на нет. Мы встречались всё реже, потом перестали. Безболезненно и никаких сожалений и угрызений совести.
Значит, не любили.
Легкое увлечение, кивнула подруга. Выпить хочешь? За примирение.
Поводов много, я одна.
Да или нет? достала бутылку шампанского из музыкального бара.
Давай!
Потягивая шампанское из высоких фужеров, непринужденно болтали, забыв о времени. Натали будто хотела спросить о чем-то, но не решалась. Евгения сама затронула наболевшую тему:
Герхард звонит часто, но будто, и говорить не о чем. Отдаляюсь. Вопросы о доме, о здоровье. Будто я по-прежнему наёмный работник, управляющая, горничная. Где он, на Майами, на Евгении?
Ты звонила на Евгению?
Герхард строго-настрого запретил. Сам звонит исключительно с мобильного скайпа.
Я бы попробовала соединиться с Евгенией.
Решит, что проверяю.
И пусть. Ты должна знать, где муж.
Официально я не жена.
Гражданский брак тоже считается. Если совесть на месте.
Боюсь узнать слишком многое, но и дурой быть не хочется.
Боюсь узнать слишком многое, но и дурой быть не хочется.
Вот и реши, что перевешивает. Лично я бы проверила, и будь что будет.
А если разлюбил?
Развей сомнения. Впрочем, твое дело.
Я думала, может, что-то знаешь.
Мы с Герхардом не так близки, хоть и друзья.
Уходя от Натали поздней ночью, Женя дала себе слово позвонить на остров.
С приходом следующего дня решимость улетучилась. Раз за разом брала телефонную трубку и снова опускала на рычаг. В надежде, что алкоголь прибавит храбрости, выпила несколько рюмок коньяка. К вечеру смелость набрала её рукой код острова, после чего девушка как улитка спрятала рожки, притворившись, что внезапно забыла дальнейшие цифры. Рука вновь потянулась за бутылкой, произвольно, без малейшего на то указания хозяйки.
Но, как говориться, на ловца и зверь бежит. Поздно вечером телефон издал решительную трель, и Дженни в пьяной красе, откликнулась:
Алло! Резиденция Герхарда. Оператор Евгения Наумова на связи.
Так, Евгения Наумова, голос мужа был зловещим, и несчастная девушка сразу протрезвела, запасам коньяка грозит опасность.
Дорогой, твоя любимая сходит с ума! Приезжай, я тоскую!
Послезавтра дневным рейсом. Готовься к неприятному разговору.
Что случилось?
Ничего хорошего, Герхард сделал паузу, после чего тихо добавил, для тебя
Короткие гудки настойчиво врезались в мозг, который ничего не хотел понимать. Тупо смотрела на трубку, сжатую в руке. Наконец, дошло: Герхард убьёт. Заезженной пластинкой звучали последние слова:
Ничего хорошего для тебя.
Фраза обрастала невиданными образами, глумившимися над телом, распростертым на заплеванном цементном полу помещения, которое она знала. Гараж из далёкого воспоминания. То, что Дженни не хотела помнить. Кого не хотела видеть.
Старший брат
Олег! голос мамы звенел от негодования. Олег, сколько можно говорить, котёнок не игрушка? Тебе что, два года, простых вещей не понимать!
Услышав крик, девчушка выбежала на террасу. Перегнувшись через витые перила, мама обращалась к тупо ухмыляющемуся подростку. Снизу доносился писк.
Мишка! девочка помчалась выручать питомца.
Брат стоял на коленях возле куста сирени. В его руках извивался чёрный пушистый комочек.
Что ты делаешь? Отдай моего Мишку! младшая сестрёнка заплакала.
Олег протянул котёнка, и она прижала трепещущее тельце к груди. Слава богу, котик был жив, но очень испуган. Брат смотрел на подошедшую мать.
Смотри, отцу пожалуюсь.
Я ничего не сделал. Просто поиграл. Разве нельзя просто поиграть?
Мишка мой кот. Заведи своего и играй, девочка надула губы.
Шестнадцатый год пошёл. Пора задуматься о чем-то полезном, а не котят мучить, сказала мама.
Олег пожал плечами.
Это был рослый парень, не по годам развитый физически. К тому же старше сестры на десять лет. Мама относилась к Олегу с чувством досады, считая оболтусом и недорослем, тем не менее, любила слепо, и Жене казалось, незаслуженно. Сестрёнка побаивалась брата, он вечно насмехался, дразнил, и не упускал момента, чтобы пребольно ущипнуть, пока родители не видят. За что бывал строго наказан. Папа считал сына трудным подростком и маленькая Женя слышала, как он говорит маме, что Олег отбился от рук и того гляди пойдет не по той дорожке. А по какой, малышка не знала.
Мама ожидала раннего возвращения отца со службы; как-никак дочери шесть лет. А это означало приближение взрослой жизни ещё на год.
Пирог с палтусом стоял на столе, готовый мгновенно оказаться в духовке. Несколько разновидностей салатов, украшенные экзотическими цветами из морковки, свеклы и огурцов, пестрели в тонких фарфоровых салатниках на белоснежной скатерти. А на плите издавало соблазнительный аромат жаркое из оленины. Казалось, прибудет большое количество гостей. Однако, кроме отца никого не ждали.
По случаю праздника девочке прикололи гигантский сиреневый бант на макушку, и одели в белое с сиреневыми манжетами платье. Отец появился на пороге с большущей коробкой:
А это для принцессы! Для самой любимой девочки в мире!
Женя повисла на его шее.
Огромная кукла, умеющая ходить и говорить слова «мама, кушать, дай, гулять». Магнитофончик внутри игрушки записывал новые слова, что давало возможность обучать куклу словно ребенка. Девочка давно мечтала о ней, и теперь визжала от радости.
Папа умылся, переоделся, уселись за стол. Олег поел на удивление быстро и, получив разрешение мамы, умчался в сад. Имениннице не терпелось поиграть с новой игрушкой в дочки-матери, а также похвастаться ближайшей подружке подарком.
Мама, сказала девочка, можно, позову в гости Лину?
Можно, но не сегодня.
Почему в День Рождения дочке не позвать подружку? спросил папа. Дорогая, делай, что хочешь.
Мама пожала плечами, и, приняв сей жест за согласие, девочка убежала звонить подружке в холл, где находился телефонный аппарат. Лина, аппетитная толстушка, сверстница, не заставила себя уговаривать, и, получив разрешение, скоро пришла. Женя потащила её в детскую. Увидев куклу, Лина пискнула от восторга. Женя гордо подняла нос.
Мне купят ещё лучше! похвасталась Алина.
Лучше не бывает! А потом твоему папе денег не хватит. Знаешь, сколько такая кукла стоит?
А ты знаешь?
Папа сказал, что миллион рублей! Вот.
И врёшь! Игрушка не может стоить миллион. Врушка и задавака!
Ты завидуешь, потому, что у тебя никогда не будет такой куклы. Вы бедные, а твой отец нищий. Вот! Женя высунула язык.
Ага! Только папе вчера предложили работу за миллион. Мы будем богаче всех теперь! Лина состроила нос, приложив растопыренные веером пальцы к самому кончику.
Женя толкнула Лину в грудь так, что гостья чудом устояла на ногах.
Ах, так?
Подружка вцепилась имениннице в волосы. Та взвизгнула и стала звать папу.
Отец появился на пороге, и Лина отпустила.
Девочки, что за ссора? Не хотите играть мирно, Лина уйдет домой.
Лина всхлипнула.
Только сначала угости подружку пирогом и тортом. Да, извинись перед гостьей.
Женя надулась и запыхтела. Ещё чего?
Полно. Так не годится. Надо быть приветливой. Помиритесь, ну! отец взял дочку за руку и подтянул к подруге. Теперь обнимитесь и поцелуйте друг дружку. Вот так! Евгения, где Мишка? Поиграйте с котёнком.
Чмокнув дочь в щёку, отец вышел из детской. Злость улетучилась, Лина тоже забыла о недавней ссоре.
Женя, покажи Мишку. Он вырос?
Конечно. Маленькие котята растут каждый день. Бежим!
Взявшись за руки, помчались в гостиную, где родители праздновали шестилетие дочери.
Доча, вам столик накрыт в уголочке.
Только сейчас девочки заметила низкий столик, на котором стояли соки и лимонады, фрукты и конфеты, кусочки любимого пирога с корицей и профитроли. Лина жадно смотрела на лакомства, и Женя сглотнула слюну. Не сговариваясь, подружки уселись за стол. Потом убежали играть с новой куклой. Время пролетело незаметно, и только мама в самый разгар веселья открыла дверь детской:
Лина, за тобой пришел отец! Домой!
Мама! заныла Женя, Скажи ему, пусть Лина ещё побудет, на самом интересном ну почему?
Милое дело! Девятый час. Спать пора!
Подружка нехотя простилась, обещав завтра продолжить игру.
Женя, с разрешения мамы проводила Лину до порога и помахала рукой.
Чистить зубы и спать!
Подчинилась, проворчав, что вовсе не уснет, что ещё рано и уже шесть лет, она взрослая. Тем не менее, едва коснулась головой подушки, провалилась в сон, где продолжила игру с Линой, а говорящий Мишка просил:
Дайте и мне куклу подержать, при этом тянул широкие лапы с растопыренными когтями.
Негодяй, урод, как ты объяснишь сестрёнке? голос отца доносился откуда-то снизу, и был еле слышен. Брат взвизгивал и что-то отвечал.
Женя вскочила с ощущением надвигающейся беды. Мамы дома не было, верно ушла с утра по делам дамского общества, в котором активно работала.
Голоса доносились из гаража. Бегом спустилась и тихо приоткрыла дверь в холодное помещение. Отец держал одной рукой брата за шею, в другой руке болтался подобно тряпке котенок Мишка, которым папа тыкал Олегу в лицо. Брат мямлил, размазывая сопли по щекам. Женя притаилась, испытывая отчетливый страх перед неведомой угрозой.
Садист, маньяк! Я удавлю тебя! Папа откинул Мишку, и начал бить Олега по щекам ладонью. Брат завопил:
Мама! Мама!
Мать не поможет убийце!
Я не виноват, это Серега, это всё Серёга!
Ты мой сын, и заплатишь за преступление!
Олег хватал отца за руки, но тот был непреклонен. Тумаки так и сыпались на парня: по спине, по груди. Не выдержав, Женя громко заплакала. Отец обернулся и, увидев дочь, отпустил Олега.
Милая, не плачь, мы возьмем другого котёнка! Утри слёзки. Пойдем, пойдем.
Взяв на руки, папа понёс дочку в дом.
Мишка! что с моим Мишкой? Он умер?
С чего ты взяла глупенькая? Просто котёнок убежал в лес, ему там лучше.
Неправда, я видела кровь. Что ты сделал с моим Мишкой?
Ну вот, ещё не хватало! Разве папа сделает любимой доченьке плохо?
Это Олег, он ненавидит Мишку! Где мой котенок? Я хочу видеть своего Мишку, рыдания сбивали вдох, и нижняя губа судорожно дёргалась.