Она еще не понимала тогда, что гиперсексуальность может растаять так же внезапно, как и пришла. А, что останется? Останется опустошенность и приобретенные недуги. Хвори души и тела. Выходить замуж за него Аркадий Васильевич Светлану не звал, а ей уже пора. Архивист всей душой полюбил эту неугомонную девушку, он каждый день ждал интимной близости со Светой. Все другие женщины перестали для него существовать. А её это уже раздражало. Аркадий страдал и мучился, а Светке не было до этого дела. Быстрый «перепих», хотя и яркий, на работе уже не приносил ей удовлетворения, сексуальная гиперактиность начала покидать её мысли и тело.
Никакой тебе романтики, заявляла Светлана.
Но по старой привычке иногда припадала к уже знакомому и ставшего родным «инструменту». Конечно, ботаник может наизусть проникновенно читать стихи, но нахрен они нужны. От них денег-то не прибавится.
Однажды в архив приходит Вика. Аркадия вызвали в контору к начальству, Светлана одна осталась на хозяйстве. Вика это знала, она специально пришла, чтобы поговорить со Светланой. Вике хотелось, чтобы Светлана отвязалась от её Аркадия. Но разговор у них не получался. Разными интересами руководствовались девушки. Отказываться от Аркадия Васильевича Светлана не собиралась и порадовать Вику этим не могла. Она так же не могла себе представить, что на её «виолончели» вдруг будет играть другая музыкантша. Архивист был для неё как бы дежурным сексуальным партнером и начальником на работе одновременно. Что было удобно во всех отношениях. Вика же хотела выйти замуж за архивиста, но его голова, даже обе верхняя и нижняя, были захвачены Светкой. Вика понимала, что это временное явление, и оно пройдет. Но ей хотелось, чтобы это случилось быстрее. Годы-то уходят, молодость не вечна.
Вот такая история получилась.
Бесстрашный «ботаник»
Похрустывали угасающие огоньки костра. Ночь уже охватила своими леденящими объятиями прибайкальский лес и нашу поляну. Казалось, что обалдевшая тишина жадно вслушивалась в наш разговор и никак не могла понять кипящих страстей и по существу горького одиночества героев прозвучавших откровений.
И вот она тишина, ставит свой диагноз человеческим отношениям разрушители.
Резким порывом ветра верхние ветки вековых сосен обрывает, закручивает и обрушивает на нашу поляну. Все пространство вокруг нас становится в одно мгновение непроходимым буреломом.
Да наломали мы дров, подумал я.
Одумайтесь, человеки, кричит ветер.
Давайте жить дружно, вспоминаю я незамысловатые, но такие драгоценные, слова мультяшного героя кота Леопольда.
А наш художник Леопольд подвел итог разговора.
Не, делать иллюстрации к этим рассказам я не смогу. Слишком откровенные они для меня.
Ветер прекратился. На небе мерцали звёзды. Они как бы подмигивали, сидящим у погасшего костра мужикам, зовя их к познанию вселенских тайн. Но загадки вселенной мало волновали собеседников. Они погрузились в земную грусть. Мужчины пытались осмыслить услышанную информацию. Все долго молчали. Вдруг, клубящуюся седыми кружевами дыма тишину разрезал хрипловатый голос Федотыча.
Хотите, я Вам расскажу, чем закончилась история Светланы и Аркадия Васильевича. Все одобрительно молчали, и доктор начал грустное повествование. Федотыч продолжил свой рассказ.
Я не хочу ранить Ваше благопристойное видение мира и врываться в него со словесной порнографией. Но я расскажу всё, как оно было в действительности. Конечно же, со слов моей пациентки Светланы.
Я не хочу ранить Ваше благопристойное видение мира и врываться в него со словесной порнографией. Но я расскажу всё, как оно было в действительности. Конечно же, со слов моей пациентки Светланы.
Итак, фестивальные приключения когда-то заканчиваются, и наступает развязка. Настигла она и Светлану. Светка банально забеременела. От кого твёрдого ответа у неё не было. Поэтому решила Света попытать счастье, прощупать отношение к её деликатному положению у членов своего «музыкального оркестра». А это отношение и у виртуозов, и начинающих скрипачей было однозначно отрицательным.
В любовной симфонии прозвучал грубый финал. Последняя мужская ария звучала прозаично, все музыканты были солидарны: «Когда ты вступала в половую связь, должна была думать немного головой, а не промежностью в части предохранения и безопасности. Решай свои проблемы сама. А у нас на подходе много молодых и ещё необученных скрипачек и флейтисток. Так что катись куда подальше».
Другого ответа, в принципе, Светлана и не ожидала. Мужчины отнеслись к ней так же, как к ним относилась ранее она.
Аркадий Васильевич уже давно чувствовал, что его музыкальный инструмент используется в составе ансамбля. Хотя Светлана стремилась, чтобы не уязвлять самолюбия ботаника, скрывать свои похождения. Но обмануть опытного мужчину невозможно. От осознания этого у архивиста частенько начинало болеть сердце. Он начал носить с собой в кармане корвалол.
Услышав от Светланы новость, что тест и последующий визит в женскую консультацию, расположенную на улице Горького, подтвердили факт беременности, Аркадий Васильевич напряженно молчал. Светлана предложила поехать на берег Байкала в Листвянку, чтобы на природе обсудить сложившуюся ситуацию. Аркадий Васильевич не прогнал девчонку, не отвернулся от неё. Более того он сказал: «Ребёнок ни в чем не виноват. Родителей не выбирают. Хорошо бы порешать вопрос о жилье. Куда-то надо принести малыша из роддома. К нему в общагу не вариант».
Светкин папа крутого нрава мужик, может выгнать из дома блудную дочь, нагулявшую выблядка (таким термином он называл внебрачных детей).
Вот они уселись в старенький Запорожец. Это чудо советского автопрома ботаник купил по дешевке и с другом Андрюхой они его привели в надлежащий вид. На удивление в нем оказалось достаточно места для комфортного расположения. Это значит не надо горбиться и скрючиваться. Ноги удачно расположились в отведенных для них нишах. На выезде из города по Байкальскому тракту сразу начинался красивый хвойный лес. Предстояло проехать 67 километров.
Светлана сняла свою футболку. Её обнаженные груди завораживающе подпрыгивали, когда машина вибрировала на неровностях дороги. Затем Светка стянула вниз свои спортивные брюки. Плавок она не носила, и её женская «гордость» оказалась на свободе. Откинувшись, насколько могли позволить габариты и механизм кресла, Светка начала мастурбировать.
Ботаник сбросил скорость, он ехал медленно и искоса подглядывал за действиями подруги. Светлана после своего бурного оргазма, запустила руку в штаны Аркадия Васильевича и ухватилась за «гриф его скрипки». Из «восьмушки» скрипка быстро выросла до трёхчетвертной, потом она стала превращаться в виолончель. Светлана высвободила «инструмент» из штанов на волю.
Потом, стараниями Светланы, виолончель превратилась в саксофон, и девушка принялась «дудеть» самозабвенно и с большим азартом.
Камазы и другие высокие машины, обгоняя Запорожец, притормаживали и в открытые окна из их кабин показывались оттопыренный вверх большие пальцы в знак приветствия архивиста. Голубые глаза ботаника округлились и стали размером как два блюдца. Его толстые очки многократно увеличили этот безумный взор. В наступающих сумерках для встречных машин представлялась ужасная картина. Казалось, что навстречу им летел не Запорожец, а два огромных голубых шара. Как будто бы зловещее НЛО с пришельцами медленно скользило, занимая все дорожное полотно. Они были вынуждены принимать вправо и останавливаться на обочине, чтобы пропустить надвигающуюся опасность.
Ночь на берегу Байкала в гостинице «У озера» прошла бурно. Наутро у архивиста созрел план, но о нём он говорить не стал. Он допускал, что ребенок был его. Поэтому для ещё не родившегося существа он решил пойти на должностное преступление.
Когда вернулись в Иркутск, то в комнате общежития, которую занимал Аркадий, началась их недолгая семейная жизнь. Ночью Светка обнимала своего мужчину. Она нежно целовала Аркадия.
Когда вернулись в Иркутск, то в комнате общежития, которую занимал Аркадий, началась их недолгая семейная жизнь. Ночью Светка обнимала своего мужчину. Она нежно целовала Аркадия.
Милый, Аркашенька, я так люблю тебя. Мне никто не нужен, только ты, только ты, мой дорогой, шептала она.
Он единственный не отвернулся от неё, вошёл в её положения. Аркадий действительно вошёл и никак не мог остановиться. Кровать предательски скрипела. Комнату заполнили сладострастные звуки и стоны Светланы. Счастливый и утомлённый ботаник продолжал и всё никак не мог угомониться. Ему хотелось, чтобы это действо не кончалось никогда. Он наполнился восторгом близости, восторгом любви.
А за дверью стояла обескураженная соседка с нижнего этажа. Она долго терпела звуковую атаку, навалившуюся на неё в эту ночь. Стоя у двери, она прислушивалась, старалась уловить мотив этих завываний. Потом, не выдержав, она стала робко стучаться в дверь и приговаривать: «Девушка, что с Вами? Вам плохо? Сейчас я вызову скорую помощь».
Голос её звучал встревожено, в нём чувствовалась забота и сострадание. Интонации его были чистыми и искренними.
Этот голос невольно помешал нашим бойцам сексуального фронта достичь очередного зенита в любовной битве. Они остановили свой межгалактический полёт, вернулись на бренную землю и начали прислушиваться к происходящему за дверью. Потом как давай ржать: «Ой, милая, спасибо. Не надо нам скорой помощи. Нам очень хорошо. Мы сгораем от счастья и любви».
Бедная сердобольная соседка была сконфужена. Она не могла предположить, что акт любви из тихого и скрытного таинства может представлять собой целый спектакль и это действие может сопровождаться инструментальной музыкой, очумевших от экстаза голосов, напоминающих вопли страдания, недуга и восторга одновременно. Её личный и уже давний опыт интимного общения сводился к скоротечному любовному акту с крепко стиснутыми и сжатыми зубами, чтобы не проронить ни звука. Когда они занимались любовью с бывшим мужем, они не могли позволить себе никаких эмоций. В комнатушке бабушкиного старенького дома вместе с ними жили мама, бабушка, их с мужем маленький сыночек. Их нельзя было беспокоить ночью. Да и само занятие сексом воспринималось тогда, как что-то неуместное и даже постыдное. Такие нравы были в те времена. Но народ вместе с ударным трудом за выполнение пятилетних планов родной партии и правительства СССР с не меньшим энтузиазмом занимался любовными утехами. Поэтому и выживали, не уронили уровень народонаселения. Даже тост такой новогодний был, шуточный, конечно: «Чтобы елось и пилось, чтоб хотелось и моглось. Чтобы в нынешнем годе было с кем и было где. И успехов Вам в труде».