Позже он начал разговаривать во сне, очень отчётливо и абсолютно серьёзно, по-взрослому, возможно, со своим Учителем. «Я не могу сделать этого сейчас» однажды произнёс сын лет в семь во сне. И мне было страшно, что он не станет Воином Света.
***
ЧКНБ исчез А я уже который день отчётливо чувствовала, как моё астральное тело всё больше отдаляется от физического. Когда человек уходит, подобное начинается где-то за семь дней до, физическая боль исчезает за пару часов до Я познала это на собственном опыте. Но сейчас я не уходила, по крайней мере так, как уходят из-за болезни. Ничего не болело. Разве что на днях я получила сразу несколько плохих известий, «режущих» меня без ножа. Нельзя сказать, что неожиданно я давно их предчувствовала. Но когда чувствуешь и знаешь, что невозможно ничего изменить, до последнего момента надеешься на чудо. Чуда не произошло. Мне не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Кроме Него. Я отправила Ему заклинание про то, как стою на подоконнике у открытого окна. Он ответил, что стоять на окне в феврале достаточно прохладно. По крайней мере, людям. Но я заклинательница, поэтому мне даже полезно немножко проветриться. Я написала, что мне не хочется жить, и попросила Его не исчезать.
«Не грусти морщинки появятся» ответил Он и снова исчез
***
После выхода в окно я оказалась в области, похожей на большой светлый коридор, расположенный в непосредственной близости от Земли. Меня вёл Голос. Не добрый и не злой, абсолютно беспристрастный. Меня никто ни в чём не осуждал. Мы общались мысленно.
Запомни, что увидишь, чтобы поведать людям, произнёс Он.
Я визуализировала лист бумаги и ручку и попыталась записывать, но почти сразу же осознала тщетность затеи я не смогу «вынести» отсюда свои записи. Листочек послушно растворился в воздухе вместе с ручкой. Я махнула рукой и огляделась, пристально рассматривая детали.
Голос вёл меня по «промежуточному» состоянию-коридору. Здесь находились только что «умершие». Они медленно проплывали вдаль. Каждый из них по ходу движения просматривал «картинки земной жизни», которые являлись в своём роде экзаменом. В начале коридора картинки всем показывали одинаковые «стандартный набор», выявляющий реакцию Души на просмотренное, в зависимости от которой определяется её дальнейшая участь.
«Покойницам» показывали женщин с новорождёнными детьми. Некоторые души начинали метаться тянулись на Землю, чтобы родить убиенных ими во чреве младенцев. Я была абсолютно спокойна, как и Голос, будто он знал, что меня это не касается. Я видела убийц, а после наркозависимых, которым показывали злачные места, где те могли бы утолить жажду. Мучаясь от осознания, что на небе подобного не существует, души испытывали чувство неимоверного влечения к Земле. Я по-прежнему оставалась абсолютно спокойной. Мне вспомнилась «Тибетская Книга Мёртвых» и книги известного парапсихолога про «идеализации и привязанности», от которых человеку нужно избавляться ещё при жизни в теле, чтобы умереть в состоянии, когда уже не испытываешь никаких «привязок» нереализованных земных желаний, иначе ты не сможешь дойти до конца коридора.
А теперь смотри ты спокойно произнёс Голос.
Я остановилась у Окна в Мир. Пространство Света медленно снижало яркость. Я увидела город, машины и людей, какую-то станцию метро. Дождь. Незнакомая женщина пришла на свидание к любимому мужчине. Я видела, как они встретились.
Астральные слёзы хлынули из глаз. Картинка поплыла. Голос смотрел на меня с печалью, хотя и не был видим мной. Безумное желание «прожить» любовь к Человеку, Которого Не Было, закружило меня по спирали и мгновенно утянуло в спящее физическое тело. Я буквально «рухнула» в него и сразу же проснулась, и заплакала от безысходности: сбежать сегодня от кошмарного одиночества Туда = воплотиться завтра в очередном новорождённом. Побег в Иную Реальность терял всякий смысл
ГЛАВА 5. ХРАМ ДУШИ
Сегодня вечером ты идёшь к Р. А. М. приказным тоном произнесла одна из коллег, выслушав мой пересказ сна.
Нет, возразила я. Сегодня вечером я приглашена читать заклинания «в Свет».
Сегодня вечером ты не будешь читать заклинаний. Тебе надо познакомиться с Р. А. М. Она приезжает два раза в год и проводит семинар в течение недели. Я только вчера узнала, что она сейчас здесь
Р. А. М. Раиса Ахметовна Мансурова сидела в центре огромного зала, рассказывая о потрясающих возможностях каждого человека. От контура её земного тела исходило ослепительное сияние, казалось даже, что это самый настоящий Огонь
В рабочие дни мы занимались по пять часов вечером, а в субботу и воскресенье весь день. За неделю семинара мне довелось несколько раз поговорить с Учителем наедине. Она читала мои рукописи, смотрела будущее и видела в нём Свет. Р. А. М. многому нас научила, но мне больше всего нравилось медитировать под музыку, совмещённую с мантрами, записанными в ходе её экспедиции в Тибет.
***
Я закрыла глаза.
Перестав ощущать физическое тело, я оказалась в живописном месте в горах, на поляне с журчащим ручейком. Справа обычные горы, которые я видела в Тибете несколько лет назад наяву. Слева пропасть, за ней иные горы какого-то Иного, неизвестного мне Тибета. Где-то вдалеке на верхушке одной из гор справа возвышался маленький монастырь.
Воздух приобретал расплывчатые контуры. Внезапно я почувствовала, что сейчас увижу маму. Мама уже давно очень-очень далеко, и ей трудно «собраться» в тот земной образ, который навсегда останется в моей памяти, но я всё равно узнала бы её из тысячи туманных очертаний. Будучи такой же прозрачной, как и она, я осознала, что обняться по-земному у нас не получится и говорить словами тоже. Моё физическое тело пребывало в зале на семинаре Р. А. М., я могла смотреть отсюда на «Я в Зале» и перемещать в него Сознание, наблюдая за «Я Там, в Горах» со стороны. Это была игра в мгновенные перемещения, и она мне нравилась.
***
Я закрыла глаза.
Перестав ощущать физическое тело, я оказалась в живописном месте в горах, на поляне с журчащим ручейком. Справа обычные горы, которые я видела в Тибете несколько лет назад наяву. Слева пропасть, за ней иные горы какого-то Иного, неизвестного мне Тибета. Где-то вдалеке на верхушке одной из гор справа возвышался маленький монастырь.
Воздух приобретал расплывчатые контуры. Внезапно я почувствовала, что сейчас увижу маму. Мама уже давно очень-очень далеко, и ей трудно «собраться» в тот земной образ, который навсегда останется в моей памяти, но я всё равно узнала бы её из тысячи туманных очертаний. Будучи такой же прозрачной, как и она, я осознала, что обняться по-земному у нас не получится и говорить словами тоже. Моё физическое тело пребывало в зале на семинаре Р. А. М., я могла смотреть отсюда на «Я в Зале» и перемещать в него Сознание, наблюдая за «Я Там, в Горах» со стороны. Это была игра в мгновенные перемещения, и она мне нравилась.
Встрече с мамой я несказанно обрадовалась. Мы гуляли там, у приоткрытой Двери, где сосуществуют обычные и иные горы, и общались молча, я даже не формулировала фраз мысленно, потому что остались только чувства, и всё остальное излишне.
Мама провела меня к Монастырю на Горе, где горел огонь, хотя, возможно, я приняла за него огромный чан с благовониями, окутанный туманной дымкой, из которой сотканы наши с мамой тела здесь. Забавно: мы прозрачные, а монахи плотные, в настоящей одежде. Странно, что они не обращали на нас особого внимания, лишь мельком окинули взглядом и продолжили заниматься своими делами.
Через некоторое время монахи принялись обходить по часовой стрелке чан с благовониями или огонь, от которого шёл дым, танцуя, распевая мантры и ударяя в музыкальные инструменты, похожие на бубны. Мама позвала меня танцевать с ними. Странное чувство радости и абсолютного умиротворения танцы с мамой и монахами, которые смотрели на меня так, будто моё появление здесь совершенно обычное явление.
Мама позвала меня к пропасти. Это была самая настоящая бездна. Когда-то я поднималась в горы выше 5 000 метров, но сейчас мы находились на высоте в сотни тысяч километров над уровнем моря. Или Земли? Неописуемо красиво и величественно. Я чувствовала, что Земля так далеко отсюда, что до неё нужно лететь, и достаточно долго. Мы стояли на самой высокой горе Мира, Иного Мира. Чёрные горы казались мне Душами монахов. Небо огненно-красного цвета напоминало закат Солнца. Но земное Солнце едва виднелось у дна пропасти. Подниматься выше уже некуда, потому что это самое-самое высокое Небо. Небо цвета Огня.
Мама хотела, чтобы я прошлась над пропастью, и она взяла меня за руку, хотя это иллюзия, я просто почувствовала, что она поддерживает меня. И я сделала свой первый шаг в пустоту.
Мы шли с ней по Огненному Небу, как люди гуляют по осеннему парку. А потом я поняла, что маме пора уходить, и её контур медленно растворился, сливаясь с тем, что называют Богом.
Звучала последняя мантра. И казалось, что всё это Огненное Небо вмещалось в один только звук ОМ.
***
На следующий день занятий я оказалась на той же поляне в горах. Уровень, на который я попадала в начале каждой медитации, ниже уровня Огненного Неба, откуда я возвращалась на Землю. Я заранее знала, что мама не придёт и что мне нужно поговорить с монахами. Я переместилась левее и обнаружила 108 источников со святой водой, прошлась по ним и отправилась дальше, огибая горы. Вдалеке виднелся уже знакомый мне Монастырь, но путь обрывался у пропасти. Я остановилась, задумавшись. Со всех сторон меня окружали иные горы. Над пропастью натянута тонкая нить. Я внезапно почувствовала, что кто-то подошёл ко мне сзади, обернулась, оказавшись спиной к обрыву, на том месте, откуда начиналась нить, ведущая к Монастырю, и увидела улыбающегося монаха. Он подошёл так близко, что я инстинктивно сделала шаг назад и встала на нить. Монах продолжал улыбаться и держать меня взглядом, чтобы я не оступилась, двигаясь «задом наперёд»: спиной к Монастырю и лицом к монаху. Мы шли медленно, пока я не почувствовала под ногами «землю».
Монах показал рукой в направлении Огня, и я присела около. Я попросила его о помощи, рассказав о своей Пустоте. Но он улыбался в ответ. Появились остальные монахи и начали танцевать вокруг Огня. Я стала подходить к каждому из них по очереди и просила мне помочь. Но они улыбались и молча приглашали меня танцевать с ними.