Справа башня. Ориентир Башня. Один часовой.
Есть.
Галерея. Крытая, примерно сто футов. Часовых нет.
Есть.
Слева башня. Три противника, пулеметный расчет. Пулемет типа Виккерс7.
Подробнее.
Трое, в местной военной форме. На одном противосолнечные очки. Наблюдение не ведут. Пулемет в безопасном положении.
Винтовки?
Не наблюдаю.
Пулемет это все же проблема, особенно станковый. Им придется взбираться наверх, с той позиции они как на ладони, мать их. А этот пулемет если уроды догадались, что его нужно время от времени чистить и смазывать опасная штука, тарахтит и тарахтит. И какая-нибудь пуля может и в цель попасть.
Наведи.
Внимание на галерею. Работа по появлении целей.
Понял
Снайпер двинул затвор вперед, запирая его и замер в готовности.
А примерно в это же самое время, когда дальний разведывательный патруль 22САС вышел на позицию только что вернувшийся из Санкт-Петербурга князь Самед собрал мудрецов Рашидов, чтобы объявить им свою княжескую волю.
Нет, не проходите мимо, ибо это важнее, чем вы думаете. Казалось бы ничего необычного глава вассального государства съездил в столицу, чтобы лично увидеть сюзерена и принести ему положенные знаки внимания и уважения. Но это нормально сейчас, когда от Адена до Санкт-Петербурга несколько часов лета на комфортабельном авиалайнере. Тогда само это путешествие было безумием намного более тяжким делом, чем хадж в Мекку, которая, кстати, была совсем рядом, но по пути в Мекку паломников грабили.
Первым делом надо понять всю сложность этого маршрута. Князь Самед первым делом был вынужден добираться до Адена а сделать это не так то просто, ибо княжество его самое далекое от Адена, федеральной столицы, и дорога до Адена отнюдь не проста и не безопасна. Муртазаки только и ждали путешественников на таких вот горных дорогах, а пропустить княжеский караван, в котором наверняка немало золота и в обозе и на руках они не могли. Пришлось идти на хитрость князь отправился один, всего с двумя спутниками и под видом не слишком богатого торговца скотом, гонящего стадо на базар, на продажу. Если бы кто-то увидел его в таком виде это могло навсегда подорвать его намус авторитет, и стать прологом к мятежу племен или к дворцовому перевороту. Князь должен быть князем во всем, в каждом своем проявлении, иначе он не князь.
Добравшись до Адена, князю Самеду пришлось сесть на самолет. Это для нас сейчас сесть на самолет не означает ничего особенного. Даже безденежный студиозус иногда может себе позволить билет перед самым вылетом нераспроданные продаются за половину и даже за треть цены. А князь Савмед родился и вырос там, где диковиной была машина, а основным средством передвижения был осел, паланкин, который несли рабы, да собственные ноги. Для воспитанного в традиционализме и страхе перед Аллахом мужчины средних лет сесть на самолет означало переступить через себя, через все свои представления о мире, о допустимом и недопустимом. В качестве аргументов радикальные муллы нередко говорили, что тот, кто летает по небу бросает вызов самому Аллаху и для мусульманина сесть в самолет означает бросить вызов Аллаху. Но князь Самед все-таки сел в самолет большой, четырехдвигательный Сикорский и с ужасом, закрыв глаза, ждал конца полета.
Затем ему пришлось пережить две пересадки в Неджде и в Багдаде. В Неджде местный правитель относился к нему вовсе даже недружелюбно, равно как и ко многим другим он втайне мечтал собрать все земли Аравии в одно государство, и князь Самед, как человек авторитетный был одной из помех на пути. А помехи здесь устраняли при первой возможности, любым способом и любой ценой и если для этого потребуется, скажем, сбить самолет то никого и ничего не остановит.
Наконец он прибыл на землю Империи его самолет приземлился в Севастополе и там, прямо на поле его ожидал кортеж машин из гаража ЕИВ. Длинные белые Руссо-Балты, которые могут разгоняться до ста пятидесяти в час. Это было еще страшнее на горных дорогах князь Самед закрывал глаза и молился Аллаху, ему казалось, что они вот вот канут в бездну. Но они благополучно прибыли в Ливадию, где князь Самед удостоился Высочайшего внимания. С ним обошлись со всем уважением, даже большим, чем то, которое полагалось оказывать правителю крохотного вассального княжества. Князь Самед пробыл в Ливадии несколько дней, он принимал с ЕИВ малый военно-морской парад в Севастополе по случаю приезда высокого гостя, побывал на борту авианосца Пересвет и линкора Рюрик, побывал на заводе, который строил военные корабли и круизные лайнеры, потом на заводе, на котором выпускали молоко и даже имел честь снять пробу с продукции. Пробу снял и сам Государь, выразив Высочайшее одобрение, и изволил расписаться в книге почетных гостей. Для араба молоко имеет особое значение, это привилегия только богатых и очень богатых людей, способных прокормить корову. Обычно арабы едят не само молоко на жаре оно быстро скисает а кефир с зеленью, кислый соленый самодельный сыр, или местное лакомство соленые катышки из сухого, скисшего молока. Вообще, арабские национальные блюда за редким исключением кажутся очень солеными это для того, чтобы компенсировать потерю солей организма с потом под жарким солнцем. Молоко так же добавляют если оно есть в лепешки, в тесто. Арабы боготворят молоко, в исламе есть специальное дуа, мольба Аллаху, которое следует произнести, если на столе есть молоко. Для князя было настоящим потрясением попасть туда, где есть огромные емкости с молоком, где молоко продают в лавках, где молоко является повседневной пищей даже для незнатных людей. Русские знали это, и потому визит на молочный завод не был случаен, как и все остальное.
Наконец он прибыл на землю Империи его самолет приземлился в Севастополе и там, прямо на поле его ожидал кортеж машин из гаража ЕИВ. Длинные белые Руссо-Балты, которые могут разгоняться до ста пятидесяти в час. Это было еще страшнее на горных дорогах князь Самед закрывал глаза и молился Аллаху, ему казалось, что они вот вот канут в бездну. Но они благополучно прибыли в Ливадию, где князь Самед удостоился Высочайшего внимания. С ним обошлись со всем уважением, даже большим, чем то, которое полагалось оказывать правителю крохотного вассального княжества. Князь Самед пробыл в Ливадии несколько дней, он принимал с ЕИВ малый военно-морской парад в Севастополе по случаю приезда высокого гостя, побывал на борту авианосца Пересвет и линкора Рюрик, побывал на заводе, который строил военные корабли и круизные лайнеры, потом на заводе, на котором выпускали молоко и даже имел честь снять пробу с продукции. Пробу снял и сам Государь, выразив Высочайшее одобрение, и изволил расписаться в книге почетных гостей. Для араба молоко имеет особое значение, это привилегия только богатых и очень богатых людей, способных прокормить корову. Обычно арабы едят не само молоко на жаре оно быстро скисает а кефир с зеленью, кислый соленый самодельный сыр, или местное лакомство соленые катышки из сухого, скисшего молока. Вообще, арабские национальные блюда за редким исключением кажутся очень солеными это для того, чтобы компенсировать потерю солей организма с потом под жарким солнцем. Молоко так же добавляют если оно есть в лепешки, в тесто. Арабы боготворят молоко, в исламе есть специальное дуа, мольба Аллаху, которое следует произнести, если на столе есть молоко. Для князя было настоящим потрясением попасть туда, где есть огромные емкости с молоком, где молоко продают в лавках, где молоко является повседневной пищей даже для незнатных людей. Русские знали это, и потому визит на молочный завод не был случаен, как и все остальное.
Русским было не привыкать воевать с дикарями но они не хотели войны. Сорок лет, потом и кровью они покоряли Кавказ, не щадя ни себя ни врагов но закончилось все тем, что лидер кавказского восстания Шамиль окончил свои дни не на виселице, не под саблей палача а живя в России, далеко от своих гор. А его сын стал генералом царской армии.8 Когда князь узнал про это, он удивился и даже не поверил: прощать врага, сорок лет воевавшего против тебя было непростительной и опасной слабостью. Лично он казнил бы и его и весь его род, чтобы не осталось никого, кто мог бы мстить. Британцы в таких случаях расстреливали людей из пушек, вырезали целые народы из нового оружия пулеметов, шейх слышал о битве при Омдурмане. Но он поверил в это. Потому что увидел в свите Белого Царя бывших своих хозяев беев Османской Империи. Все они носили военную форму, какая положена у Белого Царя, и получали всё положенное им уважение. Значит решил князь добровольно войти в состав России не значит потерять свою жизнь, свою честь и свой народ. Османы противостояли русским и проиграли войну с ними но прошло тридцать лет, и вот, они были в свите Белого Царя на тех же правах, что и другие. Никто из них не стал рабами: кто был господином, дворянином, беем тот им и остался. Более того: Белый царь оставил им и их веру, ислам, вервь, за которую держались их народы: в положенное время все они шли и выстроенную у дворца Белого Царя мечеть и вставали на намаз, и сам князь Самед вставал вместе с ними. Значит решил князь союз с Россией не только возможен, но и выгоден. Потому что он даст народам Аравии мир и спокойствие, избавив от истребительных войн друг против друга, которые они вели, несмотря на то, что Коран запрещает правоверному поднимать руку на другого правоверного. Было бы неплохо, если бы существовал судья, к которому можно было прийти за решением, и который не был бы запутан в те многосотлетние дрязги, которые заставляли племена и народы Аравии с озверением истреблять друг друга. И было бы неплохо, если бы когда-нибудь даже самый последний феллах в его владениях мог бы наесться досыта
Князь принял решение. Теперь оставалось только убедить в этом княжескую знать, мудрецов и наиболее авторитетных имамов.
Несмотря на то, что князь был суверенным правителем в своих владениях, и мог казнить кого угодно даже без суда его неограниченная власть была призрачной. Любое княжество здесь представляло собой сеть населенных пунктов, разбросанных по горам, каждое из которых представляло собой укрепленный опорный пункт, готовый к осаде. Люди не знали про своего князя, они знали про амира, про бея, который правил в их кишлаке и не более того. Многие люди вообще всю жизнь не выходили из своего селения дальше, чем к соседям, в соседнее селение, и то было понятно дороги кишели муртазаками, разбойниками. Грабили даже тех, кто отправлялся на намаз в Мекку хотя сами муртазаки считали себя правоверными. Амиры и беи на словах подчинялись. Но все понимали суть их взаимоотношений: князь был некоей уравновешивающей фигурой и их представителем при взаимоотношениях с соседними княжествами и высшими силами например, русскими и англизами. Князь мог ущемить интересы кого-то конкретно (и то это потом припомнят), но не пойти против интересов большинства. Если так произойдет то его свергнут и, скорее всего, убьют если он не сподобится вовремя бежать. Здесь не знают жалости. Промышленности здесь нет, только местные кустари и торговцы, а земля суха и дает мало плодов. Да и берег далеко, на контрабанде, рыбной ловле, торговле и пиратстве не проживешь. Поэтому, феодалы собирают немного дани с феллахов и еще меньше отдают князю, что не позволяет ему держать сильное наемное войско. Вдобавок рядом есть и другие князья, к которым можно обратиться, если не нравится свой. Те не упустят шанса.