Иуда! Иуда Сикарий, кто-то окликнул меня, точнее Доску, тело, в котором я передвигался, когда оно проходило у торговых рядов Вифлеема, направляясь в гостевой двор, где должны были остановиться волхвы. Тело обернулось и я увидел смуглого продавца смокв и фиников, который протягивал в мою сторону корзинку с этими фруктами и говорил:
Друже, передай машиаху от меня подношение, авось, вспомнит обо мне, когда придёт во славе царства своего.
Хм, ответил Иуда. Не большая плата за пропуск в Рай. Да и маловат он помнить всяких барыг, ему ж два годика всего.
Ну, что ты, Иудушка?! Это же от чистого сердца, с уважением и любовью, перепуганно защебетал нигер.
Шучу, мавр, шучу. Отбрехался, взял корзину и продолжил путь.
Так вот, значит, в кого я залетел, понял я. И вспомнил куда целился. Туда и попал. Прикольненько. Иуда сам залез в петлю[64], как говорят и пишут, вот мне и спонадобилось узнать, что да как да почему на самом деле. Потому что как-то не особо доверяю официальной история, уже говорил, больше верю сказано патриархом и пророком панк-рока в моё время, что «Иуда будет в Раю! Иуда будет со Мной»[65], а пророк не врёт когда поёт рок-оперу от имени Иисуса, тем паче мёртвый, значит, шанс есть, и есть вера в надежду на любовь. И в голове закрутилась мелодия в ответ на пророчество, теперь уже от имени Иуды:
Я хочу быть с тобой,
И я буду с тобой[66].
Ну, теперь я уверен, что всё у них будет тик-ток и попрёт по плану, если только поставщик лишку веника не намешает в пакетики. Значит, Иуда был постарше Иисуса на 15 лет где-то и когда повесился то ему уже под полтос набралось. 48 или 49 даже. Ещё не старый, но уже не молодой.
Отнёс я корзинку малышу. По дороге несколько смокв и фиников заточил сам, типа плата за доставку, я ж не нанимался за так таскать. Да и просто жрать хотелось, вот и пожертвовал себе что смог. Для себя и чужого не жаль.
В Вифлееме с волхвами я ещё неделю протусил: пили, ели, танцевали по ночам вокруг костра. Их студенческий слёт закончился, и они разъехались по своим странам и племенам, разумеется, приглашали в гости, оставили адреса и всё такое, нормальные же пацаны, хотя и мажоры по большей части, королевских кровей. Хотел было сразу рвануть с Валтасаром, но Мариам, мамка Иисуса, просила не бросать их, а помочь переехать срочно в Египет, потому что по слухам Ирод-царь собрался охоту на Иисуса устроить и устроить еврейский погром. Сам, сволочь, был идумеем, но именовался царём иудейским, так как римляне его назначили на должность своим наместником, поэтому евреев ему было совсем не жаль.
Предположительно через 23 дня после отъезда волхвов должны были нагрянуть солдаты Ирода. Поэтому мы спешно собрали манатки и дёру. Не знаю, почему остальные с детьми не рванули, может, не поверили слухам, как когда-то не поверили Ною пугающему потопом. Короче, всех детишек от нуля и до двух порубили в капусту мечами. Уж как они там возраст определяли, не пойму, на глазок наверно, свидетельств о рождении тогда вроде не было. Поэтому, думаю, там и до трёхлеток дошло, солдатня особо на разбирается в возрасте-то. Тем более, как позже узнал, некоторые убийцы честно спрашивали у родителей, сколько их детям лет. Некоторые стали врать, мол, и три и четыре. Кто-то верил, а кто-то догадался, что врут и рубили уже всех подряд. Потом и насчитали 34 трупика. А напишут потом 14 тысяч. Фантазёры. Такого количества в Вифлееме и жителей-то отродясь не было. Население Вифлеема даже в 2007 году было всего-то 25 тысяч, а в 2019 уже 36 тысяч. С такими темпами роста во времена Иисуса не могло было быть более 1000 человек со взрослыми вместе. Поэтому если бы не убивали и старше двух лет, то детей мужеского пола до двух лет в Вифлееме не могло быть больше 1220 человек. 14 000 младенцев мужского пола до 2 лет соответствуют городу с населением не менее полмиллиона жителей (если не весь миллион). Христиане любили и до сих пор любят фальсифицировать данные так же как и все «нормальные» люди, как религиозные так и наоборот. Ибо все мудаки в какой-то степени. Человеческий трахтор, то бишь фактор.
В Египте мы с Иосифом открыли столярную мастерскую. Какое-то время я жил с ними. Потом они засобирались в Назарет. Тогда это ещё не был город, как нынче, а просто местность, где поселялись отрекающиеся от частной собственности и половых отношений. Я остался в Египте, потому что не готов к такому повороту событий. Это я от лица Иуды говорю, хотя сам я с ним солидарен полностью. Впрочем, с египетскими шлюхами нам тоже претило развлекаться, хотелось семейных уз, детишек, домашнего хозяйства, курочек. От мяса Иуда всё-таки отказался, но яица какое-то время употреблял по немощи человеческой. И как-то всё у Иуды не складывались отношения с девушками и в конце концов он отправился в Назарет к аскетам.
Так там с Иисусом мы и трудились и мужали, возрастая в премудрости бок о бок. Насколько я понимаю, Иуда был единственно близким Иисусу человеком из той своры учеников, которые позже собралась вокруг них. Иоанн потом напишет, что Иисус любил больше всех его, но так наверно думал о себе каждый, кто был с Иисусом знаком, только не все об этом трезвонили на пергаменте. Изнутри Иуды я был свидетелем отношений, настроений и задач, которые Иисус отводил Иуде в их общем деле. А если быть более точным, то это Иуда отводил Иисусу его роль в их общем деле, в их великой борьбе.
Так называемое предательство произошло сугубо по плану. Все другие ученики хотели исполнить эту миссию, но только один Иуда знал истинную цель ареста Иисуса. Остальные думали, что с этого начнётся восстание против Римлян и захват власти со свержением династии Иродов и лжепервосвященников.
Я, находясь в Иуде, слышал все сокровенные беседы между ним и машиахом. И со всей ответственностью заявляю, что Иисус хотел умереть на кресте с одной единственной целью разжалобить человечество, чтобы оно прекратило заниматься хуйнёй и наконец-то занялось делом. Всё. Далее идут толкования и трактовки книжников и фарисеев, часто очень близкие по Духу, но уводящие в сторону от Прямого Учения.
Потребности
«Ничего нет прекраснее смерти!»[67]
03:03
Как редко я расчёсывал волосы своей доченьке, да и сыночку тоже, только доченька после рождения сыночка могла решить, что от неё отвернулись, а это совсем не так. И вообще так мало их обнимал, целовал, качал на руках. Всё был занят какой-то ерундой писал тексты, записывал песни. Фу! Никакого от них проку, а дети мучились, слушали всё это, рыдали и звали взять их на ручки. Брал, но ненадолго и снова за гитару, за компьютер, за «творчество»-дрочество.
И кормил их не так, мало фруктов и соков, мало живой еды. И даже трупами животных и птиц. Ужас. Так и меня кормили в детстве мертвечиной. Люди не всеядные, люди мертвоеды, если сознательно не перестали ими быть.
Позволял себе кричать на деточек своих и даже ударял в гневе за какие-то шалости и непослушание. Ничего не вернуть, ничего не изменить. Как жаль.
Сейчас они взрослые и не обнять их, ни поцеловать, отстраняются. Грустно. Деточки-деточки.
И всегда видел тщету всего, видел в уме своём взросление их, старение, умирание. Или передряги, конфликты, мучения жизненные, катастрофы, насильственную смерть или от старости, что ничем не лучше. Постоянно видел смерть их, но мало смягчал данную будущность неомрачённым детством. Хотя и старался хоть что-то дать. Всегда был рядом, но не всегда с ними. Жизнь мучительна, одно утешает всё это и все мы, и деточки в том числе, игра моего неконтролируемого воображения. Но значит ли это, что всё будет хорошо в итоге? Не факт. ДА и в каком итоге, если итога нет, мир бесконечен.
Вместе надо было больше и чаще рисовать, петь, играть в куклы и машинки, танцевать, готовить живую еду или даже не живую, лишь бы вместе. Больше сочинять для них героические сказки и добрые мелодии. Ведь я же знаю, как дети в этом нуждаются. Мои же родители тоже мало уделяли мне времени. И когда я начал писать песни они не интересовались, что и как у меня получается на этом поприще, не вникали в тексты, не разбирали их вместе со мной. А мне уже и не надо было, я закрылся от них. Спрятался в раковину.
Вместо этого было даже, что подаренную мной доченьке игрушечную коляску, купленную на деньги от продажи мелодии популярному артисту за копейки, в гневе за какое-то непослушание разбил об пол. Или кричал, ругался, когда доченька не хотела стоять на молитве и слушать читаемое. Да хрен бы с этими молитвами, бред один, правильно делала, что не слушала и мне бы не слушать, вместо таких срывов. А то и шлёпал. Милая моя девочка, что же это я?! В молитвах, конечно, присутствует смягчающая реальность бытия суть, успокаивающая разум очередной иллюзорной ассоциацией, но надо иначе их подавать. По-разному подавал, но и не правильно тоже. Не ошибается тот, кто ничего не делает? Это меня оправдывает?
И на мать и на жену так же срывался. Как и на сына.
Но ведь это мой мир, мир больного сознания. И смерть убежала от меня, пока я её себе ни присудил.
Не смог я построить правильную большую семью, не смог создать дружное сообщество, как мечталось когда-то с первой моей любовью, не ставшей женой. Должно было быть так, чтобы мы вкушали только растительную пищу, пили свежевыжатые соки, бегали марафоны, катались на лыжах, а вечерами совместно пели хором, играли на инструментах ансамблем, читали вслух книжки, вместо того, чтобы уткнуться каждый в свой гаджет или комп.
Из-за похоти своей стал причиной гибели нерождённого ребёнка, наверное, дочери, даже имя казалось ей Зоя. Не знаю, почему Зоя. Может потому что в детстве был в пионерлагере имени Зои Космодемьянской. Или потому что стал трудиться сторожем и прислуживать в храме в честь Успения с одним из алтарей, третьим, в честь Космы и Дамиана.
Дети мои, рождённые и нерождённая, простите меня, что не смог стать тем, кем хотел замечательным отцом и мужем. И сыном не стал достойным, простите меня мои папа и мама, намучились вы со мной.
Из-за похоти своей стал причиной гибели нерождённого ребёнка, наверное, дочери, даже имя казалось ей Зоя. Не знаю, почему Зоя. Может потому что в детстве был в пионерлагере имени Зои Космодемьянской. Или потому что стал трудиться сторожем и прислуживать в храме в честь Успения с одним из алтарей, третьим, в честь Космы и Дамиана.
Дети мои, рождённые и нерождённая, простите меня, что не смог стать тем, кем хотел замечательным отцом и мужем. И сыном не стал достойным, простите меня мои папа и мама, намучились вы со мной.