Прикупив всё нужное, Злата направилась домой, но тут, увидела цыганскую девочку, лет двух с небольшим. Девчуля, молча сидела на обочине, рядом с кучей конских лепёх и грызла яблоко.
Ребёнок, коляска, девчоночка, сказка.
Конфетка, качелька и с кремом печенька.
Кокетка, с помадой, а в сумке расчёска.
Коса на затылке, на выпуск причёска.
И бальное платье, на выпускном.
И вот уже в ВУЗ, отнесла ты диплом.
Уроки, зачёты, любовь и признанья.
А за поворотом, ждёт новый экзамен.
Я верю, ты сможешь Я знаю, ты станешь
В замужестве ты, от других не отстанешь.
Родится девчонка, а может мальчишка
И будешь ты им читать на ночь те книжки,
Которые мама тебе прочитала,
С которыми ты, вот такая вот стала.
Кузьмина Наталия АЗЪ
Дубри дин, где твоя дае?
Дае, мама по-цыгански. Девочка проигнорировала вопрос, словно не расслышала. Она смотрела мимо Златы, куда-то вдаль.
Как твоё имя? Спросила Злата по-цыгански?
Почуяв родную кровь и разобрав говор, она ответила:
Рози, и снова отвернулась.
Торговцы, стоявшие здесь с самого утра, сказали, что малышка здесь одна. Когда ранним утром они пришли, она уже здесь сидела. Кто-то дал ей яблоко.
Авэн, пойдем со мной Рози.
Рози протянула к ней холодные, грязные ручонки. Злата вложила ей в руку свою юбку и сказала:
Держись Бэнгори.
Так вместе, они вошли в тёплый и чистый дом, пахнущий хлебом и кашей.
Как только Ирис увидела этого чертёнка, именно так переводится Бэнгори, она руками всплеснула, не в силах сказать ни слова.
Это Рози. Думаю, она будет жить с нами, если мамка её не отыщется.
Ты что Злата, тебе своих мало? Веди в милицию.
Никто цыганку в милиции искать не станет. Объявится мать, отдам. Торгашки видели, что я её забрала.
Сумасшедшая, сказала Ирис.
Поможешь искупать?
А я могу отказаться?
Можешь.
Помогу, сказала Ирис, вытирая слёзы.
Она никогда не думала, что прожив пол жизни в одиночестве, судьба наградит её семьёй, шумным домом и любящими внуками.
Когда Гавриил, после учительствования, вошёл в дом, то сначала не понял, что произошло. Ирис встретила его гневным взглядом, удалившись внутрь квартиры. Малыши визжали, как всегда будучи заняты друг другом, а Злата вывела из комнаты, кудрявую малявку, жавшуюся к её юбкам, как котёнок.
Гавриил, это Рози. Если её мать не найдётся, значит она наша дочь, или моя, уточнила Златка, сверкнув глазами.
Ты ж моя цыганочка. Где ты её взяла? Украла?
Ты же знаешь, фыркнув и взяв Рози на руки, Злата резко отвернулась. Я дала тебе обет, жить по христианским канонам. Не укради, это та заповедь, которую я чту.
Прости. Виноват солнышко. А Ирис отчего так сердита?
Так ты ступай её спроси, она в комнате, с малышами. Подождём месяц, если мать её не объявится, ты сделаешь ей метрики.
Договорились, вздохнул Гавр.
На следующий день, Злата отвела маленькую Рози к врачу. Осмотрев её, он сказал, что ребёнок здоров, вшей нет, вот только немного отстаёт в развитии. В свои два года, Рози, почти не говорила и не особенно реагировала на людей, будто бы вокруг, не было ни души.
Никто малышку не искал. Так, в свои 15 с небольшим, Злата умудрилась стать многодетной матерью.
Гавра, Розита по-прежнему боялась, прячась от него то за юбку Златки, то забравшись под стол. Ладно не рычала и не шипела, как дикий котёнок. У Гавриила, совсем не было времени втираться ей в доверие, больше времени, он старался уделить своим малышам, которые тянулись к нему, как подсолнухи к солнцу.
На Покров в дверь постучали, открыла Ирис. Злата услышала из своей комнаты шум и поняв, что возникла какая-то конфликтная ситуация, поспешила на помощь. На пороге стояла цыганка, и сложив ладони на груди, молила Ирис о разрешении войти в дом. Ирис спорила, пытаясь закрыть дверь, но цыганка, поставив ногу, всячески этому препятствовала. Злата собрала всю свою волю в кулак и стараясь выглядеть взрослой, русской дамой спросила:
На Покров в дверь постучали, открыла Ирис. Злата услышала из своей комнаты шум и поняв, что возникла какая-то конфликтная ситуация, поспешила на помощь. На пороге стояла цыганка, и сложив ладони на груди, молила Ирис о разрешении войти в дом. Ирис спорила, пытаясь закрыть дверь, но цыганка, поставив ногу, всячески этому препятствовала. Злата собрала всю свою волю в кулак и стараясь выглядеть взрослой, русской дамой спросила:
Чего изволите дорогая?
Да какая она тебе дорогая? Гони её взашей, огрызнулась Ирис.
Я на счёт моей Рози, быстро прекратив любые разговоры, заявила цыганка.
Жди во дворе, сказала Злата и захлопнула дверь.
Ирис, драгоценная моя, это мать Рози. Посиди с малышами, я ненадолго.
Поняла уже, чья это мать. Посижу, сказала Ирис. И вслед уходящей Злате крикнула:
С удовольствием посижу со своими внуками, а ты, бестолковая, будь аккуратнее.
Злата вышла во двор, слегка усыпанный первым снежком.
Что ты хотела?
Рози хотела навестить.
Навестить? А забрать не хочешь?
Нет.
Что за мать ты? Змея! Ребёнка бросила!
Не шуми. Тебя Златка зовут?
Нет, меня зовут Марфой Егоровной. Злата, я для мужа и для мамы.
Я же вижу, ты цыганка.
Не туда смотришь, не то видишь. Что тебе надо?
Не скандаль, выслушай, у меня итак сердце разрывается.
Что у тебя разрывается? Сердце? Не смеши.
Имя моё Аза. В июле, я родила двойню. Ты же знаешь, что у нас это дурной знак. Поэтому семья приняла мальчика, а девочку, велели утопить, я её даже окрестить не смогла.
Ну ты и дура Аза. У меня тоже двойняшки, но счастливее меня в мире нет.
Ты же русская.
Определись уже ромалэ, то ты меня цыганкой речёшь, то русской величаешь.
Ладно, будь кем хочешь. Вижу, девка ты добрая, станешь хорошей мамой моей дочке. Я её у бедняков прятала, а потом, они отказались её держать, попросту прогнав. Ты сейчас не сердись, и прими то, что я приготовила У цыган так принято, тем более, ты взяла моего ребёнка, приняв за свою. Тебе её поднимать, замуж отдавать. Заботься о ней как о родной. Тут Аза упала на колени перед Златой, обняла её за ноги и зарыдала в голос, а в протянутой руке свёрток держит.
Бери, не отказывай.
Знаю я твои традиции цыганка. Возьму. Ступай с миром. Но гляди, в мой дом, больше ни ногой, иначе пеняй на себя.
Клянусь Златка. Всю жизнь за тебя Бога молить стану.
Она схватила руки Златы, прижала их к своему сердцу, поцеловала и кинулась на утёк, даже не оглядываясь.
Дома Злата развернула замусоленный свёрток. Там оказались очень дорогие украшения. Филигранное колье с пятью крупными сапфирами. Алмазы, меньше на несколько порядков располагались вкруг сапфиров, обрамляя их. Браслет с такими же камнями в комплекте и одна сапфировая серьга, с подобными бриллиантами.
Разбирающаяся в драгоценностях Ирис взглянув на этот шик, резюмировала:
Не комплект, копейка ему цена. А каторга пожизненная.
Не преувеличивай Ирис. За это можно хороших коней купить.
Коней? Каких коней? Мне здесь ещё коней не хватало.
Гавр, придя со службы, определил сразу:
Ворованные, царские драгоценности. Стоят больших денег, но могут стоить и жизни. Жаль конечно, что не комплект. Но это, принадлежит не нам, наша задача сохранить и передать дочке, а она сама решит, что с этим делать.
Да Рози?
Девчушка улыбнулась Гавру и застеснявшись, убежала целовать двойняшек.
Гляди Гавр, как жизнь поворачивается, она настойчиво окружает нас двойнями. Я и мой брат Петша из двойни, у нас с тобой Ганна и Андрэ, Рози тоже из двойни.
Может быть это божий знак?
Благословение, пробубнила проходя мимо Ирис, будете всех собирать, по миру пойдёте
Не обращай внимания, сказал Гавр Злате, поворчит и успокоится, она ведь не привыкла к большой семье. А мы с тобой цыгане, да?
Злата улыбнувшись в ответ, занялась своими делами.
В конце октября, у Ирис произошло торжественное событие. С ней, неожиданно для всех, приключился юбилей.
20 лет уж мне в обед, шутила она, 20 до ста осталось.
Ирис, конечно же ждала, что к ней приедет сынок, но он не приехал, не телеграфировал, не писал, не давал ничего о себе знать.
Значит так я ему нужна, сетовала Ирис.
Злата, втайне от неё раскинула карты и знала причины его отсутствия, благородные короли, шепнули ей, что он сейчас в большой беде, на грани жизни и смерти. Огорчать дорогую Ирис, Злата не хотела, поэтому утаила сей факт.
Торжество прошло отлично. Заметив накануне то, что Ирис всё время мёрзнет, возраст, как ни крути, Гавриил и Златка, подарили ей ковёр. Он был куплен с рук, у старого еврея, испытывающего, как и все в то время материальные трудности. Продавая ковёр, он его словно от сердца отрывал. На прощание, старик даже положил руку, на туго свёрнутый рулет прежнего шерстяного приятеля, служившего его семье верой и правдой не малое количество лет.
Нет дети, твёрдо сказала Ирис, ковёр оставьте внучатам, пусть по нему ползают. Мне не нужно. Ходить умею, на пол не падаю, домашние туфли справные. Для чего он мне, пыль собирать?
Мама, если им понадобится, мы купим, сказал Гавр.
«Богатеи». Купят они. Нет и точка, упёрлась наотрез бабуля.
Ну ладно, ты в семье главная, тебе и решать.
Домовладение их, было устроено так. Комната Ирис, святая святых. Туда не то чтобы не дозволялось входить Если очень было нужно, то добро пожаловать, но даже уборку, там было делать воспрещено. А уборкой дома занималась, естественно Злата.
Вторая комната спальня молодожёнов.
Третья детская. В ней по большей части находилась Злата с малышами, там она в последнее время и засыпала. Спальню, где спал Гавр, посещала изредка. Именно в детскую и был постелен ковёр.
Четвёртая, временно пустовавшая, теперь была гостиной. В ней поставили клавесин, кучу времени простоявший в комнате Ирис, невостребованным. Оказалось, Ирис отлично музицировала у неё сохранилось много нотных книг. Даже музыкальная Злата начала брать уроки игры на пиано. На звуки музыки, пробивающейся даже сквозь закрытые, запотевшие окна, в дом, потянулись любопытствующие. Таким образом, Ирис взяла на платное обучение двух учениц. Пенсии в то время не платили, а жалование в этом возрасте, было уже не доступно. Родителей в таком возрасте, содержали обычно дети, но Ирис была одна и репетиторство, стало неплохим подспорьем к её оскудевшим закромам.
В гостиной, иногда принимал учеников и Гавр, занимаясь репетиторством. Кстати сказать, Злата даже помогала ему с проверкой школьных тетрадей. Проверяла конечно по предоставленному Гавром шаблону и нужно сказать, что у неё выходило отлично.