Наследие
Том первый (1967 2016)
Сергей Виноградов
© Сергей Виноградов, 2021
Моим читателям!
Когда-то у каждого из нас наступает тот возраст, когда можно немного успокоиться, перевести дух в погоне за временем и подвести некоторые итоги минувших лет. И чем старше мы становимся, тем обострённее ощущаем каждый прошедший миг нашей жизни. Такое уж свойство человеческой памяти не забывать ничего. Ни хорошего, ни плохого. Не важно, готовы ли мы к покаянию за грехи, не важно, кто и как будет вспоминать нас когда-нибудь потом. Важно другое, чтобы совесть и душа наша не искала лишь оправдания себе, а двигались по жизни дальше, продолжая учиться на чужих ошибках и продолжая учить других не совершать собственные.
Пожалуй, именно так, в нескольких словах, определил бы я содержание этого юбилейного для меня собрания сочинений. В нём самое дорогое для меня моя жизнь, моя душа. И что бы не говорили, что чужая душа потёмки, и, может быть, даже вопреки своим тайным желаниям оставить хоть что-то дл себя, все мои тайны, сомнения, искания и надежды они сегодня перед вами. И вам судить а стоило ли так обнажать свою душу.
Но по-другому я просто не мог. А 70 лет для исповеди вполне подходящее время, чтобы ещё что-то успеть, что-то исправить, что-то дополнить к уже сказанному. Желаю всем нам продолжения духовного труда кому-то прочитать и осилить эти книги, кому-то ждать и надеяться, что его услышат и поймут.
С уважением,
Сергей Виноградов
19671989
Гололёд
На улице сегодня гололёд,
А мне вот нравится: разнообразие!
Но только почему-то весь народ
Ругается: какое безобразие!
Кого они ругают? Не ругайтесь,
Ведь дворник в том совсем не виноват.
Вы лучше, как и я вот, покатайтесь
Они не понимают и спешат.
Идут и ищут в море гололёда
Асфальтовые островки
И зря не знают так намного проще
Бежать, скользить и мчаться словно вихрь!
А их вот тыщи
Кричат мне: разобьёшься!
Им жить охота,
Им жалко свою жизнь,
И падают, смешно взмахнув руками
Я мимо них со смехом прокачусь.
Нет, я не радуюсь, не спорю с чудаками
Мне жалко их,
Но я у них учусь.
Иду домой
Конец дороге. Верю и не верю.
Но вот уже водоворот людской
Влечёт меня в обшарпанные двери
К давно забытой жизни городской.
Иду домой. По сторонам глазею
И улиц вспоминаю имена.
Мой город спит. Пока в нём, как в музее,
Такая же ночная тишина.
А сквозь туман дома в микрорайонах
Плывут навстречу словно корабли.
Иду домой. Счастливый и влюблённый.
В свой старый город. А душа болит
Чужие ценности
Когда спросят при встрече:
Ты зачем разменялся на мелочи?
Мы ж тебе предлагали
Свободу и деньги и власть.
И вина закатись,
В ресторанах смазливые девочки
Выбирай и плати,
Утоляй свою жажду и страсть!
И носил бы сейчас
Джинсы, что ни на есть заграничные,
И причёску под «хиппи»,
Ну и крест на цепи золотой
Но на этот вопрос,
Что имею я в жизни обычной?
Им отвечу:
А что в вашей жизни пустой?
Кутежи до утра,
Но за ними приходит похмелье
И приходит расплата
За счастье ведь надо платить.
Вы свободу глотаете,
Словно волшебное зелье,
Упиваетесь жизнью,
А можете вовсе пропить.
Вы не цените жизнь
Ни в копейку, ни в рубль завалявшийся.
Да и где вам ценить,
Ваша ценность ярлык на штанах.
Только вы не надейтесь
Обойдёмся без вас, отожравшихся.
А вот вы обойдётесь ли,
Когда в душах своих
Вы увидите собственный страх?
Родился день
Родился день в малиновой купели.
Ах, как рассветы летом хороши!
Смотрю в окно на чудо-акварели
И всё в них есть для глаз и для души.
А день-художник чем-то недоволен
И вот уже совсем иной сюжет:
На небе голубом над жёлтым полем
Пунктиром белым жизни чьей-то след.
А день опять то тут, то там подмажет
И вот уже от туч свинцовых тень.
А всё-таки художник он не важный,
И всё-таки вчера был лучше день!
Вчера он рисовал куда красивей
Большое солнце красный помидор,
Ну а сегодня просто летний ливень
И прочий никому не нужный вздор.
Людей с зонтами на грибы похожих,
Огромных луж небрежные мазки.
Какая невидаль: промокшие прохожие
И мужики в подъезде пьют с тоски.
Досрочно закрываю галерею,
Зашториваю наглухо окно.
Быть может завтра новый день сумеет
Создать не хуже Рафаэля полотно?
Совет
Возвысь себя над суетой,
Будь выше мелочных упрёков,
А ошибёшься ненароком
Не забывай ты не святой.
Возвысь себя, но не над правдой,
Будь выше зла, но не добра,
Будь лучше, чем ты был вчера,
Не в мелочах, а в самом главном
Цена вопроса
Себя мы ценим кто во что горазд
Кто словом, кто рублём, а кто делами.
Встречал людей с деньгами я не раз
Богатых не словами, а столами.
Встречал других, кто сразу лез в карман,
Не за деньгами лез за словесами
А на поверку просто дилетант.
Красиво говорить умеем сами!
Зато когда найти я захотел
В толпе людской того, кто делом ценен
То сам, увы, остался не у дел
Есть много деловых. Но только мнений.
На реке
Комары уж так кусаются
Зажигают волдыри!
По реке с тобой катаемся
Мы на лодке до зари.
Тихо режем воду вёслами
Вдоль по зеркалу реки.
Обсуждают люди взрослые:
Это что за чудаки?
Ну, а мы с тобой влюблённые,
Размечтались дружно вслух,
Распугали в тёмных омутах
Задремавших к ночи щук.
Нам с тобой никак не хочется
Расставаться до утра.
Только ночь опять закончится
Также быстро, как вчера.
Снова к берегу причалим мы,
Снова на землю сойдём
То ли только повстречались мы,
То ли век уже вдвоём?
Не понять соседкам-сплетницам
Пусть поточат языки!
Ах, вы, ночи, ночи летние
Двое посреди реки
Ссора
Осколки слов куски свинца шального
Бьют рикошетом даже в тех, кто прав.
Утихнет бой. А утром вспыхнет снова,
Законы перемирия поправ.
Опять начнётся в доме перепалка
Слова и клятвы всё как и вчера.
Обойму слов мне отстрелять не жалко,
Но если только это не игра.
Игра в слова не меньше и не больше.
Тогда приму я этот странный бой,
Но почему, чем говорим мы дольше,
Тем дальше мы расходимся с тобой?
Солдатский альбом
Свой солдатский альбом достаю я не часто
И листаю страницы, словно годы свои.
Имена вспоминаю, но, быть может, напрасно
Время дело своё с нами молча творит.
Время нас не щадит. Память в нас не жалеет,
Но ему не подвластно, что хранит мой альбом.
Фотографии старые в нём слегка пожелтеют,
Но такими же будут во всём остальном.
В нём друзья и приятели, и просто знакомые,
Будут юными вечно. Молодыми всегда
И виски у ребят сединою не тронуты
И минуют их годы. И минует беда
Где-то там и моя юность тоже затеряна.
Посмотри-ка, сынок, это кто здесь такой?
И он смотрит в альбом, отвечая уверенно:
Это, папка, не ты. Это кто-то другой.
Я его понимаю. Будет время узнает.
Будет время и он той дорогой пройдёт
И такой же альбом заимеет, я знаю.
И его, может, сын так же в нём не найдёт.
Суть не в том. Для него молчаливы страницы,
А я в них полковую вновь услышу трубу,
Грохот гаубиц, может, и «Ура» на границе
Эти звуки в себе, как любовь, берегу
Имена
Здесь под пятою обелиска
Навеки спрятана война.
Из нескончаемого списка
Читаю павших имена.
Петров, Васильев, Николаев,
Смирнов, Степанов, Берестов
И вижу как костры пылают
Из окровавленных бинтов.
Белов, Проценко, Виноградов,
Прокофьев, Силин, Саркисян
И вижу кто-то встал с гранатой
И кто-то бросился под танк.
Семёнов, Гребнев, Четвертак
И восемнадцать Ивановых
И миллион на всех атак.
Я это всё увидел снова
В святом для каждого огне
У обелиска над обрывом.
Как будто сам на той войне
Лежал убитым среди взрывов
Солдатские дни
Пусть дни проходя, пусть уходят годы,
Но знаю не забудешь никогда
И ты тот день, когда увидев Одер,
Мы поняли, зачем пришли сюда.
Здесь к прошлому пока нам нет возврата
И письма нашим мамам для надежд.
Привёл сюда нас главный долг солдата
На главный наш сейчас с тобой рубеж.
И знаем мы, как матери всплакнули,
Увидев номер почты полевой,
На том письме, которое черкнули,
Когда затих наш первый в жизни «бой».
Всё позади. Ночные переходы,
Нежданная всегда тревоги трель.
И, как сейчас, с тобой считаем годы,
Считали дни в листве календарей.
На самом деле было их немного,
Но именно о них грустим сейчас
Давно не нам объявлена тревога
И в первый бой опять идут без нас
Фотографии
В час вечерний сижу,
Своей жизни конспекты листаю.
В свою память смотрюсь
Память самый надёжный альбом.
Я вот этого знал,
А его почему-то не знаю.
Или просто забыл
Или не был с ним вовсе знаком.
А вот эту любил,
А вот та ревновала напрасно.
Ну, а этот портрет
Для кого я в себе берегу?
Симпатичная девочка
Взгляд влюблённый и ласковый.
Как зовут тебя, милая?
Вспомнить я, ну никак не могу.
Фотографии в памяти
Надписи полуистёртые,
Детский ломаный почерк,
Знакомый до боли в глазах.
А теперь, повзрослев,
Стали мы неприступными, гордыми,
И не можем, как прежде,
Всей правды друг другу сказать.
И всё чаще кривим мы душою,
К обману готовые.
И к тому, чтоб забвением
Чувства навек зачеркнуть.
Покупаем альбомы
И фото вставляем в них новые.
Только зря мы пытаемся
Память свою обмануть.
В уголках нашей памяти
Лица хранятся безвестные
Я вечерней порой
Достаю свой потёртый альбом
И в моей комнатушке
Неуютной, прокуренной, тесной,
Соберутся друзья
За единственным в доме столом.
Ушла, не сказав до свидания
Ушла, не сказав до свидания,
Лишь хлопнула дверь. Сгоряча
И первое наше свидание
И локон волос у плеча
И губы от холода синие
И капли дождя на лице
И счастья неясные линии
И ссоры минувшей фальцет
Остались за дверью. Как просто
Решаются ссоры подчас.
Не будет ненужных вопросов
И слёз из накрашенных глаз.
Не будем друг друга, ругаясь,
В своей правоте убеждать.
Нет, хлопнула дверью другая,
А эта останется ждать
Стоять под дождём и под ветром.
Так раньше случалось не раз
Сначала тобой был отвергнут,
И принят обратно в тот час
Успокой мою душу
Не знаю как, но успокой
Мою израненную душу.
Поставь свечу за упокой
Иль просто-напросто послушай
Поток моих пустых речей
Наружу рвущихся из тела.
Поставь хоть тысячу свечей,
Но только сделай своё дело
Убей в душе моей печаль,
Из тела вырви мою душу
Или скажи ей невзначай:
Хозяин твой мне и не нужен!
И всё поймёт моя душа
И успокоится, не споря.
И я уйду с ней не спеша
Залить вином в трактире горе
Не уезжай
Не уезжай беззвучно шепчут губы
Не уезжай кричат мои глаза,
Но вдруг себя одёргиваю грубо:
Прости, не то я, кажется, сказал.
Не волен я тебя держать, не волен,
Как и не волен вслед тебе бежать.
И если я тобою тайно болен,
Зачем тебя той болью обижать?
Не думай обо мне. Живи спокойно.
Я тоже проживу уж как-нибудь.
Пусть только одному мне будет больно,
Но только ты вернуться не забудь!
Телефонный звонок
Прорвался голос твой сквозь шум эфира
И я кляну в душе родную связь.