Понимаете, проводник говорит, что он час назад был абсолютно здоров, ничего, как говорится, не предвещало, объяснял Ивану Васильевичу человек в форменной шинели и фуражке железнодорожного ведомства.
Так, давайте с самого начала. Вы начальник поезда 10 Москва Казань?
Да, Африков Савелий Петрович.
Вы обнаружили в купе вагона первого класса мертвого пассажира?
Да, точнее не совсем я, точнее не я, путано продолжал Африков.
Труп, я так понимаю, обнаружил проводник? подсказал следователь.
Да, мы подходили к Рязани, когда ко мне подошел проводник вагона первого класса и доложил, что один из пассажиров мертв. По прибытии я тут же сообщил об этом начальнику вокзала, мы вместе решили задержать поезд и вызвать вас.
То есть вы считаете, что смерть вашего пассажира имеет криминальный характер?
Ну, не знаю, замялся начальник поезда, просто странно это, совсем недавно был здоров, а тут нате, лежит неживой.
Ладно, давайте посмотрим, тем более и полицейский врач подъехал, Зазнаев заметил знакомую фигуру, которая приближалась к ним по перрону. После обмена приветствиями мужчины двинулись к вагону.
А где проводник, обнаруживший труп? спросил следователь по дороге.
Там, где ему и положено быть в вагоне.
Это было логично: проводнику надлежало быть в вагоне, ведь умер только один пассажир, а не все, а вдруг кто из живых попросит чаю или еще чего пожелает?
«Возможно, и нет никакого криминала, просто Господь решил к себе призвать человека почему-то именно в тот момент, когда он путешествовал по нашим бескрайним просторам, сердечко там не выдержало, или кровоизлияние в мозг произошло», думал Иван Васильевич по пути к вагону. К его следовательскому счастью, не все трупы, на которые его вызывали, отошли в мир иной по чьей-то злой воле, были и несчастные случаи, и неожиданные смерти. Жизнь его научила взирать на все спокойно: если криминал будем расследовать, нет пожелаем проводникам счастливого пути и поедем спать дальше, даже ночной подъем понапрасну не вызовет раздражение на то он сюда и поставлен, чтобы отделять преступление от всего другого.
Проводник вагона 1-го класса встретил их в тамбуре, по его бледному виду было видно, что он испуган. Впрочем, его можно понять, смерть и в современные дни научного прогресса вызывает суеверный страх. Поэтому, увидев начальника поезда и двух незнакомых мужчин, проводник вздохнул с облегчением: не один он теперь с этим происшествием.
Показывай, где труп, распорядился начальник поезда.
Проводник повел визитеров к купе в середине вагона. Первым вошел полицейский врач. Мертвец сидел на сиденье у окна, откинувшись назад, глаза были широко отрыты и смотрели вверх.
Вы его обнаружили в этом положении? спросил проводника врач.
Нет, он сидел, прислонившись к окну.
Нет, он сидел, прислонившись к окну.
Зачем вы его трогали?
Так я не понял, что он того, ну, в смысле, мертвый, думал, спит, стал тормошить, потом понял только, что к чему.
А где его попутчик?
Так он один ехал, у нас сегодня полвагона пустые.
Врач приступил к осмотру: пощупал на всякий случай пульс на шее, потом развязал галстук, расстегнул сюртук и сорочку.
Любезный, ну-ка подсоби, надо снять с него сюртук, обратился медик к проводнику, тот было рыпнулся уйти, но под строгим взором своего начальника был вынужден взяться за край рукава. Потом сняли сорочку. Врач осмотрел спину, затем положил тело на полку и стал пальпировать живот, ощупывать ребра. Нигде не было видно ни ран, ни следов крови, ни кровоподтеков, кости тоже вроде были целы, о чем было сообщено следователю.
А давно он мертв?
Думаю, около полутора часов.
Сколько прошло от момента обнаружения? вопрос следователя был адресован к начальнику поезда, но тот переадресовал вопрос проводнику:
Скажи точно, когда труп обнаружил?
Так минут за пятнадцать до прибытия в Рязань. У него билет только до этой станции, вот я пошел к нему в купе предупредить, чтобы к выходу готовился, а то некоторые так разоспятся, что, пока добудишься, уже звонок к отправлению, хоть на ходу прыгай.
Значит, пятнадцать минут, пока подъезжали к Рязани, и плюс сколько нас ждали?
40 минут, ваше благородие.
То есть примерно 55 минут, значит, он ушел в мир иной за 30 минут до прихода в Рязань. Что в это время проезжали? Какие станции есть?
Никак нет, станцию «Вожу»2 чуть ранее проехали, но там остановки нет.
Понятно, доктор, есть ли предположения, от чего он скончался?
Как я уже сказал, ран и следов кровотечения нет, цвет кожи тоже нормальный, когда умирают от кровоизлияния, обычно лицо бывает багровым.
То есть смерть носит естественный характер?
Возможно, но точно я могу сказать только после вскрытия.
Однако следователь все равно был обязан осмотреть тело: даже если смерть некриминальная, то необходимо установить личность умершего, чтобы передать тело родственникам. Зазнаев уже занялся этой работой. Он разложил сюртук на пустой полке и стал проверять содержимое карманов. А вот тут уже становилось интересно: карманы были пусты! Ни бумажника, ни часов, ни документов. Конечно, чисто теоретически можно было предположить, что их и не было. Это сейчас, чтобы сесть в поезд, надо предъявить не только билет, но и паспорт, впрочем для тех, кто с Интернетом на «ты», даже билет можно не предъявлять, а паспорт обязательно. А вначале ХХ века было наоборот: без билета в поезд не пустят, а про паспорт не спрашивали. Однако и билета не было! Да и трудно себе представить, что прилично одетый мужчина (сюртук и сорочка явны не из дешевых магазинов) путешествует в вагоне 1-го класса без обычного набора предметов, которые есть у каждого солидного господина в карманах: портмоне, часов, носового платка. Хотя нет, носовой платок был. Причем явно из дорогого полотна. А вот всего остального не было. Ни одной монетки в кармане, ни одной купюры. Не мог же этот господин выйти из поезда и пойти пешком к месту назначения, особенно если учесть, что дело было зимой и ночью. Это сейчас взор приезжего, выходящего из здания рязанского вокзала, упирается в элитные высотные дома, а тогда вокруг вокзала были только дешевые избы Троицкой слободы. Такие господа тут не живут, а живут они в центре, куда сподручнее ехать на извозчике (с машинами в провинциальной Рязани негусто). Может умершего должны были встречать? Но тогда бы они обязательно дали о себе знать. Естественно, было о чем спросить проводника:
Проводник, а вы не видели, он с вещами заходил?
А как же с вещами, как же без вещей-то путешествовать? Были вещи, кивнул тот головой, видимо в глубине души не чая, когда от него отстанут.
А что именно было, не припомните?
Припомню, как не припомнить. Чемоданчик у него был.
Чемоданчик? Один?
Да, один.
А размеры разглядел?
Разглядел. Вот такой, проводник сделал жест руками, обозначающий объем чемодана. Выходило что-то типа походного саквояжа, похожего на тот, с которыми хотят к своим пациентам врачи. Не было в вагоне чемоданчика. Отсутствие вещей уже наводило на нехорошие размышления.
Проводник понял мысль следователя и, видимо, движимый опасением, что могут подумать на него, выдал совершенно неожиданную версию:
Может, под стол завалился или там под полку?
Сама идея, что пассажир неожиданно вынул вещи из карманов, зачем-то спрятал их под полку, а затем скоропостижно умер, казалась абсурдной, но, тем не менее, сподвигла внимательно осмотреть пол, в том числе и под полками. Естественно, денег и часов не нашли. Единственной добычей был небольшой скомканный кусочек ткани, который валялся под полкой и при ближайшем рассмотрении оказался мятым носовым платком. Вряд ли он принадлежал погибшему. Во-первых, у того платок обнаружили, а редкий мужчина будет носить два платка сразу. Во-вторых, найденный платок был явно изготовлен из более простой такни, чем его собрат, лежащий в кармане умершего.
Это случайно не ты потерял? обратился Зазнаев к проводнику. Тот испуганно замахал руками:
Нет, как можно, я всегда за чистотой слежу, никогда никаких нареканий не было.
То есть у тебя он выпасть не мог?
Нет, не мог, да вот мой, мужчина полез в карман и вытащил свой носовой платок. Опять же, исходя из версии, что по два платка здоровый человек вряд ли будет носить (а признаков насморка у служителя железной дороги явно не наблюдалось), можно было поверить горячим заверениям, что платок явно чужой.
Ты перед рейсом купе проверял?
Проверял, вот вам крест.
Не было платка?
Не было.
А сегодня кто-то покидал это купе?
Так никто не покидал. Мы в Москве сели, и до Рязани никто не выходил. Так у нас и остановок не было никаких, только в Коломне, но тогда никто не выходил.
А после того, как остановились в Коломне, вы в это купе заходили?
Заходил, предлагал чаю.
И что? Он живой был.
Живой, здоровый, говорил так же, как мы сейчас разговариваем.
Принесли ему чаю?
Нет, он сказал, что не хочет, что пойдет в вагон-ресторан.
А как он вернулся из вагона-ресторана, ты не видел?
Нет, не видел, я его после этого не видел вообще.
Ладно, кажется последний вопрос: когда он в поезд садился, его кто-нибудь провожал?
Нет, никто.
А вообще, как он выглядел, когда в поезд садился или когда ты чаю предлал? Может грустный был или за грудь хватался, может жаловался на что? неожиданно включился в допрос медик.
Да, нет, не было ничего такого, не жаловался он ни на что, даже улыбался, развел руками проводник.
Не говорил о себе, куда едет, зачем?
Да нам пассажиры обычно не докладывают, кто и куда едет, с нами почти не разговаривают, только и слышишь: «Любезный, сделай чаю», хорошо если любезным назовут, начал терять терпение проводник. Кажется, этот колодец информации вычерпан до дна.
Нельзя пригласить официантов из вагона-ресторана? попросил Зазнаев начальника поезда.
Вы будете допрашивать и их?
Обязательно.
Боже, когда же мы поедем? Мы и так уже опаздываем почти на час! Пассажиры будут недовольны!
Поезд, следовавший в Казань, прибывал на рязанский вокзал в 5 часов 38 минут и стоял 50 минут, однако это время давно истекло и поезд уже задерживался, что по тем временам считалось недопустимым.
Мне жаль, но пока я не допрошу всех, кого считаю нужным, поезд будет стоять, отрезал следователь. Смерть человека достаточно уважительная причина для опоздания, по любому у всех пассажиров есть одно большое преимущество, они живы, а этот господин уже нет, следователю не было дел до эмоций клиентов железной дороги. В конце концов, он выполняет свой долг.
Африков, бурча, удалился, врач занялся хлопотами по эвакуации тела: пошел требовать от начальника вокзала людей с носилками. Скоро появился официант, видимо начальник поезда уже успел сказать ему пару пугающих фраз («Уж не ты ли отравы подсыпал пассажиру?»), поэтому паренек испуганно хлопал глазами.
Ты этого господина обслуживал?
Я-с. Они довольные остались всем.
Это было сказано скорее не для следователя, а для начальника, не дай Бог скажут, что пассажир скончался от дурного обслуживания.
«Они» в каком смысле? В смысле этот господин или он был с кем-то? уточнил Зазнаев. Вот уж этот загадочный русский язык начала ХХ столетия! «Они» могли обозначать как множественное число, так и одну-единственную персону, стоящую по социальной лестнице выше.
Этот господин, но и другие тоже были довольны, бодро отрапортовал официант, внося еще большую путаницу.
То есть он был не один? вкрадчивым голосом уточнил Иван Васильевич, словно боясь спугнуть удачу.
То есть он был не один? вкрадчивым голосом уточнил Иван Васильевич, словно боясь спугнуть удачу.