Пока мы с Вовочкой спускались по Чкаловской лестнице, он изложил мне свой дальнейший план:
После пляжа можно будет ко мне двинуть. У меня хата сегодня свободная, предки на дачу свалили.
Давай сначала на сестру посмотрим. Вдруг она страшнее атомной войны? Как тогда Светку делить будем?
Вовочка счел мое замечание разумным.
Будок с мороженым на пляже оказалось две, одна от другой далековато. Возле ближайшей к нам Светы не оказалось. Вовочка всмотрелся и углядел:
Вон она, там, возле той будки стоит. Не одна. Сестру, стало быть, уболтала.
Зрение у Вовочки, видать, было острее, чем у меня, хотя и я на свое не жаловался. Приблизившись на некоторое расстояние к девушкам, Вовочка вдруг стал меняться в лице. Понизив голос, хотя его итак никто, кроме меня, не мог слышать, он произнес:
У меня глюки, или это?..
Я всмотрелся и офонарел! Рядом со Светой стояла Нифертити, как ее прозвали в институте. Нина Фертистова, новая секретарша проректора Лозового. Прежняя, Лили Лидочка Малышева тоже была хороша. С бедняжкой произошел несчастный случай: попала под машину. Говорили, ничего, все обошлось, цела осталась, но работу поменяла. Может, ее доставал любвеобильный Лозовой, и она убегала от него, когда попала под авто?.. Черный юмор. До Нифертити Лидочке все же было далеко. Эта сразу сделалась звездой института! Если бы Света привела на пляж самого Лозового, мы с Вовочкой, ей богу, удивились бы меньше. Просто челюсти отвисли! Нифертити была сногсшибательно красива и ею, конечно, любовалась вся мужская половина вуза. Обычно в его стенах выглядела она, как строгая леди. Тут же, на пляже, рядом со Светой, стояла теперь в коротком легком платье, однако явно не дешевом, с распущенными волосами. Нереальность этой пары потрясала: Света и Нифертити! Как? Откуда? Ах да, сестра
Знакомьтесь, это Нина Света прекрасно видела, что мы с Вовочкой готовы выпасть в осадок.
Кто же не знает?.. выдавил из себя Вождь Краснокожих.
моя двоюродная сестра. А это Вова, она указала на Вовочку, и Тима, на меня.
Здравствуйте, девочки, улыбнулся я Нифертити, дивясь собственной наглости. А у нас тут река есть, точно экскурсовод, сделал широкий жест в сторону Волги.
Да мы уже осмотрелись, улыбнулась мне в ответ Нина. (Мне! В ответ! В институтских коридорах она меня не заметила бы вообще, и ныне, и присно, и вовеки веков!) Опаздываете.
Всего-то на пять минут, оправдался Вовочка. В магазине очередь была Вот! Он раскрыл матерчатую сумку, демонстрируя «улов».
Годится! оценила Света. Пойдемте поближе к воде?
Девушки расстелили покрывало. Я стянул с себя футболку, кося глазом на Нифертити. Нина сняла через голову свое легкое платье, показав сначала зону бикини, затем грудь, лишь отчасти прикрытую купальником. Когда платье взметнулось над головой, ее глаза встретились с моими и сверкнули весельем. Я поскорее отвернулся, смутившись. Мне показалось, мы с Вовочкой выглядим рядом с ней, точно школьники подле учительницы.
За стриптиз по рублю! сказала «учительница».
Я бы заплатил больше, искренне признался ей. Но, тогда на водку не останется.
А вы собрались еще водку пить?
С горя, если вы нас покинете.
А если не покинем?
Тогда, на радостях.
«Давай, давай, давай! мысленно подстегивал сам себя. Только не умолкни! Болтай любую чушь, но поддерживай разговор! Соответствуй!»
Ну что, хлопнем по стаканчику? Вовочка полез в свою чудесную сумку.
Яблочки порежь! скомандовала Света. И бутылку сильно не свети, а то, блин, менты обзавидуются!
Я поймал себя на мысли, что Светка больше подходит Вовочке, нежели мне. Она такая, слегка грубоватая, хоть и симпатичная. Курит, может словцо крепкое ввернуть. Мне хотелось ее называть не девчонкой, а пацанкой. Классная, мол, ты пацанка, Светка! И рядом с ними очутился я, маменькин сынок Тимофей Сергеев, и секретарша Лозового Нина Фертистова! Инопланетное, почти, существо. Да, забавная у нас подобралась компания. Нарочно не придумаешь так казалось в этот момент. Однако разливающееся по жилам вино быстро нивелировало ситуацию. «Да ладно, я такая же обычная девчонка», казалось, всем своим видом пыталась показать «царица египетская», поднимая пластмассовый стаканчик, чтобы чокнуться со мной. Еще вчера помечтать о ней мне и в голову прийти не могло. Надо же быть реалистом! А теперь внезапно открывшаяся возможность приударить за самой Нифертити сводила с ума!
Так с чего это вас сегодня распустили? спросила Нина, обращаясь то ли к Свете, то ли к нам. Я толком не поняла. Что там у вас за темная история?
Это не у нас, это скорее у вас, тут же ляпнул мой язык, не успев посоветоваться с головой. В смысле, у вашего шефа.
Я поняла, что у шефа. Светик говорит, начальнички из деревни какие-то припухшие прикатили? А что именно стряслось? У меня еще два отгула, как бы на службу не вызвали!
Особый статус новой знакомой волновал не меньше, чем ее красота.
Там какая-то тайна, принялась объяснять ее сестра. Кирилюк велел держать язык за зубами, у-у-у! Света сделала страшные глаза. А мы и не можем ничего рассказать, даже если бы и хотели, поскольку ничего не знаем. Кроме того, что паренек деревенский, ну этот, «оруженосец» их, Сашка, примчался вслед за ними белый весь, кинулся в гараж, из гаража вышел уже весь красный и пообещал вернуться. Не шуточно эдак пообещал!
Ты расскажи нам, что слышал. Был ведь в гараже, перевел на меня стрелку Вовочка. Удачный выбрал момент, молодец.
А как же держать язык за зубами? стал все же набивать цену я.
Так тут же все свои! Или ты считаешь, Нина не своя?! Вовочка сделал сильный ход. Нина была своей, пожалуй, побольше нашего. Насколько она могла быть своей Лозовому, мне даже думать сейчас не хотелось. Об этом весь институт предположения строил.
Вообще-то, кабинет Лозового имел общий «предбанник» с кабинетом Пустыркина, проректора по науке. И секретарша тоже у них была одна на двоих. Но Пустыркин был ничем не примечателен. Просто ученый, с головой занятый своей наукой. А за Лозовым по институту ходила слава Казановы.
Я буду считать, что Нина своя только после того, как мы с ней на брудершафт выпьем! категорически заявил я.
О-о-о! поразилась Нина. Думал, сейчас спросит, не слишком ли я размечтался? Но ничуть не бывало! Она подняла свой пластмассовый стаканчик, протянула Вовочке, чтобы наполнил. Уже через секунду я, прекрасно осознавая, что выпендриваюсь гораздо больше собственного веса, целовал ее в губы, причем гораздо дольше, чем того требовал «брудершафт», на глазах у изумленной Светочки.
Ай-ай! воскликнула Светочка. Даже завидно стало!
Вовочка тут же попытался поцеловать ее, но она увернулась и погрозила ему пальцем.
Какой пылкий молодой человек! воскликнула Нина с удивлением и иронией. Однако глаза ее говорили, что ей понравилось! Смелость города берет!
Так, насчет Лозового, напустил я серьезность. Судя по всему, главный хозяйственник пытался покуситься на Сашкину сестру. С Оруженосцем на этой почве у него произошла нешуточная стычка в деревне, в итоге пришлось срочно ретироваться, а разгневанный брат бросился в погоню. Вот, собственно, и все.
Показать, что я вполне владею принципом «краткость сестра таланта» не удалось. Нина не оценила и принялась въедливо допытываться, почему я считаю, что дело было именно так, а не как-то иначе? Пришлось ей передать во всех подробностях и разговор, услышанный мной в гараже, и утреннюю пантомиму, свидетелем которой были также и Света с Вовочкой.
Показать, что я вполне владею принципом «краткость сестра таланта» не удалось. Нина не оценила и принялась въедливо допытываться, почему я считаю, что дело было именно так, а не как-то иначе? Пришлось ей передать во всех подробностях и разговор, услышанный мной в гараже, и утреннюю пантомиму, свидетелем которой были также и Света с Вовочкой.
Значит, Сашка не успокоился, подвела итог моему рассказу Нифертити.
Да нет, что это? не согласился с ее выводом я. Его угрозу Лозовому я бы интерпретировал так, что она будет выполнена в том случае, если только повторится что-то подобное.
Не знаю, не знаю задумчиво проговорила Нина. К сожалению, я так и не понял ее личного отношения к своему шефу. Отметил, что со Светой она обращается уважительно, будто чем-то обязана ей. Я вообще давно знал за собой умение подмечать всякие мелочи и делать на их основании интересные выводы. Не знаю, откуда это у меня, но есть.
У Вовочки, к которому мы проследовали через магазин, у всех будто открылось второе дыхание. Девушки накрыли на стол. Нина подобрала волосы, прежде распущенные, собрала их в пучок и теперь стала один в один похожа на себя самое в роли секретарши проректора Лозового. Я вновь затрепетал с кем гуляю! Не чудо ли, не сказка?!
Затем подумал, что радоваться мне не чему. Расклад-то таков, что я, возможно, остался без девушки. У Вовочки со Светой похоже все сладится, видел. Он явно ее клеил, оставив Нину мне. Однако я же не идиот, чтобы не понимать, что с секретаршей проректора по АХЧ закрутить это все равно, что в космос слетать! Кто она, и кто я? Ничем не выдающийся студент, да еще «академик». Нет, я, конечно, ставил себя выше Вовочки, мнил психологом, но Но пока Вовочка меня обыграл по части психологии элементарно. Оставил мне сестру Светы на, обламывай зубы, прошибай лбом стену! А сам спокойно и уверенно танцевал со Светулей. И даже, вырубив люстру, оставив лишь ночник, уже целовал ее вовсю! А та не слишком сопротивлялась, сучка!
Однако распаленный алкоголем, я уже ничего не боялся, не чувствовал никаких тормозов. Я рвался в бой! Я шутил, я смеялся. Не ощущал себя последней буквой в алфавите! Взяв гитару, я выкладывался, точно перед целым залом. Я чувствовал, у меня получается! Она сама Нифертити, секретарша проректора по АХЧ, Казановы-Лозового! слушает меня благосклонно! Когда в танце я прижимался к ней щекой, она не чуралась и сама прижималась ко мне. Когда я касался ее щеки губами, она прикрывала глаза длинными ресницами и не отстранялась. Лишь когда я попытался поцеловать ее в губы, она напряглась и словно задумалась, стоит ли мне это позволять? Но я был настойчив, и она уступила
От Вовочки мы уехали довольно поздно. Из такси вышли на улице Горького, но где именно живет Нина, я так и не узнал.
Дальше провожать не надо, попросила она и погладила меня по волосам, точно маленького. Я притянул ее к себе, долго целовал в губы, она отвечала, потом вдруг резко обмякла. Я отпустил ее. Она тихонько усмехнулась, покачала головой, мол, надо же, что творится? Погладила меня по щеке, сказала: «Пока», повернулась и ушла. Я стоял не шевелясь, смотрел ей вслед. Прежде чем свернуть за угол, обернулась, помахала рукой. Я помахал в ответ, она скрылась.