«Моральный закон вполне условен. Есть такой мир и такое воззрение на жизнь, при котором моральный закон лишен высокой силы значения. Этот мир и есть, в с ущнос ти, реальный мир (выделено мною. В. П.). В отношении к моральности есть уже отрицание этого мира и нашего индивидуума».
3. В летной профессии содержание «образа мира», духовное начало превалирует над профессиональным! Очень характерный штрих высший духовный смысл, или мироощущение себя в пространстве Вселенной, в восприятии ее бесконечности выступает как психологический дифференциал между оценкой добра и зла. Позволим подчеркнуть, что отношение к риску, подвигу, геройству зиждется на ценности жизни, ибо слишком она хрупка вдали от Земли. Приведем мнение летчиков-профессионалов.
3. В летной профессии содержание «образа мира», духовное начало превалирует над профессиональным! Очень характерный штрих высший духовный смысл, или мироощущение себя в пространстве Вселенной, в восприятии ее бесконечности выступает как психологический дифференциал между оценкой добра и зла. Позволим подчеркнуть, что отношение к риску, подвигу, геройству зиждется на ценности жизни, ибо слишком она хрупка вдали от Земли. Приведем мнение летчиков-профессионалов.
«Постоянное соприкосновение с риском привило более правильный взгляд на то, что есть в жизни мелочь, а что не мелочь. Доброта выражалась в большой терпимости к человеческим свободам» (М. Галлай, Герой Советского Союза).
«Сочетанность трагического и духовного в полете помогла открыть для себя духовную музыку» (Л. Попов, Герой Советского Союза).
«С первых полетов острее стал воспринимать жизнь, ощутил ее быстротечность и хрупкость и понял как-то внутренне, что к ней надо относиться с благоговением» (Г. Катышев).
4. В каждой профессии есть предмет труда. Есть он и у летчиков (перевозка пассажиров и грузов, защита Отечества, разведка, спасение людей и т. д.). И все же есть специфика: предметный образ обогащается трансцендентными чувствами вдохновенной свободы.
«Полеты давали ощущение Вечности и Бесконечности. От этого захватывает дух».
«Любой полет был для меня вдохновением, постоянно знал, что смертен, но верил в свою причастность к бесконечной Вселенной».
«Я благодарен Небу, что оно дает мне чувство свободного парения души».
5. Профессиональный мир небожителей, их внутренний мир, образ своего «Я» имманентно включает в себя универсальные мироощущения причастности к космическому бытию.
«В воздухе почувствовал психическое отличие жизни в небе, увидел новое Пространство, осознал ранее неощущаемую Свободу, духовно прочувствовал более глубокое мироощущение третьего измерения, задыхающейся радости от реализации затаенной мечты: Я могу! Я летаю!» (В. Новиков).
«Ты и машина, а кругом небо. И только оно держит вас в своей власти. И никого над вами, кроме Бога. Спустя все годы, не летая, по свободе, которую дарует полет, я тосковал долго и трудно» (А. Маркуша).
«Мне часто не хочется возвращаться из полета, пишет летчик-испытатель Н. Григорьев. Только в полете у меня зримо проявляется духовность, думаю из-за приобщения к пространству, свободе, познанию нового, а для моей души даже где-то к вечности».
«Там рассеются страхи и чудом
Перемены свершатся с судьбой:
Я очищусь, воскресну и буду
Ладить с миром и ладить с собой»
За всем этим стоит культура, нравственность, духовность, этика одним словом, духовная субстанция в виде доверия людьми своей жизни в полете. «Я» и «Ты» в духовных слоях сознания выступают механизмом очищения «ЭГО».
Красота, будучи эстетической категорией, напрямую включена в этическое поле личности, это буфер от стресса, который гармонизирует душевные состояния. Процитирую летчиков.
«Полет, как слитность с пространством и красотой, одаривает тебя неописуемыми ракурсами смены тени и света, игры красок. Земля сверху не статична, она дышит, живет заснеженными вершинами, огнями городов, светлячками деревень. Этот заряд прекрасного поднимает настроение после полета и находит отклик в трепетной душе. Наблюдая в разных состояниях Землю, Небо и Светила, становишься эстетически богаче и тоньше, чувствуешь Божий мир» (А. Синицын).
«Увидев небесную красоту нерукотворного мира, проникся мыслью о том, что, видимо, человек, не понимающий и не умеющий любить Природу, теряет значительную часть того, что мы понимаем под словами человеческое счастье, теряет то, что порождает в нас доброту. Меня посетило откровение: чудесность мироздания делает нас участливыми ко всему живому на земле» (М. Колошенко).
«Для меня Авиация это проявление жизни Неба во мне» (А. Зизико).
Джим Ирвин пилот лунного модуля космического корабля «Апполон-15» пробыл на поверхности Луны 67 часов (!):
«Наш разум был в состоянии гигантского напряжения, работал в максимальном режиме. А души наши замерли: они понимали, что этот полет приближает их к вселенскому космическому состоянию, а в этом состоянии они смогут лучше понять великую тайну жизни и цели человека На Земле мы не видим всю картину Вселенной, а только ее крошечный кусочек возле нас»
Краткий итог о профессии:
психология труда это генератор мотивов самосовершенствования, самодостаточности, достоинства, отношения к профессии;
единицей поведения выступает познавательная проба как дар природы «выходить познающему из себя»;
креативность позволяет предугадывать опасность и порождать «боковое мышление», инсайтность, смысловые действия в процессе принятия решения на расширение границ риска;
метафизичность, надежность действий профессионала определяется предшествующей созидательной жизнью.
«Летное дело чистит наше нутро. В духе несется к нам готовое наперед решение ценой своей жизни спасти людей от падающего вместе с тобой самолета отвернуть, довернуть, дотянуть» (А. Зизико).
Общий вывод: «Человек летающий отобран Природой, пробужден Духом, социально предназначен быть созидательным. Он обречен и обручен Небом любовью к полетам. Он на земле лишь существует, а живет в Небе» (Г. Береговой, В. Пономаренко).
Считаю полезным сказать несколько слов о свободе, так как этому понятию в психологии труда уделяется явно недостаточное внимание.
И вот ряд ответов летчиков на этот вопрос о чувстве свободы. Эти ответы довольно разных личностей читается как единый текст.
«Духовность в полете проявляется как ощущение приобщения к пространству, свободе, познанию нового, я бы сказал для моей души даже где-то к вечности» (заслуженный летчик-испытатель В. Селиванов).
«В полете ты свободен, но поэтому нельзя лгать даже самому себе, будешь наказан. И в этом великий этический смысл летной профессии. Человек отвечает за свои поступки САМ и немедленно» (заслуженный военный летчик, полковник А. Сеньков).
«Свобода породила необходимость возрастающей требовательности к себе» (заслуженный штурман-испытатель, Герой России Л. С. Попов).
«Только в полете я получаю удовольствие от чувства парения, свободы во всем окружающем меня пространстве, легкость души. Я благодарен небу, что оно дает мне это свободное парение души» (военный летчик-испытатель Н. Григорьев).
Только в случае наличия в человеке заданности жить свободным он реализует свой смысл жизни.
Чем глубже человек уходит вовнутрь, тем более он расширяется и обретает естественную и необходимую связь со всеми остальными людьми, со всей мировой жизнью в целом. И эта способность человека, в данном случае летчика, крайне ценная, так как из глубин своей души он извлекает новое знание, более того, знание неземное.
Приведем еще пример перестройки сознания летчика в полете как профессии, избранной на всю жизнь.
Из письма летчика А. Зизико:
«Из летного опыта я вывел объективно существующий закон летной жизни: потребность постоянного преодоления себя, самосовершенствования. Ты просто должен, просто не можешь не стремиться поднимать всего себя на высоту. Осознание себя и есть эффект самоочищения небесной средой. Законы полетной среды заставляют уходить из индивида плохое и злое».
Вот вам живой пример «выхода познающего из себя». Именно духовные силы берут начало в природосообразности предназначения человека, реализуясь при этом в смысле отбираемых ценностей. Именно эти ценности в случае опасности дают о себе знать, когда нужно проявить свою человеческую и профессиональную надежность, порядочность, совестливость.
Не в кабине сермяжная правда профессионализма, в кабине лицо специалиста, а профессионализм это вторая ступень летчика-небожителя, это Небо, из него приходит Дух. Прекрасно эти мысли выразил летчик А. Зизико. Цитируем:
«Летное дело чистит наше нутро. И это не наша заслуга, это проявление жизни Неба в тебе. Вот где зарождается готовность, наперед уже принятое решение: своей жизнью спасти людей от падающего самолета».
Глубоко прав великий Л. Н. Толстой в призыве к самосовершенствованию. Нервом самосовершенствования и развития является все же, извините за прямоту нутро человеческое, анатомическая суть которого ясна. А духовная?..
Вот почему гуманистической парадигмой XXI века станет (обязательно станет!) психология Духа и Души. Считаю пророческими мысли К. Юнга: «духовная нужда привела в наше время к открытию психологии. На сегодня нам уже не обойтись без науки о душе». Видимо, мыслители были правы, когда считали, что в душевной жизни не меньше достоверности о мире, чем в знаниях о его физическом аналоге.
Космонавтика продолжала развиваться. Появились космические станции, длительные полеты, новые прожекты полетов автоматических станций к дальним планетам. Идеи профессора В. И. Яздовского и его сотрудников активно использовались в ГНИИИА и КМ. К сожалению, научные программы все больше исповедовали технократический подход. Медико-биологические вопросы, особенно психологические, касались лишь одного: выживания, психофизиологического отбора и профессиональных тренировок. Была затоплена станция «МИР», уничтожен «Буран». Американская станция стала для нас больше прибежищем и коммерцией в знак благодарности за доставку грузов и международных экипажей. Министерство обороны не уразумело ущерба научной и экономической полезности своих станций, оборонного значения, аполитичности своих решений, особенно отказа от ЦПК. Экспериментальная, научно-практическая база, методики, разработки профессиональной подготовки, методология медико-биологического контроля и защиты оказались не нужны МО России. Роскосмос, новый хозяин, старается, беспокоится, пытается сохранить и развивать ракетно-космическую тематику, главным образом, в технико-экономическом прорывном аспекте. А ведь миллиардной стоимости опыт ГНИИИА и КМ, ЦПК, ИМБП требует своей мощной финансовой поддержки.