Глаза Хякухея потемнели от его мыслей. В последний раз, когда он подходил так близко к таинственному легендарному кристаллу, девушка, несущая могущественный кристалл, разгадала его намерения. Прежде чем он смог остановить ее, она покончила с собой забрав кристалл с собой и снова оказавшись вне его досягаемости.
Его мысли вернулись назад с тоской. Это было такой пустой тратой времени... ибо юная девушка была несравненна по красоте и незапятнанной чистоте. Его худощавое тело не двигалось, пока он неторопливо обшаривал толпу полночными глазами.
Кристалл появлялся только раз в тысячу лет, согласно древним свиткам, которые он забрал у волшебника Шинбэ, прежде чем убил его. Его губы растянулись в жестокой улыбке, когда он вспомнил это конкретное убийство действительно, очень вкусно.
Считая годы с того времени, избранной девушке, которая сейчас носила кристалл у сердца, был бы двадцать один год, возможно, немного моложе. Хякухей почувствовал это в непосредственной близости от университета, а теперь здесь, среди толпы студентов колледжа в ночном клубе.
Тот факт, что этот город был построен на той же земле, где исчез кристалл, только подтверждал, что это будет то же самое место для его возрождения.
Если он не сможет найти того, у кого был Кристалл Сердца Хранителя, тогда он наймет того, кого примут за своего, и сможет помочь в его поисках. Не человек, существо ночи, прежде всего, мог обнаружить силу, которую он хотел и желал для себя.
Злобная улыбка украсила его идеальные губы в предвкушении острых ощущений охоты. Призвав своих самых любимых детей присоединиться к нему, на этот раз он получит то, что хотел. Он слишком долго пробыл в темноте, и даже самые приятные вещи начали ему надоедать.
Хякухей хотел чего-то нового, и вызов был как раз тем, что могло пробудить его от сна на всю жизнь. Он смутно почувствовал какое-то волнение в воздухе и понимающе улыбнулся. Не нужно никакой спешки время неважно... для вампира.
*****
Тасьюки с изумлением наблюдал, как Киоко допила остатки своего «чая со льдом с Лонг-Айленда». Его теперь мягкие карие глаза снова посмотрели на его собственный напиток, который все еще был полон, с озабоченным выражением на лице. «Ах, Киоко, если ты хочешь пить, я мог бы принести немного настоящего чая из бара, если хочешь?» Он усмехнулся, наблюдая, как Киоко покраснела, когда поняла, что сделала.
Сьюки приподняла бровь, заметив пустой стакан Киоко, и внутренне вздрогнула, зная, что Киоко с радостью убьет ее завтра из-за похмелья. Она мысленно пожала плечами, убеждая себя, что сегодня вечером они отдыхают, и Киоко простит ее... в конце концов.
Посмотрев на Тасьюки с выражением «Пожалуйста, помогите мне, я в беде», Сьюки согласилась. «Я думаю, что это может быть хорошей идеей». Она подмигнула ему с ободрением и скрытым озорством.
Ей всегда нравился Тасьюки, и ей часто хотелось, чтобы Киоко чаще встречалась с ним, а не с Тойя, который ей нравился, но он не всегда относился к Киоко так хорошо, как следовало бы. Она была рада, что Киоко могла достойно отвечать, и не позволяла Тойе переступить через нее.
Потом был Котаро, который забрал бы Киоко и женился на ней, если бы представился шанс. Он был милым и относился к ней как к богине, но Сьюки тоже не нравилась мысль о том, что она потеряет свою лучшую подругу.
Глаза Сьюки загорелись при мысли о том, чтобы столкнуть Тасьюки и Киоко вместе, особенно после того, как они только что танцевали вместе. Однако она была не настолько глупой, чтобы сделать это, потому что Киоко могла быть очень страшной, когда злилась как черт. Девушке нужно было иметь мужество, чтобы встречаться с двумя горячими головами, с которыми она встречалась. Улыбка Сьюки смягчилась, когда она подумала о своем собственном парне, хотя она никогда бы не призналась в таком звании.
Шинбэ был таким же сумасшедшим, как и любой из тех двоих, с кем встречалась Киоко, если не больше.
Вернувшись мыслями в настоящее, Сьюки встала с лукавой усмешкой. «Я собираюсь уговорить Ди-Джея сыграть мою любимую песню, сейчас вернусь!» С этими словами она оставила этих двоих наедине с их собственными желаниями. Втайне она надеялась, что время, проведенное наедине, разожжет между ними небольшое пламя.
Киоко посмотрела на Тасьюки, чувствуя легкое головокружение, и виновато улыбнулась. «Я бы с удовольствием выпила чаю... Или, может быть, кофе был бы еще лучше. Хотя иногда кофеиновый кайф почти так же плох». Она ухмыльнулась своей собственной шутке: «Если ты не возражаешь, закажи его, пока я схожу в дамскую комнату». Она взяла протянутую руку Тасьюки и позволила ему помочь ей подняться.
Киоко быстро заморгала, когда все стало казаться немного расплывчатым, а затем хихикнула. «Я сейчас вернусь!» Она оглядела стены в поисках направления в дамскую комнату. Заметив его ближе к входной двери, она побежала, надеясь, что не выглядит такой шаткой, как чувствовала себя. Может быть, если бы она плеснула немного холодной воды на лицо и больше не пила алкоголь сегодня вечером, то с ней все было бы в порядке.
Тело Кё напряглось, когда он увидел, как девушка направляется прямо туда, куда ей не стоил идти ко входу... и врагу. Его затравленные золотые глаза окрасились в розовый цвет, и с раздраженным рычанием его фигура исчезла, как будто его там никогда и не было.
Затуманенный разум Киоко задавался вопросом, почему они разместили ванные комнаты прямо перед дверью, когда она смотрела, как толпа людей все еще входит в ночной клуб. Некоторые из вновь прибывших, казалось, уже вовсю веселились, и шум в танцевальном зале усилился.
Ёдзи, один из парней из кампуса, вошел, спотыкаясь, не глядя, куда идет. Его брат уже уговорил его сходить в пару баров по дороге раньше, и они только что покинули последний, чтобы попробовать этот. Когда он повернулся, чтобы позвать своего младшего брата Хитоми, он наткнулся на мягкое, теплое тело.
Услышав женский крик, Ёдзи мгновенно протянул обе руки и поймал ее. Когда его глаза засветились на лице того, кого он держал, на его губах появилась дикая усмешка. «Киоко?»
Как только комната решила перестать вращаться и снова выровнялась, Киоко посмотрела на парня, который сбил ее с ног, а затем разыграл героя одним движением. «Ёдзи Привет.».. Киоко покраснела, когда он прижал ее ближе к себе, и мгновенно попыталась освободиться.
«Это плохо! Плохо!», - повторяла она где-то у себя в голове. она могла слышать предупреждение громко и ясно.
Она много раз сталкивалась с Ёдзи в школе, и, хотя он был главным ловеласом и был чрезвычайно хорош собой и одним из популярных спортсменов, она всегда старалась избегать его. Он был слишком агрессивен на ее вкус, и она предпочла держаться подальше от него и группы, с которой он общался.
«Теперь я в порядке, Ёдзи, так что ты можешь отпустить меня», - улыбнулась она, скрывая свое беспокойство, стараясь сохранять спокойствие и не устраивать сцен.
Ёдзи не ослабил своей хватки и грязно улыбнулся ее беспокойству. «Почему я должен отпустить тебя сейчас, когда ты наконец-то в моих объятиях, Киоко?»
Ёдзи не ослабил своей хватки и грязно улыбнулся ее беспокойству. «Почему я должен отпустить тебя сейчас, когда ты наконец-то в моих объятиях, Киоко?»
Его глаза уже были полны похоти, а лицо приняло выражение хищника. Он преследовал ее уже долгое время, но она никогда не уделяла ему внимания. Что ж, теперь, когда рядом не было двух ее телохранителей, чтобы остановить его, она не сможет так легко уйти.
Хякухей с интересом наблюдал за сценой, происходящей всего в нескольких футах от него. Он прекрасно видел парня, но всматривался только в спину женщины. «Эта девушка.».. Его глаза загорелись жутким блеском, когда он посмотрел на нее. Он чувствовал запах ее нервозности и чистоты так сильно, что это подавляло его чувства.
Что касается парня, который обнимал ее, его похоть так густо висела в воздухе, что ее можно было попробовать на вкус. Глаза Хякухея сузились, когда потребность убить панка начала гореть в его венах. Он двинулся вперед, но обнаружил щит из радужной пыли, преграждающий ему путь. Успокаивающий блеск осел, когда он снова прислонился к стене, подозрительно прищурив глаза. Ее защищал бессмертный?
Он протянул руку и коснулся того, что осталось от барьера, и позволил успокаивающему чувству омыть его. Такой успокаивающий эффект не смог бы надолго подавить его злые намерения. «Маленькие мальчики и их игры», - ухмыльнулся он, когда его полуночные глаза снова взглянули на девушку.
Ее аура застала его врасплох. Его взгляд блуждал по ее прекрасному телу, и ее кожа сияла, как роса на цветке перед первыми лучами рассвета. Потребность прикоснуться к ней переполняла его чувства, когда он сделал еще один незаметный шаг к ней... на этот раз игнорируя искрящийся защитный барьер раздражающего бессмертного.
Как раз в тот момент, когда он собирался заключить девушку в свои объятия, еще одна волна чувства собственности обрушилась на него, как физический удар. Знакомая аура ласкала его чувства, которую он не ощущал десятилетиями. Бросив последний взгляд на девушку, на которую он мысленно претендовал, его темные глаза на мгновение смягчились, когда он принял решение. Он овладеет ею... скоро.
Улыбка тронула его хитрые губы при виде новой ауры, когда он отступил в темноту, скрывшись из виду. «Итак, мой своенравный Кё решил присоединиться к игре давайте посмотрим, каковы его истинные намерения».
******
Тойя ворвался в квартиру, где он проживал вместе с Шинбэ, но когда он не увидел своего друга, сразу же начал кричать. «Шинбэ, где ты, черт возьми?» Его гнев зашкаливал, и по очевидным причинам у него было очень плохое предчувствие по поводу безопасности Киоко, особенно после того, как Котаро сообщил ему о других пропавших девочках так много.
Его нервы уже были на пределе, и если он в ближайшее время не увидит Киоко, то что-нибудь сломает. С другой стороны, когда он увидит ее снова, он вряд ли упустит ее из виду... когда-нибудь. Будь его воля, он бы навсегда приковал ее к себе наручниками для сохранности.
Шинбэ вышел из ванной, застегивая свою светло-голубую рубашку и выглядя так, словно собирался прогуляться по городу. «Я здесь, где пожар?» Он сел на диван и начал обуваться, как будто ему было все равно на свете.
Котаро стоял позади Тойи, ожидая, нет ли у Шинбэ какой-либо информации о местонахождении Киоко. Прислонившись к кухонной стойке, он наблюдал, как Тойя возвышается над Шинбэ.