Осторожно Камуи вынул перо из его правого крыла и протянул руку ладонью вверх. Печальное и безмятежное выражение его лица не изменилось. Его глаза светились надеждой, когда он быстро провел пером, которое внезапно стало острым, по ладони, оставив неглубокий порез.
Темно-красная жидкость наполнила его ладонь, Камуи медленно сжал кулак, прежде чем протянуть руку над безымянной могилой. Священные капли его крови упали на землю, заставляя ее светиться неземной голубой энергией.
Темно-красная жидкость наполнила его ладонь, Камуи медленно сжал кулак, прежде чем протянуть руку над безымянной могилой. Священные капли его крови упали на землю, заставляя ее светиться неземной голубой энергией.
Все, что оставалось Шинбэ и Котаро шокировано стоять и наблюдать за происходящим. Они не осмеливались пошевелиться, чтобы не нарушить ритуал Камуи. Они оба понимали, что стали свидетелями невероятного события и, без сомнения, больше никогда его не увидят снова.
Воздух вокруг Камуи завертелся в круговороте, окружив его флуоресцентным синим светом. Его звенящий голос делал его старше и мудрее, чем они могли вспомнить. Он отражался от небес, пугающий звук, который разносился на мили вокруг, заставляя цепенеть всех, кто его слышал, в благоговении перед его могуществом.
«Пройдет тысяча лет
Мы будем жить для тебя
Кровь хранителя
Исполнит пророчество
Две души воскреснут
И появятся на свет
И суждено им сразиться с темной магией ночи
Бессмертные, возьмемся за мечи
Защищая вновь родившихся от тьмы
Предадим наших врагов земле
Оставив одно желание жить на светлой стороне».
Когда круговорот окружил Камуи, из каждого крыла оторвалось по одному светящемуся перу и закрутились в круговороте поворачиваясь как два маленьких кинжала, после чего опустились на могилу. Сверкающие перья на несколько мгновений торчали в земле, прежде чем погрузиться в землю и слиться с душами его друзей.
Камуи упал на колени на землю, когда закончилось заклинание, и по земле во все стороны прокатилась ударная волна. «Когда мы встретимся снова, Киоко Тойя», - прошептал Камуи, ощутив внезапное одиночество. «Возможно, следующая жизнь будет лучше и светлее».
Шинбэ продолжал молчать рядом с ним, больше всего желая самому разрыдаться но он не мог позволить себе такую роскошь. Хякухей все еще был рядом, и он знал, что вампир с черным сердцем со временем придет за ним. Враг узнает, что они сделали. Он сотрет все следы, которые сможет.
Шинбэ опустил руку в карман и достал небольшую аметистовую бутылочку, наполненную безвременным магическим порошком. Слегка осыпая землю порошком, он сделал круг вокруг могилы, чтобы защитить ее от посторонних взглядов. В то же мгновение, земля стала твердой, скрыв расположение новой могилы.
Глаза Шинбэ засветились таким же цветом аметиста, когда он прошептал слова, которые мог понять только он один.
Он чувствовал, как вековая связь братьев, которые сражались в вечной битве против тьмы, прожигала его душу, становясь символом защиты на могиле. Над местом, где упокоились его друзья, цвели цветы, посаженные без семян. На колючих лозах цвели цветы пяти цветов: серебряные, золотые, светло-голубые, аметистовые и мерцающие радужные.
«Я ухожу», - сказал Шинбэ после длительного молчания. Он не хотел, чтобы его присутствие раскрыло местонахождение друзей, и знал, что ему время уходить. Он взглянул еще раз на куст с разноцветными цветами. Тойя и Киоко теперь были защищены от Хякухея, и их заклинание нельзя разбить.
А пока это все, что он мог предложить им, кроме печали.
Камуи взглянул на чародея, потрясенный этим новым событием. «Что? Но почему?» - он широко распахнул глаза в момент паники неужели все оставят его? Разве смерть Тойя и Киоко не была достаточным основанием?
Почувствовав, как страх поднимается в Камуи, Шинбэ положил твердую руку на плечо своего друга и попытался объяснить: «Ты знаешь также хорошо, как и я, что Хякухей со временем узнает, что мы здесь сделали». Он посмотрел через плечо Камуи на Котаро, зная, что Ликан поймет, почему он должен уйти.
«Ты сможешь скрыться от его вездесущего ока но у меня нет такой силы. Я смогу спрятаться, но не уверен, надолго ли», - Шинбэ медленно выдохнул и посмотрел на луну, висящую низко в небе. «Мои дни сочтены, - мягкая улыбка появилась в уголках его губ, как будто он знал секрет, - так тому и быть».
«Я сяду на судно, следующее на запад, через океан. Там у меня будет больше шансов скрыться от Хякухея и, возможно, даже найти способ пройти реинкарнацию одновременно с нашими дорогими друзьями». Он надеялся, что говорит правду. Он понадобится им, когда придет время.
Камуи посмотрел на могилу под ним, затем снова на своего друга с большим спокойствием, чем он чувствовал, с тех пор как началась эта кошмарная ночь. Он не хотел, чтобы Шинбэ был следующей жертвой, да, он понимал это. Он осторожно вынул радужное перо из своего правого крыла и прижал его к шее Шинбэ.
Камуи посмотрел на могилу под ним, затем снова на своего друга с большим спокойствием, чем он чувствовал, с тех пор как началась эта кошмарная ночь. Он не хотел, чтобы Шинбэ был следующей жертвой, да, он понимал это. Он осторожно вынул радужное перо из своего правого крыла и прижал его к шее Шинбэ.
У Шинбэ перехватило дыхание, когда перо стало ярко светиться, прежде чем раствориться под кожей. Он посмотрел вниз и увидел едва заметные очертания пера ниже горловины его мантии.
«Это поможет, когда придет время», - сказал Камуи с улыбкой и крепко обнял Шинбэ с пониманием. Он не потеряет Шинбэ еще долгое время несмотря ни на что.
«Мы увидимся снов, мой друг», - прошептал Шинбэ, прежде чем вырваться из объятий Камуи. Он кивнул Котаро, зная, что Ликан присмотрит за Камуи вместо них всех. Шинбэ оглянулся на могилу, затем оторвал взгляд и наклонил голову, чтобы пряди волос скрыли его печаль. «Пусть будет так», - прошептал он снова, исчезая в окружающей темноте.
«Ты готов, приятель?», - тихо спросил Котаро, повернувшись спиной к могиле. Он знал, что не мог больше оставаться. Шинбэ был прав чем дальше они будут, тем лучше будет защищено заклинание.
Камуи хотел нахмуриться, услышав, как Котаро только что назвал его, но не смог. Его сердце было похоронено в земле у его ног, и даже если бы это заняло вечность, он бы проследил, чтобы Хякухей заплатил за свои преступления.
«Да», - сказал Камуи, вытирая глаза рукой. «Я готов».
Котаро положил руку на его плечи и повел прочь. Ликан почувствовал, что больше не может плакать из-за женщины, которую он любил всем своим естеством. Он чувствовал, как будто кто-то вырвал душу из его тела, разорвал в клочья и вернул только половину.
Если заклинание Камуи и Шинбэ сработает, он снова увидит свою возлюбленную Киоко. Он не смог сдержать улыбку при мысли о том, какую реинкарнацию придется пройти ему и Тою, чтобы добиться ее расположения. Он бы с удовольствием снова сражался за нее, лишь бы Тойя вернулся. В конце концов, он любил их обоих.
Он боролся с желанием оглянуться на могилу. «Тысяча лет долгое время для ожидания, но я буду рядом Киоко».
*****
Прошло больше тысячи лет Наши дни.
Одинокая фигура стояла на крыше самого высокого здания и наблюдала за многолюдным городом внизу. Его черты никогда не выдают мучительных воспоминаний о теле его единственного брата, лежащего одиноко и безжизненно в холодной твердой земле уже много веков. Его некогда теплое сердце, которое билось в его груди, разорвал своими когтями садистский монстр, создавший их обоих.
Он сделал все, что было в его силах, чтобы отдалиться от того зла, которое молчаливо окружало его. Наподобие людей, которые населяли этот мир, он питался только животными, которыми его обеспечивала природа. Несмотря на то, что ему досталось только темное время суток проклятие вампира он не стал тем демоном, которым намеревался сделать его дядя.
За последние несколько лет что-то его будоражило страстное желание, которое он не мог понять и уже более тысячи лет не ощущал.
Воспоминания, которые никогда не уходили, вновь всплыли перед глазами Кё: когда-то невинный молодой человек, который наполнил его жизнь счастьем, даже в мире тьмы. Тойя Он был так полон жизни его смеющиеся золотые глаза и невинность ребенка. Он снова почувствовал приступ вины за то, что не смог защитить своего младшего брата.
Солнечно-золотые глаза, которые ожесточились от сотен лет одиночества, источали кровавый свет при воспоминании об обещании, которое ему еще предстояло выполнить. По окончании каждого десятилетия Кё становился намного сильнее. Много раз он приближался к объекту своей ненависти и гнева, но он каждый раз скрывался от него.
Он ни за что не успокоится, пока гнусное существо, которое он искал, не будет извиваться в агонии у его ног, а его душа падет в ад, который ждет его уже очень давно.
Взгляд Кё был прикован к единственному умиротворенному месту во всем городе тихому парку в центре. «Такие места не должны находиться рядом со злом», пробормотал он в ночи. Спрыгнув со здания, Кё продолжил свой поиск, как делал это уже много веков. Хякухей готов заплатить своей собственной жизнью, чтобы забрать у него того единственного, кто что-либо значил для него. Его брат был потерян навеки и никогда не вернется.
«Тойя», прошептал Кё, исчезая в ночи, оставляя позади себя образ падшего ангела
«Тойя», прошептал Кё, исчезая в ночи, оставляя позади себя образ падшего ангела
*****
Парк всегда был тихим в это время дня. Был полдень, и солнце все еще было высоко в небе. Котаро лениво прогуливался среди деревьев рядом с центром, где возвышалась огромная глыба мрамора. Он понятия не имел, откуда она здесь взялась она была там, сколько себя помнит, она была даже старше самого города. Все, что он знал наверняка это то, что ощущал всепоглощающее чувство умиротворения, когда находился рядом с ним.
«Кто бы мог подумать, что кусок скалы будет вызывать такие безмятежные мысли?» пробормотал Котаро.
Перейдя на другую дорожку между деревьями, он направился к камню, чтобы посмотреть на него еще раз. Даже если бы он был полностью счастлив в этот день ощущение того, что камень все еще находится на месте делает его более счастливым.
Котаро остановился, когда подошел к центру, где находился камень, и нахмурился, увидев человека, сидящего в позе йоги сверху на камне, положив локти на колени, а подбородок уперев в ладони. Легкий ветерок шевелил короткие пурпурные волосы, что делало молодого человека похожим на ребенка.