Ты думаешь, они такой вал информации успевают отследить?
За двенадцать месяцев до выборов они все успевают, не волнуйся.
Надо сегодня Сазонову сказать, чтобы были точнее в подаче новостей.
Он давно на радио?
Лет пять. Я его помню ещё по прежней работе.
Кстати, все забываю спросить тебя. Где ты работал до того, как пришёл к Вербицкому?
Я? В табачном концерне. Отвечал за маркетинг и стратегическое продвижение брендов.
И как? Серьёзные проекты?
А то! Да у меня бюджет был несколько муликов только на поддержку мероприятий, не говоря уже о прямой рекламе. Мы такое творили
Круто, а чего ушёл?
Да так, помрачнел Вадим, хуйня одна получилась. Я вообще-то давно хотел уходить в политический пиар. Сам знаешь, другой размах. А тут ещё история с одним приятелем. В общем, ну его в пизду, даже рассказывать не хочу.
Да ладно, расскажи. Подсидел кто?
Нет. Короче, был у меня один друг. Тусили мы с ним, по тёлкам ходили, выпивали. В общем, стандарт. И тут предложили ему два известных в Москве промоутера клуб открыть ночной. Ну, модное место, в общем. Он стал партнёром, а меня уговорил поддержать его рекламным бюджетом. Ты в курсе, что большие алкогольные и табачные бренды дают спонсорские бюджеты клубам и ресторанам?
Ну, естественно.
Вот. В общем, уговорил меня, чтобы моя компания поддержала его проект соткой тысяч долларов. Я согласился. Надо же другу помочь, вот я и помог. А промоутеры эти сбежали со всеми бабками. Клуб, понятно, никто открывать и не собирался. Я у этого приятеля спрашиваю, как, типа, будем деньги моей компании возвращать? Он бээ-мэээ. В общем, в кусты.
Обалдеть. И чего? Так всё и закончилось?
В компании началось служебное расследование. Подняли уставные документы этого не открывшегося клуба. Оказалось, что эта сука, мой приятель, зачем-то вписал меня учредителем.
А как он это сделал-то?
Как-как. Паспортные данные мои знал. Подпись подделал, наверное, делов-то.
А ты не мог своим начальникам объяснить, что ты тут ни при чём?
Не смог. Для них-то выходило, что я к этой афёре прямое отношение имел. Вот и ушёл.
А друг твой чего?
Пропал. В тусовке не появляется. Говорят, видели его в Москве, но я его видеть не хочу. Для меня его нет.
Может, появится ещё. Такие обычно проявляются через годы.
Не знаю. Для меня это перевёрнутая страница. Ушёл, и всё. Но я вообще-то не жалею. Лучше заниматься реальными вещами, чем для америкосов строить замки на песке.
Это точно. «Мы помогали сами себе, занимаясь реальными вещами, а не иллюзиями».
Это Рузвельт?
Нет это Геббельс.
До самого офиса мы ехали молча. Интересно, думалось мне, какую часть этой истории Вадим переврал? Или все действительно было так просто? Не похож он на тех, кто готов по первой просьбе броситься помогать другу. Что-то мне подсказывало, что в его рассказе отсутствовало важное звено, характеризующее Вадима несколько иначе. Время покажет
В переговорной было душно. Судя по пепельницам, в ожидании моего приезда собравшиеся выкурили уже пару пачек. Я поздоровался, сел в своё кресло и стал просматривать почту. Начальники департаментов тихо переговаривались с Вадимом, обсуждая прошедший митинг.
Я собирался начать, когда дверь переговорной открылась, и в комнату вошёл Гена Орлов, отвечающий за организацию митингов:
Я собирался начать, когда дверь переговорной открылась, и в комнату вошёл Гена Орлов, отвечающий за организацию митингов:
Извините. Застрял на Тверской. Проверял готовность к вечерней акции.
Садись, Гена. Я, собственно, коротко, чтобы не тратить ни своё, ни ваше время. Работаем мы вместе почти два месяца, и мне хотелось бы подвести некоторые итоги. Очень бы хотелось но их нет Понимаете? Я сделал выразительную паузу и обвёл собравшихся взглядом, предлагая диалог.
Я бы не сказал, что их нет, первым, как опоздавший, включается Гена. мы с Пашей за два месяца организовали пару десятков выступлений молодёжи, правозащитников и митингов гражданской оппозиции.
Чего вы там организовали? Вы сами-то на эти митинги ходите? Я вот был несколько раз, в том числе сегодня. И знаете, что мне пришло в голову?
Гена и Паша поднимают на меня глаза.
Мне пришла в голову мысль, что вы вместе работаете на пиво.
То есть как? спрашивает Гена.
А так. Бабок, которые вы платите массовке, хватает только на пиво. Отсюда и выхлоп. Пиво уже никого не интересует, врубаетесь? Мы больше денег тратим потом на копирайт и медиапокрытие, чтоб хотя бы частотой упоминаний скрасить вечные картинки с двумя десятками жмущихся друг к другу мудаков. Особенно хорошо это под дождём смотрится, правда, Гена?
Под дождём?
Ага. Ты вспомни, каким идиотом тебя выставили «Наши», когда вы проводили митинг на Лубянке и пошёл дождь. Как «Наши» твоей демократической молодёжи зонты принесли, а? Про твоих стариков-диссидентов, Паша, я вообще говорить не хочу. Им уже прогулы на кладбище ставят, а они пытаются беззубо вещать про наследие Синявского и Даниэля. Я весь твой «Колокол» с завтрашнего дня на хуй разгоню, понял?
Антон, но они же не только на митинги ходят. А кто обеспечивает полемику в прессе?
Паш, давай ты сейчас скромно помолчишь, ладно? Твоих колумнистов никто не читает. Люди, у которых нормальный русский язык напрочь отсутствует. Мы работаем с массами, понимаешь? А массы не врубаются в слова типа «дискурс», «компрадорство», «сателлиты режима». Им нужно ясно и просто: тут разборки, тут кровавая гэбня, тут её союзники, понимаешь? А этот твой главный мудак, Толя из «Колокола»? Такое впечатление, что он пишет для себя и трёх своих друзей, таких же анонимных алкоголиков.
Антон, я не согласен! Он работает на свою целевую аудиторию интеллигенцию.
А мне твоя интеллигенция нахуй не нужна, понял? Она мне на выборах и двух процентов не даст, поэтому работать нужно на обычных людей. А вместо этого твой Толя пишет мне подстрочник «я бы рекомендовал в вашем выступлении заменить разношёрстный политсброд на неряшливую политическую палитру. Подстрочник, блядь. Помнишь, были фильмы с субтитрами? Там в конце всегда было написано редактор субтитров Э. Зеро. Это не он случайно? Ему, наверное, кажется, что он охуительно тонко скаламбурил: политическая палитра.
У него литературное образование.
Да? Правда? Ну, тогда пусть пиздует в интернет и каламбурит там с обсосами всякими в стиле «Слон но сов». У нас тут не «проза ру». Литераторы, ёб твою мать! Мы с твоими литераторами все газеты проиграли.
У нас была хорошая аналитика экономического состояния страны в «Коммерсанте». Помнишь, «Скоро август»? пытается оправдаться Паша.
И что? Если бы ты под это дело реальный кризис создал, а так твоя статья мёртвому припарок. За два месяца мы не создали ни одного события. Посмотрите, как работает комитет у них что ни событие, то мегахит. Поймают трёх молдаван борьба с нелегальной иммиграцией, построят три квартиры для военных армия получила жилищную программу, в теннис бабы выиграли вот так развивается национальный проект «Спорт».
Мы, кстати, в сети нацпроект «Спорт» хорошо отстебали, вступается Гена, когда прошла тема на «Эхе», что в качестве сувенирной продукции этого нацпроекта изготовляются зажигалки и пепельницы, под огромные бюджеты. Помните, в сети флеш-моб, где логотипом был Путин, прикуривающий от Олимпийского факела?
Да, на «Эхе» был тогда скандальный живой эфир, наконец дошла очередь и до Жени Сазонова, помните?
Ага, помним. Вечно помним, как покойников. И скорбим, кстати, тоже. Ты мне про эту передачу лучше не вспоминай. Собралась вся демшиза, полпередачи вспоминали Попова с Гайдаром, кто из них чего предрекал, и куда мы теперь идём другим путём. «А помните, Егор в 1994-м это предвидел! Вы же с ним дружили, да, Евгений? Ну, не так чтобы близко, но» И в конце передачи заговорили о кризисе нацпроектов. А половина аудитории уже переключилась, потому что слушать их посиделки никому не интересно. Пусть на кладбище идут и вспоминают, кто с кем дружил, а кто просто на поминки пришёл.
Антон, ты говоришь про работу комитетовцев, но как можно сравнивать? У них любой пшик событие. Когда есть такая лупа, как телевизор можно масштабировать всё что угодно, вступается за своих подчинённых Вадим. Радио и интернет единственные наши СМИ, которые ещё создают информационное поле. Кстати, ты заметил, тебя теперь именуют известным политологом и правозащитником? За два месяца у тебя было шесть эфиров на Восьмом, а радио и интернет нам в этом сильно помогли. Выстроить новый имидж за такой короткий срок это задача.
Спасибо тебе, Вадим, большое, человеческое, почти кланяюсь я, действительно, как я мог забыть? Мне Вербицкому это в отчёт написать? «За два месяца моей группе удалось выстроить мой имидж. Точка». Вы не информационное поле создаёте, а информационный шум, чувствуете разницу? У нас нет событий, вокруг которых можно строить систему. Мы даже с новостями не умеем работать. Например ты, Женя, новости на «Эхе» слушаешь?
Да, конечно.
А ты понимаешь, как на них аудитория реагирует? Они ей интересны?
Я думаю, да
А я думаю, нет. Ты скажи, на хуя мне нужно знать, сколько человек одновременно прыгнули с парашютом с небоскрёба в Куала-Лумпуре?
Ну, Антон, усмехается Женя, это же вода. Мы не можем строить новостные блоки только из наших новостей.
А ты давно радио занимаешься? Что такое «ядовитый сэндвич» знаешь? Нет? Это когда весь позитив и вся вода типа Куала-Лумпура и прав женщин в Саудовской Аравии остаются в середине новостного сюжета, а про то, что «45 % населения не доверяют Путину», а «экономический кризис приближается», ставятся в начало и конец, потому что слушатели запоминают только то, что говорится и показывается в начале и конце. Слышал про такую хуйню? Или тебя этому не учили?
Я предлагаю сменить тему, пытается погасить эмоции Вадим. Антон, мы отработали слабо, но, согласись, в отсутствие реальных поводов «дело Горчаковой» было реализовано хорошо.
Вадим, я согласен, то, что ты предложил изобразить драку Горчаковой со строителями как нападение, это великолепно. Удивительно, как ты её уговорил согласиться на эту подставу.
А у неё выбора особо не было, СМИ ею уже не интересуется, вот я и предложил ей триумфально вернуться, смеётся Вадим.
А она действительно со строителями подралась? спрашивает Женя.
А я думал, после банкета в подъезде ёбнулась, ржёт Паша.
Она поехала смотреть, как таджики ей ремонт в новой квартире делают. Устроила им скандал, верещала. Но таджики же политически безграмотные. Они слов «диссидент» и «правозащитник» не знают, у них в таджикском языке таких и нету. Вот кто-то из них не сдержался и переебал ей. Она позвонила Вербицкому, чтобы он охрану прислал, а Вадим с Антоном были в тот момент у него. Вадим поехал, уговорил её, я закрутил в интернете, и понеслось, рассказывает Генка.