На правом фланге происходило то же самое, поскольку Каст ни на секунду не забывал о том, что фронт галлов по меньшей мере на полмили длиннее, чем его построение. Он даже не пытался сблизиться с противником, а просто дал моим лучникам возможность выпускать залп за залпом, пока тем также не отдали приказ снизить темп стрельбы. Фракийцы в центре, выставив вперед свежие силы, снова попытались прорвать фронт римлян, но результат был тот же, что и раньше. Первые ряды метнули в неприятеля дротики и бросились в атаку с мечами наголо, рубя и коля легионеров в передних рядах и стараясь пробиться сквозь их боевой порядок. Сначала даже показалось, что враг вот-вот дрогнет и сломается, поскольку убитые и раненые все падали и падали, а фракийцы прорывались в образовавшиеся бреши в рядах римлян, рубя направо и налево. Линия римлян прогнулась, подалась назад, но тут в бой вступили их проклятые «скорпионы», и на фракийцев обрушился град тяжелых железных стрел, которые насквозь пробивали щиты и кольчуги. В передних рядах образовались бреши, и лишь когда Спартак забрал часть лучников с флангов, приказав им перестрелять команды «скорпионов», смертельный град железных стрел прекратился, а римляне оттянули свои боевые машины назад, на безопасное расстояние. Но им все же удалось остановить и отбить нашу атаку, и обе стороны снова отошли назад зализывать раны и готовиться к новой схватке за развороченную и заваленную трупами полоску земли между двумя войсками.
Тысячи ног, обутых в сапоги и сандалии, и тысячи копыт подняли в воздух гигантское облако пыли, от которой задыхались и люди, и животные. Сражение продолжалось, и облако над полем становилось все больше и чернее.
Пыль оказалась еще одним противником, с которым нас пришлось сражаться в тот день. Мне было очень жарко в кожаном доспехе и шлеме, и вскоре струйки пота уже стекали по лицу и по шее, пропитывая тунику и шелковую нижнюю рубашку. Прошел по крайней мере час с начала битвы, когда к расположению моей конницы подъехал Спартак. Большая часть моих людей валялась на земле, сняв шлемы, но одна из каждых пяти сотен оставалась в седле и стояла сразу позади правого фланга на случай внезапной атаки противника. По мере продолжения битвы бдительность стала более насущной проблемой, поскольку видимость значительно снизилась.
Этот проконсул, что командует римским войском, оказался умным ублюдком, сказал Спартак. Мы никак не можем их сбить, он допил содержимое меха с водой, что я ему протянул.
Пыль оказалась еще одним противником, с которым нас пришлось сражаться в тот день. Мне было очень жарко в кожаном доспехе и шлеме, и вскоре струйки пота уже стекали по лицу и по шее, пропитывая тунику и шелковую нижнюю рубашку. Прошел по крайней мере час с начала битвы, когда к расположению моей конницы подъехал Спартак. Большая часть моих людей валялась на земле, сняв шлемы, но одна из каждых пяти сотен оставалась в седле и стояла сразу позади правого фланга на случай внезапной атаки противника. По мере продолжения битвы бдительность стала более насущной проблемой, поскольку видимость значительно снизилась.
Этот проконсул, что командует римским войском, оказался умным ублюдком, сказал Спартак. Мы никак не можем их сбить, он допил содержимое меха с водой, что я ему протянул.
Я пожал плечами:
Мы могли бы и отойти. Моя конница прикроет отступление.
Нет. Если мы отступим, в следующий раз римлян окажется в два раза больше. Кроме того, это будет иметь скверные последствия в плане боевого духа, если мы убежим от двух легионов и жалкого скопища галлов.
Через некоторое время подъехал Каст и сообщил, что перевел четыре свои когорты на крайний правый фланг нашего боевого порядка и поставил их правым фронтом, под прямым углом к основной линии, обращенной лицом к галлам.
Спартак, прости, я не знал, что ты здесь. Ты не ранен?
Нет. Что случилось?
Галлы убирают свои колья там, где их фронт длиннее нашего. Думаю, они намерены нас атаковать. Пакор, нам может понадобиться твоя конница, чтобы усилить нашу позицию.
Я дал знак Буребисте подъехать к нам.
Спартак смотрел в ту сторону, откуда приехал Каст.
Стало быть, галлам надоело стоять без дела, пока их товарищи забирают себе всю славу, он улыбнулся. Возможно, это боги дают нам знак. Сколько у тебя конников, Пакор?
Пятнадцать сотен, мой господин.
Отлично, он хлопнул Каста по плечу. Возвращайся к своим людям и обеспечь, чтобы они стояли на месте. Держитесь! И помни, что галлы атакуют совсем не так, как римляне. Они бросятся вперед дикой орущей толпой, но она разобьется о вашу стену щитов.
Каст выглядел обеспокоенным.
Но они могут обойти нас и зайти в тыл!
Спартак покачал головой:
Вытяни свой первый эшелон вбок, возьми часть людей из второго. Пусти в ход лучников Пакора, чтобы они перестреляли галлов. Их, может, и много, но это недисциплинированная толпа, а битвы выигрывает именно дисциплина. Ступай.
Каст отдал честь и поспешно удалился. Спартак обернулся ко мне. От возбуждения у него даже глаза расширились.
Пакор, твоя конница ключ, которым мы вскроем и развалим их оборону. Бери своих людей и двигай параллельно левому флангу противника, а затем заходи им в тыл. Пыль закроет твое передвижение.
Переместить конницу более чем на полмили вдоль неприятельского фронта означало лишить войско резервов, и если галлы прорвутся через наш правый фланг, то тысячи их воинов свободно устроят резню среди наших раненых и бросятся грабить наш обоз. Это опасно, но Касту, вероятно, удастся их сдержать, по крайней мере, достаточно долго, чтобы моя конница успела зайти им в тыл. Задумка могла и сработать.
Опасная игра, господин, заметил я.
Он обхватил меня за плечи:
Твоя конница лучше всех подготовлена, ее возглавляет лучший командир не то что в Парфии, в мире! да, он знал, как польстить. Ты ни разу нас не подвел, не подведешь и сегодня.
Я почувствовал прилив гордости. И повернулся к Буребисте:
Вели всем садиться в седло, мы сейчас пойдем бить галлов.
Есть, господин! просиял он и начал отдавать приказы командирам сотен, чтобы те собирали и строили своих конников.
Спартак вскочил на коня:
Заходи им в тыл, Пакор, и постарайся нанести как можно больший ущерб. Удачи!
Он ускакал. Я пошел к Гафарну, который держал Рема и своего коня. Взял поводья Рема. Вокруг нас всадники уже строились в колонны, и наконечники их копий поблескивали в пропыленном воздухе.
Ну, Гафарн, сейчас поглядим, как эти галлы умеют драться.
Мечами и копьями, и только. Они все здорово похожи на Крикса.
Не напоминай мне о нем. Галлию и Диану никуда не отпускай. Они должны оставаться здесь, охранять обоз, конечно, обоз уже имел приличную охрану, но это не имело особого значения.
Да, принц.
Я вскочил в седло.
И смотри в оба, Гафарн!
Ты тоже, принц, кивнул он.
Не успел я выехать вперед перед фронтом колонны всадников, которая сейчас медленно двигалась вправо пятнадцать сотен конных, построенных по сотням в три шеренги каждая, как рядом со мной оказалась Галлия. Она расстегнула нащечники своего шлема.
Гафарн передал мне твое предложение. Я обдумала его и отвергла. Мы сегодня будем драться!
Это было не предложение, ответил я. Это был приказ!
Нет уж! возразила она. Мы имеем право сражаться! Мы же просто последуем за арьергардом конницы. Ты кого хочешь иметь в качестве жены, волчицу или овцу?!
У меня не осталось времени на споры.
Хорошо. Но держись поближе ко мне.
Не беспокойся. Не дам я этим галлам тебя убить.
Хорошо-хорошо! резко бросил я. Поставь своих женщин позади моей сотни. И держитесь поближе к нам.
Она вскрикнула от радости, застегнула нащечники и погнала Эпону к своим воительницам. Через несколько минут сто всадниц построились позади даков, которых я возглавил.
Я все время нервно вглядывался влево, туда, где на левом фланге войска неприятеля сосредоточились массы галлов. Разглядеть их было нелегко, пыль и дрожащий раскаленный воздух искажали перспективу. Я вознес молитву Шамашу, моля его, чтобы и им было нас едва видно.
Справа от меня во главе средней колонны конников ехал Буребиста, держа в руке копье и забросив щит слева за спину. Правее шла еще одна сотня, а позади нас по трое в ряд тремя колоннами параллельно фронту неприятельского крыла двигались остальные.
Командиры сотен держали своих людей в строгом порядке, поскольку в бою у воинов частенько возникает желание ускорить свои действия и поскорее покончить с кровопролитием. Но те, кто уже бывал в схватке, понимают, что дисциплина и сдержанность лучший способ остаться в живых. Нет смысла гнать коня еще до начала атаки; результатом станет лишь то, что он выдохнется раньше времени, когда тебе более всего понадобится вся его мощь и энергия. К тому же конь воспринимает настроение своего всадника и даже его жажду крови, начинает нервничать и капризничать, а это крайне нежелательно, когда ты верхом на нем влетаешь в самую гущу сражения. Он вполне может запаниковать и стать либо неуправляемым, либо вообще сбросить всадника в попытке удрать в безопасное место. Вот мы и двигались спокойным, равномерным шагом, держа боевой порядок и всячески ободряя своих коней. Рем был норовистым скакуном, поэтому я все время оглаживал его и называл разными ласковыми именами. По крайней мере он вполне воспринимал спокойный тон моего голоса. Я оглянулся назад, желая убедиться, что Галлия и ее воительницы выполняют данный им приказ; да, они шли безукоризненным строем. Мы подняли огромную тучу пыли, и потребовались бы усилия гения, чтобы рассмотреть движущуюся огромную массу конницы. Я молился, чтобы галлы были слишком заняты атакой людей Каста, чтобы нас заметить.
Так мы и перемещались параллельно фронту галлов, пока, по моей оценке, не достигли конца их строя. Тогда я развернул колонны резко влево и повел их вперед. Мы прошли так с пять сотен шагов, и командиры сотен по-прежнему поддерживали темп. Потом я вообще остановил движение. Перед нами оказалось пустое пространство мы уже обошли левый фланг противника и оказались позади него. Но слева от себя я разглядел огромную массу войск, медленно перемещающуюся в сторону нашего правого фланга. Значит, они и действительно убрали колья и двинулись в атаку на подразделения Каста. Римляне всегда подчинялись строгой дисциплине, но у галлов не хватало терпения выжидать, чтобы выиграть время к счастью для нас. Я почувствовал прилив возбуждения при мысли о том, что сейчас мы врежемся в их тылы, и подъехал ближе к Буребисте.