Евгений Дмитриевич, знания, полученные в ваших «университетах», сильно устарели.
Скажешь, в чем дело?
Согласно новому УПК, санкцию на арест выдает только суд. Добавлю: прокуратура намерена меру пресечения оставить без изменения, то есть содержание под стражей.
Вон, оно что А нельзя что-то сделать? Ну, может, заявить ходатайство насчет освобождения под подписку о невыезде И залог готов внести.
Вряд ли что из этого выйдет: слишком тяжкое обвинение собираются предъявить. Однако я, со своей стороны, заявлю ходатайство. Это мое право. Откажет суд подам апелляцию в надзорную инстанцию. Не сомневайтесь, дремать не буду.
Но Может, еще что-то За ценой не постою «Курдюка» ведь отпустили Может, попробовать и этот способ, а?
Вы о Курдюкове, что ли?
О нем.
Адвокат рассмеялся.
Это вам не Тагил, а Екатеринбург. Здесь ставки такие, что вам и не снились. К тому же я ничем подобным заниматься не стану.
Но тот адвокат За дополнительную ведь плату
Тот согласился, я никогда и ни за какие деньги. И, пожалуйста, насчет подкупа ко мне больше не обращайтесь. Совершенно бесполезно. Я осуществляю адвокатскую деятельность строго в рамках закона, Тагильцев усмехнулся. С адвокатом вам не повезло.
Если бы только с ним, вздохнув, пробурчал Шилов.
Адвокат сочувственно сказал:
А и правда: вам, Евгений Дмитриевич, крупно не повезло и со следователем.
Ты что-то знаешь?
Положено знать.
И что?
Зверь умный, хитрый и сильный: угодивший к нему в лапы, уж не вырвется.
Шилов тотчас же предложил:
А не заявить ли ходатайство об отводе, а? Шилов с надеждой смотрел в глаза адвоката.
Не тешьте себя иллюзиями.
Почему?
Чтобы заявить отвод следователю, надо иметь на руках крупные козыри. Их, эти самые козыри, следователь, я уверен, нам не даст в руки.
Никакой надежды?
Нет.
Полная безнадёга. Что ты за адвокат, если ничего не можешь сделать?
Адвокат усмехнулся.
Во-первых, цыплят по осени считают. Во-вторых, вы вправе на любой стадии разорвать договор и потребовать замены адвоката. На это даже никаких аргументов не требуется. Достаточно заявить ходатайство и оно тотчас же будет удовлетворено.
Нет, что ты! Я же, вишь ты, так просто сказал.
4
Майор Савичев, появившись в кабинете, положил на стол какие-то бумаги, а, взглянув в сторону Фомина, что-то сосредоточенно чертившего и сопевшего носом, спросил:
Над чем, коллега, маракуешь? Или вновь, только объявившись, навострил лыжи?
Фомин поднял глаза.
План действий намечаю. Начальство требует.
Фомин поднял глаза.
План действий намечаю. Начальство требует.
Уж не генерал ли, Сергеич?
Фомин рассмеялся.
Пошутил я. Нужен мой план генералу, как лошади пятая нога. Ему что? Приказал и иди, выполняй. На что и голова у подчиненного, чтобы самостоятельно соображать, мозгами шевелить, заставлять извилины работать.
Начальству, в самом деле, легче.
Фомин загадочно ухмыльнулся.
Как мудро выразился один из героев Юлиана Семенова, ценные указания способна давать даже дрессированная шимпанзе. Но, Фомин приставил палец к губам, это сугубо между нами. В нашем управлении подобных шимпанзе, к счастью, не водится. У других да, но только не у нас это святое.
Савичев рассмеялся.
Перестраховщик несчастный. И хлестко сказать хочется, и, одновременно, боязно.
Фомин согласно кивнул и вновь углубился в почеркушки. Савичев, правда, не собирался его оставлять в покое.
Коллега, нехорошо оставлять вопрос без ответа, напомнил он.
Да? Не помню.
Скажи: навострил лыжи или нет?
Навострил, господин майор, еще как навострил. Однако не я, а мне навострили и даже четкую и понятную лыжню проложили.
И куда в этот раз?
Адрес, увы, Фомин шумно вздохнул, прежний. Тагил и тагильчане у меня уже в печёнках сидят.
Отказался бы.
Фомин недовольно хмыкнул.
Хотел бы я на тебя посмотреть Будто не отказывался я Еще как отказывался. Генерал ничего слушать не хочет. Пустил последний аргумент, но и он не помог.
Что еще за «аргумент», Сергеич?
Рапорт, говорю, об отставке написал. Устал, говорю. Душа, говорю, покоя требует.
А что генерал?
Рапорт, сердясь, заявил Краснов, может и полежать месячишко, другой в кадрах. Доведешь, говорит, дело до логического конца, то есть вместо многоточия поставишь жирную точку, и гуляй себе.
Он, знаешь, прав.
Фомин недовольно фыркнул.
Майор, какая передо мной стояла задача? спросил Фомин, и сам же себе ответил. Ответить на вопрос, куда подевался главарь банды Курдюков?
И ответил? подтрунивая, спросил Савичев.
Да, ответил. Ответил четко и ясно. Что еще-то надо от меня, а?
Генералу надо, чтобы именно ты, а не кто-то другой, работал и во время следствия. Тебе и только тебе все карты в руки.
Фомин махнул рукой.
Слышал я это.
Тем более. Кстати: следователь Коротаев настаивал на твоей кандидатуре. Даже, будто бы, требовал.
Не преувеличивай.
Правду говорю. Говорю то, что своими ушами слышал.
И что ему в голову взбрело, а? Я же в его бригадах никогда не работал. Бог миловал.
Характер, конечно, у Коротаева не сахар, но работать с ним можно, сказал Савичев. Главное человек надежный, а это немало.
Фомин хмыкнул.
Если про характер говорить, то у меня он, пожалуй, похуже будет. Звонил ему. Хотел встретиться. Отказал. Сегодня, говорит, не смогу. Сначала, говорит, первичный допрос задержанного, а потом надо подготовить предварительное обвинительное заключение и в суд за санкцией на арест. Сейчас, говорит, с кондачка не пройдет: судье лапши на уши не навесишь. Ему нужны факты. И факты весомые. А иначе, говорит, судья может прямо в зале суда выпустить на свободу. Гоняйся, говорит, потом по миру, Фомин снова хмыкнул. Гоняться-то, между прочим, не ему придется, а нам, сыщикам.
С этим сложнее стало, согласился майор Савичев.
Да, сложнее, но цивилизованнее, заметил Фомин.
А кто спорит? Но мы не готовы.
Мы никогда не будем готовы Пока жареный петух в задницу не клюнет, сердито сказал Фомин и снова углубился в свое занятие.
На этот раз майор Савичев не стал коллегу отвлекать разговорами. Хотя разговаривать с Фоминым ему очень нравилось. И, будь время, днями бы обсуждал актуальные проблемы проходящей в России правовой реформы. И, вообще, за жизнь с ним интересно поболтать: умно мыслит, грамотно излагает. Слушать и спорить даже одно удовольствие. Редкость это в той среде, где майор Савичев вращается. Пока редкость. Но, Бог даст, скоро все изменится. Он, Савичев, в это хотел бы верить. Ну, а как будет на самом деле время покажет.
5
Кабинет для допросов изолятора временного содержания. После довольно благополучного завершения формальных процедур Коротаев решил сделать минутную паузу. Их было лишь трое, не считая двоих конвоиров: он, следователь, задержанный и его адвокат. Адвокат ведет себя разумно, а вот его подзащитный явно нервничает, все время злобно вращает зрачками и фыркает. Но это следователя не тревожит. Повидал на своем веку разных и его вряд ли чем-то или кем-то можно удивить. Вначале-то все так фыркают, но со временем, пообвыкнув, становятся вполне приличными людьми. И даже охотно начинают сотрудничать со следствием. Правда, это случается лишь в том случае, если почувствуют твердую руку следователя, не оставляющего никакого шанса на слабину.
Ну-с, продолжим? спросил Коротаев, остановившись взглядом дольше всего на лице подозреваемого. Тот, не выдержав, отвел глаза в сторону. Но промолчал. Промолчал и адвокат. Вы, гражданин Шилов, подозреваетесь в том, что зверски убили лидера своего преступного сообщества Курдюкова, услышав фамилию, Шилов облегченно вздохнул. Следователь сделал вывод: подозреваемый готовился услышать другое. Но что? И отчего столь откровенное облегчение? Вон, даже спину выпрямил, расслабился, хотя еще минуту назад сидел весь собравшийся в комок. Что скажете, гражданин Шилов?
А что я могу сказать? Мне нечего, вишь ты, сказать. Подобную ересь, что ли, комментировать?
Значит, отрицаете сам факт?
Вмешался адвокат, хотя сообщение следователя его здорово шокировало:
Подзащитный, вы вправе не отвечать на вопросы, если они ущемляют ваши конституционные права и могут ухудшить ваше положение.
Благодарю адвоката, что он еще раз заострил внимание на конституционной норме, хотя вряд ли стоило это делать, поскольку в самом начале я разъяснил задержанному это конституционное право и он принял, как я понял, к сведению.
Повторение мать учения, заметил адвокат и замолчал.
Гражданин Шилов, а вы что скажете?
Мне по-прежнему нечего сказать: я никого и никогда не убивал.
Пусть так, но вы не станете же отрицать, что были близко знакомы с Курдюковым?
Господин полковник, вновь вмешался Тагильцев, факт знакомства не есть факт, могущий служить доказательством убийства.
Коротаев легко согласился с возражением адвоката, так как из его вопроса и на самом деле вытекала некая логическая связь между убийством и знакомством с убитым. Коротаев отметил про себя, что адвокат хоть и из провинции, но дело свое знает и с ним надо быть беспрестанно начеку. Что ж, и на старуху бывает проруха. Коротаев решил поправить ситуацию.
Я лишь хотел знать, в какой мере и до какой черты простирается отрицание очевидного.
Господин следователь, то, что очевидно для вас, вовсе не означает, что в той же мере должно быть очевидным для моего подзащитного.
Шилов начал прозревать насчет адвоката. Да, он и раньше слышал хорошие отзывы о профессионализме Тагильцева, но чтобы вот так, цепляться за каждую фразу следователя? И, судя по всему, цепляется правильно, потому что следователь терпит, возможно, даже соглашается. А этот, старый пень, вряд ли бы позволил провинциальному адвокатишке так вести себя, если бы Он подумал: «Афонька-то хоть и берет по-крупному, но и работает ведь насовесть».
И тем не менее Прошу ответить: были ли знакомы с Курдюковым и если да, то в какой мере?
Шилов пожал плечами.
Знаком. «Курдюк»
«Курдюк» это кличка Курдюкова?
Шилов кивнул.
Курдюков, вишь ты, был нашим признанным лидером.
В какой сфере он лидировал?
Ну, вишь ты По-разному Во всем
Не хотите ли сказать, что Курдюков возглавлял ваше сообщество?
Не сообщество, а союз, поспешил поправить адвокат.
Так, возглавлял Курдюков ваш союз или нет?
Да.
Но, насколько мне известно, он не был сопредседателем, как, допустим вы, гражданин Шилов.
Он это вишь ты не по бумагам, а на самом деле фактически.
Следует ли вас понимать так, что он считался неформальным лидером? И, по сути, стоял во главе?
Да. В авторитете был.
Какие взаимоотношения существовали между вами и Курдюковым?
Хорошие, вишь ты Но потом Шилов остановился и посмотрел на адвоката, который растерянно качал головой. Догадался Шилов, что понесло не туда.
Но следователь уцепился.
Что же было потом? Ваши отношения испортились, да? Что послужило причиной?
Шилов не знал, что ему делать в этой ситуации, поэтому растерялся. Но, собравшись, он сказал: