Снится странный сон: один в огромном черном зале. Какие-то смутные тени прячутся по мрачным углам. Некто, большой, темный надвигается, тяжело бухают ножищи. Страшно, хочется убежать к маме с папой, спрятаться. Уже поворачивается, уже бежит. Громовой голос спрашивает:
Струсил, Василий Барабанщиков?
Нет, кричит Василий, я не струсил! Я никого не боюсь!
Оборачивается, бросается на громадного и страшного. Бьет руками и ногами. Кричит что-то люто и яростно. Наконец, хватает монстра за грудки и со всей силы швыряет. Растерянное чудище падает на пол, кубарем катится и с ужасным грохотом проламывает стену. Рушится свод, нелюдь скрывается под каменным обвалом. Но грохот не прекращается, стена продолжает осыпаться. Камни падают все ближе. Запах гари и пороха становится невыносимым. Василий кричит и просыпается! Глаза режут сполохи огня багровые отсветы попадают в комнату через маленькое окошко, по грязному полу мечутся рыжие пятна. За тонкими стенками лачуги непрерывно грохочет, словно сотня сумасшедших лупит в барабаны, состязаясь в скорости и громкости. Проснувшиеся дети в страхе сжимаются в маленькую кучку в дальнем углу, молчат. Василий сразу все понимает. Поднимается в полный рост, уголки губ приподнимаются, хищно блестят зубы, как у волка перед дракой. За стенкой жалкой, грязной лачуги гремит музыка яростного боя. Дверь в лачугу вздрагивает, кто-то торопится открыть. Василий становится рядом. Кулаки сжимаются, готов броситься на вошедшего и убить. Сильнейший удар потрясает сарай. Дверь вырывает вместе с рамой, она с громким треском падает на середину, сверху валится бездыханное тело. Из разбитой вдребезги башки быстро вытекают ручейки крови. Медленно, будто нехотя, ползут бледно-серые мозги. Грязно-зеленая чалма катится, утыкается в ногу сына первого секретаря посольства. Незнакомый, липкий и мерзкий запах крови заполняет помещение, смешивается с дымом. Дверной проем заслоняет громадный человек в матово-черной броне, стальном шлеме с рогами антенн и невиданным двуствольным автоматом. Василий видит, что от обоих стволов поднимаются тонкие струйки дыма.
Ну, раздается рев, все целы?
Все! звонко кричит в ответ Василий, некоторым даже в туалет идти не надо!
Ну это, выходи тогда, озадаченно отвечает человек в броне.
Василий весело командует:
Вставайте, дети дипломатов! За вами пришли Вон отсюда! орет он, видя, что те ничего не соображают от страха.
Девочки поднимаются первыми, за ними тянутся мальчики.
Быстрей! мстительно пинает Василий под зад сына первого секретаря.
Человек в броне хмыкает, голова в рогатом шлеме поворачивается. Дети выбегают на улицу, потрясенно замирают вокруг кипит море огня и дыма. Весь поселок горит. Пламя торопливо жрет фанерные лачуги, стаи искр весело рассыпаются в черном небе. Клубы дыма закрывают звезды и только луна иногда робко выглядывает из-за черных столбов и снова прячется. Густой запах горелого мяса и пластика забивает легкие, не дает дышать. Мечутся люди, кто-то тащит узлы, какие-то ящики. Непрерывная стрельба глушится только треском сгорающих домов и разрывами гранат. Человек в броне подталкивает детей, бежит вместе с ними прочь из поселка. Старательно огибает освещенные места. Василий сразу вырывается из рук спасителя, бежит рядом. Не пригибается, как остальные, оживленно вертит головой и смотрит на окружающее блестящими от волнения не страха! глазами. Впереди, в огненной полутьме, вырисовывается черная громадина бронированной машины. Сбоку приглашающе темнеет вход внутрь, под броню. Дети неловко карабкаются, кое-как рассаживаются в темноте по сиденьям. Василий забирается последним, неохотно и неторопливо. Военные в салоне бронетранспортера переглядываются:
Шок у парня. С перепуга не соображает, что происходит? предполагает один.
Наверно так, соглашается второй.
В раскрытый люк ловко впрыгивает тот, что привел детей. Понимает, о чем разговор и с ходу поясняет:
Нет. Он действительно не боится. Все на мой автомат смотрел, будто хочет стрелять по бандитам.
Военные опять переглядываются, смотрят на подростка с нескрываемым уважением.
Наш человек! уверенно говорит первый.
Точно! соглашается второй и уточняет, будет!
Часть 1: Африканский рог
Глава 1
Шок у парня. С перепуга не соображает, что происходит? предполагает один.
Наверно так, соглашается второй.
В раскрытый люк ловко впрыгивает тот, что привел детей. Понимает, о чем разговор и с ходу поясняет:
Нет. Он действительно не боится. Все на мой автомат смотрел, будто хочет стрелять по бандитам.
Военные опять переглядываются, смотрят на подростка с нескрываемым уважением.
Наш человек! уверенно говорит первый.
Точно! соглашается второй и уточняет, будет!
Часть 1: Африканский рог
Глава 1
Лето. Жаркое, отвратительно жаркое лето. В городе нечем дышать, раскаленный воздух пропитан выхлопными газами, нефтяными испарениями асфальта и всего того, что на него набросали люди. «Мерзкий воздух летнего города и взбесившееся солнце что может быть хуже?» раздраженно думает высокий молодой парень. Ему не больше двадцати пяти лет. Короткие светлые волосы, продолговатое румяное лицо и светло-серые глаза, чуть-чуть навыкат. Обычный русский парень, крепкий, широкий в плечах и груди. Пять бесконечных минут стоит на остановке, ожидая маршрутку. Его совершенно не интересуют девушки, по случаю жары надевшие юбочки размером с носовой платок, яркая летняя природа ничего. Только удушающий зной, струйки гадкого пота, что маленькими змейками ползут по спине и режущий глаза горячий свет только это видит, чувствует и ощущает. Ярко-желтая маршрутка неслышно возникает на повороте. Через несколько секунд раздается урчание мотора, железная коробка закрывает полмира. Дверь распахивается, парень облегченно забирается внутрь. О чудо в маршрутке работает кондиционер! «Боже, как мало надо человеку для счастья!» думает он. Ладонь раз за разом вытирает пот с лица. Прохладное дыхание кондиционера приносит несказанное удовольствие. Вздыхает почти счастливо. Сегодня все-таки хороший день. Он, Вася Барабанщиков, успешно защитился. Темно-красная твердая книжечка лежит в кармане. Теперь он уже не Вася, а Василий Иванович Барабанщиков, дипломированный специалист в области бухгалтерского учета. Такой диплом открывает дорогу в аспирантуру, недалеко защита кандидатской и, совсем не за горами, докторская! В радужно-розовых мечтах время летит незаметно. Будущий доктор экономических наук пропускает свою остановку. Выбирается из прохладного салона на следующей, плетется обратно. Одуряющая жара хватает гадкими потными лапами за горло и розовое настроение превращается в черное.
«Ну что может быть лучше плохой погоды? размышляет Василий, быстро накаляясь под солнцем, только совсем никуда негодная. Живительная прохлада или бодрящий, оздоравливающий холод делают человека добрым, отзывчивым и трезвомыслящим, а жара приводит в состояние раздражительности характера и мокрой липкости тела. Боже, как приятно поваляться в сугробе или прыгнуть в прорубь»! Философствуя таким образом, потный и злой Василий добирается до дома. С несказанным облегчением ныряет в прохладный полумрак подъезда. Лифт привычно возносит на седьмой этаж. «Наконец-то пришел»! вздыхает Василий. Сбрасывает влажную от пота одежду, ныряет под ледяной душ. Докрасна растирается жестким вафельным полотенцем, в одних трусах проходит на кухню. Из потного от холода кувшина в большую кружку льется поток ледяного кваса. Едва дверца захлопывается, негромко мурлыкает звонок на входной двери. Василий чертыхается перебили удовольствие, гады! ставит кружку на стол. Он не боится квартирных грабителей и потому совершенно безбоязненно открывает дверь. На лестничной площадке стоит мужчина, одного роста с Василием. Плотный, широкий в кости. В теле ни грамма жира, только тугие мышцы и жилы. Строгое, волевое лицо обрамляет стального цвета короткие волосы. Незнакомец выглядит, как капитан пиратского брига в коротком отпуске на берегу.
Позвольте войти, Василий Иванович? спрашивает незнакомец.
В связи с чем? холодно интересуется Василий.
Я должен передать вам письмо отца и подарок, с некоторой заминкой отвечает мужчина.
Меня никто не предупреждал о вашем визите, с сомнением произносит Василий. От него не укрылась едва заметная пауза, но в квартиру мужчину пропустил.
Ваш отец не мог предупредить вас по телефону. Вот, прочтите, с этими словами незнакомец протягивает небольшой сверток.
Присаживайтесь, предлагает Василий. Разворачивает бумагу. Под ней небольшая шкатулка красного дерева. По воздуху медленно течет приятный аромат драгоценной древесины. Василий открывает крышку. На дне конверт и больше ничего. В нем несколько бумаг и фотография двух мужчин в незнакомой военной форме без знаков различия. Мужчины улыбаются. Слева отец, а справа тот незнакомец, что сидит в кресле. Василий коротко взглянул, вскрыл конверт. Мужчина внимательно наблюдает за сыном старого товарища. Видит, как лицо покрывается бледностью, твердеет. Василий молча подходит к окну.
Присаживайтесь, предлагает Василий. Разворачивает бумагу. Под ней небольшая шкатулка красного дерева. По воздуху медленно течет приятный аромат драгоценной древесины. Василий открывает крышку. На дне конверт и больше ничего. В нем несколько бумаг и фотография двух мужчин в незнакомой военной форме без знаков различия. Мужчины улыбаются. Слева отец, а справа тот незнакомец, что сидит в кресле. Василий коротко взглянул, вскрыл конверт. Мужчина внимательно наблюдает за сыном старого товарища. Видит, как лицо покрывается бледностью, твердеет. Василий молча подходит к окну.
Я не знал, кем был отец, глухо звучит голос, я всегда считал его обычным сотрудником МИДа. Не очень удачливым, рядовым работником.
Это было прикрытие, мы все так работаем. На самом деле ваш отец был одним из лучших специалистов. У него высокое воинское звание и высшие награды нашей страны.
Василий оборачивается. Опережая вопрос, незнакомец отрицательно мотнул головой:
Не могу назвать. Награды и документы хранятся в секретном архиве. Вы сможете получить их только через много лет, и сочувствующе разводит руками.
Здорово, кривится Василий, пожимает плечами.
Несколько бесконечных секунд длится молчание.
Как он погиб? Или это тоже тайна?
Достойно, не сомневайтесь. Как настоящий офицер.
Незнакомец протягивает клочок бумаги с цифрами:
Мой телефон. Обязательно позвоните мне. Когда сможете, и направляется к двери.
Мне вроде как голос ваш знаком, не оборачиваясь, произносит Василий, мы никогда не встречались раньше?
Несколько лет назад. Какие-то хулиганы похитили детей сотрудников нашего посольства в Эфиопии, а я с компаний друзей как раз проезжал мимо. Ну, мы и помогли
Дверь захлопывается. Василий вспоминает: огромный человек в черной броне, стальном шлеме с рогами антенн, в руках калашников с подствольным гранатометом. От раскаленных стволов медленно поднимается полупрозрачный голубой дымок
После ухода незнакомца Василий еще долго стоит у окна. Мать умерла много лет назад, отец не мог уделять много времени сыну и Василий привык, что родители это нечто абстрактное, теоретически существующее явление. Иногда появляются, привозят подарки и снова исчезают. Василий не обижался на отца за то, что такой редкий гость. Наверно потому, что рано понял для него долг превыше всего. И пусть он всего лишь простой служащий посольства в забытой Богом африканской стране неважно. Он служил своей стране за совесть, совершенно не обращая внимания, кто в Москве забрался на трон. Человек с такими убеждениями карьеры не сделает никогда. Мало того, будет подвергаться насмешкам, а то и откровенному презрению со стороны «удачливых» и тех, кто мечтает об «удаче». Таких бросают жены, презирают собственные дети, знакомые и родственники стесняются. За что? Только потому, что человек честно исполняет свой долг? Такие слова, как честь, совесть, долг стали почти непристойными. Их даже вслух произносить не принято в так называемом «приличном обществе».