А еще: кто-нибудь, пожалуйста, заткните меня.
Хоррибл стоял за спиной хозяина белый как мел и пучил глаза. Кажется, за эти тридцать секунд, что длилась пауза, он успел меня отпеть и придумать надгробную речь.
Мне тридцать шесть, последовал наконец ответ.
А сколько живут драконы?
Тридцать семь.
Правда? А когда ваш день рождения? Наверное, радости в голосе могло быть и поменьше.
Внезапно Кроверус, а следом и Хоррибл откинули головы и расхохотались.
Ну, не шутник ли мой хозяин, а? восхитился слуга, подталкивая того в бок. Но тут же опомнился и отступил на почтительное расстояние.
Можешь идти, сказал дракон, все еще криво скалясь.
Когда слуга вышел, это подобие улыбки как ветром сдуло.
Я был прав, когда считал, что молчание лишь украшает принцессу как веточка петрушки или долька лимона.
Губы снова обнажили клыки в улыбке, но до глаз она не добралась. Вилка в моей руке задребезжала, и я прислонила ее к тарелке.
Он хотел меня запугать, это ясно. И мне было страшно. Чего он добивается?
Благодарю за ужин, господин Кроверус, я чинно промокнула уголки губ салфеткой и вернула ее на стол. Признаться, я не ожидала такого дружеского приема после случившегося недоразумения.
Кажется, не стоило затрагивать эту тему, потому что глаза дракона вмиг почернели, а скулы едва не прорезали кожу, на них заиграли желваки.
Недоразумение?
Он уперся кулаками в стол и начал медленно подниматься. Он поднимался и поднимался. И чем выше становился он, тем меньше и испуганнее я.
Ты хоть представляешь, что натворила? Каковы последствия? Дракон с силой швырнул остатки окорока на тарелку. Конечно, не представляешь! Встань. Уже знакомое чувство заставило меня вскочить еще прежде, чем смысл приказа дошел до сознания. И иди за мной.
Надо обязательно выяснить у Хоррибла, в чем секрет этого фокуса послушания.
Надо обязательно выяснить у Хоррибла, в чем секрет этого фокуса послушания.
Кроверус подхватил трехрожковый канделябр с незажженными свечами и двинулся к холодной пасти камина. Мы зашли внутрь, и единственным источником света остались зрачки моего провожатого. Что-то хрустнуло под ногой. Я не желала знать, что это было.
Здесь так темно, робко шепнула я.
Дракон уставился на меня, не мигая, и коротко выдохнул. На фитилях затанцевали три синих огонька, подсвечивая его лицо.
Уже нет.
Глава 7. Про экскурсию в подземелье и необычную библиотеку
Камин оказался входом в подземелье. Секретное нажатие, скрежет когтя, и дальняя стенка отъехала, открыв уходящую в темноту винтовую лестницу.
Начался спуск. Ступать приходилось крайне осторожно кое-где ступени были сколоты, в других местах облиты чем-то липким, раза три по ногам пробежались мохнатые жирные крысы, совсем не похожие на розовые пуфики в башне.
Дракон двигался быстро и уверенно. Я старалась не отставать, потому что дальше двух шагов от канделябра все тонуло во мраке, а еще потому, что рядом с драконом зуд и першение утихали.
Прекрати дышать мне в затылок.
Да, господин Кроверус.
Стоило подчиниться, возобновился чих и зачесалось под коленками.
Дракон обернулся:
Что с тобой?
Что я могла на это ответить? У меня из-за вас непонятная аллергия? Я пробормотала извинения и двинулась дальше. Спросить, куда именно идем, не осмелилась.
В памяти всплыла прогулка по подземелью с Орестом. Тот подземный мир теперь казался средоточием уюта по сравнению с подвалом Кроверуса. Готова спорить, тут не прибирается специальный гном
Мы спустились в самый низ и очутились в помещении с нависающим арочным потолком. Вперед тянулся проход, по обеим сторонам которого располагались камеры.
Кроверус повернулся ко мне, провел рукой по ближайшей решетке, высекая когтями искры, и участливо осведомился:
Совсем забыл спросить, принцесса, как тебе башня?
Я сперва чихнула, а потом прогундосила:
Очень понравилась. Вы так добры, господин Кроверус и, как всегда, правы.
Судя по лицу, ответ ему не понравился, но я не поняла, чем именно.
Дракон прошел вглубь, остановился напротив последней камеры и ткнул в нее канделябром.
А вот им не понравилась.
Я просеменила вперед на негнущихся ногах и заставила себя повернуть голову. Кажется, я вскрикнула, кашлянула и чихнула одновременно.
К решетке клетушки, обхватив костлявыми пальцами прутья, припал скелет, очевидно, девушки, очевидно, принцессы: вышедшее из моды платье, желтая вата волос и маленькая, завалившаяся набок корона. От пленницы пахло корицей и горьким миндалем. И это показалось мне ужаснее всего. В глубине белело еще два таких же скелета в похожих нарядах и с одинаковыми коронами. Одна несчастная умоляюще протягивала руки с кучи соломы в углу. Вторая лежала на узкой тюремной кровати, листая какой-то модный журнал. Точнее, она его теперь, конечно, не листала, а просто держала. Может, ее хватил удар из-за безвкусного наряда?
Но я ведь в этом замке первая принцесса! потрясенно выдохнула я.
С чего ты взяла? нахмурился дракон.
Мне тут я осеклась, потому что узнала об этом от Хоррибла, а выдавать слугу и тем самым терять единственного сочувствующего совсем не хотелось.
Это очевидно: в вашем замке не чувствуется женской я машинально дотронулась до костлявой кисти, руки. Запах корицы и миндаля усилился. Ой, а почему она такая
Не трогай!
Но я уже отломила прилипший к решетке палец и чуть надкусила.
Она из марципана? изумилась я и кивнула на остальных двух принцесс. А эти?
Какое из двух слов «не» или «трогай» было непонятно? дракон раздраженно забрал у меня палец псевдопринцессы и попытался прилепить обратно, но тот все время падал. Тогда он чуть дохнул, сахарная плоть потекла и на этот раз закрепилась.
Мизинец идет после безымянного, подсказала я, но, перехватив испепеляющий взгляд, поспешно добавила: Однако ваша версия мне нравится больше: так свежо и нетривиально.
Теперь видишь, что случается с недовольными и непослушными?
Я честно обдумала вопрос.
Они превращаются в сахар?
Они попадают сюда, отрезал дракон.
Но они же ненастоящие, напомнила я.
Это всего лишь наглядная иллюстрация. Имей в виду: это первое и последнее предупреждение.
Они попадают сюда, отрезал дракон.
Но они же ненастоящие, напомнила я.
Это всего лишь наглядная иллюстрация. Имей в виду: это первое и последнее предупреждение.
Но я не собираюсь вам перечить или выказывать недовольство, заверила я. Напротив, отныне намерена быть кроткой, покорной и во всем вас слушаться.
Неужели? прошелестел Кроверус.
Да, теперь я не та Ливи, которая сбежала из дома две недели назад и доставила вам столько хлопот.
Хлопот? Глаза полыхнули серебром.
Ужасных хлопот, просто невероятных. И мне бесконечно стыдно. Можете верить, можете нет, но, попав в этот замок, я изменилась, родилась заново. Осознала, проанализировала и исправилась. Сейчас вы мне все-таки не верите я вижу это по выпяченному подбородку и скептическому оскалу, но я докажу, что говорю правду, пусть у меня на это уйдет целая вечность!
Даже я себе поверила.
Четыре дня.
Что?
У тебя нет вечности, принцесса, лишь четыре дня. Он подался вперед и лязгнул зубами. Так что советую начать доказывать прямо сейчас.
У меня ноги подкосились: что значит «четыре дня»? Дракон уже отвернулся и направился к лестнице. Я бросилась его догонять.
Погодите, господин Кроверус, что вы имели в виду под четырьмя днями?
Не думала же ты, что останешься здесь навсегда? Как ты совершенно справедливо заметила, в этом доме не чувствуется женской руки. Ее и не будет.
Даже моей?
Твоей особенно. Разве что отдельно от тебя.
Все эти ответы он бросал на ходу, поднимаясь наверх.
Вот тут я разозлилась. Протиснулась сбоку, обогнула его и решительно перегородила дорогу.
Значит, вы на мне не женитесь?
Кроверус остановился, откинул голову и расхохотался. Потом резко прекратил смеяться, отодвинул меня и продолжил путь.
Вы даже не представляете, как было обидно! Нет, разумеется, я не горела желанием стать госпожой Кроверус, но неприятно, когда смеются в лицо на предложение руки и сердца.
Значит, съедите? допытывалась я, следуя по пятам. Предпочитаю знать правду, пусть и ужасную, чем мучиться от безвестности.
Снова молчание.
Ответьте, прошу! Держать меня в неведении чересчур жестоко, даже для вас!