То есть эксперимент результата не дал?
Как это не дал? Весь народ вернулся по домам, рыбы нет, а жены спрашивают вы откуда это такие? Все без рыбы и трезвые. Подозревали, что в секту попали. В общем, теперь рыбаки считают, что Ландаун на рыбалке плохая примета, на Глубокое ему больше хода нет.
Будет вам, Ландаун!
Принципы и Шизофрения
«Надо отстаивать свои принципы!» подумал Ландаун.
«А зачем человеку такие принципы, которые надо отстаивать?» отозвался кто-то внутри него.
«Ого! подумал Ландаун, Похоже, это Шизофрения».
А Шизофрения продолжала:
«В словосочетании свои принципы принципиально только слово свои. Ибо принципы меняются по мере взросления человека, полового созревания, продвижения по службе, изменения финансового положения и т. д. Но убеждение в своей правоте это самая хроническая из человеческих болезней».
«И что же теперь обходиться без принципов? Или принимать принципы чужие?»
«Чужие принципы ничуть не лучше они же все равно для кого-то свои. Почему бы не завести принципы, которые отстаивать не надо?»
«Да бывают ли такие?» усомнился Ландаун.
«Например, если твой принцип гласит, что небо голубое, то кто станет с тобой спорить, а тем более драться?»
«И какой прок от такого принципа? Только Шизофрения могла до этого додуматься».
«А какой прок от других?» Шизофрения обиделась и замолчала.
А Ландауну стало грустно.
В чём мы нуждаемся больше всего?
.Понедельник день традиционно тяжёлый, даже для тех, кто принципиально не употребляет спиртное. Сама мысль о необходимости идти на работу делает ноги ватными, а голову тяжелой. Поэтому, встретив Вахита Шарипова, Ландаун не отличался разговорчивостью, но Шарипов справился и сам.
Проведи сейчас опрос на тему, в чём и в ком страна нуждается больше всего
(«Неужели в советах Вахита Шарипова?» от этой мысли Ландауна качнуло)
что угодно назовут, но не сердцевину российских бед
что угодно назовут, но не сердцевину российских бед
(«Пить надо меньше», поддержал мысль Ландаун)
нехватку профессиональных менеджеров.
(Ландаун удивился и начал прислушиваться)
Но дело в том, что старая номенклатура, как не умела руководить, так и не научилась, а менеджеры, проходившие выучку за рубежом, не подходят для российской действительности
(«Это тупик!» почувствовал Ландаун)
Для управленцев нового поколения и новой формации нужна новая действительность без поборов и чиновничьего произвола, а так же массовый средний класс собственников и предпринимателей.
«Не будь поборов и чиновничьего произвола мы и без менеджеров проживём», легкомысленно заключил Ландаун и тут же устыдился своего легкомыслия и спросил:
А где же мы возьмём новых менеджеров? Если своих нет, а за границей не выучить мы их родим, что ли?
Ты, что ли, с дуба рухнул? вскричал Вахит Шарипов, Я тебе серьезные вещи говорю.
Но Ландауна уже понесло:
Точно! Мы их родим, мы выведем новую породу менеджеров! Я сам займусь этим вопросом. Скрестим марчендайзера с имиджмейкерицей и промоутерицу с супервайзером. Сейчас же организуем отлов. Но свежая провинциальная кровь не помешает. Это придётся самому. Жена простит, всё-таки государственный интерес
Вахит Шарипов махнул рукой и хотел уйти, но Ландаун уже вцепился ему в хлястик мёртвой хваткой бульдога.
Поскольку учить их бесполезно, сделаем ставку на смышлёность и умение ориентироваться в нестандартных ситуациях. Только
Вахит Шарипов вырвался и ушёл.
Только что же делать, чтобы мои маленькие менеджерчики не тянули одеяло на себя, а представляли интересы народа? Они должны тяготиться властью, богатством, славой. Есть два вида людей, которые самодостаточны и не хотят быть никем другим: крестьяне и учёные, точнее исследователи. Значит, ребятишек надо выпустить на землю и дать исследовать мир, дать взрасти без влияния социума, самоорганизоваться в новое общество.
Только ударившись головой можно вообразить такое! это вернулся Вахит Шарипов. Будет вам, Ландаун!
И то верно, вздохнул Ландаун. Вырастим мы новых менеджеров, а куда денем старых? Неужто снова Ноев потоп?
Секретные материалы
Когда Валерий Ланин был большим начальником, он предложил Ландауну возглавить одно из подразделений своей конторы. Ландаун, не долго думая, согласился.
Пойдём, отметим назначение? подмигнул он товарищу.
Извини, не могу. Времени нет. Сейчас совещание, потом договор подписываем, потом
Понял, понял. А завтра?
Знаешь, с утра планёрка, до обеда надо успеть в администрацию
Слушай, я одного не пойму, удивился Ландаун, у тебя столько подчинённых, почему у тебя никогда нет времени?
Некогда над этим задумываться. Побежал. Приходи завтра на работу.
«Всё-таки странно», озадачился Ландаун после ухода Ланина. Он вспомнил старую шутку: «Если вы всё время работаете, когда же вы думаете?» И философскую мудрость вспомнил: «Не доверяйте людям, у которых не хватает времени». Как же так? Лучшие люди страны поставлены в такие условия, когда им некогда думать, когда им нельзя доверять. «Поражу пастыря, и паства рассеется» так, кажется, в Евангелии?
«Да, решил Ландаун, преступление здесь налицо. Но кому оно выгодно?»
Кому выгодно, что мы проводим часы в приёмных, а дни и недели в беготне за справками, разрешениями, согласованиями? Кому выгодно так регламентировать любой пустяк, что нужен отдельный специалист для ублажения регламента?
«ОНИ крадут наше время! понял Ландаун, Система направлена именно на поглощение времени, и не чиновники её создали. Чиновники просто живут в ней. Но кто такие ОНИ?»
Ландаун взял трубку и позвонил Ланину:
Я не приду. Бери другого человека. Мне надо кое с чем разобраться
Собака наоборот
Женщина гуляла с собакой, а Ландаун, сидя на скамейке, думал: «Как же так? Мы заводим собаку, чтобы она любила нас, а за эту любовь освобождаем от всех мирских забот добываем ей пищу, кормим, поим, гулять выводим для отправления естественных надобностей, даже половых партнёров находим по объявлениям. И при всём том считаем, что человек венец творенья, царь природы и т. д. Да ведь тогда всё наоборот должно быть: за любовь царскую животные его холить и лелеять должны, как детёнышей своих. Если Бог мир сотворил и человека в нём царствовать назначил так всё должно быть».
И пошёл Ландаун со своей мыслью к биологам-звероводам. И наехали на него биологи:
А ты есть станешь то, чем волки своих детенышей кормят?
А чем белки? возразил Ландаун.
И пошёл он к детям, и сказали ему дети:
Нам машинку отец дал она ездила, а мы разобрали она ездить перестала.
Ландаун подумал: «Ого! Значит, мы испортили тот мир, что вручил нам Творец, поэтому и всё наоборот получается. Какую же деталь мы сломали? Наверно, самую важную».
И пошёл он к собаке может, она знает, что испортилось в мире. А собака поглядела на него с такой любовью, что он понял: «Человек испортился. Если бы я с такой любовью на жену глядел она бы души во мне не чаяла. Если бы на детей дети были бы счастливы. А любое дерево дарило бы мне тень и уют. А звёзды предсказывали только удачные дни»
Счастливый билет
Сын Ландауна (что характерно тоже Ландаун) ехал в трамвае с другом, а тот купил билет за номером 234836. Посчитал:
2+3+4=9 и 8+3+6=17. Несчастливый!
А если перемножить? взял билет Ландаун. 234=24 и 836=144. Несчастливый!
А если взять чётные и нечётные? выхватил билет друг. 2+4+3=9 и 3+8+6=17. Опять несчастливый!
А можно мне? сказало рядом стоящая девушка. Вот же. Если взять чётные и нечётные и из крайних вычесть средние. 24+3=1 и 38+6=1. Счастливый!
А я думал, сказал Ландаун, (log24) 3=8 и ³̅8̅+6 = 8. И тут он заметил, что у девушки волосы светлые до плеч, а глаза голубые и смеющиеся. Счастливый!
Ландаун на рынке труда
Пошёл Ландаун на колхозный рынок за капустой, а попал на рынок труда. А там капусты нет, только вакансии и очередь в центр занятости. И стоят в ней Карл Маркс и Егор Гайдар и спорят.
Маркс говорит:
Обмен на рынке труда неэквивалентный. Труд покупают дешевле, чем стоит произведённая им продукция, только поэтому и возникает прибавочная стоимость. Это и есть эксплуатация!
А Гайдар отвечает:
Нет никакой эксплуатации! Рабочая сила такой же товар, как и все остальные. Подписал работник трудовой договор продано. А за сколько он её продал его личное дело, он свободный человек. И если капиталисту большая часть досталась значит, так высоко работник ценит его услуги по собственному найму.
Покойники не устают, но и аргументов не понимают, поэтому они еще долго спорили. А Ландаун без капусты вернулся домой и, пока жена ругалась, думал: «Они оба ошибаются, потому что зациклились на рынке, на обмене. А новое (даже прибавочная стоимость) возникает не в результате обмена. Можно сказать, что мужчина сделал в женщину вклад, а она вернула через 9 месяцев с процентами. Но ведь она не просто больше вернула, а что-то принципиально новое, не бывшее. Рождение ребёнка это не обмен, а со-трудничество, со-творение. В этом смысл жизни в совместном творении и любовании сотворённым. Так же и труд соединяется множество людей, воль, мечт (или мечтов? лучше сказать мечтаний), умений, материалов и возникает новое. Вот ему и радоваться надо и прибыль делить так, чтобы радостно всем было. А если прибыли и радости на всех не хватает, то такое нерентабельное производство и затевать нечего было»
Так подумал Ландаун и снова пошёл за капустой.
Как-то Ландаун мягко в этот раз с Марксом обошелся, задумчиво сказал Колян. Даже не напомнил, что тот внук двух раввинов.
Может, к слову не пришлось? спросил я.
Но главное-то не в этом.
А в чем?
Ты что, не помнишь, чем Ландаун всегда попрекал Маркса? удивился Ланин. Тем, что Маркс не заметил роли ростовщического банковского капитала.
Попросту говоря, скрыл ее! усилил обвинение Колян.
Сколько бы предприниматель не заработал на своих рабочих, продолжал Ланин, его прибыль имеет естественные ограничения производственного, материального характера. И управленческий труд предпринимателя необходим в производственной цепочке.
А банкир разве не нужен? недопонял я.
Банкир никак не участвует в производственной деятельности, фактически он просто собирает дань как с рабочего, так и с предпринимателя, монополизировав доступ к финансам, при этом его прибыль может быть и 10 и 50%, а в 90-е годы ставка Центробанка России доходила до 200%.
И почему же Ландаун об этом промолчал? спросил я.
Собеседники посмотрели на меня с сожалением:
Он-то не молчал, а вот ты записывал явно в меру своего непонимания.