Очередной эксперимент я решил поставить во дворе. Количество вещества, синтезированного мной в университете, было небольшим около десяти граммов. Но вещество по мощности стояло рядом с октогеном. По крайней мере, так было написано в руководстве по его синтезу, которым я охотно пользовался. Синтез был несложным, но долгим.
Дома у себя сделал детонатор и соединил его с огнепроводным шнуром. Детонатор соединил с полученной взрывчаткой, которую поместил в старый корпус от фейерверка. Корпус переливался на свету всеми цветами радуги.
Опыт я проводил не один позвал с собой Игоря. Тот взял камеру для съемки.
Во дворе мы нашли место на проталине возле молодой яблони, на которой стали набухать почки. Я воткнул фейерверк в мягкую землю и поджег фитиль. Фитиль заискрился с характерным шумом.
И, наконец, произошло то, чего мы вообще не могли представить. Громкое шипение фитиля и вылетающие из него искры, катящиеся по талой земле, вызвали интерес у котенка. Шаболик выбежал откуда-то из-под забора и побежал, как конек-горбунок, к горящему фитилю. Я испугался и быстро ринулся за ним, хотя я видел, что фитиль почти догорел. Сзади что-то громко кричал Игорь. Наверное, он позабыл про съемку.
Я помню последние секунды перед взрывом. В моей памяти запечатлелось то, как кровь, смешанная с мокрой землей и шерстью, с сильным ударом прилетела мне в лицо. Рефлекс позволил мне закрыть глаза, но закрыться руками я уже не успел. Все постройки вокруг были в крови любопытного котенка. По земле были разбросаны его оторванные конечности.
Я остановился, ошарашенный, и повернулся в сторону видеокамеры. Игорь испугался моего окровавленного вида, что легко читалось по его лицу.
Зачем ты меня позвал? Чтобы убить котенка и заснять это на пленку? Кому теперь нужно твое видео? Чего ты молчишь? Отвечай! плача и задыхаясь, кричал Игорь
Я молчал. Что я мог ему ответить? Я знал, что он ярый пацифист. Любое мое слово могло лишь усугубить ситуацию.
Все! Я больше никогда с тобой не пойду!.. продолжал он, что-то щелкая в настройках.
Знаешь, он ничего не почувствовал, наконец, сказал я.
Ты дурак, Женек! Просто дурак успокоившись, сказал Игорь.
Я опять ничего не ответил.
Я удалил твое видео, сказал Игорь, уходя.
Молчание взыграло во мне, но было крайне нервно. Я закопал останки Шаболика и стер разбрызганную кровь со стен наждаком.
Когда дома все заметили пропажу котенка, мы просто, молча, переглядывались с Игорем. Иногда правду лучше не знать. Нам бы все равно никто не поверил
К концу третьего курса я умел рассчитывать экспериментально характеристики взрывчатых веществ. Для этой цели я купил осциллограф за очень большую по тем временам цену. Собрал его в цепь, согласно известному ГОСТу. При проверке посредством проведения серий взрывов веществ с известными характеристиками результаты совпадали с ранее полученными, так что можно было не бояться за правильность результата в дальнейшем. Вся проблема крылась в том, как делать образцы одинаковой плотности. Специальной установки пресс-машины у меня не было, поэтому приходилось выращивать монокристаллы. А это было долгим и кропотливым занятием.
Помню, какой головной болью я страдал, чтобы выдумать вещество с выдающимися характеристиками. Сначала придумывал структуру, затем проводил теоретический расчет характеристик на компьютере. И только затем задумывался над синтезом вещества.
Я перебрал несколько сотен разных структур, некоторые из них получал, но не удовлетворялся результатом. Это была работа на износ! По утрам, бывало, я находил запекшуюся кровь на подушке, вероятно, вытекшую у меня из носа
Последняя зрелая мысль в моей голове на то время это доработка. Доработка старого и потому уже известного. Я модифицировал перекись F.
Сама перекись F обладала выдающимися характеристиками скоростью детонации до девяти километров в секунду при плотности 1,5 г/см3. При этом она была устойчива ко всякого рода механическим воздействиям. И это заводило меня! Я верил в то, что, введя особый заместитель в молекулу, можно будет повысить плотность, сохранив скорость детонации, то есть увеличить мощность взрывчатки. При этом я надеялся также сохранить былую чувствительность к удару и трению.
И вот, когда я уже перебрал все варианты, которые используют при этом химики, мне попалась в руки монография по галогенсодержащим перекисям. Это была восхитительная книга! Там рассказывалось о том, что в отличие от металла, введенного в молекулу, атом галогена не влияет кардинально на изменение скорости детонации. Мне как раз это было и нужно. Как самый тяжелый из нерадиоактивных галогенов, следовательно, дающий наибольший приток к плотности, я выбрал йод.
Несколько атомов водорода в F я заместил на йод. Перекись из модифицированного F была не желтого, как перекись F, а белого цвета. К тому же взрывчатка имела аромат меда! При поджигании она чаще детонировала, чем сгорала с хлопком, как это наблюдалось в случае перекиси F. А бризантность была фантастической навеска размером со спичечную головку при взрыве загибала чайную ложку на девяноста градусов! Все говорило о том, что это кардинально новое решение. Это вещество с другим, мужским, характером!
Игорь в то время еще учился в школе, поэтому мы жили далеко друг от друга. Большую часть своих экспериментов я проводил дома. На этот раз я продумал весь синтез от и до. Игорь две недели по моим описаниям получал замещенный F. Когда я приехал, оставалось немногое всего лишь слить полученный реактив с кислотой, выдержать в течение получаса, затем прилить перекись водорода. Через сутки выделялся белый кристаллический осадок.
Я дал веществу аббревиатуру MDJ.
Должен сказать, что синтез его был совсем не безвреден. При добавлении перекиси водорода смесь становилась гомогенной, и из реакционной массы летел ужасно слезоточивый газ, после нахождения в зоне действия которого в течение десяти-пятнадцати минут, наступала сильная слабость и тошнота.
После высушивания осадка MDJ, я решил измерить его свойства ионизационным методом. Я вырастил монокристалл, его плотность оказалась около 2,35 г/см3. При подрыве и последующем обсчете, получил рекордную цифру 9,5 километров в секунду! Это было одно из самых мощных неядерных взрывчатых веществ, известное химии на сегодняшний день. К тому же его сверхнизкая чувствительность к удару и трению не согласовалась ни с какой теорией детонации. Я мог колотить по нему молотком целый день, не боясь даже за его частичное разложение! Такое свойство могла лишь объяснить трехмерная структура MDJ. Я утаил этот факт от научной общественности
За его нескромную мощь мы прозвали MDJ Маленьким Джоном, как зовут самого сильного из персонажей сказа о Робине Гуде! Это действительно монстр взрывчатки, способный в количестве двух-трех граммов оторвать ладонь взрослому человеку! Лихвой!.. Поэтому, даже зная его бесчувственность по отношению к молотку или кирпичу, мы не шутили с ним. Вещество стали использовать в качестве детонатора. Он заводил все в минимальном количестве собственной навески. Чистая аммиачная селитра заводилась с полграмма MDJ!
Впоследствии и до сих пор мы с Игорем часто спорим, кто из нас является истинным изобретателем Джона. Я придумал его структуру и синтез, а получал по большей части его Игорь. Значит, я изобрел, а он получил.
Синтез йодзамещенного F удавался очень редко, поэтому я неделями не мог получить Джона даже в количестве ста граммов. Иногда просто приходилось сливать неудавшийся синтез в сточные воды.
Впоследствии и до сих пор мы с Игорем часто спорим, кто из нас является истинным изобретателем Джона. Я придумал его структуру и синтез, а получал по большей части его Игорь. Значит, я изобрел, а он получил.
Синтез йодзамещенного F удавался очень редко, поэтому я неделями не мог получить Джона даже в количестве ста граммов. Иногда просто приходилось сливать неудавшийся синтез в сточные воды.
Я стал экспериментировать со смесями на основе Джона. Тогда стал пробовать различные соотношения. Остановился на содержании тридцати процентов. Такие смеси моментально вспыхивали от открытого источника огня, в замкнутом объеме их горение легко переходило в детонацию, могли храниться несколько лет без изменения свойств.
До того, как найти оптимальное соотношение реагентов, я экспериментировал со смесями, состоящими из пяти-двадцати процентов Джона. Смеси были рассчитаны на чистое горение. Это означает, что при взрыве происходило полное окисление элементов составной взрывчатки. Наилучшим окислителем оказалась персоль. Или пероксобораты, но их было труднее достать. Другие окислители я тоже пробовал, но максимальную фугасность и бризантность проявляли составы на основе персоли. В качестве горючего могло быть любое вещество, способное гореть. Это были мука, цинковая пыль, алюминиевая пудра, халькопирит и др.
Самой непредсказуемой концентрацией оказалось содержание до пятнадцати процентов Джона в смеси. Такие смеси детонировали тогда, когда им вздумается. Они проявляли характер, и характер далеко не самый мягкий.
Последняя из опытных смесей состояла из мочевины, персоли, цинковой пыли и Джона. Джона было до пятнадцати процентов. Смесь слабо вспыхивала при поджигании горел только Джон. При запрессовке в трубку и поджоге в толще заряда давала только местный щелчок. Даже детонатор не заводил ее или заводил с последующим затуханием детонации. Все говорило о том, что смесь мертвая. Но я сомневался.
Оставалось последнее средство, к которому я прибегал за редким исключением, проба при обширном нагреве. Проводилимы это на костре. Образцами служила смесь, сильно запрессованная в картонный лакированный цилиндр, открытый с одной стороны. Такой способ был безопасен по сравнению, если использовать, например, металлическую трубку. При возникшей детонации было видно полноценный взрыв, а при простом термическом разложении из цилиндра шел столб огня или дыма, по которому можно было сделать вывод об абсолютной никчемности состава.
Подготовленный заряд составлял около трехсот граммов.
Так, в один из жарких дней лета, мы с Игорем и двоюродным братом Артемом пошли испытывать состав. Мы направились на реку. Нашли широкий пологий песчаный берег. Искупались сначала
Я вставил в песок цилиндрический заряд открытым концом вертикально вверх. Разожгли небольшой костер вокруг заряда. Костер коптил, как кочегарка на морозе. Когда костер почти догорел, мы подошли к нему. Состав действительно казался мертвым.