«хвалящийся, хвались Господом»! (1Кор. 1:31),
Не торгуются с Богом, принося Ему жертву: «Ты мне, а я тебе!». Ибо одинаково ничтожна любая жертва предназначенная Богу!
С детства у братьев сложились правила проведения обряда всесожжения. И был в них элемент соревнования. Возложив свою жертву на разных концах жертвенника, подложив дрова, вместе братья молились, а потом одновременно поджигали дрова, наблюдая: чья жертва сгорит раньше и к кому из них Бог более милостив? Уверен был Каин, что сноп сухой пшеницы вспыхнет и сгроит прежде, чем разгорится бараний жир.
И сегодня зажгли братья горящие смолистые ветки, положили их под дрова одновременно, и у Авеля дрова сразу зажглись, а у Каина рассыпались, погасив горящую ветку. Каин взглянул на Авеля. Если бы Авель улыбнулся над неудачей Каина, он бы ничуть не обиделся: соревнование это соревнование. Но Каин увидел, что кроткий Авель огорчен неудачей у старшего брата и, если бы это было можно, погасил бы и свой огонь под жертвенником, чтобы не огорчать Каина. Сочувствие Авеля рассердило Каина, привыкшего к своему превосходству. Да ещё и вспомнил в эту минуту Каин о том, что прав! прав Авель:
«любить ближнего, как самого себя, есть больше всех всесожжений и жертв!» (Мр. 12:33).
Как ни странно, правота Авеля ещё больше обидела Каина! Не помолившись ещё раз о принятии дара, раздраженный Каин повторно зажег смолистую ветку, но ветка, слишком поспешно сунутая под развалившиеся дрова, снова погасла! А в это время, жирно чадя, уже разгорался бараний жир и густой дым, пахнущий горящим мясом, торжественно поднялся над жертвой Авеля (Быт4:4).
«И обонял Господь приятное благоухание» (Быт. 8:21).
«И обонял Господь приятное благоухание» (Быт. 8:21).
«И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился и поникло лице его» (Быт. 4:4,5).
С сочувствием смотрел Авель на Каина, который, опустив голову, стоял у потухшего жертвенника, потрясенный случившимся. Господь, который помогал ему во всех делах его, не принял в жертву пшеницу, которой Каин так гордился! И тут Каин, как бывало в трудные минуты, услышал голос Бога.
«И сказал Господь Бог Каину: «Почему ты огорчился? И отчего поникло лице твое? если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечёт тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4:7).
Понял Каин, что Господь утешает и ободряет его, приятна Богу его жертва, но не хочет Бог, чтобы сноп элитной пшеницы сгорел на жертвеннике так же, как горит у Авеля бараний жир. Не понял Каин, что Бог предупреждает Каина о большом грехе, из-за которого покинет он дом родной. Не спрятаться от этого греха за закрытой дверью и не оправдать отсутствие добрых дел тем, что, опасаясь греха, за порог выйти боишься. Раз грех обойти нельзя (у дверей грех лежит), а уверен ты в правоте своего дела шагай через грех, иди к цели! «господствуй над ним (грехом)»! Оправдает Господь еретика, если он, не боясь греха, переступив через грех, пойдёт путём угодным Богу. Оправдает, как оправдал Бог непослушание его родителей в раю. Но понял Каин тяжесть этого пророчества только потом, когда сбылось оно. А сейчас радостно воспринял Каин первую часть пророчества Бога. Вспомнил он, что по горячности своей недавно обидел своего доброго и беззащитного брата. И слова вспомнил Каин:
«Итак, если ты принесёшь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой перед жертвенником, и пойди, прежде примирись с братом твоим» (Мф. 5:23,24).
Значит, надо было сперва помириться с братом, а уж потом приносить жертву! Элементарно! Поднял голову Каин, улыбнулся, весело подмигнул Авелю и, протянув ему руку, признался:
Что ж Бог призрел на дар твой! А на мой не очень! Прости меня, брат!
И увидел Авель, что перед ним прежний весёлый, добрый и заботливый брат, которого он, Авель, не смотря на вспыльчивость брата, так любил и уважал. Сняв с жертвенника драгоценный сноп пшеницы, отвергнутой Богом, положил его Каин у жертвенника и завернул в холст. И сказал Авелю:
Э-эх, братишка! Если бы ты знал, что это за пшеничка, ты бы не обижался за тот подзатыльник!
Ты создал новую пшеницу? удивился Авель. Зачем же ты хотел её сжечь?
У меня в поле стоит такая же, для посева. А как стоит! Посмотрю душа поёт! Ничего ей не страшно, ни ураган, ни засуха!!! Это чудо!!! Давай, покажу тебе, чтобы ты на меня больше не обижался!
«И сказал Каин Авелю, брату своему: «Пойдём в поле» (Быт. 4:8).
Сбежав с холма, братья вброд перешли маленькую речку. Вот, за рощей, опытное поле Каина. И вдруг Каин глазам не верит: на поле, на его элитной пшенице пасутся овцы!
Это была вина Авеля, привыкшего к тому, что собаки стерегут овец на той поляне, которую овцы сами выбирают. Лишь бы овцы не приближались к пшеничному полю семьи Адама. Но про опытное поле Каина ни Авель, ни собаки, ничего не знали! И в день юбилейного праздника Авель не увёл овец на луговые пастбища, а, под присмотром собак, оставил за этой речкой, вблизи дома, и поспешил к жертвоприношению. Но разве знал об этом Каин!?
На поле воцарилась неразбериха: собаки, обученные собирать разбегающихся овец, возвращали перепуганных овец обратно. А овцы, жалобно крича, метались между людьми и собаками. Стойкая пшеница Каина могла перенести многое, но не такое последние уцелевшие колоски гибли под ногами овец, собак, людей, суетящихся на маленьком поле! Бестолковая беготня, заполошные крики Авеля, прогоняющего овец с поля, от всего этого можно потерять голову самому спокойному человеку! И когда полноватый, запыхавшийся от бестолковой беготни, Авель крикнул Каину:
Брат! Успокойся! Наверное, Богу не нужна твоя пшеница! то взбешенный Каин запустил камнем вместо овцы в Авеля! Каин бросил камень в туловище Авеля и долго бы ходил Авель с синяком на рёбрах, если бы неловкий Авель, уворачиваясь от камня, не присел бы Камень попал в голову Авеля.
«И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его» (Быт. 4:8).
Свет померк в глазах Каина, когда сухой стук камня о голову брата громом громыхнул в душе Каина. Забыв про пшеницу, подбежал Каин к Авелю, приподнял его, тормошил, все ещё надеясь, что вот-вот встанет Авель на ноги и, со слезами на глазах, в который уже раз, простит горячность Каина, своего любимого старшего брата. Но не поднялся Авель, чтобы простить Каина. Лежал бледный, странно и страшно неподвижный, а кровь медленно стекала на землю из ранки на виске. По побледневшей щеке Авеля потекла слеза запоздалого прощения Каина. Так и осталась на щеке Авеля та слеза, запутавшись в тонком юношеском пушке возле подбородка Жутко завыли собаки, чуя смерть хозяина. И солнце перестало светить для помутившихся от отчаяния глаз Каина.
«И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его» (Быт. 4:8).
Свет померк в глазах Каина, когда сухой стук камня о голову брата громом громыхнул в душе Каина. Забыв про пшеницу, подбежал Каин к Авелю, приподнял его, тормошил, все ещё надеясь, что вот-вот встанет Авель на ноги и, со слезами на глазах, в который уже раз, простит горячность Каина, своего любимого старшего брата. Но не поднялся Авель, чтобы простить Каина. Лежал бледный, странно и страшно неподвижный, а кровь медленно стекала на землю из ранки на виске. По побледневшей щеке Авеля потекла слеза запоздалого прощения Каина. Так и осталась на щеке Авеля та слеза, запутавшись в тонком юношеском пушке возле подбородка Жутко завыли собаки, чуя смерть хозяина. И солнце перестало светить для помутившихся от отчаяния глаз Каина.
«И взглянет он на землю, и вот тьма, горе, и свет померк в облаках» (Ис. 5:30).
Почернело солнце и ночь опустилась на землю. Склонившись над Авелем, крепко прижав голову Авеля к своей груди, сидел Каин во тьме у холодеющего тела брата. Воздев не видящие глаза к небу, взывал Каин к Богу, надеясь на чудо воскрешения Авеля. Сильные руки Каина крепко удерживали безжизненное тело брата, но не мог удержать Каин дух Авеля. Дух Авеля уходил куда? А, вместо помощи Бога, услышал Каин, как
«сказал Господь Бог Каину: «Где Авель, брат твой?» (Быт. 4:9).
Знал Каин, что Богу видно то, что не дано видеть ему, Каину: дух Авеля. Каин видит тело Авеля, но где живой Авель, где дух его?? Где главная сущность Авеля его жизнь?? Охваченный отчаянием и страхом, дерзко отвечал Богу Каин:
«Не знаю; разве я сторож брату моему?» (Быт. 4:9).
Ведь в руках Каина, был не Авель Ласковый Авель, дух его и жизнь его были у Бога! Там, в объятиях Бога был живой Авель! Так зачем Всеведающему спрашивать о том, что знает Он лучше Каина? Чтобы сделать Каину больнее!? И в отчаянии говорил Каин дерзкие слова Богу, надеясь, что покарает его Господь и пошлёт ему смерть за убийство брата. Всё видел Бог, всё понимал. Понимал безумие Каина и дерзость его от отчаяния, и то, что утешение для Каина одно: гнев Божий во благо Каину.
Понимал Бог: да! виноват Каин. Но! Не со зла же ведь, не было у Каина умысла такого! И как Богу осудить Каина, если ещё не дал Бог людям Закон, а раз так, то не виноват Каин, ибо
«грех не вменяется, когда нет закона»! (Рим. 5:13).
И по законам Божиим нет преступления! А если принять во внимание чистосердечное раскаяние, то можно бы, потомкам в назидание, дать Каину воспитательный срок условно с подпиской о невыезде, но Богу нужно было совсем наоборот: изгнать Каина с земли, политой кровью Авеля, чтобы дать через Каина тысячам «скитальцев» прививку от одичания. Сто лет ждал Господь этот день. Не хотел Он посылать к темпераментным женщинам скитальцев, приученным к буйной групповухе, добропорядочного семьянина Адама, верного своей супруге. А беспомощный неумеха Авель, совсем уж не подходил для сексуальных женщин неолита. Для всхода в душах плодов духовных, сперва нужен интеллект, почва. Разум. Как об этом написано в притче Иисуса Христа «О сеятеле». (Мф. 13:3-23). И тогда, когда
«Сеется тело душевное, восстаёт тело духовное» (1Кор. 15:44).
Для посева знаний и разума, для создания нужной почвы в душах дикарей нужен был холостяк, земледелец и мастер умелый в бою и в труде красавец Каин. Прежде чем философствовать, сперва надо бы пообедать, а для ежедневного обеда надо работать уметь и знания иметь. Ибо