Царские указы, или Необычные похождения Царя всея Русси. Часть 2. Отмеченный небом - Юрий Пашанин 3 стр.

Отогрев себя у печки,
Пашка к двери начал путь,
Долго шастал по крылечку,
Прежде чем с него шагнуть.

Самому смотреть за всеми,
Скрытно весть аудиенц
Ванька сел тихонько в сени.
Пашка начал конференц.

Ко Двору пришли бояре.
Срочно нужен им ответ
На сомненья в государе 
Али Царь он, али нет.

Хоть пред Пашкой были гости,
От ломоты той устав,
Теребя, где ныли кости,
Он почёсывал сустав.

Громогласно как из горна
Пашка всем довёл ту весть,
Что давно уже бесспорно
Царь Россеи он и есть.

То, что ждут Россею беды,
Ни таил как от бояр,
Пашка им про град поведал
И предвидения дар.

Хоть не льёт с небес, а вьюжит,
Но боярский люд не рад.
Им давай прогнозы тут же,
Так ли страшен этот град.

Пашка им: «В прогнозах близок
Не на год, на много лет.
У меня их длинный список,
И чего там только нет.

Царь-то ваш не за горою.
Заходи, задай вопрос.
Всем и близь, и даль открою,
Нужный вытащу прогноз.

И в основу отношений
Свой включу я третий глаз.
Ведь свободного общенья
Не хватает между нас.

А теперь прогноз по граду 
Быть ему со всех сторон.
Но печалиться не надо,
Ведь побьёт не сильно он.

Хоть пока метель и вьюга,
День придёт и напролом
Территории друг друга
Будет задним бить числом».

Ванька речью в блажь такую
Коррективу тут же внёс:
«Я при вас покритикую
С градом эдакий прогноз.

Вам, я думаю, не надо
Мозг печалить свой и мой.
Ну, откуда взяться граду
В нашей местности зимой?

Хоть предвиденье у братца,
Но готов уверить вас,
Ситуация меняться
Стала к лучшему сейчас.

Всё возможно, нету спору,
Даже снег средь лета, но
Ведь нигде об эту пору
Быть такого не должно.

Обещаю, не пугайтесь,
Если будет, то три дня.
Только вы уж не ругайтесь,
Ради Бога, на меня.

Поумнеют лишь от града,
Кто безумен, кто балбес.
Все должны быть только рады
Просветлению с небес».

Пашка в Ванькин слог последний
Вставил слово аккурат:
«Это друг мой многолетний.
Извиняюсь, Ванька  брат.

Мне не верите неужто?
Только знаю брата нрав.
Он ведь в чувствах, потому что
Виноватый и не прав.

Вы свидетелями стали
Нашей здесь дискуссии
И, чай, слушать уж устали
Все предвиденья сии.

Всем, похож, прогноз мой ясен.
Тем закончим разговор.
Возвращайтесь восвояси,
Не топчите Царский двор».

Лишь бояре от порога,
Ванька с Пашкой враз к печи.
Отогревшись там немного,
Снова в подпол под свечи.

Ваньке верить неохота
В Пашкин липовый прогноз,
Но узрев в себе ломоту,
Призадумался всерьёз.

Восемь дней сидели кряду
Пашка с Ванькой в погребу,
Пряча там себя от граду
И «не дав чуть-чуть дубу».

Как прошли у Пашки боли,
Не услышав града стук,
Оба вылезли на волю
Телу отдых дать от мук.

Ванька Пашку делом первым
Усадил на трон царя:
«Упредительные меры
Мы предприняли не зря.

Погреб нужен. Только, кстати,
Хоть широк и сух он, но
Усреднённый показатель
По комфорту всё равно».

Посмотрев на брата строго,
Пашка свой сощурил глаз:
«В мире мест, наверно, много,
Где получше, чем у нас.

Подпол наш хорош, но мука
Лезть в него  мала дыра.
Место узкое у люка
Ликвидировать пора.

О другом подумай братец 
Не забыл ли власть народ?
Может, нам какой Указец
Им воткнуть под Новый год?

Ты ж в делах сих не ленивый.
Сочини такую хрень,
Чтоб задел на перспективу
И хоть что на будний день».

Ванька тут уже без фальши:
«То, что важно для страны,
Регулировать и дальше
В совершенстве мы должны.

Запретим холопам, знати
И на людях, и в лесу
Бороду рукой чесать и
Дёргать волосы в носу.

Я ещё в Указе вижу,
Пусть не трогают оне
И существенное ниже,
Что приделано к спине.

Я, конечно, понимаю,
Распиши от аз до ять,
Но привычки их ломая,
Рукоблудье не унять».

Пашка Ваньке: «Всё возможно!
Только сделать мы должны,
Что нам можно и не можно
Внутри собственной страны.

Мы существенно расширим
Сей запрет по волостям.
Кувыркаться маслом в сыре
Не позволим и детям».

«У детишек малых сопли.
Не умерить нам их рост.
Сами, чай, мы в них утопли.
Сей момент не так уж прост», 

Ванька с риском оплеуху
Получить от Пашки встрял.

Только Пашка вновь: «Соплюхи
Соберут в кулак, кто мал.

Есть местечко за полями.
Без большого им вреда,
Кто не справится с соплями,
Тех отправим мы туда.

Ты не думай, я не в бреде
И толкую неспроста.
Может, сами переедем
В те удобные места».

Ванька вновь: «Заварим кашу!
Не припрёт ли нас буза?
Ведь побьют они нас, Паша,
Если людям рассказать.

Сам чешу уже, где близко.
Наш народ бывает крут.
Мы себя подвергнем риску.
Пусть уж детки сопли трут».

Пашка дёрнул левым веком:
«Борода и зад  не глаз.
Оба этих, Вань, объекта
И пиши пока в Указ».

Одарён народ россейский 
У детишек сопли в рост,
Городской мужик и сельский
Нос корчует от волос.

Павел-Царь своею властью
Правит Руссью скоро год,
Но от эдакого счастья
Всё никак не отойдёт.

Хоть давно ему пора бы
Цельно взяться за страну,
Он же в трон вцепился крабом,
Раз иной и спит в трону.

Если кто к нему с бумажкой,
Сразу в голос: «Не пойму!
Вон в углу сидит Ивашка.
С ней пожалуйте к нему.

Приходи хоть днём, хоть ночью,
Примет всех, окажет честь.
Ванька мной уполномочен
Всё, что пишете, прочесть».

С Ванькой Пашкина затея
Хороша была всегда,
Но свалилась на Россею
Неожиданно беда.

По февральскому морозу
Опустился кувырком
Власти Пашкиной в угрозу
Из небес железа ком.

От могучего удара
Содрогнулась вся земля.
Пашка с Ванькой речи дара
Враз лишились до нуля.

Ставни с окнами до трона
Донесло, сорвав с петель,
Ну, а Пашкина корона
Улетела под постель.

Но очнулся Ванька всё же:
«Я не понял ни хрена!
То небесна кара, может,
Или, может, то война?

Громыхнуло как из ада!
Уж-то вновь попутал бес?
Не дождались коли граду,
Жди булыжника с небес.

У меня, конечно, было
Много, братец мой, чего.
Кровь однажды стыла в жилах
От булыжника сего.

Я, как все в Россеи люди,
Про булыжник тот узнал,
Но надеялся, не будет
Катаклизма мне в онал.

Расскажу тебе, Павлуха,
Что тебе не ведал Поп 
Чтоб развеять с глыбой слухи,
Приобрёл я телескоп.

Как увидел в телескопу
Тойной глыбы телеса,
Так свою упрятал попу
В заграничные леса.

Я серьёзно абсолютно
Говорю о том сейчас.
Может, вправду камень лютый
Угодил к нам в этот час?

Тут хоть как маши руками,
Меж объектов череды
Поперёк не лёг бы камень
Нашей речки Середы».

«Мож, в таких делах и пень я, 
Пашка Ваньке,  уж прости,
Оно, это нетерпенье,
Будет только всё расти.

Раз булыжник тот носило
По лихим местам досель,
Элементов мягкой силы
Нету в камне том ужель?

И за что же нам такое?
Не учли, что важно в нём,
Не оставил нас в покое
Тот, который рухнул днём.

Но сомнения нет тени,
Позаботился Творец 
Слава Богу, нет падений
Этой глыбы на дворец.

После тех событий что-то
Я мечусь как в клетке зверь.
Вся нормальная работа
Враз нарушена теперь.

Хоть недолго правлю Руссью,
Став царём в коем веку,
В изоляции варюсь я
Будто в собственном соку».

«Быть процессам скоротечным, 
Ванька встрял.  Тебе и мне
Ждать нельзя их бесконечно
В страхе с потом на спине.

Не получим мы ответа,
Не увидев всё, учти,
И придётся на всё это
Нам с тобой теперь пойти.

В этом деле мы лишь вправе
Быть у глыбы хоть стократ.
Как настойчивость проявим,
Так достигнем результат.

Может, в чём тот камень слабый,
То ему несдобровать.
Это главное, что я бы
Мог порекомендовать».

Пашка всем воспрянул телом:
«Что тут думать? Не мути.
Нужно срочно это сделать,
Анализ произвести.

Нету больше мне покоя.
Понял я, настал тот час,
Чтоб узнать, что там такое,
Говорим о чём сейчас, 

Чтоб корону взять кривую,
Пашка слазил под кровать. 

Если глыба существует,
То должна существовать.

Мы с тобой не ротозеи.
Пусть не смыслю ни рожна,
Эта миссия в Россее
Исключительно важна».

«Хоть и дышишь сам на ладан,
Только в тему верно врос.
В нужный адрес, Паша, задан
Этот правильный вопрос.

Я хоть сам не сивый мерин,
Не жую как конь удил,
Абсолютно в том уверен,
Чем досель руководил.

То ль от дум всех укачало,
То ль какой мутит дурман?
Что-то надо нам сначала
На передний сунуть план, 

Ванька вышел на порожек,
Дверь слетела с косяка. 

Потеплей укутай рожу.
Вон метель вокруг кака.

Ну, пошли, испьём ту чашу,
Всё решим лишь мы одни.
Вот такое место наше,
Хоть под солнцем, хоть в тени.

Всем святым поставлю свечку, 
Ванька мысль свою изрёк. 
Не попала б только речке
Глыба эта поперёк».

Накатались оба вволю
Пашка с Ванькой на санях.
Глыбы нет ни в чистом поле,
Ни в лесу, ни в деревнях.

Но невесть взялась откуда
Со шлюзами на замке
Прегромадная запруда
Из чего-то на реке.

Пашка кашлять стал с испуга
В свой замёрзший кулачок:
«Здесь, гхы, гхы, в февральской вьюге,
Гхы, гхы, вдруг такой скачок.

Поперёк россейских речек
Есть плотина не одна,
Только здесь противоречит
Смыслу здравому она.

Знаю я, судьба  злодейка.
Ставь запруд она хоть две,
Не, не била бы людей-то
Как обух по голове.

Не сошли с ума бы что ли.
Ведь хватает дурачков.
Не должно зимой быть боле
Вот таких у нас скачков.

С этим надо разобраться,
Ведь запруда широка,
Междомовые пространства
Не в воде стоят пока.

Но работать как с отдачей,
Коль во всём анахронизм?
Применять пора иначе
Инструмент и механизм».

«Ух, ты! Камень превосходный!
Запрудил на сажень аж.
Может, нам ресурсам водным
Уделить вниманье, Паш?

Хороша, смотрю, запруда!
Широка и глубока!
Будут рыбку брать оттуда,
Будет рыбка с рыбака.

Раз мы в свете достижений,
Надо чашу ту испить 
Гидротехсооружений
Безопасность укрепить.

Хорошо, что с неба глыба
Встала прочной здесь грядой.
Мы снабдим деревни рыбой
И нормальной всех водой, 

Ванька бережно пощупал
Глыбы край, доступен где.
Пашка был почти до пупа
В прибывающей воде. 

Ну, зачем же в воду лезти,
Чтобы быть у глыбы той?
Хочешь быть со мною вместе,
Подходи, в воде не стой».

Только влез на снег как лыжник,
Пашка мысль опять родил:
«А небесный-то булыжник,
Что нельзя, отгородил.

Находясь конфликта в центре,
Берегов середь высот,
Не один он весит центнер,
А, поди-ка, восемьсот.

Как я помню, русло было
Здесь немаленькой реки,
А теперь запруды с тыла
Вытекают ручейки.

Хоть вода её толкает
По обугленным местам,
Диспропорция такая
Есть, конечно, тоже там.

Тут глядеть нам надо в оба.
Благо, есть две пары глаз.
Допустить нельзя нам, чтобы
Были сложности у нас.