Маленькую малышку подарили Моо, главной жрице Храма, как реликвию, которая досталась военным трофеем после недавней войны с её народом. Грязная, заплаканная и напуганная девочка не сразу привлекла внимание Миа. Долгое время она её не встречала, но как только та освоилась и осмелела настолько, что стала доставлять хлопоты жрице, то сразу же подключили Миа с её охранницами.
Вот с этого момента Миа по долгу службы стала чаще встречаться с девочкой, и как следствие, у неё появилась к ней симпатия. Её высокий статус (начальница Стражи Храма, а позднее и тайной полиции) позволял безпрепятственно встречаться с Неарой и общаться с ней без боязни быть в чём-либо обвинённой. В Храме была строгая иерархия, а потому ни стражницы, ни послушницы, ни остальные служители не смели даже заикнуться при виде Миа и Неары.
Но всё же даже относительная неприкосновенность и такой статус в иерархии не давал ей полной свободы, так как работала она на Моо, жестокую и безсердечную старую жрицу, пользующуюся абсолютной властью здесь и в городе. По этой причине, начальнице Стражи приходилось вести двойную игру, следя за указами и правилами жрицы и, одновременно, нарушая их.
Чем ближе становилась ей Неара, тем меньше преданности жрице у неё оставалось. Общение с девочкой и её подругой по келье пробудило в ней материнские чувства, которые она давным-давно заглушила, поставив в приоритет служение Храму.
Прошлое Миа было туманным. Она не помнила своего детства. Помнила Храм Янгол, подобный Храму Муна-Ки, в котором множество синиянок и ниппонок, рождали детей. Миа будучи молодой родила троих детей, которых, как и у всех остальных, почти сразу же забрали. Несмотря на то, что так было со всеми, Миа тяжело переживала потерю. Материнский инстинкт не обманешь.
Такое обращение показалось девушке жестоким и она сбежала оттуда, по пути прихватив с собой нескольких подруг.
Обретя свободу, Миа узнала правду, о которой в Храме почему-то не говорили. Синьский народ был малочисленным и практически бездетным. И те женщины, которые имели репродуктивную способность, были фактически единственными матерями. Синьцы даже использовали ниппонских пленниц, которые были родственными и более плодородными.
Миа почувствовала себя виноватой и вернулась в Янгол, где хотела посвятить себя материнству, но жрица запретила ей, якобы под предлогом её осквернения внешним миром. И с этого момента, Миа стала подниматься по карьерной лестнице стражницы. Жрица Янгола распознала в ней организаторские способности и редкую среди Синьцев смелость, которые были так необходимы в Храме.
В конце концов, Миа попала в Мунну, где в Храме Муна-Ки и провела последнее десятилетие поднявшись до начальницы охраны и тайной полиции.
В итоге всю невыраженную материнскую любовь она направила на пленную малышку и её соседку, живущую вместе с ней Ниппонку Сианти.
Храм Муна-Ки пришёлся ей по душе ещё и по той причине, что здесь не просто рождали детей, здесь их растили и воспитывали. А это было то, чего она лишилась когда-то, потеряв своих деток.
Так получилось, что Миа стала преданно служить тем, кто когда-то отнял у ней детей! А своё чувство утраты она заглушила заботой о двух девочках. И это оказалось кстати!
Дети, выросшие в Храме, в полной изоляции от общества, становились послушными слугами Моо жрицы и управительницы города Мунны, где находился огромный Храмовый комплекс Муна-Ки. Обучение в Храме было скудным и однообразным, создавая бедный и однобокий взгляд на жизнь у девушек. В основном, Моо использовала их, чтобы оказывать влияние на других важных людей, даря им служанок для работы и утех, а на деле своих верных шпионов.
К слову сказать, что были времена когда Храм был чуть ли не главным поставщиком детей для правительственных чиновников, так как с рождаемостью было плохо и у богатых и властьимущих Синьцев. Это сейчас, те лучшие девочки, которых когда-то продала жрица, выросли и смогли дать потомство вне Храма. Хотя это несколько и подрывало авторитет жрицы, но до тех пор пока живы были её воспитанницы, она могла не безпокоиться за свою власть. Где бы ни оказались и сколько бы времени не прошло, преданные жрице девушки, безропотно выполняли все её просьбы и желания, одновременно, сохраняя в секрете многие аспекты жизни в Храме.
Миа же, рассказывала своим тайным «детям» намного больше того, что знали остальные. Вернее, она рассказывала только то малое, о чём она сама знала, ведь, фактически, и она выросла в полной изоляции. Но, прожив довольно длительную жизнь (по меркам Синьцев), она могла поделиться с ними главным добрым отношением, заботой друг о друге и любовью. А когда девушки подросли, она стала учить их более серьёзным вещам, полагая, что это будет полезным для их дальнейшей жизни, к примеру, обращение с оружием или приготовление пищи. Что-то подсказывало ей, что будущее этих детей будет особым, нисколько не совпадающими с планами Жрицы.
Моо никогда никого не посвящала в свои планы, но Миа была уверена, что этих двух воспитанниц растят для замужества с высокими чиновниками. Это можно было предположить, исходя из того, что ни Сияющую, ни Ниппонку, в отличие от остальных, не приучали к труду и обслуживанию, а также сексуальному искусству. Скорее всего, Неару отдадут в жены какому-нибудь престарелому князю или чиновнику из Альянса, ведь она была высока, статна, красива и самое главное была не Синиянкой и не Ниппонкой, а Сияющей из народа, живущего по Ту Сторону Света, родственному Альянскому населению.
Моо никогда никого не посвящала в свои планы, но Миа была уверена, что этих двух воспитанниц растят для замужества с высокими чиновниками. Это можно было предположить, исходя из того, что ни Сияющую, ни Ниппонку, в отличие от остальных, не приучали к труду и обслуживанию, а также сексуальному искусству. Скорее всего, Неару отдадут в жены какому-нибудь престарелому князю или чиновнику из Альянса, ведь она была высока, статна, красива и самое главное была не Синиянкой и не Ниппонкой, а Сияющей из народа, живущего по Ту Сторону Света, родственному Альянскому населению.
К тому же, в Альянсе вся правящая верхушка состояла из самих Сияющих, а остальное население служило им. Если быть точнее, то когда-то давно Армия распалась на два государства, одним из которых и стал Альянс. Альянская пропаганда, которая ходила среди Синьцев, гласила, что Армейская держава развалилась из-за противоречий между богатым немногочисленным и основным населением. Со временем пропасть между бедными и богатыми стала настолько велика, что последние изгнали со своих земель, по их мнению, недостойных. А спустя лета, изгнанных организовали Сияющие, ушедшие от своего народа и стали подготавливать их к войне против богатых.
Но начальницу Стражи внешняя политика и её достоверность мало интересовали. Безпокоило её другое. В связи с резким увеличением естественной рождаемости и одновременно с падением рождаемости в Храме, а также с вполне ожидаемым снижением спроса на Храмовых девушек, стали происходить страшные вещи.
Жрица, считающаяся проводницей воли богини Муна-Ки, провозгласила лето Благосклонности, в которое заверила всех, что вернёт благорасположение Муна-Ки и всё станет как прежде. А для этого каждый месяц она стала приносить в жертву своих же воспитанниц!
Естественно, что всех подряд она не стала убивать. Для этого она отбирала худших среди всех. И самое чудовищное было приготовление к обряду жертвоприношения. Оно полностью совпадало с обрядом Прощания, который проводили тем, кто покидал стены Храма, выходя замуж или попадая в рабство (в зависимости от репродуктивной способности). Практически до самого конца, девушки не знали, что их ждёт.
С одной стороны Миа не о чем было безпокоиться, ведь Неара и Сианти были на особом положении в Храме, а значит на роль жертв они не годились. С другой стороны Неара плохо поддавалась обучению в плане покорности, а потому её трудно будет продать подороже. Кому нужна жена, которая с самого детства сама себе на уме и слушается лишь для того, чтобы от неё побыстрее отстали. Да и Сианти, которая многое в поведении переняла от Сияющей, да к тому же была ещё и Ниппонкой, вполне годилась в кандидаты на смерть. Самым гарантированным способом уйти от смерти оставалась лишь беременность. А это при полном отсутствии мужчин в Храме было проблематичным, да и случайная беременность сразу же вызовет вопросы у Жрицы.
Миа, за те лета, что общалась с девушками, так с ними сдружилась, что и мысли не могла допустить, что их вдруг не станет. Она ведь была для них фактически мамой, хорошо знала их и любила как своих собственных.
Но, близилось их совершеннолетие! И в ближайшее время Моо должна была решить дальнейшую судьбу девушек. Надо было что-то предпринимать, пока не станет слишком поздно! Поэтому? Миа задалась целью выяснить планы Жрицы относительно девиц.
И ей это удалось И не без помощи Неары!
Девочка росла, становясь взрослее и красивее, а город Мунна с каждым летом тускнел и больше приходил в упадок. Паломников становилось меньше, торговцы чаще стали миновать гард, а неудобное расположение грозило вообще разорить Храм. Праздники, ранее совершавшиеся по случаю рождения множества детей, ушли в прошлое. Муннитки не были склонны к ярким цветам, поэтому постоянно красили, наносили свои мрачно-депрессивные мозаичные изображения поверх старых, которые изображали чужую счастливую жизнь, что била ключом до того как здесь случилась какая-то беда.
Неара, тайно исследуя окрестные развалины, обнаружила много интересного. Среди полуразрушенных зданий, к которым ещё был доступ, она нашла тайные ходы, через которые периодически проходили странные люди мужчины. Так как она в Храме редко видела мужчин (вернее только за пределами), то для неё все они были странными и даже страшными. Неара не понимала, как может на лице расти волос, да ещё и такой длинный.
Мужчины тайком ходили в те места, которые Неара старалась избегать. Там из каменных стен или статуй сочилась какая-то мутная жидкость, которая отвратительно пахла. Эти мужчины собирали её в сосуды и уносили с собой. Они приходили и уходили. Откуда, куда и зачем? Неара не знала, да и особого интереса узнать не было. Но как-то раз случайно обмолвилась про эти странные похождения при Миа, которая как оказалось была не в курсе.
Миа как начальница тайной полиции сразу же приказала выставить наблюдение. Она сразу сообразила, что без её ведома Жрица могла такое разрешить только в том случае, если не доверяла Миа или хотела скрыть от неё. А это означало лишь одно: скоро Миа заменят на более перспективную и покладистую стражницу, которая не будет совать нос не в свои дела и выгораживать нарушающих заведённые порядки. Соответственно это повлечёт за собой и другие изменения, которые коснутся и её подопечных.