А вот и наша фея-крестная! басовито хохотнул Манн и закончил ранее начатую фразу: Что-то мне подсказывает, что без смокингов мы с тобой не останемся!
Ясно, с облегчением выдохнул Смолев. Снова спелись за моей спиной. И когда только успеваете, заговорщики? Так, Рыжая, ты мне еще за мой нарушенный утренний сон ответишь Хотя, постой! А почему три чехла? Кому третий смокинг?
Это платье, для меня! Бал ведь, дядя Саша! Танцы! восторженно произнесла Соня. Я же тоже иду! Потанцуешь там со мной? Дядя Витя сказал, ты отлично танцуешь аргентинское танго! Порепетируем сегодня в Додзе?
Манн, пряча улыбку, сделал вид, что ничего не слышал, и быстро покинул комнату. Смолев потерял дар речи.
Часть третья
«То strive, to seek, to find, and not to yield».
«Бороться и искать, найти и не сдаваться».
Альфред Теннисон, поэма «Улисс».Из «Ядерного досье» Интерпола:
«10 марта 1956 года. Средиземное море.
Бомбардировщик В-47 США с двумя ядерными бомбами на борту исчез во время полета. Он совершал беспосадочный перелет с авиабазы ВВС США во Флориде на неизвестную заграничную базу.
Были намечены две дозаправки топливом в воздухе. Первая прошла успешно, но со вторым самолетом-дозаправщиком бомбардировщик не связался. Несмотря на тщательные и обширные по площади поисковые работы, никаких следов самолета, ядерного оружия или экипажа найдено не было»
Над древним островом Наксос с его горным хребтом, зелеными тенистыми рощами оливковых деревьев, виноградниками на склонах гор, небольшими деревеньками, щедро рассыпавшими белоснежные кубики домов в плодородных долинах, солнце, стоявшее, по ощущениям жителей, в зените почти целый день, незаметно миновало самую высокую точку прямо над вершиной горы Зевс и теперь неспешно клонилось к западу.
Традиционная дневная «сиеста» в тавернах и ресторанах закончилась, они снова были готовы принять и накормить посетителей: на кухнях повара уже гремели сковородами и крышками огромных жаровен; потянуло дымком от мангала, ароматами истекающих соком на углях шашлычков-«сувлаки» из свинины и ягнятины, нежнейшего «росто» приготовленного в винном бульоне с множеством пряных специй петуха фирменного блюда местных поваров и, потушенной до нежнейшего состояния с томатами, лавровым листом и перцем, тающей во рту говядины «стифадо», что традиционно подавалась гостю на стол в огромной тарелке с маленькими маринованными луковицами и щедрой с горкой порцией островных макарон в густой мясной подливе.
Впереди был целый вечер и добрая половина ночи поэтому у поваров в тавернах не было ни минуты отдыха. Наступало время мяса: молодая баранина и козлятина, замаринованные в пахучих травах с утра, теперь нанизывались поварами на острые металлические вертела, которые расставлялись вокруг жарких очагов. К вечеру, часа через три-четыре, когда солнце почти скроется за горным хребтом, еще дымящееся жаркое подадут на стол дорогим гостям вместе с кувшином красного вина и подрумяненными на гриле овощами, политыми оливковым маслом и посыпанными мелко нарубленным чесноком.
Все эти ароматы, которые, смешиваясь с солеными запахами моря, цветущих олеандров и левкоев, формировали умиротворяющую и расслабляющую ауру острова, на котором никуда не хотелось спешить и о чем-либо беспокоиться
Но в просторной гостиной хозяйского дома на вилле «Афродита», которую владелец превратил в штаб грядущей кампании, где за массивным деревянным столом, заваленным картами, схемами, морскими лоциями и какими-то чертежами, склонив головы, сидели несколько мужчин с сумрачными лицами, царила совсем другая обстановка напряженная и тревожная.
Меламед, что вы как воды в рот набрали? мрачно пробасил по-русски плотно сбитый крепыш с совершенно лысой головой. Он нервно барабанил короткими сильными пальцами по полированной столешнице. По всему было видно, что он расстроен. Ладно, сначала я
Генерал высказался первым. Он говорил полчаса, и из его доклада Смолев понял, что ситуация и в самом деле хуже некуда: боевая часть ракеты потеряна и может обнаружиться где угодно; основная задача не допустить того, чтобы оружие попало в руки радикальных фундаменталистов и террористов разных мастей.
Пока мы далеки от того, чтобы контролировать ситуацию, подытожил Манн. Но наша агентура активно работает, отслеживая любое упоминание о бомбе. Надеюсь, что скоро будем иметь более ясное представление о происходящем. Тогда сможем разыграть эту карту с «покупкой-продажей». Это наш единственный шанс, если не обнаружим бомбу раньше сами. Думаю, что не зря на бал съезжается такое количество представителей различных политических и военных группировок. Но о них позже. Теперь ваша очередь, Меламед! Да не вставайте вы, махнул генерал рукой, не вставайте! Расскажите, насколько у нас все плохо?
Похвастаться пока особо нечем, господин генерал! нехотя согласился с главой Бюро Интерпола спортивного вида загорелый молодой человек лет тридцати, с выправкой, которая сразу выдавала в нем военного. Он сидел прямо, положив перед собой на стол тяжелые мускулистые руки.
Коэн и Левин, указал он на сидевших рядом своих помощников, уже почти неделю отрабатывают возможных свидетелей: рыбаков и яхтсменов в порту. Мы надеялись, что кто-то из них мог быть в тот день в том самом квадрате, который указан американцами как возможное место падения «объекта». Но пока ничего!.. Коэн, доложите кратко!
Да, никто ничего не видел, негромко подтвердил второй израильтянин; третий просто молча кивнул. Приходилось расспрашивать очень аккуратно, сами понимаете. Но ничего необычного или странного никто не заметил. Особая надежда была на рыбаков, но в этом квадрате он, потянувшись к столу, ткнул пальцем в морскую карту, развернутую на столе сплошные «банки», то есть, мели. Рыбаки там бывают редко: им там делать нечего, только сети рвать. Разве что ловцы омаров ставят ловушки. С Наксоса туда мало кто ходит. Все, кого опросили, в один голос: «ничего не видели, ничего не знаем!» Планируем завтра перебраться на Парос и там пообщаться с местными жителями.
Я сам все эти дни отработал в серфинг-клубе, продолжил Меламед, когда его подчиненный закончил. Проверил все по журналам, переговорил с администрацией и инструкторами. В тот день был отличный ветер, и на воду вышли больше сорока человек. С половиной из их числа мне удалось переговорить, но часть уже покинула остров за последние четыре дня.
Результаты? Я понимаю, что и ваши разговоры ничего не дали?
Нет, господин генерал. По крайней мере, из опрошенных мною также никто не видел «ничего странного или необычного» в тот день.
Плохо, очень плохо! А свидетель нам нужен кровь из носу! покачал головой генерал Манн, разворачиваясь всем корпусом к Смолеву, сидевшему справа и внимательно слушавшему отчеты израильтян. Саша, мысли есть?
Есть вопрос, помедлив, подключился к беседе Алекс. Вы мне объясните, почему тут еще нет целой эскадры, которая ведет поиски упавшей ракеты? Где водолазы, аквалангисты, где батискафы, или как там они называются, черт бы их подрал? Где это все? Почему этим вопросом занимаются Интерпол и израильские спецслужбы? И то, насколько я понимаю, он бросил быстрый взгляд на команду израильтян, мрачно смотревших в стол, занимаются тайно?
Саша, американские ВВС официально не признали эту аварию. Пока, во всяком случае, растерев рукой лоб и утомленно прикрыв глаза, ответил генерал. Это их постоянная практика. Во-первых, изначально планом полета ядерное оружие на борту бомбардировщика не было предусмотрено, это раз. Это было бы нарушением международных договоренностей и колоссальным ударом по престижу ВВС. То, что его все же подвесили на пилон, или очередная халатность, или обычный для американских ВВС идиотизм, в чем они никогда сами добровольно не признаются, это два!
А если это хорошо спланированная и организованная диверсия? Сколько можно все списывать на идиотизм? Может, не все так просто, как кажется?
А это три, согласился генерал. Вот они сейчас там у себя этим и заняты: землю роют, что твой бульдозер! Пытаются понять в чем дело. На базе Инджирлик несколько тысяч американских и британских военнослужащих, более ста ядерных зарядов на складах. Конечно, они хотят выяснить, как ракета с ядерной боеголовкой вдруг попала на пилон к бомбардировщику, следующему в Италию! Это еще итальянцы не в курсе, что до них, слава Богу, не долетело! Вот подарочек бы был!.. Конечно, американцы хотят все выяснить. Но никакой огласки не допустят, причины надо объяснять?
А это три, согласился генерал. Вот они сейчас там у себя этим и заняты: землю роют, что твой бульдозер! Пытаются понять в чем дело. На базе Инджирлик несколько тысяч американских и британских военнослужащих, более ста ядерных зарядов на складах. Конечно, они хотят выяснить, как ракета с ядерной боеголовкой вдруг попала на пилон к бомбардировщику, следующему в Италию! Это еще итальянцы не в курсе, что до них, слава Богу, не долетело! Вот подарочек бы был!.. Конечно, американцы хотят все выяснить. Но никакой огласки не допустят, причины надо объяснять?
Не надо, не дурак, мрачно ответил Смолев, наливая себе в стакан воды. Сам догадаюсь: база Инджирлик в шестидесяти километрах от моря и в ста километрах от границы с Сирией, где уже второй год черти что творится Если американцы признают, что на территории Турции они не контролируют собственное ядерное оружие в опасной близости от курдов, ИГИЛ6, практически на побережье, откуда оно может легко через Средиземное море попасть в любую точку планеты, и базу можно закрывать! В Турции тоже котел кипит, не дай Бог, его прорвет!
Ну, вот ты и сам все понимаешь. Поэтому никаких официальных поисков не будет. Но это не значит, что они не ведутся. Ведутся уже четвертый день и очень интенсивно!
Кто ведет поиски? уточнил Алекс. На душе у него стало немного спокойней: значит, все-таки не бездействуют!
Две специально подготовленные команды греческих водолазов, оснащенные по последнему слову техники. Действия согласованы с ВВС. Координируют свои действия с Интерполом через моего зама, майора Петриди, ты его помнишь. Вот в этих квадратах, генерал очертил пальцем круг на карте. Там есть все: и подводные аппараты, и необходимое оборудование. Только поздно они начали! Есть у меня предчувствие, что дело это тухлое!
В смысле?
Ничего не найдут! отрицательно покачал головой Манн. Он дотянулся рукой до стакана, стоявшего перед Смолевым, одним коротким залпом выпил из него воду и звучно вернул стакан на место. Ни черта! Поздно спохватились!