Коньяк он точно пьёт, ответили мы, не сговариваясь.
Жора курил в тамбуре.
Здравствуйте! сказал дядя Фёдор несколько напыщенно, как нам показалось. Мы ваши большие поклонники.
Жора улыбнулся: «Здорово, пионеры! Поклонники это у Аллы Пугачевой. А у рокеров фаны».
Будем знать, сказал Севка. Нас один хороший человек пункерами называет. В шутку, без обиды.
Пункеры это класс, засмеялся Ордановский. Это лучше, чем пионеры. Откуда путь держим?
Из Свердловской области, сказал я.
Я там ребят знаю, сказал Ордановский. И в Свердловске, и в Челябинске. Ну, что, пункеры, как вы относитесь к продуктам перегонки хлебных злаков?
Положительно, сказал дядя Фёдор. У нас и с собой есть.
Он достал из кармана куртки бутылку коньяка.
Прошу к нашему столику, сказал Жора. Всю ночь ехать, вот и не скучно будет.
Разговаривать с Жорой оказалось просто и непринужденно, впрочем, опыта общения с другими «звездами» у нас не было. Лёгкий он был, как его песни, и в жизни такой же лёгкий.
Посмеиваясь, сообщил, что официально числится рабочим декораций в Выставочном зале, а Гребень недавно в этом же зале работал монтёром. Сказал, что подумывает перебраться в Прибалтику, неважно, куда, в Вильнюс, в Тарту, там обстановка для рокеров куда лояльнее, чем в Питере, сейшены проводятся регулярно под плешивым названием «фестивали лёгкой музыки», но тот кто понимает, тот понимает, что к чему. В Питере сложно, сказал Жора, сколько лет витает в воздухе идея создать ленинградский рок-клуб, но, похоже, так идеей она и останется. Жалко, столько толковых ребят по подворотням шатаются да, как мы, по деревенским клубам и «квартирникам»9.
Зато можно делать настоящее искусство, сказал захмелевший дядя Фёдор. Не на потребу, не за деньги, а что хочешь, чего душа требует.
Открытый вопрос, сказал Жора, тема для него была явно болезненная. Вот у западных ребят получается ведь, и петь на свой лад, и каноны буржуазные нарушать, и деньги зарабатывать немалые. Я вам так скажу, пацаны, любое бунтарство, если оно не на баррикаде, а на сцене имеет большую долю условности. Хоть Джаггера возьми, хоть ваших драгоценных пистолсов, побуянили на концерте и в хороший отель, к красивым герлам, кирнуть стаканчик добротного виски. Другое дело, что у великих артистов не поймёшь, где он настоящий, а когда в образе, да и не надо в этом разбираться, это же музыка, а не биология. Они и сами, мне кажется, уже не очень понимают, нам каком они свете, поэтому многие с иглы и не слезают. Я бы так не хотел.
Без денег жить трудно, сказал Севка. Понимаем.
Я ведь давно пою, сказал Жора. С шестьдесят девятого года. Раньше Гребня, раньше многих на рок подсел. Я и Макар два мастодонта, только вот «машина» на профессиональную сцену прорвалась, не знаю, чего им этого стоило, но догадываюсь, что немало крови, а вот у меня пока не получается. Вот и катаюсь с парнями по фестивалям лёгкой музыки.
Круто, сказал Валерка. В шестьдесят девятом мы первоклашками были.
«Почти десять лет, подумал я. Это же какие нервы надо иметь, чтобы в полуподпольном состоянии существовать. Действительно, позавидуешь Макаревичу».
Я для вашего поколения, наверное, умер в «Beatles». Так оно и есть, я действительно считаю, что к ним так никто и не смог приблизиться.
У нас, конечно, другие вкусы, сказал дядя Фёдор. Энергетика первична, завод, как у пистолсов и слейдов10, за музыкой лучше в «консерву»11 пойти.
Где-то я уже это слышал, расхохотался Жора. Ну, да, на концерте у Свина. Он примерно в этом духе и высказывался.
А это кто? спросили мы.
Странный мальчик, сказал Жора. Зовут Андрюха Панов, кличка Свин. Из очень приличной семьи, почти диссидентской, мама балерина в Кировском театре12, папа очень давно свалил за бугор, там известный хореограф, живёт, кажется, в Бонне. Он сыну такую аппаратуру сумел переправить, пальчики оближешь, не чета нашему самопалу под фирму, но лабает Свин на ней здравствуй, ужас и тексты такие же бредовые. Если это новая волна в рок-музыке, то я старый мудак.
А как называется банда? спросил я.
«Автоматические удовлетворители». В Англии такая команда есть. Свин, ничтоже сумнящеся, название передрал. Напомните, когда в Вильнюс приедем, я их бобину подарю, где-то у меня в сумке валяется. Вот что я вам скажу, пацаны, не суди, да не судим будешь, оно, конечно, верно, только ваши забугорные братья-пункеры вылезут на год на два и стухнут, иссяк моторчик заводной. А что потом, на наркоте скурвиться или коров пасти на просторах Колорадо?
Они об этом не думают, сказал дядя Фёдор. Если думать начнут, сразу драйв пропадёт.
Всё поддается тренировке, сказал Жора. Если, конечно, есть чего тренировать. На мой взгляд, пришёл на сцену, тебя с неё вынести должны. Но кто сказал, что вынести должны через год? Для этого артистизм и нужен, мы с парнями в двадцать пять лет начали в музыкальную школу ходить, курам на смех, можно подумать, а понимаем, нет роста без образования.
Ты прямо как балалаечник рассуждаешь, сказал Алик. Точно Кобзон какой-нибудь или этот песняр дивноголосый, забыл фамилию, эту братву поганой метлой из «ящика» не выгонишь, мы помрём, а они все петь будут «Ну, что тебе сказать про Сахалин» и «Олеся из Полесья».
Мы заржали на весь вагон к неудовольствию сонной проводницы.
Есть в Питере классный чувак, сказал Жора. Федя Чистяков зовут. Я слышал на одном «квартирнике», как он советские песенки переиначивает. Ухохочешься! Но я не о продажных тварях эстрадных, они свой выбор ещё в пеленках сделали. Принцип ведь один, что для лабухов кабацких, что рокеров прифанатевших. Я об искусстве обходить рифы и при этом оставаться самим собой, вот этому надо учиться. А нравится это всяким соплюхам или нет, совсем неважно, только без обид, пацаны.
9
популярная в СССР форма проведения нелегальных акустических концертов в обычных городских квартирах.
10
Sex Pistols, Slade.
11
ироничное название консерватории
12
советское название Мариинского театра