К середине 15 века Золотая Орда распалась на несколько ханств. Дань Москва платила Большой Орде. Кроме неё существовали ещё Крымское и Казанское ханства. Казанское ханство образовалось на месте страны булгар. Булгары находились в зависимости от монголо-татар. Они подверглись монгольскому нападению также как и русские княжества в первой половине 13 века. У булгар было своё зависимое от Орды государство со своим князьком. Об этом государстве сохранилось мало сведений. На Булгарию совершали походы русские князья, также зависимые от татар. Орда представляла собой аморфный и дикий организм плохо организованный и плохо управляемый. Власть татар над Русью и булгарами держалась больше на страхе перед жестокими кочевниками, нежели на настоящей силе. На Руси татарских правителей называли царями, тем самым, признавая их превосходство над русскими великими и просто князьями. Во время правления отца Ивана Василия Тёмного из Большой Орды на Русь пришёл татарский царевич Улу-Мухамед со своими татарами. Он проиграл схватку за верховную власть в Большой Орде. Улу-Мухамед остановился у города Белёва и собирался обосноваться в этом месте. Василий Тёмный решил дать Улу-Мухамеду сражение и выдвинул против него войска. Василий сам вёл русские рати. Он потерпел поражение и попал в плен, стоивший русским княжествам большого выкупа. Улу-Мухамед переместился в землю булгар. Он убил местного правителя Али-бея и основал здесь Казанское ханство. Татары Улу-Мухамеда постепенно стали смешиваться со своими единоверцами булгарами, которые также были мусульманами. От этого смешение пошли современные российские татары. Также в земле Казанского ханства жили черемисы, родственные мордве и мари.
Булгария в отличие от кочевой Большой Орды была государством с развитым земледелием и городской культурой. Это должно было способствовать постепенному развитию цивилизованности у новых казанских правителей. В первое же время казанские ханы татары не расставались со своими степными привычками и продолжали жить временами в кочевьях, а не в городах и столице. Это выглядело очень странным в глазах местных жителей, ведь в их стране не было степей.
Теперь уже не булгары были жертвами нападений русских отрядов, а наоборот Булгария теперь уже в виде Казанского ханства совершала набеги на русские княжества. Татары опустошали окрестности, обычно не трогая хорошо укреплённые города. В плен уводили много простых, не способных защитить себя и свои семьи русских людей. Потом их по Волге везли на продажу в страны Востока.
Иван нерешительный, осторожный и склонный к медленному решению всех вопросов не хотел войны с Казанью. Но ответные меры принимать было нужно. Роптал народ на улицах и площадях. Больше иногородние люди. До Москвы татары давно не доходили. Иногда в боярской думе были слышны голоса:
Одолели уже басурмане!
Сколько терпеть разбой проклятых!
Ответим силой! Все поднимем мечи за святое дело!
Такому напору Иван не мог противостоять. Да и умом он прекрасно понимал, что нужно показать силу татарам или предпринять против них хотя бы какие-то меры, чтобы остановить нападения на земли княжества.
Быть войне! огласил наконец своё решение великий князь.
Основная часть войска вышла из Москвы 14 сентября 1467 года. По дороге к главным силам присоединялись отряды и полки из других городов. Иван остановился во Владимире и здесь сделал свою ставку, дальше он не пошёл. Войска к Казани повели известный воевода Иван Стрига-Оболенский и князь Данила Дмитриевич Холмский. Холмский был из тверских князей. Не желая довольствоваться малым уделом, он перешёл на службу к московскому великому князю; а может быть он был лишён и удела. Русские войска подошли к реке Свияге, к её устью при впадении реки в Волгу. На противоположном берегу русские полки уже ждали татарские воины. У русских не было суден, чтобы можно было перебраться на другой берег. Ждали подхода судовой рати, которой всё не было. Тогда русские предводители решили пойти на хитрость: сделать вид, что отступают, а на самом деле устроить засаду. Татары на своих судах и лодках переплывут реку, чтобы преследовать отступающих. Как только они выйдут на берег, русские воины нападут на них, отберут их лодки и переправятся на них на другой берег. Русские воины укрылись в засаде на своём берегу. Как и предполагали воеводы, татары на лодках и лёгких судах двинулись к их берегу. Лодки ударились о берег, татары стали выпрыгивать и выбираться на землю.
А-а-а! дико закричал и выскочил из засады Айдар русский воин, не дождавшись команды воевод.
Татары насторожились. Русским пришлось открыться и атаковать. Татары понесли небольшие потери и быстро отступили. Русские остались без лодок, и переправляться было не на чем. Так глупость одного воина испортила весь план русских полководцев. Айдар был княжеским постельничим. Он судя по имени был татарином. Он заправлял и убирал постель князю. В русском войске было много людей двора великого князя чашничие, конюхи, стряпчие и другие. Именно от людей двора и сложится со временем класс русских дворян.
Судовая рать задерживалась. Ждать её уже не было смысла. Стрига-Оболенский приказал поворачивать войска обратно. Путь обратно был тяжёл, чтобы его как-то облегчить воины сбрасывали с себя тяжёлые доспехи.
В ответ на действия русских войск татары напали на Галич, разорили его окрестности и ушли обратно с русским пленом.
Иван приказал князю Семёну Романовичу из ярославских князей напасть на земли черемисов, входившие в состав Казанского ханства. Семён Романович со своими войском 6 декабря 1467 года выдвинулся в сторону черемисов. Спустя месяц 6 января 1468 года он вторгся в земли черемисов, разорял их земли, брал в плен, сжигал дома, убивал их. Вернулся Семён Иванович благополучно.
Татары ответили весной, 1 мая они вторглись в окрестности Мурома, разорили и опустошили их.
Иван отправил разорять земли ханства московского воеводу Ивана Дмитриевича Руно. Великий князь был верен себе. Он не спешил ответить на агрессию татар решительными действиями, а отвечал подобными ударами по слабым местам противника. Руно собирал воинов в Устюге, Вологде. Он прибыл в Вятку, которая представляла собой самостоятельное политическое образование н подобие республики. Вятка отказалась поддержать Руно, но к нему присоединились несколько сотен добровольцев. Руно вошёл в земли ханства и встретился с войском татар. Русские победили и взяли в плен несколько знатных татар. Руно вернулся в земли Московского княжества.
Татары пошли в Вятку, но не стали её разорять, взяв с вятчан обещание держать нейтралитет в их конфликте с Москвой.
4 июня из Нижнего Новгорода в сторону Казани двинулось войско возглавляемое князем Фёдором Семёновичем Ряполовским по прозвищу Хрипун. Иван по-прежнему управлял своими войсками на расстоянии. В 40 верстах выше Казани на берегу Волги сошлись войска Ряполовского и татар на берегу Волги у места Звеничев Бор. Русские одержали победу. В бою пал знаменитый татарский воин Колупай, в плен попал родственник казанского хана Ибрагима «казанский князь» Козум Бердей. Иван не стал развивать успех, надеясь, что татары успокоятся и перестанут тревожить его страну. Но и эта победа русского оружия не остановила от ответных мер Ибрагима.
Татары снова пришли к окрестностям Мурома, в котором с полком сидел князь Данила Холмский. Холмский среагировал стремительно. Он бросился в погоню, отбил пленников у татар и много перебил казанцев.
В этом же году летом из Степи пришли татары на Русь. Они дошли до Оки и разорили её правый берег, набрали пленников и ушли обратно. Это были татары, не подчинявшиеся хану Большой Орды Ахмату, так какая-то самостоятельная орда, кочевавшая сама по себе на территории его кочевой страны.
Иван Фрязин
В Москве проживало несколько итальянцев, образовавших небольшую колонию. Москвичи итальянцев называли фрязинами или фрягами. Пришли итальянцы в Москву из Крыма, где ещё остались венецианские и генуэзские колонии. Это были отчаянные люди, авантюристы, желавшие разбогатеть на торговле с неведомой Московией. В Москве относились к иностранцам с подозрением, тем более к католикам, считавшихся врагами православия. Впрочем, бояре, московская знать были настроены более космополитично, и смотрели на итальянцев не как на врагов, а как на обычных иностранцев. Главными врагами тогда были Литва и Казань, а итальянцы хоть и были приверженцами враждебной латинской веры, всё же не были представителями враждебных Москве государств.
Активную деятельность в Москве развил итальянец Джан Батисто делла Вольпе. Москвичи называли его по-своему Иван Фрязин. Он имел при себе кое-какой капитал, когда прибыл в Москву и решил заняться здесь ростовщичеством, на что получил разрешительную грамоту от самого великого московского князя. Он давал в долг боярам, купцам и даже князьям. Вольпе был своего рода первым иностранным банкиром в Москве, а москвичи называли его «денежником». Дела его шли успешно. В его доме останавливались за плату иностранные купцы из немецких прибалтийских земель. Через немцев Вольпе поддерживал связь с папским двором в Ватикане. Он брал ссуду у папы и почти с ним расплатился. Папа Сикст Четвёртый, зная что дела Вольпе идут хорошо, стал интересоваться возможно ли склонить московского правителя его страну в «истинную» веру. Вольпе отвечал в письме, что это маловероятно. Народ московский очень разный, есть люди очень верующие, есть много людей, относящихся к церкви скептически; но в массе своей москвичи люди консервативные. К католикам здесь относятся настороженно и иногда враждебно. Потом папа интересовался возможностью принятия участия Москвы в войне с турецким султаном, захватившим приличной кусок Европы. А ещё через некоторое время папа написал Вольпе о том, что в Риме при дворе кардинала униата Виссариона проживает племянница последнего константинопольского императора Зоя Палеолог, которая могла бы стать женой великого князя Ивана. Идея сватовства знатной гречанки за московского правителя показалась Вольпе дерзкой, и в то же время из этого можно было наверняка извлечь какие-то выгоды; при случае конечно доведения этого дела до конца.