С Гаочаном связано имя ученого, философа, путешественника и переводчика, буддийского монаха Сюаньцзан (в переводе «Таинственный толстяк»). Буддизм стал проникать в Китай еще в начале нашей эры, но массово востребованной, а затем и одной из официальных религий стал гораздо позже. Тут-то и выяснилось, что многие духовные книги затерялись или были сильно искажены при переводе. И буддийские монахи из Поднебесной отправились на поиски первоисточников. Сюаньцзан привёз из Индии 657 текстов на санскрите, организовал школу переводов и перевел на китайский язык 1330 сочинений. (По рассказам о его поездках был написан знаменитый роман «Путешествие на Запад», ставший классикой китайской литературы).
В Гаочане, находившемся в 46 км от ставшего одним из главных буддийских центров Турфана, Сюаньцзан побывал в 630 году, чтобы прочитать проповедь на специально построенной для этого арене, рассчитанной на 300 человек.
Место дивной красоты
В IV веке монахи-отшельники стали селиться в пещерах, расположенных в 10 км от Гаочана. С каждым годом их становилось все больше и больше благо вырубить в мягком туфе еще одну полость совсем не трудно. Постепенно возник монастырь, в который стекались тысячи верующих. Стены пещерных храмов украсили сценами из жизни Будды, эпизодами из легенд и преданий. Среди изображенных на фресках кочевников, погонщиков верблюдов, купцов и крестьян были не только предки уйгуров, но и представители самых разных племен с зелеными, голубыми и черными глазами.
Место дивной красоты
В IV веке монахи-отшельники стали селиться в пещерах, расположенных в 10 км от Гаочана. С каждым годом их становилось все больше и больше благо вырубить в мягком туфе еще одну полость совсем не трудно. Постепенно возник монастырь, в который стекались тысячи верующих. Стены пещерных храмов украсили сценами из жизни Будды, эпизодами из легенд и преданий. Среди изображенных на фресках кочевников, погонщиков верблюдов, купцов и крестьян были не только предки уйгуров, но и представители самых разных племен с зелеными, голубыми и черными глазами.
Фрески настолько потрясали воображение паломников, что пещерный монастырь стали называть Безеклик «место с картинками» или «место дивной красоты». К сожалению, уникальных произведений религиозного искусства здесь больше нет. До наших дней в главном пещерном храме сохранилась лишь одна картина Будда в красных одеждах из пятнадцати!
В 1904 году в Безеклик прибыла экспедиция немецких археологов. Они увидели, что часть пещер засыпана песком, в другой живут и держат скот пастухи. «Смесь штукатурки, грунта для фресок, глины прекрасное удобрение. Крестьян не волнует религиозное содержание росписей. Ведь ислам запрещает любые изображения. Найдя фреску, они тут же ее сбивают», писал руководитель экспедиции Альберт фон Леккок.
Девять фресок фон Лекок увез в Берлин. Думал так их спасти. Но именно там они и погибли во время бомбежки (а ведь думали, что в «цивилизованной» Европе безопаснее, чем в «дикой» Азии!). Центральная часть росписи хранится в Эрмитаже в Санкт-Петербурге. Отдельные фрагменты можно увидеть в музеях Кореи, Японии, Индии и Китая.
Японские ученые поставили перед собой задачу возродить утраченное великолепие. Они потратили несколько лет на то, чтобы собрать все сохранившиеся изображения и восстановить пещеру хотя бы в виртуальном виде.
Судя по тому, как активно идет строительство туристической инфраструктуры возле пещер, недалек тот день, когда фрески вновь появятся на пещерных стенах. Но пока самое интересное здесь это прекрасный вид на Огненные горы и зеленую долину внизу, с речкой, проглядывающей сквозь тополиную рощу.
Ночь в уйгурском доме
Деревня Туюк самое древнее уйгурское поселение в Синьцзяне, стоящее посреди одноименной долины. Жизнь здесь, кажется, не меняется веками и из достижений цивилизации известны только мотороллеры. Домики традиционные уйгурские глинобитные постройки под сенью украшенной бирюзовыми изразцами мечети с двумя высокими тонкими минаретами. На склоне, горы сохранились древние гробницы. Среди них и высоко почитаемая могила «первого уйгура, принявшего ислам». Говорят, что семь визитов в Туюк равноценны паломничеству в Мекку.
Пейзаж в окрестностях Турфана это горы, пустыня и пустынные горы. Только изредка попадаются оазисы, орошаемые сбегающими с заснеженных пиков ручьями и речками.
Николай Пржевальский, побывавший в районе Турфана в самом конце XIX века, в книге «От Кяхты на истоки Желтой реки» писал: «как ни очаровательны с виду все вообще оазисы, в особенности при резком контрасте с соседней пустыней, но в большей части из них бедность и нужда царят на каждом шагу». За прошедшие с тех пор годы ситуация почти не изменилась.
Поздно вечером мы заехали в уйгурский дом, сложенный из необожженного кирпича, без следов штукатурки. Нас накормили традиционным лагманом. Сидели мы на теплом помосте, под которым проходит труба от печки-буржуйки, установленной в середине комнаты. На нем же потом и спали почти как на русской печи.
У хозяев, которые нас приняли на ночлег, туалет был во дворе. Чтобы до него дойти, нужно было выйти из дома, обогнуть угол и пройти еще метров двадцать до дальнего конца приусадебного участка. Зато можно было вдоволь налюбоваться на удивительно яркие, как это обычно и бывает в пустыне, звезды. Черный небосклон был усыпан мириадами переливающихся светящихся точек. Сразу же за забором начиналась пустыня Такла-Макан. На сотни километров тянулись высокие песчаные барханы. Ночью сильно похолодало. Роса замерзла, и дюны покрылись тонким слоем льда. Под лунным светом казалось, что земля покрыта полиэтиленовой пленкой.
Цзяохэ и пустыня Такла-Макан
Пустыня Такла-Макан гигантская впадина, со всех сторон окруженная высокими горами. Летом здесь до плюс 50, зимой до минус 40. Километры и километры безжизненных песчаных барханов. Никакой живности ни змей, ни скорпионов, ни ящериц. А ведь раньше здесь были цветущие оазисы с реками и озерами. Даже в XIX веке кое-где еще оставались лужи их можно увидеть на старых фотографиях. Но сейчас воды нет совсем. Океан песка поглотил руины древних городов, монастырей и храмов.
Пустыня Такла-Макан гигантская впадина, со всех сторон окруженная высокими горами. Летом здесь до плюс 50, зимой до минус 40. Километры и километры безжизненных песчаных барханов. Никакой живности ни змей, ни скорпионов, ни ящериц. А ведь раньше здесь были цветущие оазисы с реками и озерами. Даже в XIX веке кое-где еще оставались лужи их можно увидеть на старых фотографиях. Но сейчас воды нет совсем. Океан песка поглотил руины древних городов, монастырей и храмов.
Мы отправились к ближайшим холмам, рассчитывая подняться на горную гряду, до которой, казалось, рукой подать. Однако эта задача на деле оказалась довольно сложной. Всего несколько километров, и совсем выбились из сил. Очень трудно подниматься на высокие дюны, когда песок осыпается из-под ног. Делаешь шаг за шагом, но остаешься на одном месте как будто занимаешься на тренажере в фитнес-центре.
В долине Ярназ в 13 км от Турфана сохранились руины Цзяохэ. Название этого города можно перевести как «междуречье». Он был основан 2300 лет назад на стратегически выгодном месте островке-утесе между двух рек. Отвесные обрывы высотой 30 метров со всех сторон надежно защищали горожан от нападений. А процветание обеспечивал проходящий здесь Шелковый путь. Но в ходе очередной войны город был разрушен до основания. Караваны пошли другим маршрутом, в обход никому не интересных руин.
Так бы Цзяохэ и канул в Лету, если бы не туризм. Благодаря туристам город, как птица Феникс, возродился к жизни. Здесь провели раскопки, проложили дорожки, поставили указатели и турникеты на входе. И теперь всего за 40 юаней можно увидеть узкие улицы с остатками административных зданий, жилых домов, храмов и лавок.
В своей книге «О разнообразии мира» Марко Поло больше всего писал о деньгах о рынках, товарах, их стоимости и т. д. Или пересказывал чудесные легенды и романтические истории. А где же то, что сейчас принято называть туристическими достопримечательностями? Где Великая Китайская стена и знаменитый китайский чай? Он стену не видел и чай не пил? Не поверю.
Но Марко Поло рассказывал о том, что в первую очередь интересовало его современников. Недаром книга, в которой говорится о путешествии двух братьев Марко и Николая, вместе с их отцом Николаем, начинается так: «Посоветовались они между собой, да и решили идти в Великое море за наживой да за прибылью». А дальше подробно описывается, чем именно можно разжиться в разных странах, и упоминается об опасностях, подстерегающих купцов на пути.
В том, что деньги читателям интереснее достопримечательностей, я убедился и на собственном опыте. Вернувшись из первой кругосветки, я написал книгу «Вокруг света за 280$». Примерно 10-я часть ее была посвящена деньгам как выкручиваться, когда их мало. Остальные 90 процентов текста были про то, каким можно увидеть мир, если, говоря словами Карлоса Кастанеды, «сместить точку сборки»: посмотреть на него с точки зрения человека, который странствует без денег. Про мир, в котором нет ни гостиниц, ни ресторанов, ни туристических агентств, ни платных туристических достопримечательностей. Книга вызвала оживленную полемику среди читателей. Все обсуждали 10-ю часть, посвященную деньгам, практически полностью игнорируя остальное. После этого я еще больше зауважал Марко Поло.
Ситуация все же немного изменилась. В путевых заметках стали упоминать руины, водопады, гробницы и т. д. Почему? Вероятно, потому, что у них появилась стоимость.
Пытка спальным автобусом
Мы вернулись в Турфан как раз к отправлению нашего рейса. В салоне вместо привычных кресел установлены в три ряда двухэтажные кровати с хромированными перилами, застеленные простынями, с ватными одеялами и подушками. При входе нужно разуться и положить обувь в полиэтиленовый пакет. Только после этого можно пройти в «больничную палату» именно так все это и выглядит.
Кровати слишком короткие и узкие рассчитаны на китайцев. Спать мешает духота никаких кондиционеров или открытых окон. И главное запах. Сложный специфический аромат от трех десятков пар нестираных мужских носков. Несомненный плюс у такого средства передвижения только один можно не тратить драгоценное дневное время на дорогу по пустыне.
Как раз по этим самым местам проходил путь Марко Поло: «А пустыня та, скажу вам, великая, писал он позднее в своей Книге о многообразие мира, в целый год, говорят, не пройти ее вдоль Всюду горы, пески да долины; и нигде никакой еды. Как пройдешь сутки, так найдешь довольно пресной воды В трех-четырех местах вода дурная, а в других хорошая, всего двадцать восемь источников. Ни птиц, ни зверей тут нет, потому что нечего им там есть». Конечно, он не мог обойтись без описания чудес: «И днем люди слышат голоса духов, и чудится часто, точно слышишь, как играют на многих инструментах, словно на барабане».