Ври, ври! выходил из себя священник, грозя ему кулаком, в котором был крепко зажат крест. Я вот тебе покажу, сейчас к генералу поеду. Забыл, сектант поганый, что сказано: «Почитай отца твоего и мать твою». Штунда безбожная!
«Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня, торжественно сказал Христос. И кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня».
И Христос пошёл к городу. Офицер и несколько солдат пошли за Ним.
Оставшиеся, не зная, что делать, с недоумением смотрели им вслед.
Вернитесь, Дмитрий Николаевич! крикнул священник вслед уходившим.
Но офицер даже не оглянулся.
Ушёл, проворчал священник и прибавил, обращаясь к солдатам: Этакий чудак. Отец генерал. Дом полная чаша. Невеста, говорили, есть. Охота на рожон лезть. Ну куда теперь уйдёт? Придёт в го род, там арестуют. Эх, молодость! Ни за что погиб человек.
Ну, братики, а вы берите ружья и марш в казармы. Будет вам по стакану водки за верность от командира.
Белые одежды Христа скрылись в утреннем тумане. Всходило солнце, и мягкие красноватые лучи его осенили землю теплом и радостью.
VII
Христос со своими спутниками подошёл к городу как раз в том месте, где стояла белая новенькая церковь о. Иоанна Воздвиженского.
О. Иоанн был в это время в церкви и надевал облачение. Ему предстояло хоронить своего доброго друга Лазаря, совсем ещё молодого человека, скоропостижно скончавшегося.
О. Воздвиженский по натуре был человек мягкий и от души жалел бедного друга.
Конечно, бывали и у них ссоры, без этого нельзя, дело житейское.
Недавно ещё Лазарь посмеялся над о. Воздвиженским за его толщину при старосте Бардыгине, и очень это обидело о. Иоанна. Он даже не вытерпел и, выйдя провожать Лазаря в прихожую, сказал ему укоризненно:
Нехорошо надсмехаться над природным свойством.
Какое же это природное свойство, о. Иоанн, засмеялся Лазарь, разве вы родились на свет таким толстым! Просто это от пирогов с ливером.
О. Воздвиженский ничего не сказал на это и, не попрощавшись, ушёл в столовую.
После этого он два дня не был у Лазаря.
«Бедный Лазарь, думал о. Воздвиженский, посматривая из алтаря на белый гроб, стоявший посреди церкви, жить бы да жить. Семья хорошая, средства имеются. Вот кому есть нечего, живут, а люди с достатком умирают».
О. Воздвиженский вздохнул.
Церковь наполнялась народом. Сестра Лазаря, Марфа, не будучи в силах смотреть на гроб, вышла из церкви, отошла к ограде и рыдала, закрыв лицо своё руками.
Христос заметил её и подошёл к ней.
Что с тобой? тихо спросил Он, прикасаясь рукой к её плечу.
Марфа подняла на Него свои глаза и сказала, сразу заметно успокоившись:
Умер брат мой Лазарь. Мы жили так дружно, он был добрый такой, ласковый, всегда помогал ближним. За что Бог наказал нас?
Снова слёзы хлынули из её глаз, и она горько плакала.
Христу стало жаль её, и слёзы потекли по Его щекам. И сказал Он Марфе:
«Если будешь веровать, увидишь славу Божию». Пойдём в храм за Мной.
В голосе Христа была такая спокойная твёрдость, что Марфа, не понимая, что Он собирается делать, пошла покорно за Ним. Взошли и спутники Христа.
Трудно было пройти к гробу, но перед сестрой умершего все расступались.
Бардыгин сразу заметил Христа. Он подозвал к себе Трофимыча и, указывая глазами, сказал шёпотом:
Опять этот сумасшедший жид пришёл. Ты бы того
Слушаю
Трофимыч, деловито расталкивая молящихся, пошёл за Христом.
Но в это время свершилось нечто неслыханное: Христос остановился у гроба, поднял глаза Свои к небу и сказал громко на всю церковь, так что все услыхали Его слова:
«Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал меня. Я и знал, что Ты всегда услышишь меня; но сказал сие для народа, здесь стоящего!»
Жутко стало всем от этих загадочных слов, от этого победного голоса.
Марфа упала на колени пред гробом и, рыдая, повторяла:
Брат, брат!..
Трофимыч подошёл к Христу и хотел взять Его за руку. Но рука Трофимыча стала тяжёлая как свинец, и он не мог пошевельнуть ею.
А Христос голосом, подобным грому небесному, произнёс:
Лазарь, встань!..
И всё затихло в церкви. В ужасе жались друг к другу богомольцы, боясь верить и в то же время предчувствуя, что должно свершиться что-то.
И вот среди общего безмолвия поднялся в своём гробу усопший
Словно искра пробежала по толпе. Многие в паническом страхе бросились к выходу, давя друг друга, как дикие звери, увидавшие пожар.
Осанна, осанна! в исступлении выкрикивала больная юродивая. Неизъяснимый восторг охватил учеников Иисуса. Они громко славословили Христа, и слова сами лились из их уст.
Марфа, рыдая, обнимала Лазаря, который безмолвный, тихий, светлый, как дитя, гладил своею рукою по волосам её.
Бардыгин, совершенно смешавшись, зачем-то спешно прятал деньги в конторку.
Дети внесли в церковь свежие, молодые ветви берёзы и бросали их под ноги Иисуса.
Храм расцвёл
Восковые свечи потухли сами собой, но ещё никогда не было так светло в храме, никогда так ярко не сиял он. Где-то слышалось пение чистое, радостное, как могут петь только дети.
Ангелы, ангелы поют! кричала юродивая. Осанна Сыну Давидову!
Церковь ликовала, рыдала, верила, надеялась. Церковь жила. Церковь стала необъятной, как мир, как вселенная, как сердце человеческое.
И вышел Лазарь из гроба, пал к ногам Иисуса и облобызал ноги Его.
Из алтаря в полном облачении показался о. Воздвиженский. Вид его был необычен; гневом пылало его лицо.
Уходи, уходи отсюда! задыхаясь, крикнул он Иисусу. Лазарь мой друг. Я рад, что он жив Но нельзя в церкви делать этого. Никогда никто не воскрешал мёртвых Это колдовство Это выдумки медиумические Симон Волхв ты колдун!.. Прочь отсюда!..
Христос не произнёс ни слова и пошёл к выходу; за Ним пошли почти все находившиеся в церкви.
У Бардыгина тряслись руки, и он никак не мог попасть в замок ключом, чтобы запереть конторку с деньгами. К нему подошёл взволнованный до последней степени о. Воздвиженский:
Я этого так не оставлю Сегодня же пойду к митрополиту. Это из рук вон. Вот повадился к нам в церковь! То деньги все по полу развалил; то, изволите видеть, мёртвых воскрешает!
Беспорядок, больше ничего, едва сдерживая своё волнение, произнёс Бардыгин. От испугу у него не попадал зуб на зуб. Распустили народ. Вешают мало, вот они и шляются. А ты б того обратился он к стоявшему неподалёку околоточному, узнал бы, что это за субъект
В ограде между тем народ плотной стеной окружил Христа и с благоговением слушал Его слова.
Христос говорил:
«Во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними
Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы?
Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые
Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь
Не всякий, говорящий Мне: Господи! Господи!, войдёт в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного»
Виноват, виноват; позвольте, господа! это околоточный пробирался ко Христу. Во-первых, я попрошу вас без разрешения градоначальника не произносить публичных речей, строго, но вполне корректно проговорил он, добравшись наконец до Христа, иначе вы будете оштрафованы за устройство незаконного собрания до трёх тысяч рублей. А затем я бы попросил сообщить ваше имя, отчество и фамилию.
Я Иисус, из рода Давидова.
Околоточный вынул записную книжку и записал.
Вы прописаны где-нибудь?
Христос молча отрицательно покачал головой.
Но где-нибудь вы живёте?
Лисицы имеют норы, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову.
Паспорт у вас есть?
Снова Христос молча покачал головой.
Какого вы вероисповедания?
Я иудей
В таком случае вы здесь не имеете права жительства! почти с радостью воскликнул околоточный. Вы можете жить только в черте еврейской оседлости. И вообще вы мне кажетесь крайне подозрительны Я должен вас препроводить в участок!
Толпа угрожающе заволновалась. Околоточного быстро оттеснили за ограду.
Он сын Божий! кричала юродивая.
Он воскресил Лазаря! слышались голоса.
Из церкви вышел о. Воздвиженский и, взявши околоточного за рукав, отвёл в сторону.
Оставь, брат, сказал он, хуже скандал будет. Пошумят и разойдутся. Приходи сегодня на пирог лучше. Потолкуем!..
Из церкви вышел о. Воздвиженский и, взявши околоточного за рукав, отвёл в сторону.
Оставь, брат, сказал он, хуже скандал будет. Пошумят и разойдутся. Приходи сегодня на пирог лучше. Потолкуем!..
Приятели пожали друг другу руки и разошлись
VIII
Митрополит созвал экстренное собрание столичного духовенства.
К девяти часам вечера громадная приёмная митрополита была переполнена.
Полукругом сидели викарные епископы, за ними архимандриты, а дальше протоиереи, священники, несколько диаконов. Сбоку поместились именитые церковные старосты.
О. Воздвиженский, о. Никодим и Бардыгин сидели за особым столом в качестве докладчиков.
Ровно в девять часов отворилась дверь из внутренних покоев, и вышел митрополит.
Все встали при его появлении и в пояс поклонились владыке.
Анания был сухой, высокий старик, с жёлтым нездоровым лицом, круглыми, серыми пронизывающими глазами.
Быстро прошёл он к своему председательскому месту.
Затем все повернулись к иконе, где было изображено распятие Христа, и хором запели: «Днесь благодать Святаго Духа нас собра, и вси, вземше крест свой, глаголем: Приидите, приимите вси Духа премудрости, Духа разума, Духа страха Божия, явльшагося Христа».
Снова в пояс поклонились владыке и чинно сели на свои места.
Досточтимые отцы и возлюбленные братья, начал митрополит, когда полная тишина воцарилась в зале. Он отчеканивал каждое слово; голос его был металлически-резкий. Я пригласил вас сюда ввиду чрезвычайного события. В городе появился зловредный еретик, по имени Иисус, смущающий умы народа! В наше лихолетье не новость появление и безбожных речей, и безбожных дел. Но в появившемся бунтовщике есть нечто особенное. И это-то именно и заставило меня обеспокоить вас.
Конечно, как большинство крамольников, он жид. Как все наши современные анархисты, коммунисты, социалисты и прочие предтечи врага Христова, он полон разрушительных замыслов. Учит он солдат не повиноваться присяге, нарушать долг христианский, учит сопротивляться законному начальству и не исполнять смертной казни, произнесённой законным царским судом. И многое другое.