Ромина (Старается сделать сердитое лицо). Сколько раз я тебе твердила: плохая примета класть шляпу на кровать. Тётя Флорентина рассказывала, что Хуан Муранья лишь однажды поступил таким образом, и в тот же вечер был убит поножовщиками.
Борхес. Я не верю в приметы, Ромина.
Ромина. Никто и не заставляет тебя в них верить, только молодой писатель, вроде тебя, должен быть (загибает палец) наблюдателен, (загибает второй палец) внимателен
Борхес. и занимателен (Пытается поцеловать девушку, но та снова уворачивается).
Ромина. Ты легкомысленный, Хорхе. Я хотела сказать, что нужно уважительно относиться к традициям. А в даты, надеюсь, ты веришь?
Борхес (Снисходительно). В даты верю.
Ромина. И какое сегодня число?
Борхес. 25 августа.
Ромина. Ах-ха-ха! Не угадал и всё перепутал. Сегодня 24 августа твой день рождения!
Борхес (С досадой). Наврал Сильвио. Старый плут!..
Ромина Я принесла тебе подарок. Ну-ка закрой глаза.
Борхес покорно закрывает глаза.
Ромина. А теперь открой!
Борхес открывает. Пол и кровать залиты кровью. В постели умирающий Хуан Муранья.
Ромина. Ну же, смелей! Открывай глаза!
Борхес открывает. Ромина, довольная собой, держит в руках испанский нож. Борхес берёт его в руки.
Борхес. Это мне?
Ромина. Тебе! С днём рождения!
Борхес в прострации.
Ромина. Что с тобой?
Борхес. Покойник померещился. Странно
Ромина. Странно?
Борхес. Ножи не дарят.
Ромина. Ты же не веришь в приметы?
Борхес. Это не примета. Это это опыт. Прости, я не могу принять такой подарок.
Ромина расстроена.
Ромина расстроена.
Борхес. Но я могу его у тебя купить. (Роется в карманах брюк.) Вот, возьми двадцать сентаво.
Ромина берёт и капризно кидает монетку на пол. Ромина обижена.
Борхес. Ну, хорошо, хорошо извини, Ромина. Я принимаю твой подарок. Более того, я ему рад, я даже мечтал иметь нож настоящего гаучо. Просто просто у меня всплыли дурные воспоминания.
Ромина (Всхлипывает). Я старалась, а в результате подарила дурные воспоминания.
В зеркале появляется Луис. Если не приглядываться, можно было бы предположить, что это отражение Борхеса. Разве что в волосах мелькает седина, да морщины резко разлетаются в уголках глаз.На лоб Луиса надвинута светлая федора та самая, что болтается сейчас на крючке у входной двери.
Луис. Утешь её!
Борхес (Оборачивается к зеркалу). Ты зачем явилась, жалкая карикатура?
Ромина (Плохо расслышав и не видя Луиса, продолжает всхлипывать). Я не каракатица!
Луис. Удивительно, но мы с тобой одно целое.
Ромина (Не видя Луиса и предполагая, что обращаются к ней). Ты правда так считаешь?
Луис. В мамином доме всегда можно было найти бутылочку бренди. Давай поздравим друг друга с днём рождения.
Ромина. Друг друга? (Продолжая обижаться, сердито) Поздравь себя сам!
Луис выходит из зеркала, идёт в угол комнаты и невесть откуда извлекает бутылку.
Борхес. Здесь не мамин дом, мы в гостинице Адроге. Это сон. Ты мне снишься?
Ромина. Хорхе, я более чем реальна. (Заботливо) Ты, кажется, переутомился. Я много раз говорила, что компьютер и кофеин когда-нибудь доведут тебя до нервного срыва.
Луис. Гостиница в Адроге сгорела 20 лет назад, а это значит, что снишься мне ты, ведь мы с тобой одно целое ты и я.
Ромина (Рассеянно). Ты правда так считаешь? Хорхе, если ты хочешь сделать мне предложение, то нужно действительно немного выпить. Иначе я совсем не прочувствую торжественности момента.
Луис бросает шляпу на постель, Ромина, успокоившись, плюхается прямо на неё.
Борхес (Луису). Бросать шляпу на кровать к беде.
Ромина. Хорошо, что ты это запомнил.
Луис (Подавая рюмки). Ну что ж, выпьем за нас?
Ромина (Пригубляя бренди). С днём рождения, Хорхе!
Борхес. День рождения прошёл вчера, не правда ли?
Ромина. Ты опять всё путаешь: сегодня 24 августа.
Луис. Сегодня 25 августа, и бутылка была почата вчера. Не догадываешься почему?
Борхес. Потому что в ней яд? Занятно, когда-то я написал здесь рассказ о собственном самоубийстве за этим письменным столом у старинного зеркала.
Луис. Мы с тобой написали его вместе.
Ромина (Роняет рюмку). Хорхе, почему ты пугаешь меня? Я не писала с тобой никакого рассказа!
Луис жестом фокусника достаёт из ниоткуда страницу рукописи и присаживается на кровать рядом с Роминой.
Луис. (Одной рукой приобняв Ромину, картинно читает). «Каждый художник когда-нибудь да приходит к пониманию того, что нельзя дописать Великую книгу. За человеческую жизнь можно создать лишь множество предисловий к ней массу разрозненных отрывков, которые никогда не соединятся в целое, как разбитое зеркало. И наградой высшему проявлению искусства служит только смерть».
Борхес. Я знал, что такое случится ещё двадцать лет назад, когда мы с тобой придумывали этот фантастический рассказ. Но сегодня у меня другое настроение и я меняю финал.
Борхес выхватывает лист из рук Луиса и рвёт его на кусочки. Луис в гневе.
Луис. И я вправе изменить финал!
Луис на глазах превращается в бандита Хуана Мураньо.
Борхес (С сарказмом). Скверная примета бросать шляпу на кровать.
Борхес хватает подаренный нож и бросается на Луиса-Мураньо. Кровь хлещет на постель, растекается по полу. Ромина, визжа от страха, бежит к дверям. В дверях неожиданно появляется Сильвио с дуэльным пистолетом в руке.
Сильвио. Все в сборе красавчики!
Сильвио направляет пистолет на Борхеса, и в ту же секунду мёртвый Хуан Муранья начинает постепенно исчезать, а Борхес принимает облик убитого. С тем же окровавленным ножом он набрасывается на Сильвио. Сильвио стреляет. В комнате становится дымно. На полу лежит застрелянная Ромина. Сквозь дым в зеркале появляется отражение Хуана Муранья. Сильвио стреляет в зеркало, кусочки которого сыплются на пол рядом с Роминой.
Сильвио при виде мёртвой Ромины бросается к ней. На его лице ужас и горе.
Сильвио (Трагично). Прости меня, дочка, зеркала отвратительны, ибо множат наши ошибки. В этом зеркале уже никто не отразится.
Сильвио поднимается, снимает шляпу с крючка и, артистично надев её на голову, медленно выходит за дверь.
В луже растекающейся крови лежит Ромина. На её груди, у сердца, осколок зеркала. Кажется, что из него выглядывает злой бандит и поножовщик Хуан Муранья.
За дверью ничего нет: ни коридора, ни холла гостиницы, ни стеклянных дверей. Лишь бесконечная пустошь. В падающий сумрак уходит человек в шляпе, чуть сгорбленный от возраста и тяжких мыслей. Но это не Сильвио, а писатель Борхес.
Исчезает вдали.
Разорванное сердце Адель
1
Если вам на самом деле хочется услышать эту историю, то я начну с того, как однажды Лизка, моя школьная подруга, попросила ответить на вопросы одной, на первый взгляд вполне обычной, анкеты в её личном дневнике. Вы же представляете девчачьи тетрадки с любимыми песнями, фотками певцов, актёров и записями подружек по серьёзным и не очень серьёзным поводам? У меня таких дневников-блокнотов скопилась целая куча, но я ими года два как переболела и не вижу в них больше никакого смысла, а Лизка она смешная, до сих пор заплетает косички, тугие такие и толстые, с бантиками, обзавидуешься, и продолжает играть в прежние детские игры. Вот что я тогда написала:
Мне четырнадцать лет. Мои родители думают, что меня зовут Юля, только моё настоящее имя Джулия. Свою дочку я назову Саманта Сэм, а если будет сын, то Феликс Флекс. Я дам детям иностранные имена, потому что выйду замуж за негра, уеду в Америку и сделаю головокружительную хах! карьеру там. В детстве я мечтала стать ветеринаром, но потом передумала: хочу быть главным редактором своего собственного журнала и писать сценарии для Голливуда. Любимые цвета белый и чёрный, потому что они ненавязчивы и почему-то успокаивают меня. Из животных больше всего нравятся хомячки милые, пушистые, маленькие и беззащитные зверьки. У них нет мозгов, поэтому любой мой бред выслушивают терпеливо и трепетно. Обожаю тюльпаны, если они симпатичные и жёлтые, просто потому, что они были в фильме с Брюсом Уиллисом. Моя любимая цитата: «Куда деваются утки, когда пруд замерзает?» Есть много групп, чьи песни слушаю с удовольствием, особенно «Beatles», «LMFAO», «Muse». Ненавижу «Бис», «Серебро» и «Виагру». Мой любимый фильм «Ромео и Джульетта», но не тот, что с Ди Каприо, а с Оливией Хасси. Мир был бы для меня пуст, если б в нем не было любви. Любовь для меня это когда не можешь и пяти минут прожить без человека, нужно обязательно его видеть, чувствовать. У меня есть вопрос к Богу: «Я хороший человек?»
С тех пор, после этой дурацкой анкеты, меня как заклинило, и я всем и всегда задаю одни и те же вопросы: «Без чего мир стал бы для вас пуст? Что такое любовь? Какой вопрос вы бы задали Богу?» Ответы знакомых и близких, как правило, разочаровывают, и постепенно начинаю осознавать, что в духовном плане большинство людей живёт в непересекающихся, а стало быть, параллельных плоскостях; увы, разные поколения почти не способны понимать друг друга, особенно если к этому не стремятся. Мне думается, что разрыв между поколениями совсем ничтожен, ведь у семнадцатилетних совершенно иные представления о жизни, чем у нас. А что говорить о взрослых! Их ответы скучны и унылы, и по ним видно, что они не способны понять даже собственных детей.
К примеру, моя мама до сих пор что за странная привычка? называет меня ребёнком. Меня это бесит. Какой я ребёнок, если давно выше неё ростом? Или вот приготовит суп, а я ем, ем и доесть не могу, потому что она наливает его до краёв в глубокую тарелку, но я же не корова и поэтому не доедаю.
Спасибо, мамочка, говорю, было необыкновенно вкусно!
Тебе не понравилось, ребёнок, огорчается она.
А кажется, так легко понять, что, когда ребёнок говорит «вкусно», это значит, что ему понравилось.
Взрослые всегда поступают нелогично и глупо. Мама говорит, что ей никогда не нравилась папина борода. А зачем тогда было выходить за него замуж, если не нравилась? Или вот когда папа ушёл от мамы, он твердил, что любит её. Но разве расстаются, когда любят? Я потом долго прятала его пропахшую потом рубашку под подушкой, ночью тайком, уткнувшись в неё, вдыхала родной запах и думала, что нет ничего слаще отцовского пота. Мама, конечно, обнаружила рубашку и сначала выстирала её, а потом выбросила. Вот так, никакой логики Сначала выстирает, а потом выбросит.
Если уж с родными людьми сплошные недоразумения, то что говорить об учителях, которые с некоторых пор считают меня дрянной девчонкой. Я подслушала однажды разговор нашей классной с химичкой, она так и сказала «дрянная девчонка», и я теперь всегда это помню и больше не хочу казаться хорошей. А ведь стремилась только к достойным поступкам, и в детстве чрезвычайно радовалась, когда меня хвалили; но уж так устроены взрослые: в их головах помойка из подозрений, интриг и сплетен, поэтому любой твой благородный порыв остается незамеченным, но стоит лишь раз ошибиться и произнести ненароком неосторожное слово, как тебе для начала высушат мозги, а потом будут гнобить долго.