() Многообразие изобразительных форм, доступность языка, эмоциональная сила воздействия, наглядность происходящего, когда все решается непосредственно на глазах зрителей и результат зачастую невозможно предугадать, определяют зрелищную ценность спорта. () Сопереживание, присущее наблюдению за спортивным состязанием, создает условия, при которых зритель не только сам становится как бы непосредственным его участником, но и вовлекается в процесс зрелищного общения. () При этом, с одной стороны, вследствие того, что страсти на спортивной арене разгораются «на самом деле» здесь, в отличие от системы, например, музыкального шоу бизнеса, не требуется специального «подогрева» публики за счет использования шумовых и осветительных эффектов, сопровождения действия «подтанцовкой» и т. д. () эффект суггестии обеспечивается как бы сам по себе: ярко эмоционально окрашенные переживания одних мгновенно передаются другим, а потому спортивное зрелище создает предпосылки интеграции значительных масс людей. Но не меньшее значение, как показали последние годы, имеет здесь и фактор оппозиционности, ибо эмоциональность восприятия спортивного зрелища в отличие от других мероприятий системы шоу бизнеса основывается не столько на искусственном «подогреве» публики, но на том, что в системе такого зрелища содержится как базовый момент фактор соревновательности, состязательности. Это определяет две особенности зрелищного общения в системе института спорта: повышенная эмоциональность восприятия вследствие отождествления зрителем себя с одной из команд или одним из спортсменов (фактор «мы») и наличия на арене и на трибунах как самих соперников, так и их сторонников (фактор «они»). А это уже создает условия для дезинтеграции и даже предпосылки противопоставленности уже не отдельных индивидов, но интегрированных в определенные общности масс. Особенно, если оппозиционность подогревается со стороны извне спортивными менеджерами, журналистами или проводниками таких идей лидерами фанов. А с этим мы встречаемся все чаще, ибо в системе спорта все чаще предпринимаются попытки использовать фактор «болельщика» для обеспечения победы. ()
В результате анализа разных точек зрения на проблему влияния спортивного зрелища на агрессивность наблюдателя, Р. Н. Сингер склоняется к позиции Л. Берковица, который констатирует, что можно предположить, что наблюдение агрессии вызовет скорее враждебное поведение, чем снимет агрессивные наклонности. Причем такого эффекта, можно ожидать как у нормальных людей, так и у людей с эмоциональными расстройствами, ибо в отсутствии каких-либо сильных ограничителей агрессии люди будут, по видимому, вести себя более враждебно, чем люди, не испытавшие подобного воздействия [Берковец, 2001, с. 253]. Для такой позиции имеются достаточные основания, поскольку есть немало объективных данных, свидетельствующих о том, что люди, которые наблюдают спортивные зрелища, включающие в себя сцены насилия, эмоционально возбуждаются и соответственно проявляют более выраженную тенденцию вести себя значительно агрессивнее и впоследствии. Близок к таким выводам и Дж. П. Скотт, подчеркивающий, что зрелищные виды спорта, и в частности те, которые предполагают агрессивность, жесткое единоборство и напряженное соперничество, скорее создают, нежели решают, проблему контроля агрессивности.
Менее обоснованной в этом плане выглядит позиция Б. Б. Монгилло, который утверждает, что спорт способствует сохранению психического здоровья и душевного равновесия, поскольку может дать выход природной агрессивности и стремлению к соперничеству, а потому уменьшает число правонарушений, преступлений и насилий. Или Ф. д'Элия, утверждающего, что соревновательный спорт дает нам возможность выражать агрессивные чувства, не причиняя кому-либо особого вреда, что спорт и игры в известной мере представляют собой как позитивные, так и негативные средства для обучения людей тому, как жить в мире и согласии, равно как и К. Лоренца считающего, что спорт «открывает клапан и дает выход подпирающей агрессивности и страстям индивидуума в общественно приемлемой дифференцированной форме» [Lorenz, 1963, S. 374]. Более того, именно такая форма сопереживания представляется спортивным менеджерам и адекватной, и привлекательной, а потому организаторы стремятся обеспечить соответствующее «зрелище» раз уж «зрителей привлекают на трибуны насильственные виды спорта, те, в которых есть возможность нанести сопернику повреждение» [Серебряков, 1976]. Достаточным контраргументом предыдущим высказываниям является тот факт, что рассерженные дети становятся более агрессивными, если им разрешают выражать свои чувства. При этом сама привычка проявлять агрессивность в таких случаях эффективно формируется в тех случаях, когда еще идет формирование личности [Сингер, 1980, с. 4146]. Один из исследователей проблемы преступности в США А. Бандура в статье «Теория социального научения агрессии» прямо указывает, что любые формы агрессии требуют социального опыта определенного характера. Решающим же фактором оказывается наблюдение агрессивного поведения других людей и его последствий [см.: США, 1982, с. 220223]. ()
Таким образом, в зрелищном спорте все более активно начинают эксплуатироваться возможности влияния на групповую психологию и сознательного формирования условий не только как бы спонтанного возникновения групп, зараженных «психологией толпы», но и групп, характеризующихся высокой устойчивостью, использования рассмотренных эффектов в целях манипуляции зрителями, сознательного нагнетания шовинизма, национализма и разжигания нездоровых эмоций во время международных соревнований.[3]
() Отношение к действительности молодого поколения, его социально-психологические выражения интересов реализуется прежде всего в сфере так называемой «молодежной субкультуры», характеризующейся негативным отношением к ценностям и установкам старших поколений, дисбалансом в процессах биологического и социального созревания, поисками динамичного общения в наиболее простых и не требующих значительных духовных и интеллектуальных усилий. Последнее как раз и получает свое воплощение в стремлении к зрелищной развлекательности в разных формах и сферах жизни социума. () Когда спорт превращается в шоу и тем самым в развлечение, то следует ожидать и возбуждение им у социально незрелых слоев потребителей спортивных зрелищ агрессии и превращение их в околоспортивную толпу с присущим толпе эмоциональным фоном. Иными словами, формы современного зрелища, в том числе и спортивного, превратившегося сегодня в своеобразную форму шоу бизнеса, активно работают на стирание границ между непосредственными участниками спортивных состязаний в форме шоу и его аудиторией, вовлекая таковую в действие, значительно усиливая «эффект общения». Как следствие, в восприятии субъекта феномен спортивного зрелища разрушается как собственно феномен института спорта и эмоциональное возбуждение начинает превалировать над собственно содержанием спортивного действа. Понятно, что в таких условиях человек входит в состояние физиологического аффекта и теряет контроль над своими действиями. Вследствие этого вряд ли решение проблемы борьбы с насилием на стадионах можно связывать лишь с наведением порядка на трибунах силовыми репрессивными методами. Не менее, даже более важно обеспечить условия для ликвидации самой возможности перерастания развлечения в «репрессивную силу», ибо в случае уже сформировавшейся «репрессивной силы» сам факт противодействия ей неизбежно будет восприниматься как неоправданное и немотивированное насилие со стороны правоохранительных органов. ()
Привлекательность спорта как чрезвычайно популярного зрелища определяется также тем, что он несет в себе, казалось бы, идею равных возможностей для соревнующихся сторон. () Правила спортивного соревнования более доступны для понимания вследствие простоты более четкой очерченности его правил, чем любой другой профессиональной деятельности, что обеспечивает ясность, конкретность и однозначность реалий спортивного соперничества. Таковые относительно доступны для оценки в аспекте влияния на результат в целом, что в свою очередь определяет легкость восприятия и глубину сопереживания и создает дополнительные возможности для зрительного общения, поддерживающего интерес к зрелищу. () Относительной легкости восприятия спортивного состязания и его трактовки способствует то, что современная спортивная деятельность представляет собой главным образом состязания в сфере двигательной активности: такого рода состязания более наглядны, зрелищны, доступны для понимания без специальной предварительной подготовки. Поэтому акт спортивного зрелища, имеющий основу в феномене двигательной деятельности и разворачивающейся по заранее известным правилам, обладает ярко выраженными потенциальными возможностями для того, чтобы зритель мог вживаться в спортсмена, ставить себя на его место, сопереживая ему. Вследствие этого при прочих равных условиях зрелищный спорт вызывает более глубокое сопереживание, чем интеллектуальное соперничество. Простота восприятия и трактовки правил важна и потому, что вследствие этих моментов спортивное зрелище мало теряет при его ретрансляции, которая незначительно сказывается на таких психологических аспектах как эффект присутствия, сила и устойчивость сопереживания. ()
Привлекательность спорта как чрезвычайно популярного зрелища определяется также тем, что он несет в себе, казалось бы, идею равных возможностей для соревнующихся сторон. () Правила спортивного соревнования более доступны для понимания вследствие простоты более четкой очерченности его правил, чем любой другой профессиональной деятельности, что обеспечивает ясность, конкретность и однозначность реалий спортивного соперничества. Таковые относительно доступны для оценки в аспекте влияния на результат в целом, что в свою очередь определяет легкость восприятия и глубину сопереживания и создает дополнительные возможности для зрительного общения, поддерживающего интерес к зрелищу. () Относительной легкости восприятия спортивного состязания и его трактовки способствует то, что современная спортивная деятельность представляет собой главным образом состязания в сфере двигательной активности: такого рода состязания более наглядны, зрелищны, доступны для понимания без специальной предварительной подготовки. Поэтому акт спортивного зрелища, имеющий основу в феномене двигательной деятельности и разворачивающейся по заранее известным правилам, обладает ярко выраженными потенциальными возможностями для того, чтобы зритель мог вживаться в спортсмена, ставить себя на его место, сопереживая ему. Вследствие этого при прочих равных условиях зрелищный спорт вызывает более глубокое сопереживание, чем интеллектуальное соперничество. Простота восприятия и трактовки правил важна и потому, что вследствие этих моментов спортивное зрелище мало теряет при его ретрансляции, которая незначительно сказывается на таких психологических аспектах как эффект присутствия, сила и устойчивость сопереживания. ()