Теперь нужно было готовить предвыборную программу. В общем-то, мысли в направлении улучшения жизни населения села зрели давно. Теперь это оформлялось в стройный план. Александр полагал, что в условиях рыночной экономики единственный путь для этого наладить какой-нибудь бизнес. Когда-то он читал про североамериканских индейцев, приспособившихся к современному образу жизни. Тогда ему не понравилось, что свободолюбивые, как ему казалось, индейцы танцуют перед белыми за деньги. Но теперь это выглядело совсем в другом свете.
Он придумал следующее. Построить в стороне от села хабугайское поселение прошлого века. В почти первобытных жилищах будут работать в определенные дни жители села. Они будут заниматься обычными хабугайскими делами: выделывать шкуры, плести из бересты и лозы, шить национальные одежды и обувь, делать оружие. За всё это они будут получать зарплату. Туристы, а в том, что они будут, Александр не сомневался, будут посещать первобытную деревню за плату. Тут же они смогут купить понравившиеся изделия. Кроме того, опытные охотники и рыбаки могут сопровождать за плату туристов на охоту и рыбалку. Можно будет организовать охоту на кабана, лося, изюбря, медведя. Александр вспомнил свою первую охоту на тайменя и подумал, что тот, кто испытает хоть однажды эти ощущения, непременно захочет повторить их ещё раз и расскажет об этом другим. От клиентов не будет отбоя! А шаманские камлания у костра, несомненно, будут собирать толпы туристов. Насколько он знал, в регионе ничего подобного не делается. Популярность села вырастет, о хабуга будет кричать пресса. Тогда уже и речи не возникнет о рубках тайги в районе села. Хабуга признают самостоятельным народом. Ради этого стоит постараться! Александр решил, что это лучшая предвыборная программа, причём легко выполнимая, и с ней он обратится к людям. Он подумал, что собирать собрание не стоит, лучше говорить с каждым лично. В неофициальной дружеской обстановке за чаем легче найти общий язык. И начал он, конечно, со знакомых.
Пошёл к Соло. Давно не виделся с ним и с Олонко. Запомнил ещё с первой памятной встречи адрес третий дом от магазина. Во дворе женщина поворачивала на вешалах распластанные тушки тайменей. Их было штук пятнадцать. «Неплохо он порыбачил» подумал Александр. Рядом с матерью крутились двое ребятишек. Мальчик заметил Александра, шепнул матери.
Солнце вам в помощь! поздоровался Александр. Я Забда. Скажите, Соло дома?
Солнечных дней тебе! с полупоклоном сказала хозяйка. Проходи в дом, там Соло.
Она первой вошла на крыльцо, открыла широко дверь перед гостем, прокричала:
Соло, хороший гость к тебе пришёл, Забда пришёл!
Улыбающийся Соло поспешил навстречу.
Хорошо, хорошо, что ты пришёл! Заходи, сейчас чай пить будем. А мы с Олонко снасти на хариуса ладим, о тебе говорили, хотели тебя на рыбалку звать.
Олонко поднялся из-за стола, пожал руку.
Хороший гость в добрую минуту к хорошему улову! сказал он, отодвигая на край стола лески, блёсны, кусочки свинца, какие-то пёрышки.
«Вот неразлучные друзья, подумал Александр, ни разу их порознь не видел!»
Хозяйка засуетилась у плиты.
Да вы не беспокойтесь, я ненадолго, просто зашёл поздороваться, обсудить кое-что.
Какое обсуждение без чая! Садись.
Какое обсуждение без чая! Садись.
К чаю была подана вяленая рыба, брусника, соленая капуста и бутылка водки.
Мы по маленькой, сказал Соло, заметив осуждающий взгляд Александра. Не каждый день ты к нам ходишь. Это чтобы мысли легко думались.
Брусника была идеальной закуской.
Расскажи, как поживаешь, Забда? спросил Соло.
Хорошо поживаю. Со школьниками занимаюсь, жену жду, скоро приехать должна. Вот, подал заявку на выборы. Поддержите?
Солнце тебя поддержит! А мы-то уж конечно! За это надо выпить, Соло наполнил стопки.
Да не спеши, а то о главном и не поговорим, попытался остановить его Александр.
Нормально, как раз и поговорим.
Хозяйка поставила на стол чайник, кружки, сахар. Александр всё-таки выпил, чтобы не обижать хозяев, и сразу налил себе чаю.
Послушайте, что я придумал, сказал Александр. Если меня выберут главой администрации села, хочу наладить жизнь людей по-новому, чтобы богаче стали.
И он рассказал свою программу.
Вы оба непревзойденные рыбаки. За каждую рыбалку с туристами вы можете получить столько денег, что сможете купить себе по мотоциклу. Как вам такая идея?
Соло с Олонко молчали. Олонко потянулся за сигаретой, Соло налил ещё по рюмке.
Классная же идея, мужики? Вся жизнь пойдёт по-другому! Александр сам был в восторге от своей задумки. Ну, что вы молчите? Это же золотая жила! Вместо каждого тайменя мотоцикл! Соло, как ты к этому относишься?
Соло отвел глаза, поднял стопку.
Давай лучше выпьем, сказал он.
Вы что, обиделись? Может, я что-то не то сказал?
Я этим заниматься не буду, сказал Соло.
Но почему?! Ты сможешь отремонтировать дом, учить детей, всё что хочешь! И делать-то ничего особенного не нужно. Так же будешь ходить на рыбалку, только за деньги.
Вот именно, сказал Олонко.
Что «вот именно»?
Вот именно, за деньги. Ты, Забда, не обижайся, но я тоже не буду. Может, кто-то другой согласится.
Александр залпом выпил свою стопку.
Ничего не пойму! Ну объясните же мне, почему вы отказываетесь?
Таймень священная рыба, сказал Соло, обидится.
Ну, давай предложим туристам ловлю другой рыбы, сказал Александр.
Река обидится, сказал Олонко. Совсем удачи не будет. Я уж лучше без мотоцикла
Но вы же брали меня на Первую рыбу! Почему нельзя взять другого человека?
Ты наш. Другой чужой. Тебе мы хотели приятное сделать.
А другому нельзя приятное сделать?
Приятное за деньги знаешь, кто делает? усмехнулся Олонко. Приятное за деньги только проститутки делают! Мы Закон нарушать не будем, Забда, поищи других для такого дела.
Обескураженный Александр вернулся домой, и до самого вечера ничем не мог заняться. Разговор с Олонко и Соло не выходил из головы. Было грустно.
На следующий день были занятия детей у бабушки Золомпо. Александр пошёл к ней. Девочки наперебой хвастались своими достижениями в плетении. Изделия у них действительно стали получаться, и Александр удивлялся, как можно было за такой короткий срок научиться столь сложному делу. Дождавшись, когда Золомпо объяснила каждой ученице задание, Александр попросил:
Давайте отойдём в сторонку, хочу с вами посоветоваться.
Они присели под навесом для дров.
Скажите, Золомпо, вы можете шить одежду, такую как раньше шили?
Конечно, могу. Раньше все женщины своих мужей одевали, обували, и детей тоже. Раньше магазинов-то не было. Да и лучше наша-то одежда в тайге.
А вы можете сшить, например, одежду вождя, очень красивую?
Конечно, Забда! У меня и кожи есть выделанные, отбелённые. Как раз тебе на костюм хватит. Сошью я тебе одежду залюбуются все!
Да я не о себе. Другому человеку вы можете сшить?
Как же другому? Разве у нас есть другой вождь?
Нет. Вы только не обижайтесь на то, что я вам сейчас скажу. Я предлагаю вам шить одежду на продажу. Это очень дорого стоит. Вы за каждый костюм будете получать столько, сколько пенсии за год получаете. И шкурами мы вас обеспечим.
Как же может другой человек носить одежду вождя? Только вождь это может! Нельзя это!
Ну, пусть не вождя. Просто красивый праздничный наряд хабуга.
Нет, односложно ответила Золомпо, и как-то сразу погрустнела, замкнулась.
Я же просил вас не обижаться
Я не обижаюсь на тебя, Забда. Ты хотел мне добро сделать. Не надо мне.
Я не обижаюсь на тебя, Забда. Ты хотел мне добро сделать. Не надо мне.
Но почему? У вас вон крыша скоро завалится. А за одну одежду можно будет новую покрыть.
Я как-нибудь так проживу
Хорошо, я отказываюсь от своего предложения. Но объясните, почему вы не хотите? Ну, хотя бы тарелки берестяные плести? Если бы женщины села могли делать такие вещи на продажу, через два года всё село под золочеными крышами стояло бы.
Я тебе скажу, если сам не понимаешь. Как ты думаешь, можно красивую вещь без души сделать?
Конечно, надо вкладывать свои чувства, чтобы хорошо получилось
Вот то-то! Чтобы сделать хорошо, надо вложить свою душу. А как потом продавать то, что сделано с душой? Душу продавать нельзя. А без души плохие вещи будут, никто их не купит. Да и не умею я без души работать. Неправильные у тебя мысли.
Да я же как лучше хотел
Не подходит мне это. Поговори ещё с людьми, может, кто и согласится. Пойду я к девочкам, надо им кое-что объяснить, а то неправильно сделают.
Александр понял, что разговор окончен, попрощался. Решил всё-таки зайти ещё к Огбэ, хотя уверенности в успехе уже совсем не осталось.
Огбэ сидел на обрывке шкуры прямо на земле и что-то вырезал маленьким ножичком. Он с кряхтением поднялся навстречу Александру.
Удачи тебе в делах, Огбэ!
Пусть Солнце укажет тебе верный путь, Забда!
Что это ты делаешь?
Лук. Ты прошлый раз хвалил мои вещи, вот я и взялся. Человеку приятна похвала.
Что же ты на охоту с луком собрался?
Нет, стар я уже. Это Сикте попросил.
Сикте?! А он разве до сих пор с луком охотится? Он же ещё старше тебя!
Нет, он не себе.
А кому?
Сам у него спросишь.
Александр повертел в руках изящно изогнутое древко лука, посмотрел узоры, начатые Огбэ.
Здорово! Красиво у тебя выходит. Вот, я к тебе по этому поводу и пришёл. Сможешь много таких луков сделать? Я хочу наладить сбыт всевозможных изделий хабуга за очень большие деньги. Ведь такие вещи никто больше не может делать. Очень много заработать можно. Как ты на это смотришь?
Огбэ долго смотрел прямо в глаза Александру.
Я тут тебя давно просить хочу, сказал он, продай мне свой амулет. Я, видишь, старый, болею, он мне здоровье даст. Любые деньги проси, что хочешь, только продай!
Да ты что, Огбэ! Как я могу продать амулет? Это же знак вождя, он мне по наследству достался!
Ты ещё молод, ты можешь прожить и без амулета. Новый себе сделаешь, подумаешь, деревяшка. А мне очень надо! Дом продам, что хочешь сделаю, только продай!
Александр растерялся. Он не хотел обижать старика, но отдать амулет тоже не мог.
Ну, что, продаёшь?
Извини, Огбэ, не могу. Не обижайся, пожалуйста. Что хочешь другое, даром отдам, только не амулет. Давай я лучше тебе с деньгами помогу на лекарство
Ладно, забудь! Хорошо, что отказался, а то я уж думал голосовать на выборах против тебя. Что же ты мне предлагаешь продавать то, что мне дорого?! Духи мне дают вдохновение, чтобы получались красивые вещи, чтобы люди радовались, чтобы я радовался. Как можно радость продавать? Это всё равно, что жену продавать. Выброси из головы эту идею. Плохие мысли.