Весь обратный путь Александр чуть ни пел! Он несколько раз перечитал акт купли-продажи, уложил в папку и прижал к груди, как драгоценность. «Вот всё и случилось! Так быстро Теперь это мой дом! Скорее бы Зоя приехала!» думал Александр, пуская дым в приоткрытое окно машины и любуясь начинающими зеленеть сопками.
Михаил свернул с дороги, остановился.
Ты чего? спросил Пасхин.
Александру кедр выкопаем. Я не удосужился, пусть он посадит в день покупки дома самая подходящая дата. Вон они, какие хорошенькие стоят, один к одному. Иди, Саша, выкапывай. Лопата в кузове. Да пошире бери, корни не оборви.
Александр был в восторге. Он ходил между молодых кедров, не зная, какой выбрать. Норд тоже побродил от кедра к кедру, один пометил и уселся рядом.
Ты считаешь, этот лучше? спросил Александр, и стал примеряться, как лучше выкопать. Он копнул раз-другой лопатой и вдруг остановился, опустился перед кедром на колено.
Не беспокойся, я не сделаю тебе больно. Я приглашаю тебя к себе. Мы будем жить вместе. Там солнечно, тихо, никакие деревья не будут тебе мешать. Я обещаю, тебе будет хорошо на новом месте.
Он поглаживал мягкие длинные иглы, и казалось, от хвои исходило тепло. Аккуратно обкопал деревце, поднял с комом земли, отнес в кузов и прикрыл старым мешком.
Поехали! Он согласился.
Это хорошо, что согласился, ответил Пасхин, и было непонятно, всерьёз он принял это сообщение или с иронией.
Обратный путь показался быстрее.
Петрович, давай заедем в администрацию на минуту. Не терпится Зое сообщить.
Конечно. Тем более что мне туда и нужно.
Александр с нетерпением набрал номер.
Зоя! Зоя, привет!
Папочка, ты уже дочь свою не узнаешь? ответила Ира. Мама в магазин ушла. Как ты там?
Ирка! Ты не представляешь, как здесь классно!
Ещё как представляю! Мы же с Юркой вам говорили!
Я только что из района вернулся. Уже оформили сделку, дом наш! Кедр привезли, сейчас поеду сажать. Норду нравится, он как будто всю жизнь здесь жил. А главное, здесь так спокойно! Передай маме, я жду её.
Александр посадил кедр ближе к речному обрыву с расчётом, чтобы, когда вырастет, тень не падала на участок, и вместе с тем, чтобы кедр всегда освещался солнцем.
Александр посадил кедр ближе к речному обрыву с расчётом, чтобы, когда вырастет, тень не падала на участок, и вместе с тем, чтобы кедр всегда освещался солнцем.
Живи счастливо тысячу лет, сказал он деревцу.
С хорошего дела начинаешь новую жизнь, раздался за спиной голос.
Норд, дремавший на солнцепёке, с лаем рванулся к пришельцам. Александр успел перехватить его за ошейник, и лишь затем обернулся к людям. Перед ним стояли старые знакомые, его спасители Олонко и Соло.
Отпусти, он не укусит, сказал Олонко. Собаки разбираются в намерениях людей.
Александр отпустил. Норд, вздыбив шерсть на загривке, подошёл к хабуга, обнюхал, вильнул хвостом и, вернувшись на старое место, свернулся калачиком.
Александр протянул руку:
Здравствуй, Олонко! Здравствуй, Соло! Как неожиданно вы появились!
Мир твоему дому, Забда! Узнали, что приехал, зашли проведать.
Оба были в телогрейках и болотных сапогах. У Олонко в руке ивовый прутик с продетыми сквозь жабры крупными рыбами.
На рыбалку ходили?
Вот, гольца маленько поймали, ответил Соло.
А как вы его ловите?
Соло стал подробно объяснять способы ловли. Олонко тем временем спустился под обрыв, сложил костерок, достал зелёный кремень и обломок рашпиля и принялся высекать огонь.
Что ты мучаешься, сказал Александр, на, вот, зажигалку.
Такой огонь нельзя зажигалкой разводить, ответил Олонко, раздувая тлеющие щепочки.
Почему?
Это особый огонь. Сейчас будем праздновать твоё возвращение.
Так пошли в дом, что-нибудь приготовим, посидим, как полагается, торопливо заговорил Александр, осознав свою промашку, что сам первым должен был пригласить гостей к столу.
В доме неправильно. Здесь будем праздновать, сказал Соло.
Он вытащил из внутреннего кармана телогрейки начатую бутылку водки, поставил на камень.
Неси посуду.
Александр сходил в дом, взял стаканы, прихватил буханку хлеба, нож, банку тушёнки.
Олонко и Соло сидели прямо на гальке, подвернув под себя ноги. Над раскалёнными углями наткнутые на палочки нависали три рыбины. То один, то другой поворачивали палочки, чтобы рыба пропекалась равномерно. Соло налил в стаканы, окунул палец в водку и трижды брызнул в огонь, что-то прошептал. Поднял стакан.
Ты вернулся, сказал он утвердительно, чокнулся с Александром, Олонко тоже.
Выпили. Александр отрезал хлеба, протянул гостям. Взялся за банку.
Не нужно. Эта пища не для такого дня, сказал Олонко.
Он снял гольца с палочки, разломил со спины вдоль, положил перед Александром на гальку.
Сейчас я тарелки хоть принесу, и соль, вскочил Александр.
Сиди, не суетись. Не надо портить пищу.
Разве тарелка испортит? удивился Александр.
Эта рыба никогда не видела ничего, кроме воды и гальки. Обидится, если положишь в тарелку. Ешь!
Голец был ароматным и сладковатым на вкус. Александру было непривычно есть рыбу без соли, но он с удивлением обнаружил, что так даже вкуснее. Водка приятным теплом разлилась по телу.
Спасибо, что пришли. Такая вкусная рыба! А я собирался кашу с тушёнкой варить.
Как мы могли не прийти? Ты вернулся! ответил Соло, и потянулся к бутылке. Пусть твоя новая жизнь будет крепкой, как эти сопки, сильной, как эта река, чистой, как этот огонь!
Спасибо, сказал Александр, отщипывая кусочки рыбы. Скажи, Олонко, а почему нельзя костёр зажигалкой разводить?
Можно, почему нельзя? Только огонь другой будет.
Почему другой?
Огонь разный.
Чем же он различается? Понятно, что химический состав дров влияет на горение, но разве от того, чем разжигаешь, зависит горение древесины? заспорил Александр, у которого в школе была «пятерка» по химии.
Дрова имеют значение, но не это главное. У разного огня душа разная. Как у людей.
У людей это, наверно, скорее, связано с генами, полученными от родителей.
Твои мысли на правильном пути. Душа огня тоже зависит от родителей. Огонь рождается от молнии, от спички, от трения, от искры, высеченной из камня И у каждого своя душа, свой характер. Как ты не чувствуешь этого?
Мне кажется, это не имеет значения. По крайней мере, я не замечаю различий. Так какой же огонь лучше?
Для разных дел разный огонь. Для очага, для приготовления пищи, для большинства ритуалов самый лучший огонь, полученный трением.
А электрический, химический?
Душа такого огня отличается от природного так же, как душа горожанина от души хабуга. Тебе учиться надо, неожиданно подытожил Олонко.
В каком смысле? удивился Александр. Уже не те годы, чтобы учиться.
Учиться всегда хорошо. Тебе надо! Ты хабуга, вождь. Ты должен знать душу народа. Чтобы понять душу, надо узнать обычаи. Какой ты хабуга, если не знаешь, как живёт твой народ?
Как же мне учиться?
Спрашивай, смотри.
Александр закурил, задумался. Все трое смотрели, как проносится мимо вода. Соло вдруг запел. Он пел протяжно, монотонно, на своем, непонятном Александру языке, и это пение удивительно сочеталось с шумом реки.
Я пою: деревья вырастают и умирают, а тайга живет всегда; вода всё течет и течет, а река никогда не кончается; люди рождаются и умирают, а род хабуга живет, и будет жить, сказал Соло, и разлил остатки водки.
Хорошие слова, сказал Александр. Кто написал эту песню?
Никто не писал, я так вижу.
Ты сам придумал эту песню?
Я не придумывал, душа сама поет. У тебя разве не так?
Ну, обычно песни сочиняют поэты и композиторы
Как душа может петь слова, которые придумал другой человек? У того человека другая душа, он придумал песню для другого случая.
А музыка? Как ты выбираешь мотив?
Душа выбирает. У реки одна музыка, в тайге другая, на вершине сопки совсем непохожая. Как может быть одинаково? Тебе понимать надо, учиться надо!
То есть, ты поёшь то, что видишь?
Я пою то, что чувствую!
Да-а, надо начинать учиться, задумчиво сказал Александр. Как думаете, с чего начать?
Слушай свою душу, слушай реку, тайгу, свою собаку слушай. К нам приходи, к старикам приходи, к шаману приходи. Любой подскажет, как правильно поступить, если сам не знаешь, сказал Олонко, вставая. Нам пора, однако.
Он снял с прутика гольца, положил на гальку.
Уху сваришь. Из гольца хорошая уха. Удачного дня, Забда!
Александр присел на корточки у догорающего костра и смотрел вслед неожиданным гостям, пока они не скрылись за поворотом реки. «Интересные люди, думал он. Вроде простые до нельзя, явно неграмотные, водку пьют, а чувствуешь себя с ними, как двоечник на уроке». Он выкурил ещё одну сигарету и пошёл разбираться с вещами.
3
Следующий день Александр решил посвятить наведению порядка в доме. Он соорудил посудную полку над плитой, приладил к косяку наружной двери вертушку, чтобы не подпирать дверь лопатой. Но вчерашний разговор с Олонко и Соло не выходил из головы. «Надо учиться, надо учиться», вертелось в мыслях.
Надо нам с тобой учиться, сказал он псу. Пойдём-ка, Нордик, сходим к Сикте.
Норд готов был немедленно идти куда угодно, лишь бы идти. Они поднялись на дорогу и зашагали по улице. Во дворах горели прошлогодние листья, заволакивая густым дымом всю округу люди готовили огороды к весне.
В одном дворе бабушка-хабуга тюкала колуном по полену, которое явно не хотело поддаваться. Александр на секунду замешкался, потом решительно открыл калитку.
Дайте, я попробую.
Он забрал из рук бабули колун с насаженным на него сучковатым поленом, размахнулся, перевернул его в воздухе и с размаху ударил обухом о колоду. Полено с треском разлетелось в разные стороны.
Мужчина! сказала бабушка.
Александр взял другое полено, ударил вдоль сучка. И дело пошло. Он ощущал приятное напряжение в мышцах. Тело хотело простого труда. Горка колотых дров росла. Александр разогрелся на солнышке, скинул куртку, а затем и рубашку. Бабушка присела на полено, спокойно, задумчиво смотрела на помощника. Александр за полчаса переколол валяющиеся чурки, разогнулся.
Есть ещё, бабуля?
Хватит, Забда. Ты хорошо поработал. Пусть Солнце даст тебе удачного дня!
Откуда вы знаете мою фамилию?
Кто же тебя не знает? Ты вернулся! Пойдём в дом.
Спасибо, мне идти надо.
Пойдём! решительно сказала бабушка.