V
Серж, ура! Андрюха влетел в вагончик радостный и энергичный.
Ура, так ура, я пожал вяло плечами, тебе видней.
Ты что, сегодня не доспал?
К сожалению, наоборот, переспал. Так что там насчёт ура?
Сплошная везуха! Во-первых, уговорил Кислухина, чтобы он разрешил оформить Таньку, во-вторых, пришёл тут какой-то мужик устраиваться будет у нас рабочим. И, в-третьих, едем мы в партию Литомина, а это значит, что с нормами будет всё отлично, он мужик справедливый.
Что ж, Андрэ, всё здорово.
Да, но есть ещё в-четвёртых
Что-то ты говоришь это не очень бодро.
А вот я и не знаю, бодриться ли тут. Короче, нам суют практиканта, ему обязательно нужно освоить высотные хода.
Какого практиканта? не понял я. Это шутка? Мы ведь сами ещё ни хрена не умеем. Я лично вообще не представляю, что это за высотка. Мы в технаре её не проходили, а те три месяца, что я работал в прошлом сезоне, и работой-то не назвать.
Андрюха вздохнул:
Ты это мне говоришь? У меня в биографии всё аналогично. Но Кислухин сказал, что если мы не возьмём этого студента, то Танька с нами работать не будет!
Это серьёзный аргумент. А, впрочем, Андрэ, чёрт-то с ним! Мы ведь не деньги сюда примчались заколачивать, а просто приятно провести время, совмещая работу и некоторые шалости. Пусть будет студент. А если он окажется не таким, какой нам нужен, то мы его
Утопим в болоте!
Ну, нет, это слишком легко. Мы его перевоспитаем!
Точно. И сделаем из него ценителя всех пороков человеческих!
В дверь осторожно постучали.
Входи, входи, кто там такой вежливый? крикнул Андрей.
Дверь открылась, и в вагончик вошёл высокий тощий белобрысый парень в синем джинсовом костюме. На его бледном лице ярко сияли голубые наивные глаза без малейшего намёка на какие-либо пороки или страсти.
Здрасьте, меня зовут Владимир Налётов.
Да, посмотрев внимательно на студента, я перевёл взгляд на Андрея, тут, пожалуй, более оптимален вариант с болотом.
Андрюха понимающе покивал головой.
Студент же, похлопав, как бабочка крылышками, пушистыми ресницами, робко спросил:
Нам нужно будет идти в болото?
Как тебе сказать, молодой человек, подлил я солидности в голос, всё будет зависеть исключительно от твоего поведения.
О, вы меня не знаете! Я буду работать, как Павка Корчагин!
Вот это-то и настораживает!
VI
Машину в последний раз тряхнуло, и наконец-то она остановилась.
Состояние у всех нас было плачевное. Если вы когда-нибудь гоняли на ГАЗ-66, да на полном газу, да поперёк железнодорожных полотен в течение двух часов, да находясь не в кабине, а в кузове чудо-вездехода, то вы меня поймёте. Если не гоняли, то попробуйте кайф ломовой!
Ну что, ребятки, живы? участливо, но не без ехидства, спросил Литомин, открывая задний борт.
Внешность нашего начальника партии вполне подошла бы для роли комиссара в каком-нибудь героическом фильме о доблестной красной армии.
Нормально, Андрей Степанович, все целы-здоровы! бодро отрапортовал Вовик.
А что ты за всех-то говоришь, угрюмо бросил Мишка, тот самый рабочий, которого нам дали. Ты, пацан, за себя отвечать привыкай.
Пока что о Мишке я не сложил мнения, но делать это не торопился. Вот устроим расслабушку, и всё станет ясно.
Рядом с Литоминым появилась Таня, которая, естественно, ехала с ним в кабине. И, хотя там места для двоих пассажиров чрезвычайно мало, но Литомин, как истинный джентльмен, плюнул на неудобства и два часа героически переносил лишения, которые ему доставляли трущиеся о него различные части тела девушки! Зато каким молодцеватым он выглядел!
«Может быть, подумал я, напомнить, что зимой, в Ленинграде, отмечали его пятидесятилетие? Нет, не надо, пусть походит гоголем».
Андрюша, Серёжа, Таня улыбалась почему-то виновато, у вас всё хорошо?
Что тебе до нас, девушка? показно нахмурил густые брови Андрей и, потеребив свои черные, красивые усы, упрекнул: Эх, Танюша, за что же ты нас бросила, таких молодых, симпатичных и милых!?
Литомин шутку не понял и назидательно произнес:
Подрастёшь, тёзка, узнаешь, что молодость не главное! и, ловко пригладив платиновые волосы, начал помогать нам сгружать вещи.
Я до боли прикусил губу, чтобы дико не заржать.
Ну так что, ребятки, всё понятно? ласково, по-отечески спросил Литомин.
Процентов на девяносто я начал было Андрюха, но тёзка его прервал:
Ну и чудно. Значит, связь в семь, остальное по ходу дела.
Литомин всем пожал руки, а Татьяне что-то ещё шепнул на ушко, и полез в кабину.
Ну, мужики энд леди, пока, помахал нам рукой Витька, шофёр, желаю весело провести время!
И ГАЗ-66, затарахтев восемью цилиндрами своего явно больного двигателя, через пять минут скрылся в портьерах леса, прерывая связь с цивилизацией и бросая нас одних здесь, в этом далёком углу!
VII
Угол!
Что это такое?
Ни за что не догадаетесь, перебирая в уме геометрические и метафорические понятия! Всё гораздо прозаичнее: Угол это деревня. Вернее, три дома, что остались от той самой деревни, которая на наших картах, составленных двадцать пять лет назад, выглядела довольно-таки большой и живописной.
Ну, тёзка, ну, зараза! плюнул зло Андрей.
Чем он так тебе не угодил? не понял я друга.
Как это чем? Зачем он меня оборвал на полуслове? Я ведь что хотел сказать? Что процентов на девяносто я ни хрена не понял!
Чего тут понимать, наливай да ней, пожал плечом Мишка.
Ой, мальчики, а у меня же сегодня день рождения! Восемнадцать лет! Я теперь взрослая!
Поздравляю! Андрюха раскланялся перед Таней, как истинный идальго. Однако что-то я не заметил, что ты была дитём!
А вот некоторые заметили, Таня почему-то стрельнула взглядом в меня, потом продолжила. Ну, так как мы проведём этот день? В суровом трудовом ритме или в ритме рок-н-ролла?
Да чего языки чесать, предложил Мишка, все механизмы перед работой смазывают, а мы тоже, хоть и живые, а всё ж механизмы. Да и повод недюжинный.
И все посмотрели на меня.
А я-то тут при чём? напустил я показное удивление.
Как это при чём? Тебя Литомин назначил бригадиром, ты и командуй! легко отдал мне бразды правления Андрей.
Тогда так, сказал я, берём инструменты, и пошли работать. Потом, оглядев суровые лица своих подчинённых, пояснил: А вы разве не знаете, что хождение в магазин за горючим приравнивается к работе?
Конечно, знаем, заулыбался Мишка, а рюкзак приравнивается к инструментам!
Магазин был километрах в пятнадцати, но Мишку это не смутило, и он, прихватив с собой Вовика (якобы, для воспитания в том сильной личности), легко зашагал по чудному бездорожью. Издалека они смотрелись оригинально: невысокий, но плотный Мишка широко и уверенно впечатывал в землю подошвы болотников, а рядом семенил длинный, но тощий Вовик, цепляясь одним отворотом сапога о другой, отчего они издавали жалобный, противно щекочущий внутренности скрип.
Как в басне Крылова, глядя им в спину, обронил Андрей.
Это в какой? не понял я. «Волк и ягнёнок»?
Нэт, дарагой, «Журавэл и Лысиц»!
VIII
В первый раз мышонку попалась такая вкусная еда. Как был необычайно ароматен этот невзрачный, мягкий, коричневатый кусочек! Зубки мышонка работали проворно, и наслаждение от еды окончательно убило последние разумные опасения, вызванные присутствием людей. Хотя, мышонок никогда не считал их своими врагами. Да за свою короткую жизнь он с людьми и не сталкивался, разве что прятался порой от нечастых собирательниц ягод.
Да, конечно, спящие люди не представляли для мышонка опасности. Но он зря ослабил внимание. Ночной лес не любит этого!
Беззвучно мелькнула тень на фоне насыщающегося светом неба, и глупый мышонок, тоненько пискнув, так и не доев кусочек понравившегося ему хлеба, уже летел высоко и быстро, сжатый стальными когтями совы. Сове сегодня не везло на охоте, и она уже было приготовилась отправиться на дневной отдых с пустым желудком, но удача всё ж улыбнулась ей.
А к оставшемуся лакомству уже подрулил новый трапезник. Он долго бродил вокруг этой полянки, но не решался выйти на нее. Полянка источала нехорошие запахи человека и дыма. И то, и другое было очень знакомо пожилому ёжику. Он много повидал на своем ежином веку: и в пожары, глотающие лесные чащобы, попадал, и с человеком успел пожить, угодив однажды в любопытные детские ручки. Но всех бед ёжик удачно избежал и давно жил в своём, знакомом до последней травинки участке леса, считаясь здесь законным хозяином.
Проглотив последние хлебные крошки, которые ему не очень-то и понравились, ёжик побродил вокруг потухшего костра, между разбросанных вещей и даже, совсем осмелев, обнюхал спящих людей. Нет, больше ничего интересного он не обнаружил и покинул полянку, чтобы заняться поисками своей обычной кормёжки.
А небо уже совсем высветилось, заманивая к себе солнечный диск, который закатился куда-то далеко за земную поверхность
Тамарка ловко молотила своими миниатюрными пальчиками по клавишам пишущей машинки.
Здорово у тебя получается! восхитился я.
А у меня всё здорово получается, обведя язычком полные губки, улыбнулась она. Уж тебе ли это не знать!
Я только вздохнул, а Тамарка снова защёлкала литерами по валику, но ещё громче
Я открыл глаза и сразу понял, что это был сон. Но почему же тогда щёлканье не прекращалось? Нет, это не пишущая машинка.
Дятел, что ли? вырвался у меня вопрос.
Нет, его жена, дятелка! прощёлкало возле уха.
Я повернул голову и ткнулся носом в нос Тани, который был холоден, как эскимо.
Если б ты знал, проклацала она, как я замёрзла!
Я посмотрел на часы: 6:30. Потом не без труда поднялся и огляделся. Мы с Таней, оказывается, спали возле куста черёмухи просто так, на голой травке! С другой стороны куста лежали в обнимку Мишка с Вовиком. Андрюху я в поле зрения не засёк. Невдалеке зияло чёрное пятно кострища, над которым висел расплавленный чайник, а вокруг, изысканно-небрежно, были разбросаны наши шмутки: рюкзаки, палатка, посуда и, как бриллианты в изумрудном обрамлении, повсюду валялись пустые бутылки, в которых ещё вчера было так много согревающего душу и тело напитка!
Однако! поворошил я волосы на не совсем свежей голове. Натюрмортец!
Бригада! Подъём! заорал я.
Нет, куда там! Ни один труженик даже не шелохнулся. Тогда я решил их попинать ногами. Но вовремя одумался всё же это не совсем педагогично и гигиенично. Есть ведь гораздо более действенный способ!