Зоология в 7-х, анатомия в 8-х и общая биология для 10-х по нервным затратам не шли ни в какое сравнение с лекциями в ВУЗе. Если раньше Тихон Капитонович мог часами жаловаться коллегам на острые шутки студентов-оболтусов, то теперь он был склонен считать Университет тихой обителью по сравнению с тем учебным заведением, в котором оказался сейчас. Подростки просто приводили его в состояние шока.
Нынешнее представление началось еще на перемене, но из-за собственных воплей звонка на урок семиклассники не услышали. 7 «В» с увлечением разыгрывал финальную серию мафиозного сериала «Спрут»,2 которую страна досмотрела по телевизору вчера вечером.
Артем Золотов, изображавший из себя бравого стрелка Корадо Каттани, крался между рядами парт, проводя операцию по задержанию главаря криминальной группировки, почему-то до ужаса похожего на Степку Карнаухова. Мужская половина класса прицельным огнем поддерживала героя Микеле Плачидо в местном исполнении. Девчонки хохотали.
Когда шефа мафии, наконец, прикончили, и охота завершилась, класс огляделся в поисках новой жертвы. Воспользовавшись минутным затишьем, Тихон Капитонович робко попытался обратить на себя внимание класса:
Ребятки, может быть, займемся зоологией? произнес он и тотчас пожалел об этом.
Тихон Капитонович, вкрадчиво предложил ему Золотов. А давайте Вы будете сегодня Тано Каридди?
Спинным мозгом Тихон Капитонович почувствовал скрытый подвох и почти сразу же вспомнил, что десять минут назад на общеклассном собрании упомянутого героя, как «подлую жирную капиталистическую свинью», было решено пристрелить из-за угла двадцатью пятью голосами «За» при одном воздержавшемся. Это было уже выше всякого терпения, и Тихон Капитонович, дав указание изучить параграф про строение лягушки самостоятельно, направился к учительскому столу.
Народ углубился в зоологию, изредка постреливая из-за учебников. Жертвы насилия падали, издавая предсмертные стоны. И вдруг шальная пуля, выпущенная из чьего-то предательского «Браунинга», сразила Гришку Лихаманова наповал.
Ты мне за все заплатишь! выкрикнул напоследок Лихаманов в адрес стрелявшего и отключился.
Его «труп», агонизируя, начал сползать со стула. Первая парта, увы, не была рассчитана на рост «умершего», и нижние конечности Гришки выползли из-под нее почти до самой доски.
Тихон Капитонович оказался довольно резвым для своего возраста и в последний момент успел перешагнуть внезапно возникшую преграду.
Господи, Лихаманов! Зачем же тебя за первую парту посадили? И это при твоем-то росте!
Ради поддержания дисциплины, Тихон Капитонович! оскалился улыбкой «воскресший» Гришка и метким выстрелом «снял» вражеского часового. Чтобы я всегда «на виду» был!
Разве кто-нибудь понимает здесь смысл термина «дисциплина»? буркнул себе под нос расстроенный зоолог и вдруг поразился воцарившейся в классе тишине.
На пороге кабинета стояла Евгения Юрьевна.
Какие-нибудь проблемы, Тихон Капитонович? поинтересовалась она с дружеским участием.
Нет-нет, поспешил заверить ее коллега, беспокойно поправляя на носу очки. Теперь уже все в полном порядке.
На перемене Гришка развлекался тем, что ставил из-под парты подножки всем проходившим мимо одноклассникам. Некоторые спотыкались. Многие падали. Лихаманов басовито гоготал, довольный своей новой шуткой. Когда развлечение наскучило, Гришка встал в проходе и расстегнул пиджак, демонстрируя, как сильно утомило его это нелегкое занятие. К великому несчастью, момент был выбран неудачно: с противоположного конца класса вдруг «стартанул» Карнаухов при полном боевом вооружении.
Степан, который решил опробовать новый игрушечный пистолет с пульками, привезенный отцом Золотова из-за границы, и уже «взял на мушку» ухо Задорина, совсем не ожидал столкновения с неподвижным объектом. Азарт погони не позволил Карнаухову затормозить, и он во всего маху врезался в беспечно потягивающуюся фигуру Лихаманова. Дуло пистолета, который Степка держал впереди себя на вытянутой руке, попало в карман расстегнутого Гришкиного пиджака, раздался жуткий треск и Лихаманов стал похожим на кузнечика.
Опаньки! громко произнес свое любимое междометие новоявленный представитель мира насекомых, и Степка побелел, как полотно.
Лихаманов удивленно оглядел свой пиджак, который распоролся по заднему шву вплоть до воротника, уцелевшего только чудом, и повернулся к обидчику. Класс затих. Кто-то рискнул хихикнуть и тут же подавился своим смешком. Всем своим могучим торсом Гришка навис над Карнауховым:
Стэп, ты представляешь себе, что ты только что натворил? зловеще спросил он, после чего Степка стал казаться еще тщедушнее, чем раньше. Ты же подписал себе смертный приговор, врубаешься?
Гриша! Дак, я же не нарочно!
Это тебя не спасет! с глубокой убежденностью заверил его Лихаманов и стал закатывать рукава. Знаешь, что со мною мать сделает из-за этого пиджака?
Вопрос, видимо, оказался чисто риторическим, и Лихаманов тут же проорал на ухо обидчику:
Она же убьет меня! То же самое я сделаю с тобой!
В ожидании кровопролитной развязки, окружающие затаили дыхание. Рассвирепевший Лихаманов поднес сжатый кулак к зажмурившемуся Степке и вдруг почувствовал чью-то руку на своей спине, как раз в том месте, где совсем недавно был пиджак, а теперь, сквозь прореху, проглядывала синяя рубашка.
Я могу зашить, спокойно произнесла Лиза, «на глаз» оценивая масштаб нанесенного ущерба.
Чево? рявкнул обернувшийся к новенькой Лихаманов, и стекла в кабинете жалобно звякнули.
Неразжатый кулак теперь был направлен в сторону Лизы, но та лишь пожала плечами и резонно заметила:
Всего-то шов разошелся! Это несмертельно, но если ты подерешься то можешь и воротник оторвать, тогда починить будет гораздо сложнее.
Онемев, Гришка уставился на Лучинскую, забыв на минуту о Степке, который незамедлительно выскочил из класса.
Лиза склонила голову набок:
Снимай пиджак и сбегай в кабинет труда за иголкой и ниткой. Я еще плохо разбираюсь в школьных лабиринтах. Она помолчала и, чтобы преодолеть Гришкину растерянность, привела последний аргумент. Я не очень-то люблю шить, но, поверь мне, делаю это хорошо.
Это внезапное откровение заставило Лихаманова дрогнуть. Его губы искривились и вдруг разъехались в широкой улыбке.
Ну, подруга, ты даешь! усмехнулся он и снял пиджак, доверив его Лизиным заботам.
Одноклассники отерли взмокшие от волнения лбы, а Гришка отправился за нитками.
На последней парте, сделав глубокий вдох, Олег Клементьев признался соседу:
Если честно, я здорово испугался: Лихаманов же мог ее в порошок стереть! он потер переносицу и виновато добавил. Мы просто свиньи, что не вмешались.
К немалому его удивлению, Задорин чувства вины не испытывал. Руки Сашки были по-наполеоновски сложены на груди, а улыбка пересекала лицо от уха до уха.
Мы бы и вмешались, если бы это было нужно, невозмутимо пресек он самобичевания друга. Но ты считаешь, ей требовалась помощь?
Слегка толкнув Олега в плечо, Задорин указал взглядом на Лизу, склонившуюся над шитьем.
Ты видел, как она его? «Беги, принеси» Он довольно хмыкнул и откинулся на спинку стула. Я восхищаюсь этой девчонкой!
Консервная банка, звонко отскакивая от асфальта, сделала очередной перелет от Сашки к Олегу и обратно. Дорога из школы домой казалась в три раза короче, потому что время тратили с пользой: парни оттачивали мастерство удара по импровизированному мячу, Лиза считала забитые голы.
Ребята, а вы не знаете, откуда Евгения Юрьевна берет свои дополнительные задачи для самостоятельных работ? спросила она задумчиво, в очередной раз сбившись со счета. Я весь учебник перерыла: такого мы не проходили!
А-а-а, невесело усмехнулся Сашка, отправляя банку в сторону Олега, и ты уже столкнулась с ее сумасбродством? Женечка у нас просто непредсказуемый вулкан.
А-а-а, невесело усмехнулся Сашка, отправляя банку в сторону Олега, и ты уже столкнулась с ее сумасбродством? Женечка у нас просто непредсказуемый вулкан.
Клементьев принял пас:
Она полагает, что мы должны тратить на решение ее домашних заданий весь световой день плюс надеяться на приятные сновидения о функциях и неравенствах.
«Что может быть важнее математики?» передразнил учительницу Задорин. Можно подумать, это ее единственное в жизни удовольствие! Знаешь, как она называет свои задачки, которыми «валит» на контрольных работах? «Это вам на сладкое», представляешь?
Вторая пародия на математичку получилась еще удачнее, чем первая, и все трое рассмеялись.
Как же вы тогда выживаете? поинтересовалась Лиза, стараясь продумать собственную стратегию.
Сашка фыркнул:
Шутишь? Да у меня по алгебре одни «двойки», да и по геометрии выше «трояка» не бывало!
Если бы не ее «сладкое», то я не имел бы ничего против математики. Но когда видишь это приторное блюдо в первый раз именно на контрольной уф-ф-ф Олег потерянно развел руками. Женечка говорит, что мы должны мыслить нестандартно, особенно ради «четверки» или «пятака».
Консервная банка оказалась в зоне досягаемости, и Лиза лихо отбила ее ногой.
Ладно, принцип ясен. Прорвемся! кивнула она, и энтузиазм в ее голосе выдал азарт от предстоящей борьбы.
Сашка даже остановился. «Интересно, может ли что-нибудь заставить ее спасовать?» подумал он и выразил вслух давно вертевшееся на языке:
А знаешь, ведь ты молодец!
Ерунда! беспечно отмахнулась Лучинская. Должны ведь эти задачки где-то быть? Не в школьном учебнике так где-нибудь еще!
Задорин мотнул головой:
Да я не об этом. Пиджак, Лихаманов помнишь? Это был высший класс!
Сашка поднял вверх большой палец, и Олег молча присоединился к нему. Лиза только пожала плечами:
Мне просто жалко стало
От столь кощунственного предположения ребята дружно открыли рты.
Кого? Лихаманова? поразился за обоих Клементьев.
Не-а, его маму. Гришка каждый день что-нибудь рвет и пачкает, но утром приходит чистый и заштопанный. Я удивляюсь трудолюбию этой женщины!
Угу, проворчал Задорин. Лучше бы она ему мозги заштопала! Озверел совсем!
Ну, сегодня-то он просто добрейшей души человек. И слова его бальзам на раны: «Кто Лучинскую обидит будет иметь дело со мной!» добавил Олег басом Лихаманова.
Да ладно вам, смутилась Лиза. Просто он «спасибо» по-другому говорить не умеет.
Сашка помедлил и решился:
Кстати, на нас ты тоже можешь рассчитывать. Лиза вопросительно подняла брови, и он пояснил. В смысле Если кто обидит
Лучинская мягко улыбнулась.