Всё это родина моя. Книга 2. Из цикла «Белокнижье» - Терентiй Травнiкъ

Под ноги мне листва легла,Под ноги мне легла дорога

Николай Ефремов

Я столько печали узнал от дорог,
Беседуя с жизнью с обочин,
Что время пришло завалить мне урок,
Поставив финальную точку.

Я столько узнал от дорог горьких слез,
Надежд и пустых ожиданий,
Что все, что скопил, не примите всерьез,
И нет в этих знаниях знаний.

Я столько узнал от дорог обещаний,
Быть может, и шел я по ним,
Чтоб всю свою грусть
стереть расстояньем
И вытравить шагом своим.

И вот когда ноги в пыли исходились
И я ощутил свой порог,
То понял, что раны не сильно сочились
С бинтами все тех же дорог.

И сломы души, и шрамы на сердце
Они врачевали в пути,
Так я прошагал, начиная от детства,
До самой обычной любви.

Распасхалилась погода 
Благодати благодать.
От земли до небосвода
Мало кажется  летать.

Хочется, душой воскреснув,
Точкой став, в себя вобрать
Всю пролившуюся нежность
И потом её раздать.

Всем  от мала до велика 
Это чудо подарить
И обычною песчинкой
На земле продолжить жить.

Молчат уставшие сады,
Отмаялись, похоже.
Весенней нет в них суеты,
Сошла цветенья кожа.

Качает лето зелень волн,
Листает листья ветром,
Пылит дорогами, дождит
И громыхает небом.

Кудахчет, хрючит и мычит
Своими деревнями.
Попробую перевести:
Я здесь, я снова с вами.

Я ненадолго, как всегда.
Погрею и поеду 
Туда, куда глядят глаза,
Гулять по белу свету.

Озолочу вас за приём
Своим многоколосьем
За мною следом в каждый дом
Придёт с дарами осень.

Пахнет летом, вдыхаю, вслушиваюсь,
Наизусть учу эти запахи.
А потом копирую прописью,
Ощущенья на лист намазывая.

Сенокосно строки складываю,
Обтрясаю медовым донником
Да душистым хмелем связываю
И сушу мятой на подоконнике.

Травянистой будет поэзия
Этим летом, таким дождливым.
А еще прорастет в ней песня 
С новым смыслом и новой силой.

Светлой памяти

Алексанра Ветошкина

Шлю в подарок я ветра букет,
Облаков жемчужную россыпь,
Изумрудной листвы перецвет
И дождинок стекающих горсти,

Спелых фруктов закатное солнце,
Кружева заплетенных дорог
И стучащих в ночное оконце
Мотыльков белокрылых поток.

Я дарю тебе лето, родная,
Ты возьми его вдохом своим
Через край  и от края до края
Надышись вдоволь самым живым.

Барду Дмитрию Радуга

Пишу мазками по холсту
Июльскую прохладу.
Вчера я рисовал жару
И знойный летний день.

Так слой за слоем жизнь кладу,
И, кажется, не надо
Уж больше ничего желать
Средь этих деревень.

Среди морщинистых оврагов,
Холмов бокастых и дорог,
Среди прошедших шаг за шагом
Уездных тихих городов.

А впрочем, если размечтаться
И новый холст начать с нуля,
То в уголке я б расписался
Стихами для тебя, Земля.

Андрею и Людмиле Фокиным

посвящается

Подшиты перелесками тесьмы
Парчовые пшеничные поля,
И бирюза, и золото в зените,
И сокол на пределе высоты,
И томная под маревом земля,
И белосольная блаженная обитель.

Журчанье родника средь камышей,
Пастушьи крики ранним утром в поле,
Величие дубов-богатырей
И  хочется распеться поневоле.

Раскинуть руки, замереть крестом.
И затянуть на голоса под ветер
О том, как сердцу мило быть в родном
Добавлю  и еще о лете.

Владимиру и Надежде Бойновым

посвящается

Под сводами скрипят леса,
Седой художник полулежа,
Собрав в косичку волоса,
Рисует небо осторожно.

В руке свеча теплом склонилась,
Ее огонь слегка дрожит,
И кисть по белому разводит
Растертый в синьку лазурит.

Лицо морщинится в прищуре,
И будто мастер и не здесь,
А там, в задосочном ажуре
Готовит облачную смесь.

А там, под куполом, как птица,
Раскинув крылья на досках,
Нам изумительностью снится
С малярной кистию в руках.

17 мая 2008

«Вне времени, вне осени, вне лета

Был этот ветер смешанного цвета», 

Анастасия Вольная

И где теперь он, этот ветер,
Что выл всю ночь мне про печаль
И так ее мне наприметил,
Как будто приложил печать

Какой-нибудь чиновник скучный
На все тетради, дневники,
И стал литованным в них текст
Без взмученной моей тоски.

Ну где теперь он, этот волень?
Небось в полях все гнет траву,
А я  в продольно-поперечном
Его решетчатом плену.

Надул меня он, как и прежде,
Жизнь сквозняками прочесав.
Ну где теперь он, этот ветер,
Неужто он с печалью прав?

Дремлют ветлы в жаркий полдень,
Ноги опустили в пруд,
И ползет жара по взгорьям,
Хоть ее совсем не ждут.

На мостках сухая ряска
Свесила свои махры,
Плещется задорный смех
Белобрысой детворы.

Чуть поодаль, в ивняке,
На жерлицу в старой лодке
Порыбачить вышел дед
В прорезиненной обновке.

Веет с житницы прогревом,
И спасает от жары
Хлодник с выпеченным хлебом
В полутени от избы.

Вчера я пересек ржаное море,
Сегодня по пшеничному плыву,
Под парусами по золотоводью
Я кругосветность строчек совершу.

Мне колокольни солнцем маяковят,
И скаль лесов встает то там, то тут.
О, сколько мне сейчас на ум приходит
Из мальчуковости фантазий и причуд.

Уж непогода в тучах за деревней
Слышна раскатами серебряных громов,
Но знаю я, где б мой корабль ни был,
Прийти на выручку он в бедствии готов.

И ястреб альбатросит зорко в небе,
Кузнечики дельфинят там и тут,
Закидываю на удачу невод 
Там, где уступы брезные растут.

Смотрю вперед и вижу там бескрайность,
И не хватает на нее мне сил.
Но ветер мне нашептывает втайне,
Чтоб я все в междустрочьях сохранил.

И слабым плеском в строй рыбачий,
Сверкнув закатом, как блесна,
Без приглашенья, наудачу,
Взлетает сонно тишина.

А я и ехал к ней навстречу,
Понамолчаться у костра,
И сорок пятый свой отметить
Покоем с самого утра.

Дров нарубил, прочистил зольник,
Поставил кашу с луком на таган,
А из-за леса перочинный месяц
На небо вышел, словно на майдан.
Трещат поленца, ветер тягу гонит,
И заболонь шипит и гнет кору.
И в сон полночная
сверчковость клонит,
И ночь, позевывая, ходит по двору.
Ворует месяц звезды своим светом,
Срезает тоненько наточенным серпом
А вслед за ним полоскою рассвета
Крадется лето, огибая дом.

Лошадь запрягай, хозяин,
Открывай скорей денник,
Полночь близится, и ветер
Поспешать нам всем велит.

Чтоб в пути не сгинуть долгом
От мороза и пурги,
Кистеня бандитской шайки
И от ушлого слуги,

От голодной стаи волчьей,
От тоски на тыщу верст,
И от ужасов полночных
Под сияньем хладных звезд.

Ох, недобрая погода
Не спасает и башлык!
Только вязанка любимой
Меня греет и хранит

Лопух лиловыми репьями
Вдоль деревенского плетня
И во весь рост крапива в яме 
Все это Родина моя!

Овраги с осыпью песчаной,
Изгиб дороги и поля,
И речка в лозняке туманном 
Все это Родина моя!

От изб с задраненною крышей
До хворостного куреня,
От колымаги до кибитки 
Все это Родина моя!

От битюга до жеребенка,
От изразца до занозья,
От дня деньского до потемок 
Все это Родина моя!

От белоствольных колоколен
С их тенью  наискось, плашмя 
До дягиля со мною вровень 
Все это Родина моя!

От скрипа мельниц до лабаза,
Где сыплется зерно, звеня,
От жерновов до ступ стучащих 
Все это Родина моя!

От нищенской полушки стертой
И до чеканного рубля,
От кителя до гимнастерки 
Все это Родина моя!

И что б ни встретилось мне в жизни,
От ворожбы до кистеня,
От буквы «А» до самой тризны 
Все это Родина моя!

Все  сторона моя родная,
И ширь земли, и неба высь,
Здесь поколения сажались
И в безвременье вознеслись.

Еще скажу: от Солнца  третья,
С названием в пять букв  Земля,
Одна шестая часть от суши 
Все это Родина моя!

С охапкой ромашек вернулся домой.
Весь день, бродя где-то в поле,
Был тоже ромашкой, и даже одной
Из тех, что вернулись со мною.

Я с ними на небо подолгу смотрел
Сквозь белоресничную зоркость
И тихо под ветер раздольную пел,
Скрывая душевную ломкость.

Вдыхал ароматы шмелиных духов
И пудру-пыльцу от лимонниц,
Хранил от других, как особый секрет
Аптечно-ромашечных модниц.

Горчил на закате, дурманился днем,
А утром в рассветной подсветке
Тайком любовался своим янтарем
На белой дрожащей салфетке.

Учил как вести себя, если вдруг станут
Вопросами люди смущать,
Гадая, срывать лепестки у панамы
И в поле на ветер бросать.

И если когда-нибудь выпадет доля
В букете до старости жить,
То стану до самой кончины 
ромашкой 
Хозяину вазы служить.

Нине Васильевне Вороновой

Жнивье соломой золотит.
В закатном солнце, будто ниткой,
Трава парчовая блестит,
Стога бликуют, словно слитки.

Страда чеканит урожай,
Империал сравнялся с житом
И, как целковый, каравай
Из кошелька печного выпал.

Вот оно  золото  какое!
На белом рушнике лежит,
Легко ломается рукою
И эту жизнь собой хранит.

И если спросят у вас дети,
То дайте правильный ответ:
Оно не aurum в таблице,
А из печи пришедший хлеб.

Чудесно ночью небо надо мной:Звезды на небе  словно бриллианты

Аркадий Алексеев

В ночное вышли пастухи.
Туман клубится вдоль дороги.
И темнота, кругом ни зги
И где-то колдыхают дроги.

В тот самый час, почти мгновенно,
Рассыпав звезды на маренго,
Жемчужный месяц, как мастак,
Устроил в небе кавардак:

Прорвал пододеяльник тучный
И, чтобы не было так скучно,
Рисует бледностью своей
В тумане тени лошадей.

Недреманная ночь дрожит;
Мальчишки что-то обсуждают,
И аргамак копытом бьет
И гривой чесаной мотает.

Вдруг заполосился рассвет
Над дальним лесом, вскрыв все тайны, 
И месяц, видя перевес,
Невольно начал тихо таять.