Она мне самому в двести обошлась, отмахнулся мужик. Бывают же такие скопидомы!
Пупыкин протянул руку к бедру девушки. Та хихикнула, но отодвинулась.
А крокодилы почем? спросил Удалов.
Крокодилов по полсотни баксов отдаю. А вы животными интересуетесь? У меня слон есть, недорого. Если у вас садовый огородный участок, то оказывает большую помощь. Хотите посмотреть?
Хочу, сказал Удалов и огляделся где же мужик прячет слона?
Мужик вытащил из полосатой сумки темный шарик размером с теннисный мяч.
Посторонись! велел он зрителям.
Все послушно отшатнулись.
Мужик уронил шарик на землю, возникло дрожание воздуха. Оно сгустилось и посерело. Потом оказалось, что перед ними стоит средних размеров слон, очень грустный, неподвижный, лишь кончик хобота покачивается над упавшей на землю надувной девушкой, которая не успела или не сообразила отскочить.
Пупыкин и Удалов кинулись поднимать девушку, хотя, конечно, опасались слона. Но мужик слона потянул за хобот, и тот легко и послушно отошел в сторону и встал над крокодилом.
Ну что, берешь слона? спросил мужик.
И почем у вас теперь слоны? спросил Минц.
Триста рублей, за такие деньги вы теперь курицу не купите.
К ним спешил милиционер.
Гражданин, гражданин! укоризненно кричал он. Ну что же мне с вас, штраф, что ли, брать? Сказано же, что рынок закрыт, а слонов водить не разрешается.
Мужик щелкнул пальцами, слон растворился в воздухе и покатился мячиком под ноги Минца.
И правда, сказал мужик. Последний автобус уйдет, я до своей деревни не поспею.
Сто двадцать, сказал Пупыкин. Он вытащил из кармана несколько десяток и тряс ими перед носом у мужика.
Эх, себе в убыток торгую! закручинился мужик, но деньги взял и стал пересчитывать, словно это играло роль. А Пупыкин начал метаться между двумя одинаковыми девушками, не зная, какую выбрать.
Быстрее соображай, пенсионер, сказал мужик. Ты левую бери, она постарше.
Мужик засмеялся и щелкнул пальцами. Одна из девушек превратилась в мячик.
Мою тоже упакуйте, потребовал Пупыкин. Я же не могу прийти в мой дом в такой компании.
Это дело пустяковое. Ты сам учись.
Мужик показал Пупыкину, как щелкать пальцами. Удалов тайком тоже щелкнул и, сам того не желая, превратил в мячик чужого крокодила. Пупыкин побежал прочь, пошатываясь на кривых ножках.
Тогда Минц с Удаловым пошли в бывший Маратовский переулок. И в самом деле, над одной из дверей двухэтажного барака была приколота картонка с надписью «Голден гууз».
Молодая женщина с невыразительным длинным лицом и ярко нарисованными губами сказала:
А я уж закрываться хотела. Вы насчет круиза?
Мы хотели бы побывать в будущем, сказал профессор Минц. Согласно объявлению.
Женщина громко вздохнула, опускаясь на стул.
Паспорта с собой?
Нет. А можно без паспорта?
Ну подумайте: пожилой человек, а такую ахинею несет! Вы же отправляетесь за рубеж, за вас обязуются. Вам известно, что в будущее допускаются лишь лица с гуслярской пропиской?
А из района можно? спросил Удалов, вспомнив мужика.
Из района можно. Попрошу явиться завтра к десяти. Паспорт, сто долларов наличными, одеться прилично, но скромно. Вот список товаров, допущенных к вывозу.
Женщина протянула Удалову отпечатанный на машинке лист бумаги.
А теперь идите, сказала она. Мы закрываемся.
Вернувшись домой, Минц все же позвонил президенту Академии наук.
Президент как раз ехал с совещания и говорил из машины по радиотелефону.
Толя, сказал Минц. Здравствуй, тебя Лев беспокоит.
Узнаю, узнаю, беспокойное сердце, взволнованный голос! Что тебя сегодня тревожит, старый конь?
Скажи мне, Толя, только честно, попросил Минц, путешествие в будущее возможно?
Теоретически?
И практически.
Вряд ли, сказал президент Академии, а что, у тебя уже получилось?
Значит, ты ничего не знаешь?
А что я должен знать?
А то, что у нас в Великом Гусляре туристическая контора организует туры в будущее.
Смешно, сказал президент. Но голос у него был серьезный.
Смешно, сказал президент. Но голос у него был серьезный.
Причем это не просто туры, сказал Минц. Это шоп-туры. Понимаешь?
Теперь уже с трудом, признался президент.
Я сегодня наблюдал, какие товары привозят из будущего мои земляки. И это впечатляет.
Ты меня пугаешь, Лев.
Толя, неужели в других городах это явление не наблюдается?
Не только в других городах, но и в других странах. Нигде в мире.
Провокация?
Но чья? Кому выгодно отправлять в будущее жителей Великого Гусляра?
Может быть, нас хотят отравить? произнес Минц, но тут же сам себе возразил: «Если они нас отравят, то как же они родятся на свет?»
Что за товары? спросил президент.
Странный набор. Надувные женщины
С какой целью?
Может, с эротической.
Для мастурбации?
Прости, Толя, но они такие убедительные, что даже разговаривают. Кроме того, в нашем городе появились надувные слоны и тигры.
Прости, но это какой-то детский сад.
Индивидуальные средства для полетов под кодовым названием «Малыш Карлсон»
Кухонные комбайны, которые картошку в мясо превращают, подсказал Удалов.
Кухонные комбайны, повторил Минц. И многое другое, о чем мы еще не успели узнать.
Ясно, сказал президент. А что им нужно?
Молодец, одобрил вопрос президента Минц. Нас тут снабдили списком вещей, которые рекомендуется брать с собой в шоп-тур для обменных операций. Погоди, погоди «Фрукты и овощи свежие, кедровые орешки ткани хлопчатобумажные и шелковые» Не вру я! Слушай, не перебивай «Драгоценные и полудрагоценные камни, янтарь, нефрит, агат» Хорошо, пойдем дальше: «Книги с иллюстрациями в хорошем состоянии, выпуска до 1945 года, изделия из натурального меха» Да тут больше ста позиций!
Любопытно, заметил президент. Судя по твоему чтению, практически каждый житель города, независимо от благосостояния, может набрать дома материалов для шопа для обмена, для бартера! Лев, ты должен будешь сделать для меня лично и для науки одну вещь
Мы с моим другом Корнелием Ивановичем Удаловым завтра с утра берем паспорта и отправляемся.
И сколько стоит путевка?
Не надо, Толя, я знаю, что на науку у нас дают скудно.
На науку скудно, а на разведку сколько надо. У меня есть один академик во внешней разведке.
По сто долларов, сказал Минц.
Двести долларов перевожу сегодня телеграфом, тебе и товарищу Удалову. Завтра жду от тебя звонка. На всякий случай с утра будем держать в боевой готовности парашютную бригаду.
Только не это! взмолился Минц. Мы не знаем, кого спугнем и во сколько это нам обойдется.
В зависимости от твоего доклада, Лева, сказал президент. Россия не забудет твоего подвига.
Пока еще я ничего не совершил, скромно ответил Минц.
Он попрощался с президентом и объяснил Удалову, что был у Толи научным руководителем на кандидатской диссертации. Много лет назад.
Вечером Удалов отведал пищи из кухонного комбайна. На этот раз Ксения набрала на кнопках рагу из зайца под бургундским вином и омаров под майонезом. И все из той же картошки.
Омары Удалову понравились. Наевшись, он взял у Ксении пропеллер, попробовал полетать по квартире, ушиб голову о люстру к счастью, люстра осталась цела. Удалов упал, но не огорчился. Только сказал:
К Максимкиному приезду спрячь эту штуку.
Ксения не ответила, но поняла, что Удалов беспокоится, как бы «Малыш Карлсон» не попал в руки внуку, который отдыхал с родителями на острове Кипр.
Удалов долго не засыпал, сидел у окна. По улице брели парочки, возвращались из парка. Удалову казалось, что многие девицы не настоящие, а надувные, но из-за плохого освещения он не был уверен в своих наблюдениях.
Ксения мирно спала русские женщины быстрее привыкают к необычностям судьбы. Ну где бы вы увидели в Европе, чтобы женщина на шестом десятке, купив на толкучке пропеллер, стала бы летать с ним над городом? А у нас это бывает.
Взгляд Удалова упал на хозяйственную сумку, которую Ксения собрала ему в шоп-тур. Когда она узнала, что Удалов отправляется в будущее с государственным заданием и на государственные деньги, как бы в командировку, она обрадовалась и надавала ему поручений, записала их под номерами на бумажке оказывается, Ксении было отлично известно состояние рынка будущего и знакомы цены. Она еще и не побывала там и может, не побывает, но разбиралась в особенностях экономики будущего лучше любого футуролога.
Удалов старался следить за ее инструкциями, но голова была переполнена информацией, и потому он мало что запомнил из поучений жены. Даже бумажку затерял. А Ксения так старалась! Сложила в сумку отрез крепдешина, палехскую шкатулку, хохломские ложки, пепельницу из малахита, янтарные бусы и множество вещей, которые не очень нужны дома, но выбрасывать их нельзя.
Заснул Удалов перед рассветом и во сне высоко летал, погружаясь в облака.
Минц вышел с портфелем.
Боюсь, сказал он, что у меня никуда не годный бартер.
Я поделюсь, пообещал Удалов.
Перед агентством «Голден гууз» было людно. Отправляли группу. Вчерашняя женщина проверяла сумки, а нервный кавказец, сидевший в конторе, собирал деньги и шустро прятал их в сейф. На паспорта Минца и Удалова он взглянул мельком, словно они его на самом деле не интересовали.
На улице ожидай, говорил каждому кавказец. На улице ожидай.
Получалось словно песня.
Выходя, они столкнулись с Мишей Стендалем.
Миша Стендаль сотрудник газеты «Гуслярское знамя», раньше органа горкома, а теперь владения коллектива редакции из шести человек во главе с товарищем Малюжкиным.
Миша склонился к уху Удалова и громко прошептал:
Никому ни слова. Я выполняю редакционное задание.
Слушаюсь, ответил Удалов.
Миша! воскликнул Минц. А вы что здесь делаете?
Конспирация! прошептал Удалов. Он тоже на задании.
Женщина со скучным лицом появилась рядом, хотела о чем-то спросить, но Минц ее опередил своим вопросом:
В какой год вы намерены нас отправить?
В отдаленное будущее! ответила женщина так, словно ее обидели.
А год вам неизвестен?
Говорят, что лет через сто, сказала женщина. Точнее меня не информировали. И попрошу на улицу, на построение!
На улице, у дверей в агентство, женщина выстроила всех шоп-туристов. Одиннадцать человек. Два или три лица Удалову были знакомы, не более того.
Женщина прошла вдоль строя.
Участники шоп-тура, сообщила она, должны строго соблюдать правила поведения в чужом обществе. Запрещается вступать в разговоры с жителями будущего, навязывать им свои товары и услуги за пределами вещевого рынка. Любая попытка остаться в будущем или продлить срок своего тура будет наказываться денежным штрафом в десятикратном размере. Всем ясно?