В отличие от законодательной классификации преступлений в сфере экономики (по УК РФ 1996 г.) A. M. Яковлев предложил свою оригинальную, системно обобщенную классификацию преступлений в сфере экономики, отражающую взаимосвязь и взаимодействие экономических преступлений с другими составами, включенными в новый Уголовный кодекс Российской Федерации. Давая сравнительно-правовую аналитическую характеристику преступлениям в сфере экономики, он классифицировал их на пять групп (видов) преступлений:
1) наиболее важные для экономической деятельности конкурентные составы преступления;
2) наиболее важные для экономической деятельности составы преступлений, отражающие противостояние действиям должностных лиц (госчиновников или менеджеров компаний);
3) наиболее важные для экономической деятельности составы преступлений, характеризующие криминальный бизнес;
4) наиболее важные для экономической деятельности составы, характеризую щие финансовые и налоговые преступления;
5) Наиболее важные для экономической деятельности составы преступлений, характеризующие преступления против собственности[15].
Классификация, предложенная проф. A. M. Яковлевым, имеет не только научное, но и, в первую очередь, большое прикладное значение для работников органов юстиции, осуществляющих борьбу с экономической преступностью. При этом, правда, следует учесть возможность коллизии и конкуренции уголовного и гражданского законодательства. На наш взгляд, прав А. Э. Жалинский, утверждая, что гражданско-правовые нормы в случае их конкуренции с уголовно-правовыми применяются, если:
существует возможность восстановления нарушенного преступлением блага путем добровольных действий субъекта, нарушившего право;
существует возможность восстановления нарушенного преступлением блага путем добровольных действий субъекта, нарушившего право;
деяние, признаки которого оцениваются, совершено в ситуации общего и предпринимательского риска;
меры гражданской ответственности обеспечивают экономические интересы не только лица, которому причинен ущерб, но и государства и общества[16].
Отличия между преступлением в сфере экономики и гражданско-правовым деликтом не только количественные (размер дохода, ущерба), но и качественные наличие (или отсутствие) обмана или злоупотребления доверием.
Завершая общий обзор системы и видов экономических преступлений, обратим вниманиенаеще один важный момент. В УКвразделе VIII «Преступления в сфере экономики» большинство деяний имеют указания на последствия материального характера В статьях главы 21 «Преступления против собственности» наступление материального ущерба является признаком девяти составов преступлений. В главе 22 «Преступления в сфере экономической деятельности» в 14 статьях из 35 содержится указание на последствия материального характера. В главе 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях» также последствия предусмотрены в трех статьях из четырех. В указанных уголовно-правовых нормах употребляются достаточно близкие по смыслу термины, характеризующие материальные последствия: «крупный ущерб», «крупный размер», «значительный ущерб», «существенный вред», «значительный размер», «имущественный ущерб» и «особо крупный размер». В некоторых составах преступлений законодатель использует термин «тяжкие последствия». Формальная неопределенность стоимостного критерия в диспозициях экономических преступлений не способствует единообразному и эффективному применению закона, так как оставляет слишком широкое поле для судейского усмотрения и, в определенной мере, противоречит принципу законности.
Следует также отметить, что из законодательной формулировки отдельных уголовно-правовых норм не всегда ясно, кому должен причиняться вред. Так, например, в ч. 2 ст. 169, ч. 2 ст. 183, ст. 185, ч. 1 и 2 ст. 195, ст. 196 и ст. 197 УК РФ не называется адресат причинения вреда, в то время как в ч. 1 ст. 171, ч. 1 ст. 172, ст. 173, ч. 1 и 2 ст. 176, ч. 1 и 2 ст. 180 УК РФ указывается на то, что крупный ущерб может быть причинен гражданам, организациям или государству. Думается, необходимо привести указанные нормы к общему знаменателю и законодательно закрепить, кому может быть причинен ущерб, так как рассматриваемый в них признак имеет квалифицирующее значение.
Акцент при конструировании уголовно-правовых норм должен быть сделан на иных криминообразующих признаках деяния. По образному выражению В. В. Есипова, «материальные последствия преступления, которым придавали первенствующее значение, ныне уступили место психическим элементам»[17]. Именно такой подход использовали составители Уголовного уложения 1903 г. при конструировании уголовно-правовых норм, являющихся аналогами действующих сегодня новелл, касающихся преступлений в сфере экономики. При сохранении уголовно-правовых норм в их нынешнем виде потребуется анализ правоприменительной практики с целью выработки единой позиции в трактовке последствий экономических преступлений.
Изложенное выше приводит к выводу, что и вся система в целом, и многие входящие в нее виды экономических преступлений требуют дальнейшего совершенствования на законодательном уровне.
Что касается системы (с входящими в нее группами) преступлений в сфере экономики, то авторами настоящего курса она представлена в следующем виде.
Преступления против собственности подразделены в зависимости от способа причинения ущерба охраняемым объектам на три группы:
1) хищения (ст. 158162, 164 УК);
2) иные корыстные преступления против собственности, не содержащие признаков хищения (ст. 163, 165, 166 УК);
3) преступления против собственности, не связанные с извлечением имущественной выгоды (ст. 167, 168 УК).
Преступления в сфере экономической деятельности дифференцированы на следующие группы и подгруппы.
1. Преступления, нарушающие основы (общие принципы) установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности:
а) преступления должностных лиц, нарушающие установленные Конституцией РФ и федеральными законами гарантии осуществления экономической, в том числе законной предпринимательской, деятельности, права и свободы ее участников (ст. 169, 170 УК);
а) преступления должностных лиц, нарушающие установленные Конституцией РФ и федеральными законами гарантии осуществления экономической, в том числе законной предпринимательской, деятельности, права и свободы ее участников (ст. 169, 170 УК);
б) преступления, нарушающие основы (общие принципы) установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности «изнутри», самими участниками этой деятельности (ст. 171, 1711, 172174, 1741, 175 УК).
2. Преступления против интересов кредиторов (ст. 176, 177, 195197 УК).
3. Преступления, нарушающие отношения добросовестной конкуренции (ст. 178181,183, 184 УК).
4. Преступления, нарушающие установленный порядок обращения денег и ценных бумаг, злоупотребления при эмиссии ценных бумаг (ст. 185, 1851, 186, 187 УК).
5. Преступления против установленного порядка внешнеэкономической деятельности, или таможенные преступления (ст. 188190, 194 УК).
1. Преступления против установленного порядка оборота драгоценных металлов, драгоценных камней и валютных ценностей (ст. 191193 УК).
2. Преступления против установленного порядка уплаты налогов и сборов, или налоговые преступления (ст. 198, 199, 1991, 1992 УК).
Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях в силу ограниченного числа их составов в УК РФ ранжированию не поддаются.
Дальнейший анализ преступлений в сфере экономики будет осуществлен авторами курса в соответствии с приведенными выше классификациями.
Глава II
Преступления против собственности
§ 1. История уголовного законодательства России об ответственности за преступления против собственности
Такие имущественные преступления, как кража, разбой, самовольное пользование чужим имуществом, его повреждение или уничтожение, и некоторые другие упоминаются еще в Русской Правде (ст. 31, 33, 35, 37, 4043, 83, 84 Пространной редакции). Но наиболее подробно регламентируется здесь ответственность за различные виды татьбы: конокрадство («коневой тать»), кража скота, пчел и меда из бортных деревьев, бобров, сена или дров и т. д. И это не случайно.
Тайное завладение чужим имуществом, видимо, начинало облагаться наказанием исторически первым. В противоположность открытому, такой способ считался признаком человека низкого и коварного, что было естественно для эпохи, в которую каждый настолько охотно доверял своим силам, что тайно подступавший преступник возбуждал больше презрения и даже страха, чем тот, кто шел к своей цели явно, пусть даже не останавливаясь перед возможным насилием. Вот почему типичным представителем презренных способов стала татьба, упоминания о которой как о тяжком имущественном посягательстве встречаются в самых ранних памятниках права («татиным обычаем», «украдом», «крадучись»). Понятия же о явном и насильственном завладении чужим имуществом в них отсутствуют. Последние отчасти образовывали понятие разбоя, который наказывался мягче, чем кража, а отчасти включали в себя действия, относимые ныне к самоуправству, повреждению имущества, разгрому его и т. д.
Разбой сформировался из складывающихся с течением времени запретов открытых наездов дружинами, которые прежде были обычным делом, почитаемым за проявление дозволенной отваги, особенно по отношению к чужеземцам.[18] Даже после того, как подобные набеги ушли в историю (частью по настоянию страдающих от них народов, закрепленному в договорных грамотах, частью вследствие постепенного объединения русских земель), понятие разбоя еще долго означало совокупное нападение шайки на мирных жителей для разбития и расхищения их имущества.
Так, в Псковской судной грамоте 1467 г. наряду с кражей выделялись такие более опасные преступления, как разбой, «наход», означавший, видимо, «вооруженное нападение с целью завладения чужим имуществом», грабеж и «зажог» (ст. 1, 7, 20, 34, 116 и др.). При этом за кражу, совершенную в третий раз, а также за церковную кражу, конокрадство и кражу государственного имущества из Кремля полагалась смертная казнь (ст. 8).
От разбоя отличалось самоуправное насильственное отнятие имущества «один на один», которое под рубрикой грабежа составляло гражданскую неправду, не сопровождавшуюся личными наказаниями. По мнению некоторых исследователей, грабеж, по Судебнику 1497 г., считается не более чем самоуправным отнятием имущества у другого лица после драки, возникшей по каким-либо личным или имущественным причинам.[19] К имущественным преступлениям данным актом относятся, прежде всего, разбой и татьба (ст. 8, 10, 14, 34, 39 и др.). Многие виды кражи карались смертной казнью. Смертная казнь выносилась также «зажигалнику» (поджигателю).