Жизненная сила, которую человек тратит на достижение желаний, кормит Аниматора до тех пор, пока человек остаётся в коконе своей идентичности и за себя Настоящего принимает свою индивидуальность. Выйти из-под власти Аниматора можно только в четвёртое измерение, измерение алхимии, поскольку Аниматор сам является порождением алхимической реальности и не властен над ней. Здесь человек обнаруживает себя Настоящего.
Неудивительно, что Аниматор стремится не допустить побега. У него есть множество уловок, с помощью которых он удерживает человека в стойле, и среди них так называемый «шёпот Аниматора». Своим шёпотом древний паразит подменяет голос сердца, голос, который в алхимической реальности является единственным ориентиром. Шёпот Аниматора внедряет в человека чужеродную волю, заставляя его поверить, что это воля самого человека. Так Аниматор закрывает путь в измерение алхимии. Он сулит надежды и наслаждения, обращается к потаённым страхам и порокам, чтобы заманить нас в кокон самоидентификаций.
То, о чём поведала Вероника, подействовало на меня на каком-то очень тонком уровне. Я долго молчал, задумчиво покусывая губы, а потом сказал:
Ника, всё это напоминает матрицу
Это значительно хуже, отозвалась она. Идея матрицы подразумевает, что людей использует кто-то извне. Аниматор же существует не только как отдельная от человека сущность, он внедрён в каждого из нас с самого рождения. Он так давно слился с человеческим родом, что люди сами, по своей воле, приняли его в себя как часть своей природы. И ответственность за такое положение вещей лежит на каждом, кто становится пищей для Аниматора.
Я только покачал головой.
То, что называется личностью, продолжала Вероника, создаёт и охраняет именно Аниматор. Аниматор делает людей людьми, понимаешь? И при этом он не имеет никакого отношения к нашему естеству. Наоборот, он суррогат человеческой природы, и в его интересах заставить нас поверить, что он тождествен самому человеку. Человек-носитель не должен даже подозревать о существовании внутри него этого паразита.
Изящность и логика Вероникиных представлений здорово впечатлили меня. Я не ожидал, что она умеет выстраивать такие стройные концепции, и даже почувствовал лёгкий укол зависти: несмотря на то, что я полагал себя достаточно умным, сам бы я вряд ли так смог. Однако умные женщины всегда притягивали меня, и поэтому я смотрел на Веронику с искренним восхищением. Она заметила это и расплылась в довольной улыбке. Я тихо произнёс:
Всё это чем-то похоже на идею дьявола.
Одна из трактовок слова «дьявол» «разделяющий», Вероника тоже перешла на шёпот. Divide et impera, слышал?
«Разделяй и властвуй», кивнул я.
Так вот, Аниматор разделяющий. Он внедряет в наш ум идею о делимости мира идею, чуждую природе любого осознающего существа. Такой заражённый ум разделяет всё надвое: ноль и единица, хаос и порядок, добро и зло, а самое главное, «я» и «не я». Именно благодаря этой идее становится возможным появление личности. Теперь понимаешь масштаб эпидемии?
Я поражённо молчал, обдумывая услышанное. Вероника терпеливо ждала. Наконец, я спросил:
Откуда тебе всё это известно?
Отсюда, она выразительно постучала пальцем по лбу.
Ты хочешь сказать, что сама это придумала?..
Конечно же нет. Просто я умею видеть то, что происходит у меня прямо перед носом. Я могу видеть Аниматора.
Я недоумённо посмотрел на неё.
Аниматор существует где-то в реальности?
А я что, похожа на Шахерезаду, которая тебя сказками тут развлекает? совершенно искренне возмутилась Вероника.
Я недоумённо посмотрел на неё.
Аниматор существует где-то в реальности?
А я что, похожа на Шахерезаду, которая тебя сказками тут развлекает? совершенно искренне возмутилась Вероника.
На моём лице, вероятно, отразилось такое сомнение, что она осеклась, секунду помолчала, а затем ехидно поинтересовалась:
Дима, а ты когда в меня влюбился?
Чего? опешил я.
Чего-чего! Ты влюбился в меня сразу, с первого взгляда? Или уже потом?
Я покачал головой, сражённый такой непосредственностью, и честно ответил:
Сразу же, как только увидел тебя на набережной.
Как романтично! Вероника сверкнула глазами. А твоя влюблённость существует в реальности?
А, вот ты к чему Ну, если смотреть в субъективном смысле, то
Не нуди! рассмеялась она, бросив в мою сторону горсть песка. Отвечай: существует или нет?
Конечно, существует.
Вот подобным же образом существует и Аниматор. Только влюблённость чувство преходящее, а Аниматор есть всегда. Он реален так же, как реален шум текущей в твоих венах крови. И если ты не слышишь этот шум, то только потому, что не умеешь слушать.
§5. Вход в бревно
Я в полночь посмотрел:
Переменила русло
Небесная река.
Хаттори Рансэцу.Через несколько дней мы по сложившейся уже традиции отправились с утра на пляж, а когда вдоволь наплавались в море, Вероника попросила принести ей фруктовый коктейль. Я сходил к ближайшему кафе, заказал пару напитков и, пока ждал их, в глубине кухни заметил большую открытую печь. Я засмотрелся на горевшие в ней дрова, и в памяти ярко вспыхнул полузабытый случай из времён моей студенческой молодости, произошедший в карельских лесах.
Будучи тогда студентом биологического факультета, я собирал полевой материал для своей дипломной работы. Некоторые мои маршруты пролегали таким образом, что приходилось идти много километров по непролазной тайге, и в такие дни я полностью выматывался. И вот, однажды вечером, вернувшись с очередного подобного маршрута, я сидел возле костра, пил чай с лесными травами и наслаждался долгожданным отдыхом. Вероятно, из-за сильной усталости я оказался в некоем подобии спонтанного транса: тело полностью расслабилось, все мысли ушли, а взгляд застыл на берёзовом полене, которое тлело в костре. В какой-то момент меня вдруг пронзила ослепительная вспышка, мышцы свело судорогой, и я увидел: там, прямо внутри бревна, существовала отдельная реальность! Я чувствовал эту огненную реальность так отчётливо, что окружающий мир показался всего лишь жалким её подобием, эфемерной тенью, какой-то бесконечно второстепенной производной. Это было переживание, на миг оживившее во мне связь с тайной мира, ту связь, которую я, как мне казалось, безвозвратно потерял. В тот момент я понял, что должен найти вход в бревно; именно должен, потому что я почувствовал это как предназначение всей своей жизни.
Your milkshake, Mister!* весело окликнула меня стоящая за стойкой девочка, возвращая в реальность. Она ослепительно улыбнулась и протянула два коктейля. Я поблагодарил, расплатился и зашагал обратно к Веронике.
* Ваш молочный коктейль! (англ.).
Усевшись рядом, я отдал ей один из напитков и рассказал про своё внезапное воспоминание. Вероника настолько оживилась, что нетерпеливо заёрзала на месте и едва не опрокинула свой стакан.
Вот видишь! воскликнула она, сверкая глазами. Тебе давно всё известно. Там, у костра, тебе открылась истинная цель твоего земного пути, и ты даже смог её сформулировать в словах. «Найти вход в бревно» прекрасно звучит!
Я с признательностью сказал:
Знаешь, ты первая, кто серьёзно отнёсся к этой истории. Все остальные не понимали даже, о чём идёт речь им это казалось нелепым и абсурдным.
Алхимия всегда абсурдна для тех, кто никогда не заглядывал в её владения, улыбнулась Вероника. Но ничего нелепого в твоей истории нет. Сакральные переживания это самые живые переживания, которые только можно себе представить, и они могут происходить в каких угодно формах. Меньше всего про них можно сказать, что они нелепы и абсурдны.
Я посмотрел в сторону и задумчиво произнёс:
Беда в том, что всё это стало казаться нелепым даже мне самому. Постепенно эта история с бревном стала неважной и скучной. Почему так, не знаешь?
Вероника дотронулась до моей руки и очень проникновенно сказала:
Знаю. Тогда ты упустил шанс зова. А случилось это потому, что ты думал, будто впереди полно времени. Ты думал, что твоя жизнь это нечто необъятное и вечное, и то, что не сделано прямо сейчас, ещё успеется. Ты и сейчас так думаешь. Ты же уверен, что смерть, конечно, наступит, но очень нескоро, и продлится всего мгновение. Но поверь мне, в реальности дела обстоят ровно наоборот. Для упустивших свои шансы смерть оборачивается вечностью, по сравнению с которой жизнь покажется эфемерной рябью на воде.
Вероника говорила это и смотрела на меня своим особенным взглядом, в котором я увидел мягкость и одновременно бескомпромиссную жёсткость, любовь и отвращение к жалости любого рода, силу и глубокое смирение. В этом взгляде было всё. Я смотрел в её выразительные глаза и выбирал окончательно доверять всей этой противоречивости. И кажется, именно этим взглядом Веронике удалось окончательно поймать меня в свои сети.
Ника, задумчиво произнёс я, как мне найти вход в бревно?
Не отводя от меня глаз, она тихо произнесла:
Ты сделал свой выбор ещё тогда, в тайге, у костра. Нужно вернуться в тот момент и всё вспомнить.
Я снова прокрутил в памяти своё воспоминание и понял, что не могу обнаружить кое-каких подробностей. Тогда я лёг на спину и закрыл глаза. Когда я расслабился, то почувствовал на висках Вероникины ладони.
Не шевелись, прошептала она.
костёр догорал. Слабые языки пламени едва прорывались над грудой углей. Я собрался было встать и принести ещё дров, как вдруг заметил что-то совершенно волшебное в тлеющем толстом бревне. Там, внутри, переливаясь алыми и бордовыми всполохами, словно в метафизической мастерской, ковалась моя судьба. Она была реальна настолько, что я мог бы потрогать её руками, если бы мои руки сами превратились в огонь.
Я заворожённо смотрел в бревно, испытывая такой трепет, как будто прикоснулся к реальности богов и демиургов. В этом огненном бревне плелось сновидение, сновидение о моей жизни, моей судьбе и о том, что я всегда считал окружающим миром. И там, в этом таинственном бревне, я отчётливо услышал шёпот своего предназначения.
Сейчас я стоял перед выбором: последовать этому шёпоту или же отступиться, продолжая обманывать себя, что знаю, кто я такой. Но я лишь потряс головой, отгоняя это наваждение. Я так и не понял, что отступился и выбрал ложный путь.
Не шевелись, донёсся до меня Вероникин голос, едва различимый сквозь шум прибоя.