110
Якубинский Л.П. О диалогической речи (1923) // Якубинский Л.П. Избранные работы. Язык и его функционирование. М., 1986. С. 4550.
111
Толковый словарь русского языка: В 4 т. М., 1935. Т. 1; Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / Под ред. Ю.Д. Апресяна. М., 1997. С. 37.
112
Важно отметить при этом, что использование существительного «восторг» отличается от использования глагола «восторгаться», подразумевающего сравнительно бόльшую вербализованность соответствующей эмоции (см. аналогичное противопоставление глаголов «восхищаться» и «восторгаться» в: Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Второй выпуск / Под общ. ред. акад. Ю.Д. Апресяна. М., 2000. С. 3438, где, однако, не оговариваются семантические особенности в употреблении однокоренных существительных и глаголов).
113
Николай Греч вспоминал о своем наставнике «франте и моднике» начала XIX века: «Он читал с восторгом Бедную Лизу и любил везде ставить тире, в подражание модному тогда Карамзину» (Греч Н.И. Записки о моей жизни. М.; Л.: Academia, 1930. С. 168). Об экспрессивной роли бессоюзных предложений и, в частности, употреблении тире у Карамзина см.: Байкова Л.С. Структура и стилистическая направленность бессоюзных предложений в языке Н.М. Карамзина. Таллин: Валгус, 1967.
114
Чехов А.П. Восклицательный знак // Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Т. 4. [Рассказы, юморески], 18851886. М.: Наука, 1976. С. 270.
115
Греч. νθουσιασμός, лат. enthousiasmós, ecstasis, нем. Ekstase, Entzücken, Begeisterung, франц. enthousiasme, extase, итал. etusiasmo, estasi, англ. enthusiasm, delight, ecstasy. См.: McCahn L. Enthusiasm // New Catholic Encyclopedia. New York et al.: McGraw-Hill, 1967. Vol. 5. P. 446449; Dunn J.D., Hempelmann R. Enthusiasmus // Religion in Geschichte und Gegenwart. Handwörterbuch für Theologie und Religionswissenschaft / Hrsg. H.D. Betz, D.S. Browing, B. Janowski, E. Jüngel. Tübingen: Mohr Siebeck, 1999. Bd. 2. Spalt. 13271327.
116
Попов И.В. Мистическое оправдание аскетизма в творениях Макария Египетского. 1905. С. 47.
117
См. например, у святителя Филарета: «И видно, сильно их объял восторг молитвы Апостольской: потому что и чудо над ними совершилось» (Слово по освещении храма Пресвятыя Богородицы // Слова и речи. Т. 4. CCLVIII); «Дух Святый, которому предалась Она в восторге молитвы, просветил в сие время Ея ум, подвигнул Ея уста, и Она изрекла то, что предопределил о Ней Бог, и что, под руководством Его провидения, должна в отношении к Ней исполнить Вселенская Церковь» (Слово в день Успения Пресвятыя Богородицы // Слова и речи. Т. 4. CCXXIII).
116
Попов И.В. Мистическое оправдание аскетизма в творениях Макария Египетского. 1905. С. 47.
117
См. например, у святителя Филарета: «И видно, сильно их объял восторг молитвы Апостольской: потому что и чудо над ними совершилось» (Слово по освещении храма Пресвятыя Богородицы // Слова и речи. Т. 4. CCLVIII); «Дух Святый, которому предалась Она в восторге молитвы, просветил в сие время Ея ум, подвигнул Ея уста, и Она изрекла то, что предопределил о Ней Бог, и что, под руководством Его провидения, должна в отношении к Ней исполнить Вселенская Церковь» (Слово в день Успения Пресвятыя Богородицы // Слова и речи. Т. 4. CCXXIII).
118
Епископ Феофан. Письма о христианской жизни. Письмо 14.
119
За богословами следовали литераторы: так Гоголь, воодушевленный пафосом мистического богословия (и в частности текстами осуждаемого Феофаном Затворником Игнатия Лойолы), в 1843 году письменно наставлял Н.М. Языкова: «Молитва не есть словесное дело; она должна быть от всех сил души и всеми силами души; без того она не возлетит. Молитва есть восторг. Если она дошла до степени восторга, то она уже просит о том, чего Бог хочет, а не о том, чего мы хотим» (Гоголь Н.В. Собрание сочинений: В 9 т. М., 1994. Т. 9. С. 213). У Василия Розанова контекстуально (и также не без «молитвенных» коннотаций) соотносятся «восторг» и «жалость»: «У ней было все лицо в слезах. Я замер. И в восторге и в жалости» (Розанов В. Смертное (1913) // Наше наследие. 1989. 12. http://www.krotov.info/libr_min/17_r/roz/anov6.htm). Замечу попутно, что синонимическое сопоставление «радости», «восторга», «умиления» и т.п. слов, обозначающих в русском языке положительные эмоции (Абрамов Н. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. М., 1994. С. 77), сильно осложняет представление о достаточности бинарных моделей при анализе «русской языковой картины мира». Таково, например, кажущееся мне схематичным и дезориентирующим противопоставление «радости» и «удовольствия» как примера «аксиологической поляризации» высокого и духовного низкому и телесному (Пеньковский А.Б. Радость и удовольствие в представлении русского языка // Логический анализ языка: культурные концепты. М., 1991; Зализняк А.А. Счастье и наслаждение в русской языковой картине мира // Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М., 2005. С. 155156. См., впрочем, высказанное в том же сборнике сомнение в четкой противопоставленности этих понятий в языке XIX века: Шмелев И.Д. Некоторые тенденции семантического развития русских дискурсивных слов. С. 438). Столь же, на мой взгляд, схоластично таксономическое разделение явлений «внутренней жизни на чувства, которые охватывают, состояния, в которые человек приходит и впечатления, которые нам что-то приносит и доставляет» (Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Перемещение в пространстве как метафора эмоций // Логический анализ языка: Языки пространств. М., 2000. С. 280; Зализняк А.А. Счастье и наслаждение в русской языковой картине мира. С. 163164). И в том и в другом случае «восторг» очень неудобное понятие, не укладывающееся в смыслоразличение «духовной» радости и «телесного» удовольствия и вполне примиряющее (псевдо)различие между чувствами, в которые человек приходит, и чувствами, которые нам что-то доставляет (см. выражения «приходить в восторг», «доставить восторг» кому-н. и т.д. Подробно: Иорданская Л.Н. Восторг, восторгаться, восторженный // Мельчук И.А., Жолковский А.К. Толково-комбинаторный словарь современного русского языка. Опыты семантико-синтаксического описания русской лексики. Вена (Wiener Slawistischer Almanach, Sonderband 14), 1984. С. 207212).
120
Проповедь из вечернего богослужения накануне праздника Успения Пресвятой Богородицы (опубликована в еженедельной газете храма Св. Николая Чудотворца в селе Никольское-Гагарино «Сретение» от 30 августа 2008 года (Вып. 31), электронная версия: http://www.damian.ru/vdohnov/sretenie/sretenie_31.doc).
121
См.: http://vdohnov.narod.ru/; http://www.svobodanews.ru/content/Transcript/ 421134.html; http://damian.ru/Cerkov_i_sovremennost/vdohnov/20080107/index.htm. В 2001 году отец Илья стал лауреатом премии Института «Открытое общество» (Фонд Сороса) Россия «За подвижничество» (http://lfond.spb.ru/prizes/asceticism/19972001.html).
122
Словарь академии Российской по азбучному порядку расположенный. СПб., 1806. Ч. 1. Стб. 691692. Этимологическая ретроспектива «восторга» выстраивается как метафоризация действия, результирующего процесс «ручного» отрывания или выдергивания: др.-рус. търгати, ст.-слав. истръгнѫти (др.-греч. ναρπάζειν), церк.-слав. тръгнѫти (σπν). Ср.: укр. то´ргати «дергать, рвать», болг. тъ́ргам, словенск. tŕgati, tȓgam, чешск. trhati, словацк. trhаt, польск. targać, в.-луж. torhać, н.-луж. tergaś. Праслав. *tъrgati связано чередованием гласных с *tьrg (Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. Т. 3. СПб., 1996. С. 83; Этимологический словарь русского языка. Т. 1. Вып. 3 / Под ред. Н.М. Шанского. М., 1968. С. 176). Лингвистическая спецификация русского слова «восторг» сравнительно недавно удостоилась патриотических рассуждений Л.Н. Калинниковой. Обеспокоенная «реальной опасностью вестернизации России», автор рассматривает понятие «восторг» в иллюстрацию разрабатываемой ею методики «ресемантизации корневых этимонов», должной стать «основополагающим средством восстановления лингвистического кода национальной культуры и способом установления национальной идентичности». В данном случае «корневой этимон» слова «восторг» ТОРГ(ать) не только выражает культурное действие, сформировавшее семантическую структуру древнерусских слов со значением от-рыва, раз-рыва, вз-рыва, но и обнаруживает «славянскую по происхождению лексическую единицу, подчеркивающую нашу уникальность в восприятии действительности»: «Идея взрыва, мотивирующая значение слово восторг, раскрывает его истинный национально обусловленный смысл и дает носителям русского языка ощущение своей национальной идентичности в выражении этого чувства» (Калинникова Л.Н. Лингвистический аспект национальной идентичности // Известия КГТУ. 2007. 11. http://www.klgtu.ru/ru/magazine/2007_11/doc/43.doc). Остается недоумевать, в самом ли деле Калинникова полагает, что «наша уникальность в восприятии действительности» коренится в этимологии, а не в языковой прагматике при использовании тех или иных лексических единиц? Между тем уже древнерусские книжники считали «восторг» допустимым синонимом к греч. «экстаз» (напр., при переводе Синайского патерика: εν εκστασις γενομενος в въстързь бъвъ), хотя в других случаях последний мог передаваться этимологически буквально, как «исступление», и ассоциативно, как «восхищение» и «воодушевление» (ср.: Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. Т. 1. СПб., 1893. Стб. 425426; Словарь древнерусского языка (XIXIV вв.): В 9 т. / Гл. ред. Р.И. Аванесов. М., 1989. Т. 2. С. 134).
122
Словарь академии Российской по азбучному порядку расположенный. СПб., 1806. Ч. 1. Стб. 691692. Этимологическая ретроспектива «восторга» выстраивается как метафоризация действия, результирующего процесс «ручного» отрывания или выдергивания: др.-рус. търгати, ст.-слав. истръгнѫти (др.-греч. ναρπάζειν), церк.-слав. тръгнѫти (σπν). Ср.: укр. то´ргати «дергать, рвать», болг. тъ́ргам, словенск. tŕgati, tȓgam, чешск. trhati, словацк. trhаt, польск. targać, в.-луж. torhać, н.-луж. tergaś. Праслав. *tъrgati связано чередованием гласных с *tьrg (Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. Т. 3. СПб., 1996. С. 83; Этимологический словарь русского языка. Т. 1. Вып. 3 / Под ред. Н.М. Шанского. М., 1968. С. 176). Лингвистическая спецификация русского слова «восторг» сравнительно недавно удостоилась патриотических рассуждений Л.Н. Калинниковой. Обеспокоенная «реальной опасностью вестернизации России», автор рассматривает понятие «восторг» в иллюстрацию разрабатываемой ею методики «ресемантизации корневых этимонов», должной стать «основополагающим средством восстановления лингвистического кода национальной культуры и способом установления национальной идентичности». В данном случае «корневой этимон» слова «восторг» ТОРГ(ать) не только выражает культурное действие, сформировавшее семантическую структуру древнерусских слов со значением от-рыва, раз-рыва, вз-рыва, но и обнаруживает «славянскую по происхождению лексическую единицу, подчеркивающую нашу уникальность в восприятии действительности»: «Идея взрыва, мотивирующая значение слово восторг, раскрывает его истинный национально обусловленный смысл и дает носителям русского языка ощущение своей национальной идентичности в выражении этого чувства» (Калинникова Л.Н. Лингвистический аспект национальной идентичности // Известия КГТУ. 2007. 11. http://www.klgtu.ru/ru/magazine/2007_11/doc/43.doc). Остается недоумевать, в самом ли деле Калинникова полагает, что «наша уникальность в восприятии действительности» коренится в этимологии, а не в языковой прагматике при использовании тех или иных лексических единиц? Между тем уже древнерусские книжники считали «восторг» допустимым синонимом к греч. «экстаз» (напр., при переводе Синайского патерика: εν εκστασις γενομενος в въстързь бъвъ), хотя в других случаях последний мог передаваться этимологически буквально, как «исступление», и ассоциативно, как «восхищение» и «воодушевление» (ср.: Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. Т. 1. СПб., 1893. Стб. 425426; Словарь древнерусского языка (XIXIV вв.): В 9 т. / Гл. ред. Р.И. Аванесов. М., 1989. Т. 2. С. 134).