Есть, есть у меня деньги, успокойся, поднял он руки в знак примирения. И машину новую я сегодня же куплю. Могу и за тобой закрепить машину с водителем для поездок по супермаркетам и химчисткам. Хочешь?
Не хочу, буркнула я, пытаясь втиснуть в дверцу холодильника ещё один пакет молока. У меня самой права есть. Нечего мне уродов всяких в шофёры подсовывать
У тебя есть права? остолбенел Игнат. Это как же так получилось? И засмеялся: Понял! Ты же у нас девочка из деревни Наверное, ты там у себя курсы механизаторов окончила? Так это не одно и то же
Слушай, не делай из меня совсем уж дуру деревенскую, разозлилась я. Просто хотела я такси водить, они вроде бабки неплохие зарабатывают, вот и научилась водить профессионально. Но потом в газете написали, как какие-то сволочи решили ночью машину угнать, а женщину-водителя, которая оказала сопротивление, они просто убили и выбросили из машины. Я испугалась и в такси работать не пошла, а пошла уже на курсы домработниц. Но права-то у меня остались! И навыки, конечно Кстати, и с этой работой я тоже, выходит, попала пальцем в небо Думала, что домработница это самая что ни на есть мирная профессия, а живу здесь, как на передовой! Сплошные взрывы и бомбёжки!
Работодатель мой порозовел, крыть ему было нечем. Он попытался увести разговор в сторону, стал задавать вопросы насчёт будущего обеда.
Я прогнала не в меру любопытного Игната из кухни и метнулась к своим любимым кастрюлям. Работы-то непочатый край!
Пока в самой большой кастрюле варилась картошка, а в сковородке готовилась для неё луковая зажарка, я приготовила два овощных салата: огуречно-помидорный заправила растительным маслом, а капустный майонезом. Я же не знаю, кому из работников что нравится, кто к чему привык Пусть лучше будет разнообразие. Картошку я тоже решила подать в двух вариантах: одну часть полить луковой зажаркой, а другую перемешать с тушёнкой. Чтобы, значит, тоже угодить на любой вкус. И пару селёдок разделала. Пожалуй, хватит.
Быстренько перехватив на ходу селёдочный хвостик, одну картофелинку и половинку свежего огурчика, я вышла в холл и стала стучать ложкой по дну пустой кастрюли.
Несколько голов высунулось из разных комнат.
Что за какофония? недовольно морщился Феликс.
Случилось чего? зычно вопрошал из гостиной Андрюша, чинивший там окно.
Кто работал, кто устал, час обеденный настал. Обе-еда-ать! прокричала я зычным голосом поварихи с полевого стана. Только, чур, каждый приходит со своей стулкой!
Стол-то в кухне большой, круглый, а стульев там как было два, так и осталось. Вчера, когда Кирилл пришёл, Игнат ему стул из кабинета притащил, но потом назад отнёс. Сегодня он на правах хозяина обрыскал весь дом и собрал необходимое количество стульев. Я обедать со всеми вместе отказалась, их осталось только семеро, и они все отлично разместились за столом. Заварив чай в двухлитровом пузатом заварочном чайнике, я накрыла его салфеткой и ушла из кухни.
Поднялась в свою комнату, улеглась на кровать и с наслаждением вытянула ноги. Однако устала я сегодня!
День этот тянулся бесконечно, но известный всему миру мудрец уверял, что всё проходит. Он-таки был прав! Прошёл и этот бесконечный день.
Когда умельцы покинули дом, я прошлась с пылесосом по всем помещениям, а потом позвала Игната на кухню чай пить. Чаепитие превратилось в лёгкий ужин. Мы с ним доели из кастрюли остатки картошки, а из холодильника остатки огурцов. Господи, завтра опять в магазин тащиться за овощами, ну что за жизнь!..
Слава богу, все окна на месте, сегодня можно спать спокойно, сказала я, прихлёбывая зелёный чай. А как успехи у шустрого паренька с чудо-чемоданчиком?
Представь себе, успехи есть, сказал Игнат, отрешённо глядя в окно, за которым стремительно темнело. Ещё два «жучка» нашли. Один был у меня в спальне, в телефонном аппарате, а другой в кабинете, да так хитро замаскирован, что мы еле-еле его нашли. Прибор показывает, что «клопик» тут есть, а где именно? Всё вверх дном перевернули десять раз подряд, потом Феликс хлопнул себя по лбу и велел парнишке тройник раскручивать ну, тот, куда у меня включены принтер, сканер и стационарный компьютер. И представь себе, «клоп» сидел именно там! Внутри удлинителя, с ума сойти Век можно было его не обнаружить, если бы не этот замечательный чудо-чемоданчик!
Какой Феликс умный, что купил его, уважительно сказала я.
Купи-ил? засмеялся мой работодатель. Такой чемоданчик стоит дороже приличной иномарки. И состоит на вооружении у наших доблестных спецслужб. А такие, как Феликс, арендуют это оборудование по мере надобности. Вместе с оператором. Парнишка, который состоит при этом чемоданчике, не у Феликса работает, а в ФСБ. Они, эфэсбэшники, сдают напрокат мальчика с чемоданчиком за очень неплохие деньги. Чёрт, мне Феликс за эту операцию такой счёт вкатал!.. Да ещё и наперёд пришлось деньги заплатить.
Но ведь и результат конкретный есть, утешила я его.
Да, результат есть, согласился Игнат, только ничего разгадать этот результат не помог, а только добавил новых загадок. Кто понатыкал по всему дому этой дряни? Когда? Каким образом? Ведь не при мне же всё это ставилось, сама понимаешь Я ухожу на работу, а сюда подкрадываются какие-то злодеи и делают своё чёрное дело А я и подумать ничего такого не мог! Теперь ты понимаешь, для чего мне в доме нужен «живой замок» в твоём лице?
Я кивнула.
Конечно, теперь в доме уже есть и сигнализация, и я, и «наружка» из охранного агентства день и ночь глаз с клиента не спускает, но когда-то ведь ничего этого не было. Вот вам и результат
Следующий день прошёл на удивление спокойно. Я окончательно навела порядок в доме, сделала небольшую постирушку, потом занялась приготовлением ужина.
Игнат явился рано, где-то около пяти часов вечера. Хотя, конечно, в июне пять часов называть «вечером» это форменное издевательство. Солнце-то высоко, почти в зените. Но рабочий день у большинства людей в это время всё-таки заканчивается.
Прикатил он на какой-то таратайке немыслимого грязно-зелёного цвета. Ещё только подъезжая к дому, стал истошно сигналить. Я бросилась к окну в холле. Он с шиком подкатил к крыльцу, лихо развернулся и замер напротив входной двери.
Я выскочила на крыльцо и тоже замерла.
Игнат вышел из машины, картинно облокотился на приоткрытую дверцу со следами ржавчины по периметру и, плавным жестом указав на зелёное убожество, спросил:
Ну, как тебе карета?
В «карете» с трудом угадывалась гордость советского автомобилестроения, мечта любого «совка» середины семидесятых годов автомобиль «Жигули», который для зарубежных граждан был переименован в «Ладу», чтобы у иностранцев не возникало ассоциаций со словом «жиголо».
Машину, стоящую сейчас у крыльца, идентифицировать было невозможно. То есть этот автомобиль был точно из модельного ряда «Жигулей», но то ли собирался он из деталей, подобранных на свалке, то ли с течением времени, теряя свои родные детали, соглашался на неравнозначные замены, но его с одинаковым успехом можно было посчитать и «пятёркой», и «шестёркой», и «семёркой», потому что от всех этих моделей ему что-то, да перепало. И самое главное капот этой зелёной каракатицы венчал значок «мерседеса», так называемый «прицел». Словом, это была не машина, это было нечто!
Чего молчишь?
Я забормотала, осторожно подбирая слова, чтобы не обидеть хозяина:
Чего молчишь?
Я забормотала, осторожно подбирая слова, чтобы не обидеть хозяина:
Ну, что я могу сказать «Шкода», безусловно, смотрелась лучше, да и шла тебе больше Но что же делать, раз горе такое Эта тоже ничего, ничего Ездит же, вот и ладно! А ты себе на хорошую ещё заработаешь, не сомневаюсь!
Да при чём здесь я? весело удивился Игнат. Не мне же на ней ездить!
А кому? удивилась я в ответ.
Да тебе же, дурочка! захохотал он.
Что значит «мне»? оторопела я. Ты хочешь, чтобы я была твоим личным шофёром? Я, конечно, могу, категория мне позволяет, но как же тогда идея «живого замка» в доме?
Он подошёл ко мне и потряс за плечи, как сомнамбулу:
Аня, очнись! При чём здесь я? Себе я куплю машину другого класса, уже заказал, завтра мне её пригонят. А эту я купил для тебя, чтобы ты на рынок ездила, в супермаркет, химчистку и вообще чтобы куда надо, туда и ездила. Ясно тебе? Алё!
Он пощёлкал пальцами у меня перед лицом, и я действительно очнулась.
Ну да, точно. Он же вчера действительно пообещал мне машину с водителем. От водителя я наотрез отказалась, точно помню. Но от машины не отказывалась, вот он её и купил. Человек слова, да-а
Я стояла и размышляла, как мне сейчас поступить. С одной стороны, мне полагалось запрыгать от радости и облобызать щедрого хозяина. С другой стороны, о такой машине я никогда не мечтала, да и никто на свете не может мечтать о таком монстре. А с третьей стороны, не может же хозяин, сам оставшийся без колёс, покупать домработнице шикарный лимузин для поездок на рынок за мясом и овощами
Заморгав быстро-быстро, как сломанная кукла, я тряхнула головой и медленно произнесла:
Поверить не могу У меня теперь что, будет своя машина?
Ну! Дошло наконец-то! обрадовался он.
Обалдеть И мне не надо будет таскать в руках эти тяжеленные сумки? Спасибо тебе, Игнат! Огромное спасибо, правда! с чувством произнесла я.
Он засмущался:
Да чего там Ты ведь тоже человек
Надо же, заметил! А мог и не догадаться
Быстренько дай мне свой паспорт, я съезжу к нотариусу, пока конторы не закрылись, оформлю на тебя доверенность.
Я сбегала наверх, вынесла свой паспорт, отдала.
А моё присутствие при этой процедуре не требуется?
Нет, там достаточно только данных паспорта. А ты ставь шампанское в холодильник, обмоем вечером это дело!
Он уехал к нотариусу, я же выбрала в баре шампанское, сунула его прямо в морозилку, чтобы быстрее остыло, и бросилась к плите. С ужином действительно следовало поторопиться.
Конечно, доверенность мне он сделал не генеральную, а просто доверенность на право управления автомобилем. А с другой стороны, зачем мне генералка? Даже если бы я была по натуре аферисткой, продать эту машину всё равно бы не смогла. Ну разве что за пять копеек Хотя какие там пять копеек? Размечталась За пять копеек её Игнат купил. Продать теперь можно будет разве что за три
Но шампанское мы всё-таки выпили. И заели его макаронами под соусом «болоньез».
Шампанское вино очень коварное. Оно здорово ударило своими пузыриками Игнату в голову, и он вдруг разговорился. Стал рассказывать мне о жизни своей «поломатой», как он сам выразился. Я спросила, почему он променял столичное житьё-бытьё на наше захолустье, и он рассказал странную историю.