Серое осеннее утро плавно перетекло в серый рабочий день, который тоже грозил уже закончиться. Но всё же один лучик уходящего солнца достался и мне: позвонила моя милая Лиса, выложив кучу своих важных сведений, в том числе и из театра, куда в последнее время я совсем не могла выбраться. Главное, что я успела уловить из всей лавины её новостей, было то, что у моего Славки скоро ожидалась премьера спектакля. Вот так всегда мать обо всём узнаёт последней! Как это похоже на моего беспечного сына! Боюсь, что и со своей будущей женой он меня также познакомит, поставив перед уже свершившимся фактом. После того, как они зарегистрируют свой брак. Прочирикав со своей « подружкой» ещё пару минут, я совершенно закончила свою работу, так как мне собственно приходилось вставлять в наш с ней диалог лишь междометия, не переставая печатать очередную статейку. Конечно, дома, дождавшись Славку, я устроила ему головомойку, на что тот привёл мне только один разумный довод хотел сделать мне сюрприз. И он совсем не виноват, что у меня есть в театре свои собственные информаторы, а билет на его первую премьеру для меня давно лежит готовый вместе с приятным бонусом приглашением на банкет. Сын вздохнул и невесело пошутил:
Будет у спектакля успех или нет, а у меня соответственно работа неизвестно, так хоть наедимся от души. За всё платит шеф.
Вздохнув, я пригнула голову своего родного упрямца к себе и поцеловала в утешенье его небритую щеку:
Всё будет хорошо, ребёнок. Сомнения и волнение это нормально. Давай ка лучше, пойдём на кухню и попьём чайку.
Премьера
Премьерная суббота настала раньше, чем хотелось. Погода, словно, сделала исключение и была на редкость для московской осени сухой и тёплой. Театр, освещённой яркой иллюминацией, был переполнен. Ко мне, несколько растерявшейся в многоликой и громогласной толпе, протолкался сын и поспешил отвести на место:
Не ожидал, что столько будет народа, нервно оглядывая публику, произнёс Славка.
Успокойся, ради Бога! Всё пройдёт хорошо, уверила я его, скрестив за своей спиной пальцы наудачу. Кивнув мне головой, он убежал за кулисы. Спасительная темнота поглотила зал, разделила мгновения на «до» и «после». Сейчас, увидев спектакль уже в завершённом виде, я была просто счастлива тем, что его создателем оказался мой сын. Славка, действительно, вырос в исключительно талантливого человека, предвосхитив все мои ожидания. Очнулась я от бешеных оваций, раздавшихся вдруг со всех сторон. И, как в тумане, под конец увидела счастливое лицо сына, вышедшего на поклон. После множества произнесённых поздравлений, естественно, организовали всеобщий банкет, решив провести его тут же прямо на сцене, а не как обычно в ресторане. Зная привычки театральной богемы, я постаралась в этот вечер не подвести сына и надела лучшее своё жемчужно серое платье допустимой длины до колен, обошедшееся мне по жутко высокой цене, макияж наложила в пределах разумного. Из украшений к моему наряду подошли серебряные длинные серьги с лунным камнем мой талисман. Вообще, сегодня я понравилась самой себе в зеркале получилась вся такая сияющая и сверкающая, одним словом эффектная «штучка». На фуршет, как сын и говорил, проставился их новый худрук и оказался весьма щедрым человеком, судя по тому изобилию и качеству питья и закуски, от которых ломились импровизированные столы. Мне хотелось хоть одним глазком увидеть этого мецената, я всё ж была ему бесконечно благодарна за моего сына. Но Славик, оглядев с высоты своего роста окрест, признался, что не видит своего шефа, хотя и пообещал при первой же возможности меня с ним познакомить, взяв с меня слово, не приставать к тому с глупыми вопросами. Я не успела выразить ему своё возмущение, как он уже исчез вслед за одной милой брюнеткой, бросившей на него кокетливый и заинтересованный взгляд. Но скучать мне не пришлось: на место моего «сокровища» почти сразу же нашлась достойная замена, подлетела моя старинная приятельница Полина, с которой мы знались уже тысячу лет. Главным её достижением было то, что за время нашего знакомства она успела сменить несколько мужей, а соответственно, и работ, так как на каждое новое место её всегда обеспечивал очередной муж. В настоящее время она как раз работала в администрации театра, хотя кем, убей меня гром не помню. Пробивная Полина сунула мне отвоёванный одноразовый стаканчик с мартини в руку:
Поздравляю, подруга! Всё просто шик блеск. Давай, выпьем за прекрасное начинание твоего сына.
Спасибо, Полина, поблагодарила я её и отпила янтарного напитка, приятной теплотой разлившегося по телу. Уже во всю мощь звучала музыка, молодёжь самозабвенно под неё вытанцовывала, а мы спокойно потягивали свой мартини, мило обсуждая сегодняшний вечер, успех постановки, ну, и, разумеется, сплетничая обо всём и обо всех. В какой то момент у меня вдруг появилось странное ощущение, что за мной наблюдают. Оглядевшись вокруг, невдалеке я заметила мужчину в светлой «тройке», сидящего одиноко на каком то возвышении из декораций и пристально смотрящего в нашу сторону. На него падал свет софитов, превращая его фигуру в иллюзорный фантом. У меня были сомнения насчёт правильности моей догадки, дым от сигарет застилал оставшееся свободное пространство, делая мир призрачным, нереальным. Только они тут же развеялись, когда он, заметив мой взгляд на собственной персоне, поднял в знак приветствия свой бокал и подмигнул, словно мы были давно знакомы. Кивнув растерянно ему в ответ, я отвернулась, полагая, что незнакомец, скорее всего, обознался и ошибочно принял меня на расстоянии за одну из своих подруг.
Музыка мешала нашим с Полиной попыткам общения, и мы благоразумно решили перебазироваться вглубь сцены, где было относительно тише. Но при этом отступлении я столкнулась с тем самым неизвестным, что проявил ко мне излишний интерес, и содержимое из моего стаканчика неотвратимо выплеснулось на его светлый пиджак. Я успела лишь ахнуть от нежданности:
Извините, пожалуйста
Но он остановил поток моих извинений, беспечно махнув рукой:
Пустяки!
Может всё таки солью посыпать? с излишним вниманием вглядываясь в мокрое пятно, предложила я.
Пожалуй, я прислушаюсь к вашему совету, он удивлённо посмотрел на меня, на свой пиджак и отошёл к накрытому столу в другой конец зала. В моих висках, словно застучали маленькие молоточки. Глядя в спину уходящему мужчине, я машинально допила остатки мартини. Шедшая впереди Полина не заметила инцидента, происшедшего со мной. Я поспешила догнать её, и мы благополучно достигли желанного уголка. Спиртное позволило расслабиться, и рассеять тревоги беспокойного вечера. Приятельница увлечённо передавала новые слухи театральной жизни, только я слушала их не совсем внимательно это была не моя тема, ведь даже в журналистике существовало строгое своего рода табу не заходить на чужую территорию.
Я почти сразу же забыла о незнакомце и уже подумывала над тем, под каким бы пристойным предлогом или просто тихо, по-английски улизнуть с этой вечеринки, а потому не обратила внимания, как прежний грохот «техно» перешёл на плавную и дивную мелодию французского шансонье. Но вдруг увидела, как заметно округлились и без того большие глаза моей приятельницы, смотревшие на кого то позади меня, а рот её механически открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег, не производя при этом ни одного звука. Вновь обернувшись, совсем близко около себя я увидела своего загадочного «визави». Мне показалось, что в лицо повеяло жаром знойного ветра с азиатских песков. Мне достаточно было одного только взгляда на него, чтобы перехватило дыхание, и сердце замерло в ощущении прыжка с головокружительной высоты. Среднего роста, и скорее худощавого, подчеркнуто аристократического, телосложения он выделялся из толпы своим светлым безупречным костюмом, но ни цвета его глаз, ни цвета густых волос в полутьме сцены нельзя было разглядеть, лишь тонкие губы приветливо растягивались в улыбке, образуя лёгкие лучики морщинок около глаз и чувственного рта. Непостижимым образом этот человек мне показался очень знакомым, только я не могла вспомнить, где же его видела прежде.
Добрый вечер, милые дамы. Пожалуй, здесь неплохо всё получилось, непринуждённо поздоровался незнакомец с нами и затем обратился непосредственно ко мне, Вы разрешите пригласить вас на танец?
В некотором замешательстве я согласилась, подчиняясь его непостижимому магнетическому притяжению. Отдав свой импровизированный «бокал» Полине, я позволила ему увести себя. Чувствуя даже сквозь одежду тепло, исходящее от рук этого мужчины, я следовала за ним практически на «автопилоте», а попав в тесную компанию танцующих, нашла в его лице единственную для себя опору. Голову приятно кружило, и так безудержно тянуло прижаться к его плечу, что я едва сдержала свой невольный порыв. Горячие руки мужчины обнимали меня властно и увлекали за собой, от него исходил неповторимый аромат дорогого мужского одеколона, почти неуловимого, такого, как мне нравился, и сигарет, хотя я и не видела, чтобы он курил, и дорогого коньяка. Он слегка нагнул свою голову к моему лицу и негромко зашептал на ухо, касаясь губами самой его мочки и снова приводя меня в состояние необъяснимого восторженного трепета от низкого бархатного голоса и нежных слов:
Я почти сразу же забыла о незнакомце и уже подумывала над тем, под каким бы пристойным предлогом или просто тихо, по-английски улизнуть с этой вечеринки, а потому не обратила внимания, как прежний грохот «техно» перешёл на плавную и дивную мелодию французского шансонье. Но вдруг увидела, как заметно округлились и без того большие глаза моей приятельницы, смотревшие на кого то позади меня, а рот её механически открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег, не производя при этом ни одного звука. Вновь обернувшись, совсем близко около себя я увидела своего загадочного «визави». Мне показалось, что в лицо повеяло жаром знойного ветра с азиатских песков. Мне достаточно было одного только взгляда на него, чтобы перехватило дыхание, и сердце замерло в ощущении прыжка с головокружительной высоты. Среднего роста, и скорее худощавого, подчеркнуто аристократического, телосложения он выделялся из толпы своим светлым безупречным костюмом, но ни цвета его глаз, ни цвета густых волос в полутьме сцены нельзя было разглядеть, лишь тонкие губы приветливо растягивались в улыбке, образуя лёгкие лучики морщинок около глаз и чувственного рта. Непостижимым образом этот человек мне показался очень знакомым, только я не могла вспомнить, где же его видела прежде.
Добрый вечер, милые дамы. Пожалуй, здесь неплохо всё получилось, непринуждённо поздоровался незнакомец с нами и затем обратился непосредственно ко мне, Вы разрешите пригласить вас на танец?